Что сказал высоцкий западным журналистам о родине
Не с вами и не здесь: Одного ответа Владимира Высоцкого хватило, чтобы в США замолчали
Мало кто в России не знаком с творчеством талантливого актёра, песенника и поэта Владимира Высоцкого. Его произведения прочно вошли в нашу культуру и любимы миллионами. Артиста не стало 40 лет назад, однако и при жизни, и после его смерти не угасают рассуждения о том, был ли Высоцкий «антисоветчиком», хотел ли он покинуть Родину и почему, несмотря на многочисленные приглашения с Запада, так и не уехал. С другой стороны, сегодня мы можем сказать прямо: одной фразы в легендарном интервью Высоцкого хватило, чтобы в США замолчали.
Патриот или.
Многие знакомые артиста и специалисты, анализирующие его жизненный путь и творчество, отмечали, что отношения Владимира Семёновича Высоцкого с властями СССР не были простыми. Актёр всегда смело восхвалял идеалы свободы, критиковал трудности с выездом за рубеж, низкие зарплаты.
В свою очередь, власти платили ему тем, что не принимали в творческие союзы, издатели не печатали его стихи, не выпускали книги и пластинки, да и КГБ глаз не спускал. Впрочем, это не мешало Высоцкому и при жизни быть популярнейшим артистом и пользоваться многими благами.
Дело в том, что артист был принят высшими чиновниками – поклонниками его творчества, включая Юрия Андропова. И, в отличие от миллионов других советских людей, мог выезжать из страны и беспрепятственно ездил на собственном «Мерседесе» по Москве.
Так «врагом народа» он был или «другом»? Ответ прост – Высоцкий был собой: человеком с собственными взглядами, убеждениями и бесконечной, нескрываемой любовью к Родине.
«Уезжал много раз, но всегда возвращался»
Сам Владимир Семёнович никогда не считал себя «антисоветчиком» и не хотел, чтобы ему приписывали «чужое мировоззрение». Достаточно вспомнить поездку Высоцкого в США. В 1976 году вместе с супругой Мариной Влади артист после отпуска в Лос-Анджелесе посетил Нью-Йорк. Там он дал ныне знаменитое интервью американскому журналисту Дэну Разеру. Американец поинтересовался, почему Высоцкий не переедет в США, где его так любят. На что Владимир Семёнович прямо сказал, что Родину свою не бросит.
У меня есть проблемы с нашей властью, но решать их я буду не с вами, при всем уважении. Я уезжал в другие страны много раз, но всегда возвращался. Это моя Родина, и я никогда не причиню ей вред, – ответил он.
Он мог позволить себе критику власти, но это было по-своему, «по-домашнему». Ему было не всё равно, Высоцкий хотел для своей страны лучшего, при этом не считая, что «у соседа трава зеленее», и не ища поддержки или другой жизни на Западе.
Во время визитов за границу Высоцкий также не раз заявлял: «Я не диссидент, я – актёр».
В.С. Высоцкий. Фото:Владимир Меклер/Russian Look
«Мне претит роль мученика»
В своей работе, посвящённой легендарному артисту, кандидат философских наук, доцент и публицист Рустем Вахитов писал, что Высоцкий всегда старался отмежевать себя от диссидентов. По его словам, людей, высмеивающих власть и начальников, в СССР было немало, кто ж не травил анекдоты о Брежневе на кухне в кругу друзей? Но это далеко не деятельность против своей страны.
Сам Высоцкий отмечал, что любит Родину и народ. Ему нравилось быть артистом и отражать в своём творчестве русскую душу, такую загадочную для западной идеологии. Не уставал он об этом повторять и советским властям. В открытом письме секретарю ЦК КПСС Петру Николаевичу Демичеву в 1973 году Высоцкий писал:
Мне претит роль «мученика», этакого «гонимого поэта», которую мне навязывают… Я хочу поставить свой талант на службу пропаганде идей нашего общества… Я хочу только одного – быть поэтом и артистом для народа, который я люблю, для людей, чью боль и радость я, кажется, в состоянии выразить.
