Для чего были репрессии сталина
«Репрессии не стали изобретением велосипеда» Зачем был нужен сталинский террор
В Сахаровском центре прошла дискуссия «Сталинский террор: механизмы и правовая оценка», организованная совместно с Вольным историческим обществом. В обсуждении приняли участие ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ Олег Хлевнюк и заместитель председателя Совета центра «Мемориал» Никита Петров. «Лента.ру» записала основные тезисы их выступлений.
Историки давно решают вопрос, были ли сталинские репрессии необходимы с точки зрения элементарной целесообразности. Большинство специалистов склоняется к тому, что такие методы не нужны для поступательного, прогрессивного развития страны.
Террор или борьба с врагами народа?
Отношение к террору не было однозначным с самого его начала. Например, американский посол в СССР Джозеф Дэвис считал, что на скамью подсудимых действительно попали враги народа. В то же время левые отстаивали невиновность своих товарищей — старых большевиков.
Фото: public domain
Когда архивы были открыты, стали известны более точные цифры, появилась ведомственная статистика НКВД, МГБ, в которой фиксировались аресты и осуждения. В статистике ГУЛАГа содержались цифры о количестве заключенных в лагерях, смертности и даже о национальном составе заключенных.
Выяснилось, что эта сталинская система была чрезвычайно централизованной. Мы увидели, как в полном соответствии с плановым характером государства планировались массовые репрессии. При этом истинный размах сталинского террора определяли вовсе не рутинные политические аресты. Он выражался в больших волнах — две из них связаны с коллективизацией и Большим террором.
В 1930 году было решено начать операцию против крестьян-кулаков. Готовились соответствующие списки на местах, НКВД издавал приказы о ходе проведения операции, Политбюро их утверждало. Они исполнялись с определенными перегибами, но все происходило в рамках этой централизованной модели. До 1937 года механика репрессий отрабатывалась, и в 1937-1938 годах ее применили в наиболее полном и развернутом виде.
Предпосылки и основа репрессий
Все необходимые законы о судоустройстве были приняты в стране еще в 1920-е годы. Самым важным можно считать закон от 1 декабря 1934 года, который лишал обвиняемого права на защиту и кассационное обжалование приговора. Он предусматривал рассмотрение дел в Военной коллегии Верховного суда в упрощенном порядке: при закрытых дверях, в отсутствие обвинителя и защитников, с исполнением смертного приговора в течение 24 часов после его вынесения.
По этому закону были рассмотрены все дела, поступившие в Военную коллегию в 1937-1938 годах. Тогда осудили около 37 тысяч человек, из них 25 тысяч приговорили к расстрелу.
Сталинская система была рассчитана на подавление и на вселение страха. Советское общество того времени нуждалось в принудительном труде. Свою роль играли и разного рода кампании — например, выборы. Однако существовал некоторый единый импульс, придавший особое ускорение всем этим факторам именно в 1937-38 годах: уже совершенно очевидная в то время угроза войны.
Митинг на Красной площади, посвященный приговору Верховного Суда над троцкистами
Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ»
С врагами режима боролись во внесудебном порядке
Решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 2 июля 1937 года, скрепленное подписью Сталина, положило начало «кулацкой операции». В преамбуле к документу регионам предлагалось наметить квоты на будущие внесудебные приговоры по расстрелу и заключению арестованных в лагеря, а также предложить составы «троек» для вынесения приговоров.
Механика операций 1937-1938 годов походила на ту, которая была применена в 1930 году, но здесь важно заметить, что к 1937 году уже существовали учетные материалы НКВД по различным врагам народа и подозрительным элементам. В центре приняли решение провести ликвидацию или изоляцию от общества этих учетных контингентов.
Установленные в планах лимиты по арестам были на самом деле никакими не лимитами, а минимальными требованиями, поэтому чиновники НКВД взяли курс на превышение этих планов. Это было для них даже необходимо, поскольку внутренние инструкции ориентировали их на выявление не одиночек, а групп неблагонадежных. Начальство считало, что враг-одиночка — это не враг.
