Что такое биологизаторство и социологизаторство
Концепция социологизаторства
Наряду с примитивным биологизаторством разрабатываются различные формы подмены социологии биологией. В рамках так называемой социобиологии ставиться задача конвертировать биологические и социальные подходы. Несмотря на то, что современное биологизаторство принимает различные формы, в методологическом отношении оно строится на единой основе редукции социального к биологическому. Сведение социальной сущности человека и законов общественного развития к биологическим характеристикам, несомненно достигается за счёт абсолютизации факта происхождения человека из животного мира и игнорирования качественной специфики социальной формы движения материи по сравнению с более низкой – биологической. Но следует заметить, что редукция осуществляется и в противоположном направлении – от биологического к социальному. По мнению П.Н.Федосеева в данном случае речь идёт о двух ошибочных крайностях (биологизаторской или социологизаотрской). Необходимо учитывать, что каждая из них редко выступает в чистом виде, обычно они взаимосвязаны.
Согласно позиции социологизаторства, социальное настолько сильно интегрирует и изменяет биологическое, что последнее просто переходит в свою противоположность, т.е. растворяется в социальном. Совершенно бесспорно, что такая тенденция начинается с забвения момента преемственности между низшей и высшей формами движения материи, с игнорирования биологических корней социальных явлений.
Характерной чертой методологии социологизаторства является антропоморфизация животного мира, где изучается «социальное» поведение животных, которое социальным быть не может. К.Маркс указывает на научную бесплодность и порочность такого приёма, осуждая Дарвина в том, что применяет элементы социолизации при описании растений и животных. Современные попытки ультрасоциологизации связаны с течением «антипсихиотрии». Представители этого направления утверждают, что нельзя считать психически больного человека больным в обычном смысле слова. По их мнению, психическую патологию следует толковать лишь с точки зрения социогенеза: больной вовсе не больной, а протестующий против современного порочного буржуазного общества. Соответственно отсюда делаются серьёзные практические выводы, радикально пересматривается современная психиатрия (диагностика, лечение, система социально – правовых мероприятий).
Другой разновидностью социологизаторской тенденции в трактовке природы человека являются взгляды сторонников французской социологической школы. Здесь четко просматривается линия на абсолютизацию социальных факторов при решении вопроса о детерминации психического и умственного развития человека. В данном случае предпочтение отдаётся социальному влиянию и игнорируется генетическая программа наследования. Представители этого направления своеобразно истолковывают специфику самой социальной среды, которая сводится ими к совокупности «человеческих психических образований», т.е. социальное понимается идеалистически. То же характерно и для сторонников современной «философской антропологии» (Гелен, Плеснер, Ротхакер, Шелер и д.р.), которые осознают ограниченность натуралистического подхода к трактовке сущности человека, выражающегося в отождествлении её с биологической основой человека. Но при этом они утверждают, что истинная природа человека должна быть понята исходя лишь из признания существования духа. Наверное, самым крайним вариантом подробной трактовки можно считать религиозно – мистическую концепцию человека и мира.
2. Человек как единство биологического и социального. Критика биологизаторства и социологизаторства
Человек – уникально существо. Его уникальность проявляется в сочетании биологического и социального. Очень важным для понимания человека является вопрос о соотношении биологического и социального. Он имеет огромное значение для определения тактики воспитания человека, регулирования общественных отношений и т. д.
Что же такое биологическое и социальное в человеке? С одной стороны, человек – существо биологическое. Под биологическим понимается все то, что дано человеку от природы. Прежде всего, это его анатомическое строение. Природой заложен определенный стандарт в строении тела. У каждого человека должно быть две руки, две ноги, одна голова, один и тот же набор внутренних органов. В то же время именно природой заложены и различные индивидуальности: определенный рост, цвет волос, глаз. Двух абсолютно одинаковых людей не бывает. Даже близнецы имеют различия. Именно на индивидуальных анатомических особенностях каждого человека была построена первая система криминалистической регистрации преступного элемента – бертилионаж. Название происходит от имени французского криминалиста Бертилиона. Он исходил из того, что, несмотря на то что все люди разные, может совпадать какой-то антропологический параметр, например рост, расстояние между глазами, длина руки. Однако совокупность 14 параметров никогда не совпадет. Поэтому он разработал систему 14 антропологических измерений, которая стала первой системой криминалистической регистрации. Она отмерла после того, как два других специалиста – Уильям Гершель и Френсис Гальтон – выяснили, что у каждого человека имеется такая индивидуальная черта, как дактилоскопический рисунок отпечатка пальца. Изменить эти антропологические особенности нам не дано. Человек не может по своей воле прекратить рост или стать выше на 10 сантиметров.