И по праву Владимир Семёнович считался и считается одним из самых народных артистов. Почитатели его таланта были и в высоких кабинетах, и среди интеллигенции, и среди простых работяг.
Его творчество было понятно всем.
Рыцарство
В книге «Жизнь Высоцкого» журналиста Николая Андреева приводятся воспоминания друзей артиста, которые рассказывали о его переживаниях за страну, о том как, например, после гастролей в Тольятти он высказывал мнение, что завод построили не в том месте, что деревья гибнут и реки.
Актёр Ролан Быков отмечал:
Инакомыслящим Володю не назовёшь. Он мыслил так, как подобает. Его творчество сугубо нравственно, сугубо гуманно, оно сугубо рыцарское. И это – в наш век глобальной безнравственности, антигуманности, антирыцарства – не оторвано от жизни, а наоборот… Володя народен, народен, народен!
Приводит Андреев и такой случай:
Ехал как-то Владимир Семёнович на машине за самосвалом, который вёз раствор. При этом раствор струйкой лился на дорогу. Высоцкий грузовичок обогнал, остановил, а водителя отчитал, мол, что у тебя добро народное пропадает.
«Водила отмахнулся: «Да пошёл ты куда подальше. Мне до фонаря!» Высоцкий несколько дней не мог успокоиться, изливал возмущение всем и каждому: «Ну почему так?! Почему всем всё равно? И что хорошего у нас может быть при таком отношении?» – вспоминает автор.
Какой же «враг народа» стал бы так волноваться? Высоцкий всегда оставался патриотом, не стеснялся критиковать власть «по делу» и не позволял западной пропаганде сделать из себя пешку в холодной войне, которой бы он непременно стал, превратись в дессидента, уехавшего на Запад.
«И снизу лёд и сверху – маюсь между»
Весной 1980 года Высоцкий отправился в Венецию к Марине Влади, которая была в Италии на съёмках. Тогда артист посвятил ей строки:
И снизу лёд и сверху – маюсь между,
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно – всплыть и не терять надежду,
А там – за дело в ожиданье виз…
Стихотворение оказалось одним из последних, написанных поэтом. В ночь на 25 июля 1980 года Владимира Семёновича Высоцкого не стало. Примечательно, что широкого освещения печальное известие не получило – в Москве была в разгаре летняя Олимпиада.
Сообщили о кончине народного гения только «Вечерняя Москва» и «Советская культура». Однако о трагедии в кратчайшие сроки узнали все – люди делились печальными новостями с друзьями, коллегами, соседями.
В результате в день прощания – 28 июля – у театра на Таганке, по официальным данным, собрались более 100 тыс. человек. Траурная процессия растянулась на 9 километров.
Позднее в статье канадской газеты, посвящённой смерти Высоцкого, приводилась фраза одного из участников церемонии прощания: «Это не политическая демонстрация. Мы просто любили его».
Прощание с В.С. Высоцким в Москве. Фото: Aleksandr Sternin/Russian Look
Не с вами и не здесь: Одного ответа Высоцкого хватило, чтобы в США замолчали
Мало кто в России не знаком с творчеством талантливого актёра, песенника и поэта Владимира Высоцкого. Его произведения прочно вошли в нашу культуру и любимы миллионами. Артиста не стало 40 лет назад, однако и при жизни, и после его смерти не угасают рассуждения о том, был ли Высоцкий «антисоветчиком», хотел ли он покинуть Родину и почему, несмотря на многочисленные приглашения с Запада, так и не уехал.
С другой стороны, сегодня мы можем сказать прямо: одной фразы в легендарном интервью Высоцкого хватило, чтобы в США замолчали.
Многие знакомые артиста и специалисты, анализирующие его жизненный путь и творчество, отмечали, что отношения Владимира Семёновича Высоцкого с властями СССР не были простыми. Актёр всегда смело восхвалял идеалы свободы, критиковал трудности с выездом за рубеж, низкие зарплаты.
В свою очередь, власти платили ему тем, что не принимали в творческие союзы, издатели не печатали его стихи, не выпускали книги и пластинки, да и КГБ глаз не спускал. Впрочем, это не мешало Высоцкому и при жизни быть популярнейшим артистом и пользоваться многими благами.