Это привело к постоянному превышению первоначальных лимитов. Запросы на необходимость дополнительных арестов отправлялись в Москву, которая их исправно удовлетворяла. Значительная часть норм утверждалась лично Сталиным, другая — лично Ежовым. Некоторые изменялись по решению Политбюро.
Было решено раз и навсегда покончить с какой-либо враждебной деятельностью. Именно эта фраза вставлена в преамбулу приказа НКВД № 00447 от 30 июля 1937 года о «кулацкой операции»: он предписывал начать ее в большей части регионов страны с 5 августа, а 10 и 15 августа — в Средней Азии и на Дальнем Востоке.
Шли совещания в центре, начальники НКВД приезжали к Ежову. Он говорил им, что если в ходе этой операции пострадает лишняя тысяча человек, то большой беды в этом не будет. Скорее всего, Ежов говорил это не сам — мы узнаем здесь признаки большого стиля Сталина. У вождя регулярно появлялись новые идеи. Существует его письмо Ежову, в котором он пишет о необходимости продлить операцию и дает указания (в частности, по поводу эсеров).
Затем внимание системы обратилось на так называемые контрреволюционные национальные элементы. Было проведено порядка 15 операций против контрреволюционеров-поляков, немцев, прибалтов, болгар, иранцев, афганцев, бывших работников КВЖД — всех этих людей подозревали в шпионаже в пользу тех государств, к которым они были этнически близки.
Каждую операцию характеризует особый механизм действий. Репрессии кулаков не стали изобретением велосипеда: «тройки» как инструмент внесудебной расправы были опробованы еще во времена Гражданской войны. По переписке высшего руководства ОГПУ видно, что в 1924 году, когда произошли волнения московского студенчества, механика террора уже была отточена. «Надо собрать «тройку», как было всегда в тревожные времена», — пишет один функционер другому. «Тройка» — это идеология и отчасти символ советских репрессивных органов.
Механизм национальных операций был другим — в них использовалась так называемая двойка. Лимиты по ним не устанавливались.
Есть документы, согласно которым Микоян, выехавший в Армению как эмиссар террора, просил дополнительно расстрелять 700 человек, а Ежов полагал, что нужно увеличить эту цифру до 1500. Сталин в этом вопросе соглашался с последним, ведь Ежову же виднее. Когда у Сталина просили дополнительно дать лимит на расстрел 300 человек, он с легкостью писал «500».
Массовые операции были централизованными
Массовые операции были централизованы — они не только централизованно начинались, но и продлевались. О сугубой централизации террора свидетельствовал и механизм выхода из него. Политическому руководству было необходимо выполнить две задачи: во-первых, остановить машину террора, во-вторых, объяснить обществу произошедшее.
Строительство Беломорканала, 1932 год
Фото: Игорь Зотин / ТАСС
Для этого на уровне Политбюро приняли соответствующее решение о прекращении массовых операций. Что характерно, они действительно прекратились по всей стране, не считая отдельных всплесков.
Была проведена соответствующая кампания пропагандистского характера. В развязывании террора обвинили врагов народа, пробравшихся в НКВД, и клеветников. Интересно, что идея о доносах как причине репрессий документально не подтверждена. НКВД в ходе массовых операций функционировал совсем по другим алгоритмам, и если там реагировали на доносы, то достаточно выборочно и случайно. В основном работали по заранее подготовленным спискам.
Для чего были репрессии сталина
Оценки числа жертв репрессий разнятся и зависят от методики подсчета. Если учитывать только осужденных по политическим статьям, то по данным анализа статистики областных управлений КГБ СССР, проведенного в 1988 году, органами ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ были арестованы 4 308 487 человек, из них 835 194 были расстреляны. По этим же данным, в лагерях погибло около 1,76 млн. человек. По подсчетам Общества «Мемориал», осужденных по политическим мотивам было больше – 4,5-4,8 млн. человек, из них 1,1 млн. человек были расстреляны.
