Что такое демографическая революция какие социальные причины влияли

ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ, термин, введённый в 1934 франц. демографом А. Ландри для обозначения коренных изменений в воспроиз-ве нас. в процессе его историч. развития. В совр. демографич. лит-ре вместо термина ‘Д. р.’, как правило, применяют термин демографический переход. Вместе с тем нек-рые авторы различают Д. р. и демографич. переход, рассматривая Д. р. как кульминацию демографич. перехода, представляющую собой скачкообразное качественное изменение процесса воспроиз-ва нас.

Смотреть что такое «ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ» в других словарях:

РЕВОЛЮЦИЯ ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ — (от лат. revolutio переворот), коренные изменения в воспроизводстве населения в процессе его исторического развития. Термин введен франц. демографом А. Ландри (1934). В современной демографической литературе вместо термина “демографическая… … Экологический словарь

Революция (переворот) — Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) глобальное качественное изменение в развитии природы, общества или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием. Первоначально термин revolution… … Википедия

Революция (социальная) — Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) глобальное качественное изменение в развитии природы, общества или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием. Первоначально термин revolution… … Википедия

Революция — скачкообразный переход от одного состояния к другому, в отличие от эволюции непрерывного, постепенного количественного изменения. В теории катастроф революция, бифуркация и катастрофа понятия практически тождественные. Переосмысление терминологии … Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идеоматических выражений

Революция — У этого термина существуют и другие значения, см. Революция (значения). Революция коренное преобразование в какой либо области человеческой деятельности. Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) … … Википедия

Революция демографическая — термин обозначающий коренные изменения в воспроизводстве населения в процессе его исторического развития. Введен французским демографом А. Ландри в 1934 г. в процессе разработки концепции выдвинутой им в 1909 г. В англоязычной демографии… … Экология человека

ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ИСТOРИЯ — ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ИСТOРИЯ, органич. часть (наряду с историей экономической, политической, военной и т. п.) процесса историч. развития человечества, отражающая изменения динамики числ. и воспроиз ва нас. в его социально историч. обусловленности. Д.… … Демографический энциклопедический словарь

Политическая революция — Революция (от позднелат. revolutio поворот, переворот, превращение, обращение) глобальное качественное изменение в развитии природы, общества или познания, сопряжённое с открытым разрывом с предыдущим состоянием. Первоначально термин revolution… … Википедия

Неолитическая революция — История технологий По периодам и регионам: Неолитическая революция Древние технологии Египта Наука и технологии древней Индии Наука и технологии древнего Китая Технологии Древней Греции Технологии Древнего Рима Технологии исламского мира… … Википедия

Вторая американская революция — Гражданская война в США По часовой стрелке, начиная с правого верхнего изображения: Пленные конфедераты в Геттисберге; Битва за форт Хиндман, Арканзас; Роузкранс на Стоунз Ривер, Теннесси Дата 12 апреля 1861 – 9 апреля … Википедия

Источник

Что такое демографическая революция какие социальные причины влияли

Демографическая история изучена несравненно хуже, чем, скажем, история экономическая. Это объясняется как тем, что важность ее изучения осознана лишь в самое последнее время, так и трудностью изучения демографического прошлого, которое не оставило почти никаких материальных следов. Все же усилиями демографов примерно с начала XX века накоплено довольно большое количество фактов, которые позволяют хотя бы в самом общем виде представить себе схему демографического развития на протяжении всей истории человеческого общества. Согласно этой эскизной, весьма слабо разработанной схеме, демографическое развитие человечества предстает в виде медленной эволюции с двумя «перерывами постепенности», с двумя скачками, двумя демографическими революциями.

Первая демографическая революция и обусловленный ею рост населения были не только следствием развития производительных сил, но и сами составляли один из важных элементов этого развития, одну из составных частей того материально-технического переворота, который завершился становлением классового общества, пришедшего на смену первобытнообщинному строю, экономические условия существования которого претерпели существенные изменения.
Тип воспроизводства населения, установившийся в результате первой демографической революции, оставался затем неизменным на протяжении тысячелетий. Разумеется, показатели режима воспроизводства испытывали значительные колебания, зависящие от различных внешних условий, от пертурбационных факторов экономического и социального характера, причем сами эти колебания были неотъемлемой чертой примитивного типа воспроизводства. Этот длительный эволюционный период демографического развития человечества был прерван новой демографической революцией, начавшейся в конце XVIII века в Западной Европе. Ниже мы сосредоточим свое внимание на этой второй демографической революции. Именно эту демографическую революцию мы и будем иметь в виду в дальнейшем, даже в тех случаях, когда для краткости слово «вторая» будет опущено.

Вторая демографическая революция была подготовлена теми же историческими событиями, что и промышленная революция XVIII-XIX веков и началась одновременно с ней. И исторически и логически первым актом демографической революции явилось преодоление традиционного уровня смертности.

Помимо экономических последствий, о которых говорилось выше, снижение смертности имеет и весьма важные непосредственно демографические последствия. Они заключаются в том, что благодаря снижению смертности все большее число рождающихся детей стало доживать до возраста родителей, в результате чего каждое предшествующее поколение стало замещаться последующим с большим численным превышением и рост населения стал все более и более ускоряться. В «демографическом бытии» людей произошли коренные изменения, и впервые в истории появилась возможность сознательного ограничения рождаемости в значительных масштабах, что отнюдь не ставило под угрозу само продолжение человеческого рода.

Необходимость снижения рождаемости была осознана на уровне семьи, и это снижение было осуществлено без всякого понуждения извне, что вытекало из самой природы семьи.

Увеличение числа выживающих детей стало противоречить устремлениям буржуазного общества, потому что оно угрожало целостности накопленных состояний, в частности же грозило дроблением мелкой земельной собственности и потому особенно ощущалось крестьянством в тех странах, где существовала частная собственность на землю.

Этот этап развития оказывается, однако, преходящим. Развитие производительных сил постепенно начинает предъявлять такие требования к качеству рабочей силы, которые уже не могут быть удовлетворены при применении детского труда. Более того, подготовка взрослых рабочих уже не может осуществляться прежними способами. Для того, чтобы рабочие смогли функционировать в качестве важнейшего элемента современных производительных сил, должны были измениться все условия их воспроизводства как работников, что, в свою очередь, потребовало изменений в условиях жизни рабочего класса. Эти изменения охватывают различные стороны жизни как отдельного человека, так и семьи, распространяются на весь образ жизни людей, на условия их труда, быта и использования досуга, на уровень их образования и культуры, строй потребностей, круг интересов, формы общения, на их классовое и гражданское сознание.