Дело в том, что артист был принят высшими чиновниками – поклонниками его творчества, включая Юрия Андропова. И, в отличие от миллионов других советских людей, мог выезжать из страны и беспрепятственно ездил на собственном «Мерседесе» по Москве.
Так «врагом народа» он был или «другом»? Ответ прост – Высоцкий был собой: человеком с собственными взглядами, убеждениями и бесконечной, нескрываемой любовью к Родине.
«Уезжал много раз, но всегда возвращался»
Сам Владимир Семёнович никогда не считал себя «антисоветчиком» и не хотел, чтобы ему приписывали «чужое мировоззрение». Достаточно вспомнить поездку Высоцкого в США. В 1976 году вместе с супругой Мариной Влади артист после отпуска в Лос-Анджелесе посетил Нью-Йорк. Там он дал ныне знаменитое интервью американскому журналисту Дэну Разеру. Американец поинтересовался, почему Высоцкий не переедет в США, где его так любят. На что Владимир Семёнович прямо сказал, что Родину свою не бросит.
Он мог позволить себе критику власти, но это было по-своему, «по-домашнему». Ему было не всё равно, Высоцкий хотел для своей страны лучшего, при этом не считая, что «у соседа трава зеленее», и не ища поддержки или другой жизни на Западе.
Во время визитов за границу Высоцкий также не раз заявлял: «Я не диссидент, я – актёр».
«Мне претит роль мученика»
В своей работе, посвящённой легендарному артисту, кандидат философских наук, доцент и публицист Рустем Вахитов писал, что Высоцкий всегда старался отмежевать себя от диссидентов. По его словам, людей, высмеивающих власть и начальников, в СССР было немало, кто ж не травил анекдоты о Брежневе на кухне в кругу друзей? Но это далеко не деятельность против своей страны.
Сам Высоцкий отмечал, что любит Родину и народ. Ему нравилось быть артистом и отражать в своём творчестве русскую душу, такую загадочную для западной идеологии. Не уставал он об этом повторять и советским властям. В открытом письме секретарю ЦК КПСС Петру Николаевичу Демичеву в 1973 году Высоцкий писал:
Мне претит роль «мученика», этакого «гонимого поэта», которую мне навязывают… Я хочу поставить свой талант на службу пропаганде идей нашего общества… Я хочу только одного – быть поэтом и артистом для народа, который я люблю, для людей, чью боль и радость я, кажется, в состоянии выразить.
И по праву Владимир Семёнович считался и считается одним из самых народных артистов. Почитатели его таланта были и в высоких кабинетах, и среди интеллигенции, и среди простых работяг.
Его творчество было понятно всем.
В книге «Жизнь Высоцкого» журналиста Николая Андреева приводятся воспоминания друзей артиста, которые рассказывали о его переживаниях за страну, о том как, например, после гастролей в Тольятти он высказывал мнение, что завод построили не в том месте, что деревья гибнут и реки.
Актёр Ролан Быков отмечал:
Инакомыслящим Володю не назовёшь. Он мыслил так, как подобает. Его творчество сугубо нравственно, сугубо гуманно, оно сугубо рыцарское. И это – в наш век глобальной безнравственности, антигуманности, антирыцарства – не оторвано от жизни, а наоборот… Володя народен, народен, народен!
Приводит Андреев и такой случай:
Ехал как-то Владимир Семёнович на машине за самосвалом, который вёз раствор. При этом раствор струйкой лился на дорогу. Высоцкий грузовичок обогнал, остановил, а водителя отчитал, мол, что у тебя добро народное пропадает.
«Водила отмахнулся: «Да пошёл ты куда подальше. Мне до фонаря!» Высоцкий несколько дней не мог успокоиться, изливал возмущение всем и каждому: «Ну почему так?! Почему всем всё равно? И что хорошего у нас может быть при таком отношении?» – вспоминает автор.
Какой же «враг народа» стал бы так волноваться? Высоцкий всегда оставался патриотом, не стеснялся критиковать власть «по делу» и не позволял западной пропаганде сделать из себя пешку в холодной войне, которой бы он непременно стал, превратись в дессидента, уехавшего на Запад.