Жертвами сталинских репрессий оказались представители некоторых народов, подвергнувшихся насильственной депортации (немцы, поляки, финны, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и другие). Это порядка 6 млн. человек. Каждый пятый не дожил до конца пути – в ходе тяжелых условий депортаций погибло около 1,2 млн. человек. В ходе раскулачивания пострадали около 4 млн. крестьян, из них не менее 600 тыс. погибли в ссылке.
В целом, в результате сталинской политики пострадали порядка 39 млн. человек. В число жертв репрессий включают погибших в лагерях от болезней и тяжелых условий труда, лишенцев, жертв голода, пострадавших от неоправданно жестоких указов «о прогулах» и «о трех колосках» и другие группы населения, получившие чрезмерно суровое наказание за мелкие правонарушения в силу репрессивного характера законодательства и следствия того времени.
В июле 1928 года, выступая на Пленуме ЦК ВКП(б), Иосиф Сталин охарактеризовал необходимость борьбы с «чуждыми элементами» следующим образом: «По мере нашего продвижения вперед, сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться, а Советская власть, силы которой будут возрастать все больше и больше, будет проводить политику изоляции этих элементов, политику разложения врагов рабочего класса, наконец, политику подавления сопротивления эксплуататоров, создавая базу для дальнейшего продвижения вперед рабочего класса и основных масс крестьянства».
В 1937 году нарком внутренних дел СССР Н. Ежов опубликовал приказ № 00447, в соответствии с которым начиналась масштабная кампания по уничтожению «антисоветских элементов». Они признавались виновниками всех неудач советского руководства: «Антисоветские элементы являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте, и в некоторых областях промышленности. Перед органами государственной безопасности стоит задача – самым беспощадным образом разгромить всю эту банду антисоветских элементов, защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства. В соответствии с этим приказываю – с 5 августа 1937 года во всех республиках, краях и областях начать операцию по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников». Этот документ знаменует начало эпохи масштабных политических репрессий, которая впоследствии получила название «Большой террор».
До сих пор в СМИ и даже в учебных пособиях можно встретить оправдание политического террора в СССР необходимостью проведения индустриализации в короткие сроки. С момента выхода постановления, обязывающего осужденных на срок более 3-х лет отбывать наказание в исправительно-трудовых лагерях, заключенных активно привлекали к строительству различных объектов инфраструктуры. В 1930-м году было создано Главное Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (ГУЛАГ) и огромные потоки заключенных были отправлены на ключевые стройки. За время существования этой системы, через нее прошли от 15 до 18 млн. человек.
В течение 1930-1950-х годов силами заключенных ГУЛАГа велось строительство Беломорско-Балтийского канала, канала имени Москвы. Заключенные строили Угличскую, Рыбинскую, Куйбышевскую и другие гидроэлектростанции, возводили металлургические заводы, объекты советской ядерной программы, самые протяженные железные дороги и автострады. Узниками ГУЛАГа были построены десятки советских городов (Комсомольск-на-Амуре, Дудинка, Норильск, Воркута, Новокуйбышевск и многие другие).
На сегодняшний день Россия пережила «две с половиной попытки десталинизации». Первая и самая масштабная была развернута Н. Хрущевым. Ее началом стал доклад на XX съезде КПСС:
«Арестовывали без санкций прокурора… Какая еще может быть санкция, когда все разрешал Сталин. Он был главным прокурором в этих вопросах. Сталин давал не только разрешения, но и указания об арестах по своей инициативе. Сталин был человек очень мнительный, с болезненной подозрительностью, в чем мы убедились, работая вместе с ним. Он мог посмотреть на человека и сказать: «что-то у вас сегодня глаза бегают», или: «почему вы сегодня часто отворачиваетесь, не смотрите прямо в глаза». Болезненная подозрительность привела его к огульному недоверию. Везде и всюду он видел «врагов», «двурушников», «шпионов». Имея неограниченную власть, он допускал жестокий произвол, подавлял человека морально и физически. Когда Сталин говорил, что такого-то надо арестовать, то следовало принимать на веру, что это «враг народа». А банда Берия, хозяйничавшая в органах госбезопасности, из кожи лезла вон, чтобы доказать виновность арестованных лиц, правильность сфабрикованных ими материалов. А какие доказательства пускались в ход? Признания арестованных. И следователи добывали эти «признания».