Природой дан человеку ряд определенных свойств, которые не характерны для представителей животного царства. Например, это прямохождение. Именно благодаря тому, что человек высвободил свои первые две конечности для какой-то другой деятельности, он сумел развиваться как человек. У человека по-другому, в отличие от животных, устроена рука. Также природой заложены некоторые предпосылки для осуществления специфической деятельности человека, например: голосовой аппарат от природы имеет способность к речи; мозг человека развит так, чтобы впоследствии человек стал человеком разумным. Есть еще ряд качеств человека, которые ему даются «готовыми» от природы. В частности – темперамент. Одни люди от природы медлительные, спокойные, другие легко возбудимы. Также можно отметить различные способности или предрасположенности к каким-либо определенным действиям (музыкальный слух, склонности к рисованию). Опять же одни дети могут заниматься музыкой, петь, другим это дается с трудом (в народе говорят: медведь на ухо наступил). Биологическим является наследственность медицинская, т. е. предрасположенность к заболеваниям.
Помимо биологического, в человеке присутствует и социальное. Социальное – это те свойства, качества человека, которые вырабатываются в совместной деятельности людей. Сюда относятся речь, усвоение и овладение определенными социальными нормами (правилами поведения, моральными нормами), трудовые навыки.
В философии активно обсуждается вопрос о том, чего в человеке больше: природного или социального? Существуют две крайние позиции ответа на данный вопрос.
Первая из них – это биологизаторство.
Данная позиция философии основывается на том, что человек – это прежде всего существо биологическое, и все в его поведении определено природой. Представителем такой позиции является З. Фрейд с его теорией психоанализа. Если в теории Фрейда есть рациональные зерна и психологией положения Фрейда не отвергаются, то идеи итальянского криминалиста Ч. Ломброзо сейчас вызывают усмешку. Лоброзо считал, что природой человеку уже предопределено, быть ему преступником или нет, то есть существует так называемый ген преступности. Этот ген определяет не только правомерное или неправомерное поведение человека, но и совершение каких видов правонарушений будет присуще данному человеку. По внешности, считал Ломброзо, можно определить, кто является потенциальным убийцей, насильником, вором, и таких людей, по его мнению, надо выявлять и в превентивном, то есть предупреждающем, плане подвергать тюремному заключению.
Вторая крайняя позиция – социологизаторство.
Представителями данной позиции являются утописты, марксисты, которые считали, что социальные факторы сформируют любую личность, которая необходима. То есть общество ставит перед собой цель создать определенного человека, берет материал (конкретного человека) и делает из него то, что обществу необходимо. Биологическая (природная) составляющая никакой роли не играет вообще.
Однако многие философы и психологи все же исходят из того, что человек – это существо биосоциальное. Безусловно, многие предпосылки поведения человека заданы природой. Например, если мы говорим о темпераменте, то его изменить нельзя. Некоторые навыки у человека могут не сформироваться именно потому, что природа дала какой-то сбой. Так, если при родах у ребенка будет хотя бы кратковременная задержка дыхания, впоследствии могут возникнуть проблемы, например с развитием речи.
Главное, что многие природные предпосылки, данные природой, развиваются, или наоборот, не развиваются только под влиянием социальной среды. Даже если в биологическом развитии ребенка нет никаких отклонений, речь ребенка никогда не разовьется, если он не будет расти в человеческом сообществе. Человек никогда не освоит прямохождение, если не будет находиться в среде себе подобных. Если человек будет расти в среде животных, то он будет копировать их повадки: передвигаться на четырех конечностях, подражать звукам, которые они издают. Психологи это называют синдромом Маугли.