Создавшуюся коллизию семья осознает как необходимость отказа от прежней высокой рождаемости. Такой отказ позволяет ей продолжать выполнять свои социальные функции, но в то же время отнюдь не означает прекращения выполнения функций демографических, не нарушает интересов продолжения рода. Отказавшись от многодетности, семья не становится бездетной. Благодаря снижению смертности рождение 2-3 детей на семью с точки зрения воспроизводства населения равнозначно рождению 5-7 детей до начала демографической революции. Число выживающих детей остается примерно таким же, что и раньше, но вследствие отсутствия демографических катаклизмов типа страшных эпидемий и голодных моров средневековья расширенное воспроизводство населения обеспечивается надежнее, чем когда-либо в прошлом.

Выше мы уже говорили о прямом влиянии снижения смертности на развитие производства, однако его последствия не ограничиваются лишь непосредственным воздействием на производительные силы, они гораздо шире. Снижение смертности было одним из ярчайших проявлений победы человеческого разума над слепыми силами природы. Оно сыграло огромную роль в преодолении психологии пассивности и покорности, свойственной средневековому человеку, мистицизма и предопределенности; без него было бы немыслимо формирование нового мировоззрения и нового мироощущения, революционной активности, свободомыслия и оптимизма трудящихся масс.

Замена старого типа воспроизводства новым не может произойти сразу, она совершается постепенно на протяжении жизни нескольких поколений людей. Поэтому с началом демографической революции население вступает в более или менее длительный период, во время которого наблюдаются промежуточные, переходные характеристики воспроизводства населения, сочетающие в себе признаки старого и нового типов демографического воспроизводства,- период демографического перехода. Демографический переход включает две основные фазы: фазу снижения смертности и фазу снижения рождаемости. Для того, чтобы демографическая революция совершилась, должны произойти оба эти снижения, и в этом смысле демографическая революция происходит везде одинаково. Но скорость каждого из этих снижений, их взаимодействие между собой, последовательность их распространения на различные слои общества зависят от ряда конкретно-исторических факторов, в том числе, как будет показано ниже, во многом определяются социальным строем. Поэтому демографический переход в разных исторических условиях может протекать (и протекает) по-разному, причем конкретные особенности демографического перехода в той или иной стране имеют важное самостоятельное значение.

В большинстве случаев вторая фаза перехода (снижение рождаемости) начинается спустя более или менее длительное время после начала его первой фазы (снижения смертности). В течение же этого времени снижающейся смертности соответствует неизменно высокая рождаемость, в результате чего происходит ускорение роста численности населения. Это ускорение продолжается до тех пор, пока не начинается вторая фаза перехода, после чего ускорение роста населения прекращается, и по мере того как снижение рождаемости «догоняет» снижение смертности (а иногда даже и обгоняет его), рост населения замедляется, возвращаясь примерно к тем темпам, которые наблюдались до начала демографической революции.

Таким образом, в процессе демографического перехода население переживает, как правило, период небывало быстрого роста, так что численность его менее чем за столетие может вырасти гораздо больше, чем за всю его предшествующую историю. Такое огромное увеличение численности населения за короткий период времени получило название «демографического взрыва». Мощность такого «взрыва» зависит от конкретной ситуации, в которой осуществляется демографический переход.

Исторический опыт позволяет выделить три типичные схемы демографического перехода. Первый тип можно проиллюстрировать примером Франции, где (почти исключительный случай) обе фазы перехода начались практически одновременно, снижение смертности и рождаемости шло почти параллельно, в силу чего Франция не знала «демографического взрыва».

Наконец, третий тип демографического перехода характерен для развивающихся стран в наше время. Смертность в этих странах снижается очень быстро и во многих из них сейчас она значительно ниже, чем где бы то ни было в XIX веке; вторая же фаза перехода в лучшем случае только-только начинается, да и то, видимо, далеко не везде. Поэтому превышение рождаемости над смертностью достигает огромных размеров, а мощность «демографического взрыва» намного превосходит все известное до сих пор.

«Демографический взрыв», стало быть, не есть следствие демографической революции как таковой (на примере Франции мы видели, что эта революция может осуществляться и без «демографического взрыва»), а вытекает из определенного характера демографического перехода, из его специфики, тесно связанной с экономическими и социальными условиями тех стран, в которых он совершается. Но, в конечном счете, «демографический взрыв» порожден все-таки демографической революцией, поэтому оценка последствий «демографического взрыва» должна быть включена в оценку значения демографической революции в целом.

Нет сомнения, что эти ближайшие последствия демографической революции очень важны. Человечество уже сейчас столкнулось со сложными экономическими, экологическими и другими проблемами, которые приобретают большую остроту главным образом в тех районах мира, где бедность и экономическая отсталость задерживают вступление во вторую фазу демографического перехода, что, в свою очередь, тормозит социально-экономические преобразования в этих районах. Озабоченность мирового общественного мнения наблюдающимися и возможными в близком будущем последствиями «демографического взрыва» имеет серьезные основания, и глубоко неверно сводить ее, как это иногда делается, лишь к новому рецидиву мальтузианства.

Но современный «демографический взрыв» не идет ни в какое сравнение с тем, что происходило в Европе в прошлом столетии. Демографическая масса сама является экономическим и экологическим фактором так же, как и плотность населения. Огромное увеличение людских ресурсов на нашей планете может сыграть роль одного из главных материальных условий нового переворота в области производства, нового скачка в развитии человеческой цивилизации, во всяком случае, не меньшую, чем та, которую сыграл в истории человечества рост населения в эпоху неолита.

Мы видели, что демографическая революция, как по своему содержанию, так и в смысле последовательности ее этапов, теснейшим образом связана с развитием производительных сил, и когда последнее достигает определенного уровня, она не может не произойти. Поэтому совершенно естественно, что, начавшись в конце XVIII века в наиболее развитых капиталистических странах того времени, демографическая революция на протяжении XIX века распространялась на все новые и новые страны, становившиеся на путь капиталистического развития. В XX веке она очень интенсивно протекает в социалистических странах, а с середины XX века охватила и развивающиеся страны, превратившись таким образом во всемирное явление.

Однако если материальные предпосылки демографической революции, связанные с развитием производительных сил, могут быть примерно одинаковыми в странах с различным общественным строем, то социальные условия, в которых она совершается, глубоко отличны, что вносит существенные различия в сам ход демографической революции. В каких конкретных формах, с какой скоростью, в какой социальной атмосфере протекает эта революция и какое влияние оказывает она на общее социально-экономическое развитие, как она рефлектируется сознанием, в огромной мере зависит от общественного строя.