В результате борьбы с культом личности были пересмотрены приговоры, более 88 тысяч заключенных реабилитированы. Тем не менее, наступившая после этих событий эпоха «оттепели» оказалась совсем недолгой. В скором времени жертвами политического преследования станут множество несогласных с политикой советского руководства диссидентов.
Вторая волна десталинизации пришлась на конец 80-х – начало 90-х годов. Только тогда обществу стали известны хотя бы приблизительные цифры, характеризующие масштаб сталинского террора. В это время также были пересмотрены приговоры, вынесенные в 30-40-е годы. В большинстве случаев осужденные были реабилитированы. Спустя половину столетия были реабилитированы посмертно раскулаченные крестьяне.
Робкая попытка проведения новой десталинизации была предпринята во времена президентства Дмитрия Медведева. Однако существенных результатов она не принесла. Росархив по указанию президента разместил на своем сайте документы о расстрелянных НКВД 20 тысячах поляков близ Катыни.
Программы по сохранению памяти о жертвах сворачиваются из-за недостатка финансирования. Закрываются музеи и мемориальные комплексы. По всей России до сих пор разбросаны сотни безымянных могил, места захоронений жертв политических репрессий часто никак не обозначены на картах. Информацию об этих местах собирают местные жители или иностранцы. Польский фотограф Томаш Кизны несколько лет собирал фото и видеоматериалы мест массовых захоронений жертв политических репрессий. Итоги его работы были представлены 2 года назад в Сахаровском центре. Российское государство не способствовало этой работе ни на одном из этапов. Кроме того, сам Сахаровский центр признан иностранным агентом и вынужден выплачивать миллионные штрафы. Крайне трудную работу по изучению материалов сталинской эпохи по сегодняшний день осложняет тот факт, что значительная часть архивов государственных органов остается недоступной исследователям, тысячи документов остаются засекреченными.
Будет справедливым отметить, что основная работа по сбору информации о жертвах репрессий, поиску мест захоронения, по сохранению памяти о репрессированных и просветительская деятельность ведется исключительно силами гражданского общества. Этим занимается общество «Мемориал» и множество отдельных граждан, на свои средства устанавливающие памятные знаки (проект «Последний адрес»), проводящие мероприятия и издающие просветительскую литературу.
В 2017 году исполняется 80 лет одному из самых трагических событий в истории XX века — массовым репрессиям 1937-1938 годов. В народной памяти они остались под названием ежовщина (по фамилии сталинского наркома госбезопасности Николая Ежова); современные историки чаще употребляют термин «Большой террор». О его причинах и последствиях «Ленте.ру» рассказал петербургский историк, кандидат исторических наук Кирилл Александров.
Расстрельная статистика
Исключительность Большого террора заключалась в беспрецедентности и масштабности массовых убийств, организованных руководящими органами Коммунистической партии в мирное время. Предвоенное десятилетие было катастрофой для населения СССР. За период с 1930-го по 1940-й год жертвами сталинской социальной политики стали более 8,5 миллионов человек: более 760 тысяч расстреляны за «контрреволюционные преступления», около миллиона раскулаченных умерли на этапах раскулачивания и в спецпоселках, около полумиллиона заключенных погибли в ГУЛАГе. Наконец, 6,5 миллионов человек умерли в результате голодомора 1933 года, который, по оценке Государственной Думы России, стал следствием «насильственной коллективизации сельского хозяйства».
