Что сказал наполеон о русских солдатах после бородинской битвы
«Русские были разгромлены», или что говорили французы про войну 1812 года?
«В России и сегодня люди верят словам школьных учебников о том, что русские под Бородино победили или, по крайней мере, заслужили почетную ничью. Но все серьезные историки знают – русские „на самом деле» были разгромлены…»
это слова из книги, которую можно найти во Франции, называется она незамысловато: «1812. Победа под Москвой».
Пожалуй, каждый в России знает о событиях войны 1812 года, о нападении непобедимой армии Наполеона на Россию, и позорное её отступление. Нам с детства известно что русские мужики во главе с Кутузовым и Москву сожгли и потом еще ссаными тряпками Наполеона до Парижу гнали. Чистая виртуозная победа над непобедимой грозой Европы упала в копилку побед Русского войска.
Но, сами понимаете, не все готовы согласиться со своим поражением, особенно, когда лично принимаешь в этом участие. Так вот, немногие оставшиеся в живых французские офицеры, которые в полной мере ощутили не своей шкуре и русских мужиков и русский мороз, пройдя русский плен( где с ними вполне по человечески обходились), спустя несколько лет после войны 1812 года вернулись в родную Францию и создали миф о том, что на самом деле они, бравые сподвижники Наполеона, собственно одолели русское войско Кутузова, но для полной победы немножко не хватило, тут и горящая Москва подвела и русский мороз нанес значительный ущерб французам.
«Пленные французы » А. Прянишников
Французы рассказывали о том, что русские просто завалили их собственными трупами. Русские несли колоссальные потери от армии Наполеона, чуть не до миллиона человек.
Хотя на самом деле
За всю кампанию 1812 года потери русской армии не превысили 80 тысяч человек ранеными и убитыми, 100 тысяч заболевшими. Потери же французов составили не менее 200 тысяч убитыми и ранеными, 100 тысяч обмороженными и заболевшими и 250 тысяч пленными. Почти все раненые тоже попали в плен.
По поводу русского «Генерала Мороза» и его губительного воздействия на французские войска: действительно морозы потрепали французов, но холода начались они только в конце октября, когда потрепанная армия Наполеона отступала.
Карикатура «Генерал Мороз» на обложке французского журнала
Причем свидетели отступления армии Бонапарта, утверждали, что к сражению под Березиной Наполеон уже не командовал армией, а бежал в Париж с группой офицеров. Хотя поражение под Березиной не отрицают даже сами Французские историки, но вот в большинстве остальных сражений «Бонапарт конечно одержал верх», ну взять хотя бы Бородино. ( так заявляют некоторые французские историки).
Бородинская панорама, Ф. Рубо
По данным историков потери для французской армии после сражения на реке Березина выглядели так:
Переправа французов через р. Березена, П. Хесс
Хотя сам Наполеон Бонапарт в своих воспоминаниях о войне с Россией писал:
«французы были достойны того, чтобы победить, а русские заслужили снискать себе славу непобедимых».
Причем, видимо сами французы не в курсе, что своему военному мастерству Наполеон во многом обязан гению Суворова. Сам Суворов французам не раз устраивал нагоняй, и после этого Наполеон стал изучать стратегии Суворова и учиться у него мастерству ведения войны. Но это вопрос спорный.
«Они были побеждены!»: что сказал Наполеон про русскую армию после Бородинского сражения
Бородинская битва закончилась больше двух сотен лет назад. Тем удивительнее тот факт, что событие, о котором сохранилось большое количество документальных свидетельств, до сих пор является предметом дискуссий у историков. Вероятно, именно количество информации позволяет выдвигать больше трактовок события. И само по себе сражение обладает рядом уникальных свойств, которые ставят его в особое положение в военной истории человечества: размеры армии, число потерь и присвоение звания победителей обеими сторонами.
Размеры армии
Так вышло, что с самого начала наполеоновского вторжения в Россию генералы армии императора Александра выбрали тактику отступления. На самом деле такое решение имело свои стратегические обоснования: постепенно отступая в тыл, можно было подготовить армию и набрать в нее новых рекрутов. Помимо того, войско Наполеона, продвигаясь вглубь страны, страдало от потерь и сложностей быта, что явно не способствовало повышению боевого духа.
Из всех однодневных битв, которые когда-либо гремели на планете, именно Бородинская битва является самым масштабным сражением. Ученые, говоря о численности войск, указывают разные данные, но средние показания сходятся на том, что на стороне Кутузова билось около 120 тысяч человек (хотя данные разных исследователей варьируются в пределах от 112 до 160 тысяч), а под знаменами французского императора было собрано 130 тысяч человек. В общей сложности выходит, что в Бородинском сражении сошлось около 250 тысяч солдат.