Не случайно стремительное распространение внутрисемейного регулирования рождаемости, которое приводит к неизбежному крушению искусственно созданных или поддерживавшихся, но давно уже не оправданных объективными условиями институтов, традиций и т.п., воспринимается индивидуалистическим мелкобуржуазным сознанием как крушение всех нравственных устоев общества и ведет к деградации буржуазной семьи, крайностям «сексуальной революции» и т.п.

В специфических условиях происходит демографическая революция в развивающихся странах. Поскольку эти страны в той или иной мере приобщены к техническим и культурным достижениям экономически развитых стран и сами постепенно включаются в общее движение по пути научного и технического прогресса, демографическая революция не могла не распространиться и на них.

С другой стороны, надо отметить, что замедление в развитии демографической революции само в известной мере тормозит социально-экономические преобразования не только потому, что ускоряющийся рост населения создает дополнительные экономические трудности, но и потому, что традиционный демографический уклад служит одним из краеугольных камней тех отживших экономических и социальных форм, без разрушения которых невозможно полное преодоление вековой и тысячелетней отсталости.

Переход к социализму коренным образом изменяет условия протекания демографической революции, о чем свидетельствует опыт нашей страны. Демографическая революция в СССР началась еще в конце прошлого века, когда было зафиксировано довольно быстрое и повсеместное снижение смертности. Однако в условиях капитализма, отягощенного к тому же огромным количеством феодальных пережитков, втягивание основной массы рабочего и крестьянского населения в первую фазу демографического перехода происходило чрезвычайно медленно. Накануне Великой Октябрьской социалистической революции существовали огромные различия в уровне смертности разных общественных групп. Устранение социального неравенства в СССР и быстрый рост социалистической экономики создали основу для быстрого и всеобщего снижения смертности. Быстро развивающаяся экономика обеспечила растущее население необходимыми условиями производства и средствами существования.

Из сказанного, разумеется, не следует, что при социализме нет никаких демографических проблем, в том числе и проблем, связанных с осуществлением демографической революции. Кроме того, могут существовать демографические проблемы, связанные не с демографической революцией, а с необходимостью поддержания наилучшего, с точки зрения общества, режима воспроизводства населения в рамках современного типа воспроизводства, который устанавливается в результате демографической революции, потому что формирующийся стихийно режим воспроизводства населения может быть далек от оптимального. Но подобные проблемы в социалистическом обществе решаются на социально непротиворечивой основе, причем успешность и быстрота их решения во многом зависят от того, насколько глубоко познаны объективные закономерности демографического развития и насколько полно они учтены при разработке и реализации планов и программ социально-экономического развития. Отсюда необходимость внимательного изучения демографических проблем вообще и проблем демографической революции, которая составляет главное содержание современного этапа демографического развития в частности.

Источник

Демографическая революция и Россия

Человечество переживает эпоху глобальной демографической революции, время, когда после взрывного роста население мира круто меняет характер своего развития и внезапно переходит к ограниченному воспроизводству. Это величайшее по значимости событие в истории человечества с момента его появления в первую очередь проявляется в динамике народонаселения. Однако оно затрагивает все стороны жизни миллиардов людей, и именно поэтому демографические процессы стали важнейшей глобальной проблемой мира и России. От их фундаментального понимания зависит не только настоящее, но и после текущей критической эпохи перемен предвидимое будущее, приоритеты и неравномерность развития, устойчивость роста и глобальная безопасность. Новое понимание процессов перемен дает феноменологическая теория роста человечества, опирающаяся на методы и модели физики.

Mankind is experiencing an era of global demographic revolution, the time when after explosive growth the world’s population abruptly changes the trajectory of its development and passes suddenly to the limited reproduction. This greatest event in the history of mankind since the time of its emergence is shown first of all in the dynamics of the population. However it touches all the aspects of life of billions of people and just for this reason demographic processes became the most important global problem of the world and Russia. Not only the present, but also the expected future after the current critical epoch of changes, priorities and development disparity, stability of growth and global safety depend on their fundamental understanding. Phenomenological theory of increasing population basing on methods and models of physics gives a new understanding of the processes of changes.

Явление демографического перехода, когда расширенное воспроизводство населения сменяется ограниченным воспроизводством и стабилизацией населения, было открыто для Франции французским ученым Адольфом Ландри. Изучая этот критический период развития народонаселения, он справедливо полагал, что по глубине и значению последствий его следует рассматривать как революцию. Но большинство демографов ограничивали исследования динамикой населения отдельных стран и видели свою задачу в том, чтобы объяснить происходящее через конкретные социальные и экономические условия. Такой подход давал возможность сформулировать рекомендации для демографической политики, однако таким образом исключалось понимание более широких, глобальных аспектов этой проблемы. Рассмотрение населения мира как целого, как системы отрицалось в демографии, поскольку при таком подходе нельзя было определить общие для человечества причины перехода. Только поднявшись на глобальный уровень анализа, изменив масштаб проблемы, рассматривая уже все населения мира как единый объект, как систему, удалось описать глобальный демографический переход с общих позиций. Такое обобщенное понимание истории оказалось не только возможным, но и очень результативным. Для этого надо было коренным образом изменить метод исследования, точку зрения, как в пространстве, так и во времени, и рассматривать человечество с самого начала его появления как глобальную структуру. Вместо редукции развития к сумме элементарных процессов мы обратимся к феноменологическому и целостному описанию роста.

Следует подчеркнуть, что большинство крупных историков, таких как Фернан Бродель, Карл Ясперс, Иммануил Валлерштейн, Николай Конрад, Игорь Дьяконов, утверждали, что существенное понимание развития человечества возможно только на глобальном уровне. Римский клуб 30 лет тому назад, опираясь на анализ обширных баз данных, на основе компьютерного моделирования поставил на повестку дня глобальные проблемы.Теперь мы к ним вернулись на новом уровне понимания и развития математического моделирования, поскольку только на такой основе возможно понять природу глобального развития и мирового демографического кризиса. Благодаря масштабам, истории и разнообразию социальных и экономических условий Россия во многом воспроизводит глобальные процессы, и потому для нашей страны необходимо понимание как глобальной истории, так и процессов развития всего человечества.