К сожаленью, с синдромом Маугли современное общество, в том числе и российское, сталкивается и по сей день. И в настоящее время люди оказываются в стаях волков или обезьян и, соответственно, усваивают именно их навыки. Синдром Маугли можно встретить в настоящее время у детей из социально неблагополучных семей. Известны случаи, когда дети, оказавшись ненужными своим родителям, проживали в будке для собаки, и их воспитателями оказывалась, естественно, собака. Такие дети поступали в детский дом уже одичавшими. Они привыкли есть из миски, как животные, передвигаться на четвереньках. Научить таких детей ходить на двух ногах, пользоваться приборами – уже большая заслуга воспитателей детских домов.
Если у человека есть предпосылки к тем или иным действиям, например, есть хороший музыкальный слух или художественные способности, то выльется ли это в реализацию таланта автоматически? Конечно же, нет. Для появления гениального музыканта или художника способности надо развивать. Для этого этому нужны определенные социальные условия (наличие педагогов, условий для занятий).
Это касается и особенностей темперамента. Если у человека взрывной темперамент и он легко возбуждается, это не значит, что он станет очень конфликтным. Темперамент исправить нельзя, но можно корректировать социальными мерами характер человека, научить его управлять своими эмоциями. Также это касается и наследственных болезней. При определенных условиях предрасположенность к болезням может реализоваться, а может и не реализоваться. Во многом это зависит от социальных условий.
Человек формируется только в человеческом сообществе. Он усваивает определенные правила, нормы поведения, и любой подрастающий член общества – это, в определенной степени, отображение того общества, в котором он развивается. Например, ребенок копирует семейные отношения. И представления о семейных отношениях ребенок будет носить именно такие, которые у него есть в семье. В этом плане очень показательна игра «дочки-матери». Играя в эту игру, дети и отображают свою семью. Если в игре девочка Маша начинает лупить куклу Машу, то это значит, что в ее семье используются такие методы воспитания. Если куклы начали употреблять нецензурные выражения, значит, в семье данные выражения употребляются довольно часто, что, естественно, противоречит принятым в обществе моральным нормам. Таким образом, личность человека, его личность представляет сочетание биологических задатков с влиянием социальной среды.
Актуальной проблемой биосоциального развития человека стала проблема акселерации. Акселерация – это ускорение биологического созревания. Современные дети быстрее растут биологически, у них раньше наступает период полового созревания. Часто современный подросток бывает выше своего сверстника, жившего лет 100—200 назад. Во многом акселерация связана с улучшением условий жизни. Даже в ХХ в. некоторое время была актуальна проблема недокорма детей. Например, так было в годы войны и послевоенные годы. Неслучайно при поступлении ребенка на отдых в детский пионерский лагерь ставилась задача добиться того, чтобы после смены он уехал, прибавив массу тела (вспомните фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещен»). Прибавка в весе воспринималась как улучшение здоровья. Не зря слово «поправился» имеет в русском языке два смысла: «улучшилось здоровье, выздоровел» и «прибавил в весе». Сейчас уровень жизни значительно вырос (нехватка массы тела сейчас редкость, скорее распространена излишняя масса тела даже у детей младшего школьного возраста), что обусловило акселерацию. Однако более быстрый биологический рост не сочетается с темпами социального развития. Социальное развитие сейчас происходит даже медленнее, чем ранее. Подросток, который жил 100—200 лет назад, был меньше ростом своего современного сверстника, но в то же время он был в большей степени социализирован: мог работать, помогать семье. Молодой человек в 17—18 лет уже чаще был женат, содержал семью, женщина в таком же возрасте уже качала ребенка, а может и двух. Даже подростки середины ХХ в. становились взрослыми быстрее современных. В годы войны в 10—12 лет многим пришлось начинать работать, а то и воевать. Именно про них были написаны известные строчки:
Нам в 43-м выдали медали
И только в 45-м паспорта.