Основные жертвы приходятся на 1930-й, 1931-й, 1932-й и 1933-й годы — примерно 7 миллионов человек. Для сравнения: общее количество погибших на оккупированных территориях СССР в 1941–1944 годах специалисты-демографы оценивают в пределах 4–4,5 миллионов человек. При этом «ежовщина» 1937–1938 годов стала прямым и неизбежным следствием коллективизации
Есть точные данные о числе жертв репрессий 1937-1938 годов?
По справочным данным МВД СССР 1953 года, в 1937-1938 годах органы НКВД арестовали 1 миллион 575 тысяч 259 человек, из них за «контрреволюционные преступления» — 1 миллион 372 тысячи 382 (87,1 процента). Было осуждено 1 миллион 344 тысячи 923 человека (в том числе расстреляны — 681 692 человека).
Фото: Public Domain / Wikimedia
Приговоренных к высшей мере наказания не только расстреливали. Например, в Вологодском УНКВД исполнители — с ведома начальника-орденоносца, майора госбезопасности Сергея Жупахина — осужденным к расстрелу рубили головы топором. В Куйбышевском УНКВД из почти двух тысяч казненных в 1937-1938 годах удушили веревками примерно 600 человек. В Барнауле осужденных убивали ломами. На Алтае и в Новосибирской области женщины перед расстрелом подвергались сексуальному насилию. В Новосибирской тюрьме НКВД сотрудники состязались, кто убьет заключенного с одного удара в пах.
Всего за период с 1930-го по 1940-й годы по политическим мотивам в СССР были осуждены и расстреляны более 760 тысяч человек (из них более 680 тысяч — во время ежовщины). Для сравнения: в Российской империи за 37 лет (1875-1912) по всем составам, включая тяжкие уголовные преступления, а также по приговорам военно-полевых и военно-окружных судов периода первой русской революции были казнены не более шести тысяч человек. В 1937-1939 годах в Германии народный трибунал (Volksgericht) — чрезвычайный судебный орган рейха по делам о государственной измене, шпионаже и других политических преступлениях — осудил 1709 человек и вынес 85 смертных приговоров.
Причины Большого террора
Как вы думаете, почему пик государственного террора в СССР пришелся именно на 1937 год? Ваш коллега Олег Хлевнюк считает, что главным мотивом Сталина было устранение потенциально недовольных и классово чуждых людей в преддверии грядущей войны. Вы с ним согласны? Если да, то достиг ли Сталин своей цели?
Мне бы хотелось дополнить точку зрения уважаемого Олега Витальевича. В результате Октябрьского переворота и победы большевиков в гражданской войне в нашей стране возникла диктатура Центрального комитета Коммунистической партии. Главная задача Ленина, Сталина и их соратников заключалась в удержании захваченной власти любой ценой — ее потеря грозила не только политическими, но и личными рисками десяткам тысяч большевиков.
Строительство Беломорканала, 1933 год
Сталину стало понятно, что пока на земле сохраняется свободный и независимый крестьянин-производитель, он всегда будет представлять опасность для Коммунистической партии. И в 1928 году Сталин открыто назвал крестьянство «классом, который выделяет из своей среды, порождает и питает капиталистов, кулаков и вообще разного рода эксплуататоров». Требовалось уничтожить наиболее трудолюбивую часть крестьян, экспроприировать их ресурсы, а остальных прикрепить к земле в качестве государственных бесправных батраков — для работы за символическую плату. Только такая колхозная система, несмотря на ее низкую рентабельность, позволяла партии удержать власть.
Да, коллективизация была неизбежна: Сталин и его соратники объясняли ее необходимость интересами индустриализации, но на самом деле они в первую очередь боролись за свое политическое выживание в крестьянской стране. Большевики раскулачили примерно один миллион крестьянских хозяйств (5-6 миллионов человек), высылке и депортации из родных мест подверглись около четырех миллионов человек. Деревня отчаянно сопротивлялась: по данным органов ОГПУ, в 1930 году в СССР состоялось 13 453 массовых крестьянских выступления (в том числе 176 повстанческих) и 55 вооруженных восстаний. В совокупности в них участвовали почти 2,5 миллиона человек — в три раза больше, чем в Белом движении во время гражданской войны.