Моделирование глобального роста человечества

В соответствии с данными антропологии предки человека появились в Африке более миллиона лет тому назад, когда их численность была порядка ста тысяч. С тех пор человек начал расселяться по всему земному шару, а число людей постепенно возросло в сто тысяч раз – до современных миллиардов. Ни один вид сопоставимых с нами по питанию животных никогда так не развивался: например, и сейчас в России живет около ста тысяч медведей или волков и столько же крупных обезьян – в тропических странах. Только домашние животные умножили свою численность далеко за пределами диких собратьев: число голов крупного рогатого скота в мире превышает 2 млрд.

По последним исследованиям, проведенным методами молекулярной биологии, критическим событием стало появление мутации гена HAR1 F, который определяет рост мозга человека на 5–9 неделе развитие эмбриона. Есть основания считать, что такое внезапное точечное изменение в геноме наших далеких предков 7–5 млн лет тому назад могло привести к скачку в эволюции сознания, что и стало причиной социального саморазвития культуры и численного роста человечества. Тогда после длительной эпохи антропогенеза появились речь и язык, человек овладел огнем и технологией каменных орудий. С тех пор биологически человек изменился мало, однако процесс нашего социального развития был стремителен. Поэтому его понимание так значимо для нас сегодня, когда выяснилось, что именно нелинейная динамика роста населения человечества, подчиняющаяся собственным внутренним силам, определяет не только механизм нашего развития, но и его предел. Это позволило сформулировать феноменологический принцип демографического императива[1], вследствие которого рост определяется потенциалом развития сознания, в отличие от популяционного принципа Мальтуса, по которому ресурсы определяют предел роста населения.

Для того, чтобы пояснить суть проблемы, обратимся к росту численности и развития человечества на протяжении последних 4 тыс. лет. Исходным был факт, отмеченный рядом исследователей, что рост населения Земли подчиняется удивительно простой и универсальной закономерности гиперболического роста. На графике рис. 1 численность населения N представлена в логарифмическом масштабе, а течение времени Т – в линейном масштабе, в котором указаны основные периоды мировой истории. Если население мира росло бы экспоненциально, то на этом графике такой рост отображался бы прямой. Однако для человечества рост происходит совершенно иначе. Медленное в начале, развитие все ускоряется, и по мере приближения к 2000 г. оно устремляется в бесконечность демографического взрыва. Задача же модели и теории гиперболического роста состоит в установлении пределов применимости этой асимптотической формулы. В итоге, опираясь на статистические принципы теоретической физики, в элементарных выражениях удалось описать динамически самоподобное развитие человечества более чем за миллион лет – от возникновения человека до наступления демографического перехода и далее в предвидимое будущее. Секрет гиперболического, взрывного развития состоит в том, что скорость роста пропорциональна не первой степени численности населения, как в случае экспоненциального роста, а второй степени – квадрату численности населения мира. Именно анализ гиперболического роста человечества, связывающий численность и рост человечества с его развитием, позволил предложить кооперативный механизм развития, мерой которого является квадрат численности населения мира, и по-новому понять всю специфику истории человечества, которая завершается демографическим взрывом – режимом с обострением. Таким образом, на основе этого феноменологического подхода впервые удалось предложить полную теорию роста и количественно описать важнейшее явление роста и развития человечества как сообщества, обращаясь к методам наук, называющих себя точными.

Рис. 1. Население мира от 2000 г. до Р. Х. до 3000 г.:

1 – население мира от 2000 г. до Р. Х. до наших дней; 2 – взрывной режим с обострением численности населения мира: млрд, растущий со скоростью [2], переходящий к пределу 12 млрд, и лет – время жизни человека; 3 – демографический переход; 4 – стабилизация населения; 5 – Древний мир; 6 – Средние века; 7 – Новая история; 8 – Новейшая история; ↑ – пандемия чумы 1348 г.; ↨ – разброс данных; ◦ – население мира 6,6 млрд в 2007 г.

Экспоненциальный рост определяется только индивидуальной способностью человека к размножению. Человечество коренным образом отличается тем, что благодаря разуму и сознанию, развитой системе передачи информации как вертикально, из поколения в поколение, так и горизонтально, овладело квадратичным механизмом взрывного роста. Это нелинейное коллективное взаимодействие охватывает весь мир и нелокально. Такое развитие человечества в среднем неизменно и устойчиво следует по статистически детерминированной траектории роста. Поэтому этапы развития, выделенные антропологами и историками периоды, происходят синхронно во всем мире, а само наличие выраженных периодов развития указывает на глобальную устойчивость роста. В модели все основные результаты определяются константой К = 62 000, которая как большой параметр дает отношение длительности развития ко времени жизни человека.

В соответствии с представлениями модели, человечество с самого начала своего квадратичного роста развивалось как глобальная система. Более того, в наше время демографической революции мы стали свидетелями кризиса этого развития, которое и привело к демографическому переходу, выразившемуся, в частности, в остром кризисе рождаемости в развитых странах. Этот кризис непосредственно не связан с материальными факторами и исчерпанием ресурсов. Он не связан также и с кризисом западной системы ценностей, как это предполагается некоторыми авторами, поскольку он наблюдается в России и странах Востока, таких как Япония и Южная Корея. Поэтому есть все основания считать, что причины кризиса имеют фундаментальный характер и, как и во всякой сложной системе, прямолинейный причинно-следственный анализ не может помочь понять природу этого кризиса и преодолеть его прямыми ресурсными мерами.

Рост населения Земли

Преобразование собственного времени истории

Древний мир длился около трех тысяч лет, Средние века – тысячу лет, Новое время – триста лет, а Новейшая история – чуть более ста лет. Историки давно обращали внимание на это сокращение исторического времени, однако чтобы понять уплотнение времени, его следует сопоставить с динамикой роста населения. В случае гиперболического роста время умножения пропорционально древности, исчисляемой от критического 2000 г. Так, 2 000 лет тому назад население росло на 0,05 % в год, 200 лет тому назад – на 0,5 % в год, а 100 лет тому назад – уже на 1 % в год. Человечество достигло максимальной скорости относительного роста 2 % в 1960 г. – на 40 лет раньше максимума абсолютного прироста населения мира. Ускоренное развитие приводит к тому, что после каждого периода на все оставшееся развитие приходится время, равное половине длительности прошедшего этапа. Так, после Нижнего палеолита, длившегося миллион лет, до нашего времени остается полмиллиона лет, а после тысячелетия Средних веков прошло 500 лет. Если история Древнего Египта и Китая занимала тысячелетия и исчисляется династиями, то поступь истории Европы определялась отдельными царствованиями. Если Римская империя распадалась в течение тысячи лет, то современные империи исчезали за десятилетия, а в случае с Советским Союзом – и того быстрее.