«И снизу лёд и сверху – маюсь между»
Весной 1980 года Высоцкий отправился в Венецию к Марине Влади, которая была в Италии на съёмках. Тогда артист посвятил ей строки:
И снизу лёд и сверху – маюсь между,
Пробить ли верх иль пробуравить низ?
Конечно – всплыть и не терять надежду,
А там – за дело в ожиданье виз…
Стихотворение оказалось одним из последних, написанных поэтом. В ночь на 25 июля 1980 года Владимира Семёновича Высоцкого не стало. Примечательно, что широкого освещения печальное известие не получило – в Москве была в разгаре летняя Олимпиада.
Сообщили о кончине народного гения только «Вечерняя Москва» и «Советская культура». Однако о трагедии в кратчайшие сроки узнали все – люди делились печальными новостями с друзьями, коллегами, соседями.
В результате в день прощания – 28 июля – у театра на Таганке, по официальным данным, собрались более 100 тыс. человек. Траурная процессия растянулась на 9 километров.
Позднее в статье канадской газеты, посвящённой смерти Высоцкого, приводилась фраза одного из участников церемонии прощания: «Это не политическая демонстрация. Мы просто любили его».
Говорил ли Высоцкий: «У меня есть претензии к моей стране, но решать я их буду не с вами»?
Популярная цитата из ответа Владимира Высоцкого западным журналистам часто используется как патриотический аргумент: дескать, нельзя выносить сор из избы, обращаться в ЕСПЧ и вообще каким-либо способом лить воду на мельницу зарубежных оппонентов российской власти. Мы проверили, говорил ли Владимир Семёнович такое.
«Однажды Владимира Высоцкого спросили западные журналисты о его отношении к власти СССР. Он ответил: «У меня есть претензии к властям моей страны, но решать я их буду не с вами». Больше ему этот вопрос не задавали».
Фраза стала популярным демотиватором в соцсетях. Кроме того, её можно встретить в публикациях телеканала «Мир», ресурсов «Рамблер», «Царьград ТВ», «Взгляд», KM.RU, «Русский мост». Приводил её и директор Института русского зарубежья Сергей Пантелеев в своём интервью.
Самые ранние упоминания цитаты в интернете относятся к маю 2015 года. Немного странно для яркой реплики из уст культовой личности, не правда ли? При этом фраза, очевидно, очень быстро набрала популярность, поскольку уже в июле попала в статью «Сплетня и донос: этический анализ», опубликованную в международном научном журнале «Символ науки». В том же 2015 году ей посвятили целый абзац в работе «Динамика прецедентного мира творческой личности в дискурсе новых медиа: постановка проблемы», вышедшей в «Сибирском филологическом журнале»:
«Так, ответ Высоцкого на вопрос западных журналистов о его отношении к советским властям («У меня есть претензии к властям своей страны, но я их не с вами буду решать и обсуждать») стал аргументом во многих современных политических интернет-дискуссиях. Например, Высоцкого как нравственный идеал оппозиционера противопоставляют А. Навальному, публикуя на одной странице приведённые выше слова поэта и высказывание нашего современника: «Оппозиция имеет право обращаться к другим государствам для борьбы с тираническим режимом». В данном посте коммуникативная интенция пользователя реализуется исключительно на имплицитном уровне текста за счёт «дуэли» цитат, за которыми стоят их авторы. Отрицание пользователем политической позиции и, вероятно, личности А. Навального выражается посредством апелляции к безусловному авторитету поэта, воспринимаемого в различных слоях общества как борца за свободу».
Как видим, только появившись в Сети, «цитата Высоцкого» сразу взяла на себя ту роль, которую она играет и сегодня: воспитательную, с определённой нравственной установкой. Однако всё ещё не ясно, существовала ли она в доинтернетовские времена. В доступной печатной литературе не встречается ничего похожего. В том числе и на иностранных языках.