Ребята заслужили государственные награды раньше, чем достигли возраста, когда выдают паспорта. После войны многим тоже приходилось, недоучившись в школе, идти работать. Современные молодые люди созревают быстрее биологически, но медленнее взрослеют социально. Официально, по законам нашей страны, до 18 лет человек считается ребенком. Однако достигнув такого возраста, многие так и остаются фактически в положении ребенка – родители решают за них все проблемы: выбирают вуз, оплачивают его, утрясают проблемы с учебой, а потом и ищут место работы. Сейчас не редкость, когда молодой специалист приходит на собеседование на будущую работу с мамой. Многие молодые люди как должное воспринимают тот факт, что родители оплачивают им учебу, содержат, покупают модную одежду, дают деньги на развлечения, и при этом сами относятся к учебе безответственно, пропускают занятия. Такая позиция опасна не только для самих молодых людей и девушек, но и для общества: оно нуждается в ответственных и активных личностях. Поэтому современные преобразования в системе образования и воспитания как раз должны быть направлены на преодоление разрыва в биологическом и социальном созревании личности.
Биологизаторство и социологизаторство в подходах к человеку
В ходе дискуссии о соотношении биологического и социального в человеке высказывается широкий спектр мнений, заключенных между двумя полюсами: концепциями человека, которые принято называть биологизаторскими, или натуралистическими, сторонники которых абсолютизируют роль естественных, биологических начал в человеке, и социологизаторскими концепциями, в которых человек представлен как всего лишь слепок с окружающих его социальных отношений, их пассивное порождение. Конечно, в законченном виде такие полярные точки зрения высказываются нечасто, однако многие трактовки человека при рассмотрении соотношения в нем биологического и социального тяготеют к одному из этих полюсов.
К биологизаторским концепциям относится расизм, который, как уже говорилось, исходит из того, что в главном, существенном природа человека определяется его расовой принадлежностью. Подобно расизму, дискредитировало себя другое биологизаторское течение — социал-дарвинизм, довольно влиятельный в конце прошлого и начале нынешнего века. Его сторонники пытались объяснить явления общественной жизни (такие, например, как борьба классов), опираясь на учение Дарвина о естественном отборе и эволюции (так, они делали вывод о том, что представители высших классов занимают ведущее место в обществе, поскольку наиболее высоко развиты).
Поучительно проследить истоки этой концепции. В свое время английский священник и экономист Т. Мальтус выдвинул тезис о том, что общественная жизнь является ареной борьбы за существование между отдельными индивидами и что успеха в этой борьбе должны добиваться наиболее приспособленные. Ч. Дарвин впоследствии применил идею борьбы за существование в своем эволюционном учении, понимая ее, как он сам писал, «в широком и метафорическом смысле».
При этом Дарвин наполнил эту идею конкретным биологическим содержанием. Затем, однако, из биологии эта идея была вновь перенесена на общественную жизнь, причем ее использование теперь освящалось авторитетом естественной науки. Утверждалось, что коль закон борьбы за существование действует в мире природы, то ему должна подчиняться и жизнь общества. В действительности же не только борьба классов, но и экономическая конкуренция зиждутся на иных — социально-экономических — основаниях и развиваются совершенно иными путями, чем внутри- и межвидовая борьба в мире живого.
Подобный — с логической точки зрения некорректный — прием вообще довольно широко используется в биологизаторских концепциях. Так, несколько десятилетий назад в западной литературе со ссылками на этологию (науку о поведении животных) много писалось о том, что человеку свойственны врожденные инстинкты агрессивности, которые он унаследовал будто бы от своих животных предков. Но как возникло само представление об агрессивности животных? Этологи, наблюдая за их поведением, должны были как-то выделять и классифицировать различные повторяющиеся формы этого поведения.
Для их наименования часто используются слова, заимствуемые из языка повседневной жизни. В новом контексте эти слова конечно же обретают и новый смысл. Именно так обстояло дело со словами «агрессия», «агрессивность» при обозначении форм поведения животных. Затем, однако, снова был осуществлен незаконный перенос значений терминов, описывающих одну сферу действительности, на другую сферу, и утверждения о «врожденной» агрессивности людей получали, таким образом, видимость естественнонаучного обоснования.
Примерно такой же неоправданный перенос значений характерен и для получившей ныне широкое распространение в ряде западных стран «социобиологии». Один из ее основателей, американский ученый Э. О. Уилсон предлагает рассматривать историю человека глазами зоолога с другой планеты, составляющего каталог земных животных. Под таким углом зрения, утверждает Уилсон, все гуманитарные и социальные науки окажутся всего лишь специализированными разделами биологии, а история и художественная литература — лишь способами исследования поведения человека как биологического вида.