Крестьяне отправляются из деревни на заработки в город, 1901 год
Несмотря на то что в 1930-1933 годах властям удалось сломить крестьянское сопротивление, потаенный протест против «счастливой колхозной жизни» сохранялся и представлял большую опасность. Кроме того, в 1935-1936 годах из мест заключения и ссылок стали возвращаться крестьяне, осужденные в начале 1930-х годов. И основную долю расстрелянных во время ежовщины (примерно 60 процентов) составили именно селяне — колхозники и единоличники, бывшие раскулаченные, состоявшие на учете в органах госбезопасности. Первоочередная цель «ежовщины» накануне большой войны заключалась в том, чтобы подавить протестные настроения против коллективизации и колхозной системы.
Бериевская «либерализация»
Кто еще, помимо крестьян, страдал от сталинских репрессий?
Попутно уничтожались и другие «враги народа». Например, полная катастрофа постигла Православную Российскую Церковь. К 1917 году в России насчитывались 146 тысяч православных священнослужителей и монашествующих, действовали почти 56 тысяч приходов, более 67 тысяч церквей и часовен. В 1917–1939 годах из 146 тысяч священнослужителей и монашествующих большевики уничтожили более 120 тысяч, в абсолютном большинстве — в 1930-е годы при Сталине, особенно в 1937–1938 годах. К осени 1939 года в СССР оставались действующими лишь от 150 до 300 православных приходов и не более 350 храмов. Большевикам — при равнодушии огромного большинства православного по крещению населения — удалось почти полностью уничтожить самую крупную поместную Православную Церковь в мире.
Почему многие исполнители террора впоследствии сами стали жертвами? Сталин боялся стать заложником своих спецслужб?
Его действия определяли криминальные наклонности, стремление управлять Коммунистической партией как мафиозной организацией, в которой все ее руководители повязаны соучастием в убийствах; наконец, готовность уничтожать не только подлинных и мнимых врагов, но и членов их семей. Как писал чеченец Абдурахман Авторханов, в 1937 году входивший в номенклатуру ЦК ВКП(б), «Сталин был гениальный уголовник от политики, государственные преступления которого узаконивало само государство. Из амальгамы уголовщины с политикой и родился уникум: сталинизм». В сталинской системе исполнители массовых преступлений были обречены: организаторы их ликвидировали как ненужных соучастников. Поэтому, например, был расстрелян не только вышеупомянутый майор госбезопасности Сергей Жупахин, но и генеральный комиссар госбезопасности Николай Ежов.
Однако не стоит преувеличивать масштабы репрессий среди чекистов. Из 25 тысяч сотрудников НКВД, работавших в системе госбезопасности на март 1937 года, за все преступления, включая уголовщину и бытовое разложение, до середины августа 1938 года было арестовано 2 273 человека. В 1939 году уволены 7 372 сотрудника, из них арестованы лишь 937 чекистов, служивших при Ежове.
Регулировщик на пересечении Петровки и Кузнецкого моста в Москве, 1934 год
Фото: Иван Шагин / РИА Новости
Известно, что когда во главе НКВД вместо Ежова встал Берия, массовые аресты прекратились, а некоторых подследственных даже выпустили на свободу. Как вы думаете, почему в конце 1938 года произошло такое подобие оттепели?
Во-первых, стране требовалась передышка после двухгодичного кровавого кошмара — от ежовщины устали все, включая чекистов. Во-вторых, осенью 1938 года изменилась международная обстановка. Амбиции Гитлера могли спровоцировать войну между Германией и западными демократиями, а Сталин хотел извлечь из этого столкновения максимальную выгоду. Поэтому теперь все внимание следовало сосредоточить на международных отношениях. «Бериевская либерализация» наступила, но это не значит, что большевики отказались от террора. В 1939-1940 годах за «контрреволюционные преступления» в СССР были осуждены 135 695 человек, в том числе 4 201 — к расстрелу.