Благодаря замедлению времени в прошлом собственная длительность развития постоянна, но масштаб системного времени исторического развития переменен. В логарифмически трансформированном виде системное, бергсоново, время равномерно, в отличие от календарного – ньютоновского – времени. Таким образом, неравновесный автомодельный рост приводит к сжатию времени исторического развития, при котором скорость исторического процесса увеличивается по мере приближения к нашему времени. Эта ситуация аналогична динамике развития в общей теории относительности, когда эволюция системы определяет течение времени, что рассмотрено Пригожиным и для неравновесных самоорганизующихся систем.[2] В результате в исторической хронологии мгновенный экспоненциальный масштаб времени зависит от древности и равен интервалу времени до демографического перехода. Однако предел сжатия времени не может быть короче эффективной жизни человека в = 45 лет. Поэтому в неравновесной эволюционирующей системе в режиме с обострением и вследствие наступившей особенности взрывного роста человечества происходит демографический переход. Он подобен сильному фазовому переходу или разрыву в ударной волне, где сама длительность перехода определяется масштабом микроскопического времени .

В таблице показана вся история человечества, хронология которой структурирована на основании смены культур в соответствии с данными истории и антропологии. В течение каждого из lnК = 11 выделенных периодов жило по 2,25К₂ = = 9 млрд людей, а за все время роста эпохи В прожило 2,25К₂ lnК = 100 млрд человек. В отличие от времени данные о населении мира в прошлом известны только по порядку величины, и выделение этих периодов происходит по культурным маркерам или смене технологий каменных орудий. Заметим, что антропологи и ранее обращались к логарифмической шкале времени для Каменного века, когда надо было совместить палеолит и неолит. Во временных рамках модели неолит, когда началась конденсация населения в села и города, находится точно посередине взрывной эпохи В и потому принадлежит истории, а не предыстории, что отвечает и современным представлениям историков.

Рост и развитие человечества в логарифмическом представлении

История, культура, технология

Стабилизация населения Земли

Переход к пределу 11´10₉

Изменение возрастного распределения

Мировой демографический переход

Электричество и радиосвязь

Промышленная революция Книгопечать

Географические открытия Падение Рима; Мухаммед

Христос, «Осевое время»

Индия, Китай; Будда и Конфуций

Междуречье, Египет Письменность, города, бронза

Одомашнивание скота, сельское хозяйство

Homo sapiens Речь; овладение огнем

Заселение Европы и Азии рубила

Галечная культура, чоппер

Развитие гоминидов с большими возможностями мозга

Автомодельный рост человечества охватывает десять порядков – от ста тысяч в начальной популяции в нижнем палеолите: млн лет тому назад до десяти миллиардов после демографической революции. Время после Каменного века также представлено в логарифмическом масштабе и отсчитывается от момента перехода, но в эпоху перехода С из-за сингулярности роста оно передается в линейном представлении времени (см. рис. 3). После перехода история, естественно, будет продолжаться, но есть все основания предполагать, что она будет уже развиваться совершенно иначе: в первом приближении развитие будет проходить при нулевом росте в гораздо более спокойном темпе и при новой временной структуре. Так наступает фундаментальное изменение темпов роста человечества, а не конец Истории, как полагал Фрэнсис Фукуяма. Таким образом, рост определялся самосогласованным самоподобным социальным системным развитием, коллективным взаимодействием, охватывающим все человечество, и за эпоху В характер этого взаимодействия практически не изменился. Неизменный закон роста применим только для целостной замкнутой системы, какой представляется взаимосвязанное население мира. Поэтому при описании глобального роста также не требуется учета миграции, поскольку это внутренний процесс взаимодействия путем перемещения людей, непосредственно не влияющий на их число, так как нашу планету пока трудно покинуть. Наконец, закон квадратичного роста нельзя распространить на отдельную страну или регион, однако развитие и рост каждой страны следует рассматривать на фоне роста населения всего мира.

Рис. 2. Мировой демографический переход 1750–2100 гг. (данные ООН).

Годовой прирост, осредненный за декады: 1 – развитые страны; 2 – развивающиеся страны. На рисунке видно уменьшение скорости роста при мировых войнах и демографическое эхо войны в начале XXI в.

Следствием глобальности нелокального квадратичного закона роста стало сужение мирового демографического перехода, его необратимость и неизбежное отставание изолятов, которые оказывались надолго оторванными от основной массы человечества.

Связанность человечества следует понимать обобщенно, как обычаи, верования, представления, навыки и знания, передаваемые из поколения в поколение при обучении, образовании и воспитании человека как члена общества. В отличие от биологической эволюции, когда информация передается генетически, такой процесс передачи приобретенной информации представляет механизм наследственности через культуру, что и определяет нашу стремительную социальную эволюцию. Именно это и описывается развитой теорией, в которой масштаб явлений определяет полноту их описания и то, почему невозможно свести поведение системы человечества к сумме частных процессов. Только тогда, когда мы обращаемся к общему информационному механизму развития, возможно достичь полноты описания на основе модели, в которой действующим началом становится суммарное население Земли, – параметр порядка, главная переменная, независимая от всех частностей. В то время как глобальное развитие статистически детерминировано, мелкомасштабный исторический процесс во времени и в пространстве являет все элементы динамического хаоса.

В эпоху демографической революции масштаб существенных социальных изменений, происходящих в течение жизни человека, стал столь значительным, что ни общество в целом, ни отдельная личность не успевают приспосабливаться к стрессам перемен миропорядка: человек «и жить торопится, и чувствовать спешит», как никогда прежде. В прошлом рост не зависел явно от числа детей, приходящихся на каждую женщину. Однако при резком изменении роста и развития это привело к современному кризису рождаемости как самому острому противоречию современного мира, проистекающему и от неустроенности жизни в эпоху демографической революции, когда так «порвалась связь времен».

Быть может, аналогии демографического перехода с разрывными явлениями в физике и кинетике помогут пониманию сложности и специфики переживаемого времени. Эпохи, когда линейные модели неприменимы, и традиционный сценарий «Business as usual» принципиально неприменим. Итак, когда развитие человечества рассматривается в целом и рамки исследования расширены во времени, впервые удалось описать весь исторический процесс и указать на развитие в предвидимом будущем. Ибо тот, кто не умеет «предсказывать прошлое», не может рассчитывать и на предвидение грядущего.