Вопрос о научной несостоятельности биологизаторских концепций должен рассматриваться в плане претензий не только на описание того, что есть человек, но и на обоснование определенной программы социальных действий — будь то оправдание и защита существующих в данном обществе порядков, либо подчинение и даже истребление «менее приспособленных» представителей человечества и т. п.
В полной мере это требование относится и к концепциям, тяготеющим к другому полюсу, то есть концепциям социологизаторским. Все то, что относится к биологии человека, к естественным предпосылкам его существования, наконец, к человеческой индивидуальности в ее многообразнейших проявлениях в рамках этих концепций, воспринимается как нечто второстепенное, от чего можно отвлекаться при изучении человека, и более того, как сырой материал, обладающий бесконечной пластичностью, коим можно безгранично манипулировать во имя достижения того или иного социального идеала.
Для философского осмысления тех опасностей, которые таят в себе социологизаторские трактовки человека, очень многое дает популярный в нашем столетии жанр антиутопий — литературы, описывающей вымышленное общество, в котором господствует примитивный, одномерный социальный идеал. Ярким примером антиутопии может служить роман английского писателя О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932 г.), повествующий о стране, в которой искусственным путем воссоздаются разные типы человеческих существ, заранее приспособленных к тем или иным видам труда, но ограниченных во всех других отношениях… Впрочем, систематическое истребление миллионов людей, своего рода выбраковка «неполноценного человеческого материала», проводившаяся, например, гитлеровцами,— это, увы, не вымысел, а реальность XX столетия.
Характерное для социологизаторских трактовок пренебрежение к биологическому в человеке отчасти коренится в христианской традиции, в которой духовное резко противопоставлялось телесному, плотскому как возвышенное — низменному. И хотя в целом различения социального и биологического, с одной стороны, духовного и телесного — с другой, не совпадают, однако между ними есть и определенные пересечения. Например, влияние этой традиции явственно ощущается, когда в социологизаторских трактовках человека социальное не только противопоставляется биологическому, но и оценивается как нечто более высокое, более «благородное».
Биологизаторский и социологизаторский подходы к человеку
Биология человека в эпоху научно-технической революции
Природное и общественное в человеке.
Представляя собой существо социальное, человек вместе с тем является частью природы. С этой точки зрения люди принадлежат к высшим млекопитающим, образуя особый вид Homo sapiens, а следовательно, человек оказывается существом биологическим.
Как и всякий биологический вид, Homo sapiens характеризуется определенной совокупностью видовых признаков. Каждый из этих признаков у различных представителей вида может изменяться в довольно больших пределах, что само по себе нормально. Методы статистики позволяют выявить наиболее вероятные, широко распространенные значения каждого видового признака. На проявление многих биологических параметров вида могут влиять и социальные процессы.
Биологически обусловлена продолжительность детства, зрелого возраста и старости человека; задан возраст, в котором женщины могут рожать детей (в среднем 15-49 лет); определяется соотношение рождений одного ребенка, близнецов, троен и т.д. Биологически запрограммирована последовательность таких процессов в развитии человеческого организма, как способности усваивать различные виды пищи, осваивать язык в раннем возрасте, появление вторичных половых признаков и многое другое. По некоторым данным, передается по наследству, то есть биологически обусловлена, и одаренность разных людей в различных видах деятельности (музыка, математика и т.п.).
Подобно другим биологическим видам, вид Homo sapiens имеет устойчивые вариации (разновидности), которые обозначаются чаще всего понятием расы. Расовая дифференциация людей связана с тем, что группы, населяющие различные районы планеты, адаптировались к конкретным особенностям среды их обитания, и это выразилось в появлении специфических анатомических, физиологических и биологических признаков. Но, относясь к единому биологическому виду Homo sapiens, представитель любой расы обладает такими свойственными этому виду биологическими параметрами, которые позволяют ему с успехом участвовать в любой из сфер жизнедеятельности человеческого общества.
Биологически каждый из когда-либо живших или живущих ныне человеческих индивидов является уникальным, единственным, ибо неповторим набор генов, получаемых им от родителей (исключение составляют однояйцевые близнецы, наследующие идентичный генотип). Эта неповторимость усиливается в результате взаимодействия социальных и биологических факторов в процессе индивидуального развития человека, ибо каждый индивид обладает уникальным жизненным опытом (даже однояйцевые близнецы по мере взросления становятся в чем-то отличными друг от друга).