В то же время на одной интернет-странице, где рассматриваемая цитата вынесена в эпиграф, присутствует следующий пассаж o некоем американском интервью Высоцкого:
«Интервью довольно интересное, вызывающее ассоциации с поединком фехтовальщиков. Ведущий Д. Раттер… нападает, ставит острые вопросы, пытаясь получить от Высоцкого хоть сколько-нибудь антисоветские ответы. Высоцкий же защищается и отвечает так, что даже самый ретивый служака из КГБ не нашёл бы, что поставить ему в вину».
Вышеупомянутое интервью Высоцкий дал в июле 1976 года в Нью-Йорке журналисту телеканала CBS Дану Раттеру. В эфир оно вышло значительно позже, 20 февраля 1977 года. Из текста беседы видно, что американский журналист действительно задавал советскому поэту довольно острые, провокационные вопросы. Но есть ли среди ответов Высоцкого хоть один, похожий на нашу цитату? По-настоящему похожих нет. Лёгкие сомнения может вызвать разве что следующий фрагмент:
«Дан Раттер: Может быть, это не так, но, мне кажется, кое-кто в СССР беспокоится, вернетесь ли вы обратно. Я не ошибаюсь?
Владимир Высоцкий: Ну почему?! Ну что вы! Я уезжаю уже четвёртый или пятый раз и всегда возвращаюсь. Это смешно! Если бы я был человеком, которого боятся выпускать из страны, так это было бы совершенно другое интервью. Я спокойно сижу перед вами, спокойно отвечаю на ваши вопросы. Я люблю свою страну и не хочу причинять ей вред. И не причиню никогда.
По сути, общее между двумя цитатами только нежелание причинять вред стране: в одном случае — выраженное неявным образом, в другом — явным, но, скорее всего, касающееся не интервью, а перспективы стать невозвращенцем. И ничего о претензиях. Вполне возможно, этот фрагмент (и общие настроения вокруг соответствующего интервью Высоцкого) и послужил источником чьей-то фантазии. Однако на сегодняшний день нет ни одного серьёзного (или хотя бы достаточно старого) источника, который подтверждал бы, что Владимир Семёнович Высоцкий когда-либо говорил нечто подобное.
В. Высоцкий советский поэт или диссидент
Итак, Вам слово, Владимир Семенович.
Высоцкий о советской власти:
«И если б наша власть была
Для нас для всех понятная,
То счастие б она нашла.
А нынче жизнь — проклятая. «
Икона висит у них в левом углу —
Наверно, они молокане,
Лежит мешковина у них на полу,
Затоптанная каблуками.
Кровати да стол — вот и весь их уют,
И две — в прошлом винные — бочки.
Я словно попал в инвалидный приют —
Прохожий в крахмальной сорочке.
Мне дали вино — и откуда оно!
На рубль — два здоровых кувшина,
А дед — инвалид без зубов и без ног —
Глядел мне просительно в спину.
«Желаю удачи!» — сказал я ему.
«Какая там, на хрен, удача!»
Мы выпили с ним, посидели в дыму.
И начал он сразу. И начал.
«А что, — говорит, — мне дала эта власть
За зубы мои и за ноги?
А дел — до черта, напиваешься всласть —
И роешь культями дороги.
Эх, были бы ноги — я б больше успел,
Обил бы я больше порогов.
Да толку, я думаю, — дед просипел, —
Да толку б и было не много».
«Что надобно, дед?» — я спросил старика.
«А надобно самую малость:
Чтоб — бог с ним, с ЦК, но — хотя бы ЧК
Судьбою интересовалась. »
(1966)
Думал я, наконец, не увижу я скоро
Лагерей, лагерей.
Но попал в этот пыльный, расплывчатый город
Без людей, без людей.
Бродят толпы людей на людей не похожих
Равнодушных, слепых.
Я заглядывал в черные лица прохожих,
Ни своих, ни чужих.
Высоцкий о КПСС и революционном движении:
Не суетитесь, мадам переводчица,
Я не спою, мне сегодня не хочется!
И не надеюсь, что я переспорю их,
Могу подарить лишь учебник истории.
(1978)
Высоцкий о Сталине:
Вспоминаю, как утречком раненько
Брату крикнуть успел: «Пособи!»
И меня два красивых охранника
Повезли из Сибири в Сибирь.