Рис. 3. Рост населения мира в течение демографической революции 1750–2200 гг.:

1 – прогноз IIASA; 2 – модель; 3 – взрывной уход на бесконечность (режим с обострением); 4 – разница между расчетом и населением мира, увеличенная в 5 раз, где видны суммарные потери при мировых войнах ХХ века; ◦ –1995 г. Продолжительность демографического перехода составляет 2τ = 90 лет.

Кризис рождаемости и демографическая ситуация в мировом масштабе

Переход в развивающихся странах затрагивает более 5 млрд человек, численность которых удвоится при завершении глобального перехода во второй половине XXI в., а сам переход происходит в два раза быстрее, чем в Европе. Скорость процессов роста и развития поражает своей интенсивностью – так, экономика Китая растет более чем на 10 % в год. Производство же энергии в странах Юго-восточной Азии растет на 7–8 % в год, а Тихий океан становится последним «средиземноморьем» планеты после Атлантического океана и собственно Средиземного моря. Отметим, что подобные по масштабу изменения и рост происходили в России и Германии в канун Первой мировой войны и, несомненно, способствовали наступлению кризиса мировых войн XX в.

Одним из следствий демографической революции стало резкое сокращение числа детей на каждую женщину, отмеченное в развитых странах. Так, в Испании это число равно 1,20; в Германии – 1,41; в Японии – 1,37; в России – 1,3 и на Украине – 1,09, в то время как для поддержания простого воспроизводства населения в среднем необходимо 2,15 детей на каждую женщину[3]. Таким образом, все самые богатые и экономически развитые страны, которые на 30–50 лет раньше прошли через демографический переход, оказались несостоятельными в своей главной функции – воспроизводстве населения. Этому способствуют распад традиционных идеологий в современном мире, так называемая либеральная система ценностей и то, что на образование, часто не востребованное обществом, уходит все больше времени, что ограничивает период возможного создания семьи.

В России многие явления отражают мировой кризис, происходящий как в развитых странах, так и в тех, которые считаются развивающимися. При сохранении этих тенденций население России через 50 лет уменьшится в 1,5–2 раза, и это самый сильный сигнал, который нам подает демография[4]. Если в развитых странах отмечается резкое падение роста населения, при котором оно не возобновляется и стремительно стареет, то в развивающемся мире пока наблюдается обратная картина – там население, в котором преобладает молодежь, быстро растет. Это подчеркивает условность такого разделения стран, когда при глобальном анализе правильнее было бы относить локальные различия к местным стадиям демографического перехода. Изменение соотношения пожилых и молодых людей стало результатом демографической революции, что в настоящее время привело к максимальному расслоению мира по возрастному составу.

Рис. 4. Старение населения мира при демографической революции 1950–2150 гг.:

1 – возрастная группа моложе 14 лет; 2 – старше 65 лет; 3 – старше 80 лет (по данным ООН); А – распределение возрастных групп в развивающихся странах; В – в развитых странах в 2000 г.

Именно молодежь, которая активизируется в эпоху демографической революции, является могучей движущей силой исторического развития. От того, куда эти силы будут направлены, во многом зависит устойчивость мира.

В настоящее время исключительно возросла подвижность народов, сословий и людей. Страны АТР и другие развивающиеся страны охвачены мощными миграционными процессами. Перемещение населения происходит как внутри стран, в первую очередь из сел в города, так и между странами. Рост миграционных процессов, охвативших теперь весь мир, приводит к дестабилизации как развивающихся, так и развитых стран. В XIX и XX вв., во время пика прироста населения в Европе, эмигранты направлялись в колонии, а в России – в Сибирь и республики Советского Союза. Теперь же возникло обратное перемещение народов, существенно меняющих этнический состав метрополий. Значительная, а во многих случаях подавляющая часть мигрантов нелегальна, не подконтрольна властям, и в России их число составляет 10–12 млн человек. Последствия этих перемен стали источником возрастающего социального напряжения, породив комплекс проблем, требующих отдельного рассмотрения.

Поскольку ресурсы не определяют переход, то его причину следует искать в идеях, системе моральных норм, ценностей, управляющих поведением людей, которые формируются и закрепляются традицией в течение длительного времени. В эпоху же быстрых перемен этого времени просто нет. Быть может, поэтому в период демографической революции в ряде стран, в том числе и в России, происходит распад сознания общества, эрозия власти и ответственности управления, растут организованная преступность и коррупция. В будущем, при завершении демографической революции к концу XXI в., наступит старение населения мира. Если при этом число детей у эмигрантов тоже сократится, станет меньше необходимого для воспроизводства населения, то такое положение может привести к кризису развития человечества в глобальном масштабе. Однако можно предположить, что и сам кризис воспроизводства населения стал реакцией на стресс от демографической революции и потому, быть может, будет преодолен в предвидимом будущем при ее завершении.

Демографическая революция и кризис идеологий

Это сопровождается ростом всех проявлений неравновесия в обществе и экономике при распределении результатов труда, информации и ресурсов. Эти явления выражаются в примате местной самоорганизации над организацией, рынка с его коротким горизонтом видения по сравнению с более долгосрочными социальными приоритетами развития общества и требуют новой инициативы государства в управлении экономикой. Вместе с распадом идеологий, ростом самоорганизации и развитием гражданского общества происходит вытеснение старых структур новыми в поисках идеологий, ценностей и целей развития. С другой стороны, пришедшие из прошлого отвлеченные и во многом устаревшие концепции некоторых философов, теологов и идеологов приобретают значение, если не звучание, политических лозунгов. Так возникает и неуемное желание «исправить» историю и приложить ее опыт прошлых веков к нашему времени. Однако предельное сжатие исторического времени приводит к тому, что время виртуальной истории слилось со временем реальной политики. Временем, когда исторический процесс, который ранее занимал века, теперь крайне ускорился и настоятельно требует нового осмысления, а не слепого служения прагматизму текущей политики.