Откуда власти черпали кадры для формирования гигантского репрессивного аппарата?
С конца 1917 года большевики вели в России непрерывную социальную войну. Врагами объявлялись дворяне, купцы, представители духовенства, казаки, бывшие офицеры, члены других политических партий, белогвардейцы и белоэмигранты, затем кулаки и подкулачники, «буржуазные спецы», вредители, снова священнослужители, участники оппозиционных группировок. Общество держалось в постоянном напряжении. Массовые пропагандистские кампании позволяли проводить мобилизацию в карательные органы представителей социальных низов, для которых преследование мнимых, явных и потенциальных врагов открывало возможности в карьере. Типичный пример — будущий министр госбезопасности и генерал-полковник Виктор Абакумов, родившийся, по официальной версии, в семье прачки и рабочего и выдвинувшийся во время ежовщины.
Печальные итоги
К каким последствиям для страны и общества привели события 1937-1938 годов?
Сталин и его подчиненные уничтожили сотни тысяч невинных людей. Миллионам людей, если учитывать и членов семей репрессированных, они сломали судьбы. В обстановке террора происходило невероятное духовное растление многомиллионного народа — ложью, страхом, двуличием, приспособленчеством. Убивали не только человеческие тела, но и души оставшихся в живых.
Тяжелые потери понесли научные, хозяйственные, военные кадры, деятели культуры и искусства, был уничтожен огромный человеческий капитал — все это ослабило общество и страну. Какой мерой, например, можно измерить последствия гибели комдива Александра Свечина, ученого Георгия Лангемака, поэта Осипа Мандельштама, физика Льва Шубникова, мужественного митрополита Кирилла (Смирнова)?
Ежовщина не подавила в обществе протестных настроений, она сделала их лишь более острыми и злобными. Сталинская власть сама множила число своих противников. В 1924 году на оперативном учете в органах госбезопасности состояли примерно 300 тысяч потенциальных «врагов», а в марте 1941 года (после коллективизации и ежовщины) — более 1,2 миллиона. 3,5 миллиона военнопленных и примерно 200 тысяч перебежчиков летом-осенью 1941 года, сотрудничество части населения с противником в годы войны — это закономерный результат коллективизации, колхозного строя, системы принудительного труда и ежовщины.
Можно ли сказать, что массовые репрессии в отсутствие нормальных механизмов вертикальной мобильности стали своеобразным социальным лифтом для нового поколения большевистской партийной номенклатуры?
Да, можно. Но при этом вплоть до 1953 года Сталин так и остался заложником ленинской «вертикали» — диктатуры ЦК партии. Сталин мог манипулировать съездами, уничтожить любого партийца, инициировать кадровые чистки и перестановки. Но он не мог игнорировать солидарные интересы партийной номенклатуры, тем более избавиться от нее. Номенклатура превратилась в новую элиту.
«Революция, которая проводилась во имя уничтожения классов, — писал член ЦК Коммунистической партии Югославии Милован Джилас, — привела к неограниченной власти одного нового класса. Все остальное — маскировка и иллюзия». Зимой 1952-1953 годов сумасбродные планы Сталина, задумавшего новую ежовщину, вызвали законное беспокойство руководителей ЦК КПСС: Берии, Хрущева, Маленкова, Булганина и других. Я думаю, именно это и стало настоящей причиной его смерти — скорее всего, Сталин пал жертвой своего окружения. Убили ли его путем медикаментозного воздействия или вовремя не оказали ему медицинской помощи — это не так важно.
Все же в перспективе Сталин оказался политическим банкротом. Ленин создал советское государство, Сталин придал ему всеобъемлющие формы, но это государство не просуществовало и сорока лет после смерти Сталина. По историческим меркам — ничтожный срок.