Напомним, что Аристотель называл человека «политическим животным», подчеркивая тем самым наличие в человеке двух начал: животного (биологического) и политического (социального). Проблема же заключается в том, какое из этих начал является доминирующим, определяющим в формировании способностей, чувств, поведения, действий человека и каким образом осуществляется взаимосвязь биологического и социального в человеке.
Участниками дискуссий вокруг этих проблем, имеющих многовековую историю, являются не только философы, но и представители специальных наук о человеке, а также общественные деятели. Мировоззренческая значимость таких дискуссий очевидна. Ведь в ходе их не только выдвигаются, подвергаются критике и переосмысливаются теоретические концепции, но и вырабатываются новые линии практического действия, способствующие совершенствованию взаимоотношений между людьми.
Поясним это на конкретном примере. Сегодня всякий, кто выступает с тезисом о биологическом превосходстве одной расы над другой, будет оценен общественным мнением по меньшей мере как реакционер, а категорическое неприятие этого тезиса мы считаем естественным для каждого здравомыслящего человека. А между тем такой взгляд на вещи является историческим завоеванием человечества, и притом завоеванием сравнительно недавним. Еще в XIX веке и даже в начале XX было распространено убеждение в превосходстве «белой расы» над всеми другими, и идеи, которые сегодня мы оцениваем как расистские, в тех или иных формах высказывались отнюдь не отъявленными реакционерами, а людьми вполне прогрессивных взглядов.
Заметим, что подобные воззрения у многих вполне мирно могли уживаться с чувствами сострадания и жалости по отношению к людям «низших», то есть обделенных самой природой рас, даже с интересом к их экзотическим нравам и обычаям. Но и в этом случае то был взгляд со стороны своего «высшего» на чужое «низшее». Конечно, наше теперешнее отвращение к подобным высказываниям есть плод не одних лишь дискуссий, а в большой степени самого опыта XX века, который явил миру немало ужасающих примеров геноцида. Но нельзя забывать о том, что геноцид находил себе оправдание и обоснование и в теоретических рассуждениях.
Биологизаторский и социологизаторский подходы к человеку.
В ходе дискуссий о соотношении биологического и социального в человеке высказывается широкий спектр мнений, заключенных между двумя полюсами: концепциями человека, которые принято называть биологизаторскими или натуралистическими, сторонники которых абсолютизируют роль естественных, биологических начал в человеке, и социологизаторскими концепциями, в которых человек представлен как всего лишь слепок с окружающих его социальных отношений, их пассивное порождение. Конечно, в законченном виде такие полярные точки зрения высказываются нечасто, однако многие трактовки человека при рассмотрении соотношения в нем биологического и социального тяготеют к одному из этих полюсов.
В полной мере это требование относится и к концепциям, тяготеющим к другому полюсу, то есть концепциям социологизаторским. Все то, что относится к биологии человека, к естественным предпосылкам его существования, наконец, к человеческой индивидуальности в ее многообразнейших проявлениях, в рамках этих концепций воспринимается как нечто второстепенное, от чего можно отвлекаться при изучении человека, и более того, как сырой материал, обладающий бесконечной пластичностью, коим можно безгранично манипулировать во имя достижения того или иного социального идеала.
Биология человека в эпоху научно-технической революции.
Никогда ранее среда обитания человека не была так насыщена ионизирующими излучениями и загрязнена химическими веществами, вредными для самого его существования и крайне опасными для его будущего, поскольку активизировался мутационный процесс, возросло его отрицательное воздействие на наследственность человека. Особую сложность нынешней ситуации придает то, что пагубное воздействие многих из названных факторов непосредственно не ощущается людьми и вызывает последствия, которые будут сказываться лишь в более или менее отдаленном будущем. Это затрудняет мобилизацию сил и ресурсов человечества для борьбы с подобного рода последствиями. И тем не менее такая мобилизация становится все более настоятельной и неотложной потребностью.
Пренебрежительное отношение к биологии человека далее недопустимо. Тем более что биологическая организация человеческого существа есть нечто самоценное, и никакие социальные цели не могут оправдать ни насилия над ней, ни евгенических проектов ее переделки.