Рассматривая механизмы роста и развития общества, следует обратить внимание на то, что информационное развитие – это процесс в основе своей неравновесный. Он в корне отличается от вальрасовых моделей экономического роста, где архетипом является термодинамика равновесных систем, в которых происходит медленное, адиабатическое развитие, а механизм рынка способствует установлению детального экономического равновесия. Тогда процессы в принципе обратимы и понятие собственности отвечает законам сохранения. Однако эти представления в лучшем случае действуют локально и неприменимы при описании и обосновании необратимого неравновесного глобального процесса развития, происходящего при распространении иумножении информации. Так, например, в Германии в 1999 г. оборот в секторе информационных технологий стал больше, чем в автомобильной промышленности – столпе немецкой экономики. В результате в развитых странах рабочая сила перемещается в сферу услуг (см. рис. 5). В заключение напомним, что экономисты со времен раннего Маркса, Макса Вебера и Йозефа Шумпетера отмечали влияние нематериальных факторов в нашем развитии, о чем недавно заявил Фрэнсис Фукуяма: «Непонимание того, что основы экономического поведения лежат в области сознания и культуры, приводит к распространенному заблуждению, согласно которому материальные причины приписывают тем явлениям в обществе, которые по своей природе в основном принадлежат области духа».

Демографический фактор, который связан со стадией прохождения демографического перехода, играет существенную роль в возникновении опасности войны и вооруженных конфликтов, в первую очередь в развивающихся странах. Более того, само явление терроризма выражает состояние социальной напряженности, как это уже было на пике демографического перехода в Европе во второй половине XIX и начале XX вв. Заметим, что количественный анализ устойчивости развития глобальной демографической системы указывает, что максимум неустойчивости развития, возможно, уже пройден. Поэтому по мере долговременной стабилизации численности населения и коренного изменения исторического процесса можно ожидать и возможную демилитаризацию мира при уменьшении демографического фактора в стратегической напряженности и наступления новой временной периодизации глобальной истории. В оборонной политике демографические ресурсы ограничивают численность армий, что требует модернизации вооруженных сил. Возрастает значение технической вооруженности, и все большую роль играет то, что принято называть психологической войной. Именно поэтому так возрастает роль идеологии. Распространение идей путем активной пропаганды, рекламы и самой культурой является действенным фактором современной политики, когда информация становится ее инструментом. В развитых странах, завершивших демографический переход, эта тенденция уже видна в смене приоритетов в политике и практике СМИ, в образовании, экономике, здравоохранении, социальном страховании и, наконец, в обороне.

Рис. 5. Распределение рабочей силы США в ХХ веке по секторам экономики

Последствия информационной природы развития человечества

Мы видим, что человечество с момента своего возникновения, когда оно стало на путь гиперболического роста, развивалось как информационное общество. Однако мы имеем дело не только с взрывным развитием информационного общества, но и с исчерпанием возможностей его роста. Это парадоксальный вывод, однако он приводит к следствиям, имеющим все возрастающее значение для понимания процессов, происходящих при прохождении через критическую эпоху демографической революции и оценок будущего, которое нас ожидает. Здесь пример Европы особенно поучителен. При стабилизации населения мира развитие не может быть связано дальше с численным ростом, и поэтому следует обсудить, по какому пути оно пойдет. Развитие может прекратиться – и тогда наступит период упадка, а идеи «Заката Европы» получат свое воплощение. Но возможно и другое, качественное развитие, при котором смыслом и цельюстанет качество человека и качество населения, и человеческий капитал будет его основой. На этот путь указывают ряд авторов[5]. И то, что мрачный прогноз Освальда Шпенглера для Европы пока не оправдался, вселяет надежды, что путь развития будет связан со знаниями, культурой и наукой. Именно Европа, многие страны которой первыми прошли через демографический переход, теперь смело прокладывает путь к реорганизации своего экономического, политического и научно-технического пространства, что указывает на процессы, которые могут ожидать другие страны[6]. Эта критическая бифуркация, выбор пути развития, со всей остротой стоит и перед Россией, что связано с определением ее места и влияния в постсоветском пространстве. Ныне все человечество переживает необычайный рост информационных технологий. Так, повсеместно распространение сетевой связи, когда одна треть человечества уже обладает мобильными телефонами. Интернет, где число пользователей превысило миллиард, стал эффективным механизмом коллективного информационного сетевого взаимодействия, даже материализацией коллективной памяти, если не самого сознания человечества, реализованного на технологическом уровне системами поиска информации, такими как Google. Эти возможности предъявляют новые требования к образованию, когда не знания, а их понимание становится основной задачей воспитания ума и сознания. Недаром Вацлав Гавел заметил, что «чем больше я знаю, тем меньше я понимаю». Но простое применение знаний не требует глубокого понимания, что и привело к прагматическому упрощению и снижению требований в процессе массового обучения и его дифференциации по уровню и целям. Тем не менее, в настоящее время продолжительность образования все увеличивается, и часто наиболее творческие годы человека, в том числе и годы, более всего подходящие для создания семьи, уходят на учебу.

Все бóльшая ответственность перед обществом в формировании ценностей, в представлении образования и знаний должна осознаваться средствами массовой информации. При пересмотре ценностей существенным должен стать отказ от культа потребления, навязанного рекламой. Недаром некоторые аналитики определяют нашу эпоху как время эскапизма и избыточной информационной нагрузки из-за широкого распространения пропаганды, рекламы и развлечений, как время нарочитого потребления информации, за которую немалую ответственность несут СМИ. Еще в 1965 г. выдающийся советский психолог А. Н. Леонтьев проницательно заметил, что «избыток информации ведет к оскудению души». Мне бы хотелось видеть эти слова на каждом сайте Интернета!

Россия в глобальном демографическом контексте

Рассматривая демографию России в глобальном контексте, следует остановиться на трех вопросах, которые, в частности, выделены в Послании президента В. В. Путина к Федеральному собранию 2006 г. На первое место президент поставил кризис рождаемости, который определяется тем, что в среднем на одну женщину приходится 1,3 ребенка – практически на одного меньше, чем необходимо. При таком уровне рождаемости страна даже не может сохранить численность своего населения, которое в настоящее время в России ежегодно уменьшается на 700 000 человек[8]. Но, как мы видели, малая рождаемость – характерная черта всех современных развитых стран, к которым, несомненно, принадлежит и Россия. Безусловно, в России материальные факторы, сильное имущественное расслоение общества играют значительную роль, и предложенные меры помогут частично исправить высокую степень неравномерности в распределении доходов в нашей стране. Однако основная и даже главная роль принадлежит появившемуся в современном развитом мире моральному кризису, кризису системы ценностей. К сожалению, политика в области образования и особенно СМИ ведет к тому, что мы совершенно бездумно импортируем и даже насаждаем представления, только ухудшающие ситуацию с кризисом самосознания и усиливающие дальнейшую атомизацию общества. Этому способствует и социальная позиция части интеллигенции, которая, получив свободу, вообразила, что это освобождает ее и от ответственности перед обществом в столь критический момент истории страны и мира.