А потом на карьере ли, в топи ли,
Наглотавшись слезы и сырца,
Ближе к сердцу кололи мы профили
Чтоб он слышал, как рвутся сердца.
В те времена укромные,
Теперь — почти былинные,
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия,
А многих — даже ранее,
А вот живёт же братия,
Моя честна компания!
Ходу, думушки резвые, ходу!
Слова, строченьки милые, слова.
Первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого.
Знать бы мне, кто так долго мурыжил, —
Отыгрался бы на подлеце!
Но родился, и жил я, и выжил:
Дом на Первой Мещанской — в конце.
Высоцкий об НКВД, КГБ и МВД:
Судьба моя лихая давно наперекос,-
Однажды «языка» я добыл, да не донес.
И особист Суэтин, неутомимый наш,
Еще тогда приметил и взял на карандаш.
Я не помню, кто первый сломался, —
Помню, он подливал,
поддакивал,
Мой язык, как шнурок, развязался:
Я кого-то ругал,
оплакивал.
А потом мне пришили дельце
По статье Уголовного кодекса,
Успокоили: «Всё перемелется»,
Дали срок — не дали опомниться.
И остался я в городе Вологде,
Ну, а Вологда —
это вона где.
Пятьдесят восьмую дают статью,
Говорят: «Ничего, вы так молоды. »
Если б знал я, с кем еду, с кем водку пью, —
Он бы хрен доехал до Вологды!
Нам ни к чему сюжеты и интриги:
Про все мы знаем, про все, чего ни дашь.
Я, например, на свете лучшей книгой
Считаю Кодекс уголовный наш.
Мой чёрный человек в костюме сером.
Он был министром, домуправом, офицером.
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: «Спасибо, что живой!»
Вокруг меня кликуши голосили:
«В Париж мотает, словно мы — в Тюмень;
Пора такого выгнать из России,
Давно пора, — видать, начальству лень!»
Высоцкий о процессах над инакомыслящими:
Суд над Синявским и Даниелем
Посмотреть продукцию:
Что в ней там за трещина,
Контр- ли революция,
Анти- ли советчина?
Но сказали твердо: «Нет!
Чтоб ни грамма гласности!»
Сам все знает Комитет
Нашей безопасности.
Кто кричит: «Ну то-то же!
Поделом, нахлебники!
Так-то, перевертыши!
Эдак-то, наследники».
Может быть, он даже был
Мужества немалого!
Шверубович-то сменил
Имя на Качалова. «
Высоцкий о рабочем классе:
Но как убедить мне упрямую Настю?
Настя желает в кино, как суббота.
Настя твердит, что проникся я страстью
К глупому ящику для идиота.
Ну, а потом, на Канатчиковой даче,
Где, к сожаленью, навязчивый сервис,
Я и в бреду все смотрел передачи,
Все заступался за Анджелу Дэвис.
Произошел необъяснимый катаклизм;
Я шел домой по тихой улице своей,
А мне навстречу нагло пер капитализм,
Звериный лик свой скрыв под маской «жигулей».
Я по подземным переходам не пойду:
Визг тормозов мне — как роман о трёх рублях.
За то ль я гиб и мёр в семнадцатом году,
Чтоб частный собственник глумился в «Жигулях»!
Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
И тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.
Солдат всегда здоров,
Солдат на все готов,-
И пыль, как из ковров,
Мы выбиваем из дорог.
И не остановиться,
И не сменить ноги,-
Сияют наши лица,
Сверкают сапоги!
Известный польский актёр Д.Ольбрыхский, хорошо знавший Высоцкого, в одной из своих книг припоминает любопытный эпизод. Однажды Высоцкий вёз его и других польских актёров по Подмосковью. Путь пролегал мимо дачи Сталина. «»Тут сдох Сталин», – сказал Володя. – «На этой даче умер Сталин», – перевёл я. – «Ты переводи как следует! – взорвался Высоцкий. – Я сказал: сдох!»».
Отношение Высоцкого к Ленину и уровень уважения к нему очень хорошо показывает один из устных рассказов Высоцкого «Три медведя»
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+