Для России существенным фактором стала миграция, которая дает до половины прибавки населения. С возвращением на родину русских страна получает людей, обогащенных опытом других культур. Не менее важен и приток мигрантов из сопредельных стран, пополняющих в основном рабочий класс, который имеет, как правило, экономические причины. Таким образом, миграция стала новым и очень динамичным явлением в демографии России, и можно только отметить, что, как и в других странах, в российском контексте многие проблемы имеют сходный характер. Однако среди всех развитых стран Россия выделяется высокой смертностью мужчин. Для них средняя продолжительность жизни составляет 58 лет – на 20 лет меньше, чем в Японии. Причина этого состоит в печальном состоянии системы здравоохранения, которое, несомненно, усугубил бездумный монетаристский подход к организации этой области социальной защиты граждан, включая в том числе и крайнюю недостаточность пенсионного обеспечения. Здесь также велика роль моральных факторов при снижении ценности жизни человека в общественном сознании, сопровождаемом ростом алкоголизма в наиболее опасных формах, курением, наркотиками и в не меньшей степени невозможностью самореализации при адаптации к новым социально-экономическим условиям. Последствием этих факторов стал распад семьи, катастрофический для истории России рост числа беспризорных детей, принявший эпидемические размеры.

Исследование и обсуждение глобального демографического процесса привело не только к открытию информационной природы механизма роста и расширению наших представлений обо всем развитии человечества, но позволило с этих позиций охватить и современность. Человечество на всем пути неизменного гиперболического роста в целом располагало необходимыми ресурсами и энергией, без чего было бы невозможно достигнуть нынешнего уровня развития. Однако развитие человечества как общества знания с самого начала определяется именно коллективным взаимовлиянием, идеологией как обобщенным программированием общества, которое обязано разуму и сознанию человека, – тому, что принципиально отличает нас от животных. Проблема не в ресурсном ограничении, не в глобальном недостатке энергии, а в социальных механизмах распределения знаний, богатства и земли. Эта проблема очень актуальная и для России. В мире существует перенаселение и очевидная бедность, нищета и голод, но это местные, локальные явления, а не результат глобальной нехватки ресурсов. Сравним Индию и Аргентину: площадь Аргентины на 30 % меньше площади Индии, население которой почти в 30 раз больше, однако Аргентина могла бы производить достаточно пищи, чтобы прокормить весь мир. С другой стороны, в Индии есть годовой запас продовольствия, хотя в ряде провинций голодают. В мире, охваченном глобализацией, рассмотрение проблем продовольствия, здравоохранения и образования, энергетики и экологии должно привести к конкретным политическим рекомендациям, определяющим развитие и безопасность мира в целом. Однако решение этих проблем, как глобальных, так и в масштабе страны, невозможно без координированной организации, без политической воли для обеспечения цели развития и самой устойчивости роста. Рыночные механизмы должны быть использованы для достижения эффективности роста при управлении экономикой.

Анализ роста численности населения позволяет описать суммарный результат всей экономической, социальной и культурной деятельности человечества, что впервые открывает путь к количественному пониманию истории. В этом состоит основной результат такого подхода при рассмотрении фундаментальных причин демографического роста и его последствий в предвидимом будущем. Только системное понимание всей совокупности глобальных процессов, достигнутое в междисциплинарных исследованиях, опирающихся на количественное описание развития мирового сообщества, может стать первым шагом к предвидению и активному управлению будущим, в котором именно факторам культуры и науке принадлежит определяющая роль в обществе знания[9]. Сегодня такому социальному заказу из будущего должна отвечать система организации науки и образования, прежде всего в воспитании наиболее способных и ответственных слоев общества, в выработке новых представлений в науках об обществе и развитии современного миропонимания. С этим связаны надежды человечества, и в этом видятся основания для исторического оптимизма по мере выхода из кризиса, вызванного эпохой глобальной демографической революции.Образно история человечества отображает судьбу человека, который со времен бурной молодости, когда он учится, воюет, обогащается, переходит в зрелость и, пережив время приключений и поисков, наконец, женится, обретает семью и покой. Эта тема в мировой литературе существует со времен Гомера и сказок «Тысячи и одной ночи», Святого Августина, Стендаля и Толстого: как и в живой природе, развитие особи повторяет развитие вида. Быть может, теперь и человечеству после драматического времени перемен предстоит одуматься и успокоиться. Только будущее это покажет, и ждать его не придется долго.

[1] Капица, С. П., Курдюмов, С. П., Малинецкий, Г. Г. Синергетика и прогнозы будущего. – М.: Наука, 1977; Капица, С. П. Общая теория роста человечества. – М.: Наука, 1999; Kapitza, S. P. Global Population Blow up and After. The demographic revolution and information society. A Report to the Club of Rome. – Moscow; Hamburg: Tolleranza, 2007. (Kapitza, S. P., Kurdyumov, S. P., Malinetsky, G. G. Synergetics and forecasts of the future. – Moscow: Nauka, 1977; Kapitza, S. P. Theory of global population growth. – Moscow: Nauka, 1999; Kapitza, S. P. Global Population Blow up and After. The demographic revolution and information society. A Report to the Club of Rome. – Moscow; Hamburg: Tolleranza, 2007).

[2] Пригожин, И., Стенгерс, И. Время, хаос, квант. К решению парадокса времени. – М.: УРСС, 2003. (Prigozhin, I., Stengers, I. Time, chaos, quantum. On the solution of the clock paradox. – Moscow: URSS, 2003).

[3] Демографическая модернизация России, 1900–2000 / под ред. А. Г. Вишневского. – М.: АСТ, 2004. (Demographic modernization of Russia, 1900–2000 / ed. by A. G. Vishnevsky. – Moscow: AST, 2004).

[5] Culture matters. How values shape human progress / Ed. by L. E. Harrison, and S. P. Huntington. – N. Y.: Basic Books, 2000.

[7] К обществам знания. Всемирный доклад ЮНЕСКО / предисловие К. Мацуура. – Париж: ЮНЕСКО, 2005. (Towards knowledge societies. UNESCO World Report / preface by K. Matsuura. – Paris: UNESCO, 2005).

[8] Демографическая модернизация России, 1900–2000 / под ред. А. Г. Вишневского, – М.: АСТ, 2005. (Demographic modernization of Russia, 1900–2000 / ed. by A. G. Vishnevsky, – Moscow: AST, 2005).

[9] Ср.: К обществам знания. Всемирный доклад ЮНЕСКО. (Cf.: Towards societies of knowledge. UNESCO World Report).

Источник