На стороне французов был качественный перевес в пехоте (тем более, что большая часть солдат наполеоновского войска состояла из видавших виды ветеранов) и кавалерии, у русских же был некоторый перевес в артиллерии. Большое значение также имел тот факт, что основной массив русской армии состоял из довольно плохо обученного ополчения.
Число потерь
Сражение, длившееся 12 часов, оказалось исключительно кровавым. По разным данным, потери французов составили от 30 до 40 тысяч человек убитыми и ранеными, потери русских – в пределах 39 тысяч человек (ряд источников сообщает о 46 тысячах человек, но эти данные сомнительны).Даже если мы примем минимальные показатели и определимся с совокупным числом потерь обеих сторон в размере 70 тысяч человек, то получается страшная картина: в час обе армии в среднем теряли по 6 тысяч человек.
Итог сражения
Любопытно, что в российской исторической науке принято считать, что победа в Бородинском сражении принадлежит русским, а во французской историографической традиции считается, что в битве победили войска Наполеона. На самом деле, обе эти точки зрения имеют право на существование.
Возможно, эти слова императора полны бравады, так как он нарочно значительно преувеличил численность своего противника, с целью возвысить храбрость и отвагу своих войск. Тем более, что несколькими годами позднее он будет говорить уже о 250 тысячах солдат в русской армии, а свою армию будет называть 80 тысячами смельчаков.
Кутузов же был не в пример своему противнику лаконичен, он отрапортовал Александру I следующим образом: «Баталия, 26 числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришёл нас атаковать».
«Они предпочитают умирать, а не сдаваться»: что солдаты Наполеона говорили о русских?
В Российской государственной библиотеке и в архиве древних актов хранится более трехсот писем наполеоновских солдат и офицеров, участвующих в походе 1812 года. В них европейцы чаще всего жаловались на холод, нехватку провианта, теплой одежды и постоянные наскоки казаков и партизан, которых они часто путали между собой. В письмах первого периода похода прослеживается презрительное отношение французов к российским войскам. Такой взгляд на противника активно культивировался пропагандой, которую Наполеон всегда мастерски применял.
В первые дни войны солдаты и офицеры писали домой, что в мелких стычках они всегда берут вверх над русскими, даже если тех больше. Особенно известным стал бой под городком Островно, в котором две сотни французских вольтижеров разгромили большой отряд кавалерии. В одном из писем генералу Дантану подчиненный писал, что русские избегают прямого боя и практически не препятствовали продвижению французов.
Большое удивление у французов вызывала практика уничтожения деревень на пути отступающей армии. Эти действия вместе с сожженной Москвой еще больше убеждало бойцов Наполеона, что русские — варвары, которых для полного разгрома мало победить на поле боя. Обдумывая свои действия после войны, французский император пришел к выводу, что он был готов ко всему, но не к тому, что этот народ может сжечь свою историческую столицу.
После баталии за Шевардинский редут, который был преддверьем будущего великого сражения в палатку к Наполеону для доклада вошел дежурный генерал Коленкур. Он доложил, что противник полностью выбит с позиций и Боанопарт задал вопрос: «сколько солдат противника взято в плен?» Генерал ответил, что не одного. Наполеон спросил: «Разве кавалерия не вступила в бой? Неужели эти русские решили победить или умереть?» Генерал ответил: «Русские предпочитают умирать, а не сдаваться».
Особенно ожесточенным был многократный штурм флешей Багратиона. Об этом эпизоде яркое воспоминание оставил французский офицер 2-го кирасирского полка. С его слов местность перед позицией была завалена телами французской пехоты в синих мундирах, а за флешами русскими бойцами в зеленой форме. Офицер подытожил: «Солдаты ходили по крови, которую земля отказывалась поглощать. Редут был блистательно атакован и столь мужественно обороняем». Французский генерал Пеле с восхищением вспоминал, как их артиллерия картечным огнем сметала строй за строем русских, которые выстроились колоннами на открытой местности. Но пока у русских оставались даже малые силы они, не считаясь с потерями, вновь и вновь шли в бой.
Во время восьмой атаки на флеши Багратиона французы и русские более часа вели рукопашную схватку, в которой участвовало до 10 тысяч человек. Во время контратаки командующий обороной генерал Багратион был смертельно ранен. О Бородинской битве Наполеон скажет так: «Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех». Великого полководца и его армию больше всего поразило упорство и стойкость русского солдата и готовность офицеров жертвовать своими жизнями во имя победы.
Приходили в ужас от одного только слова
Наполеон очень любил казаков и высоко оценивал их боевые качества как легкой кавалерии. Еще во время подписания Тильзитского мира в 1807 году, Бонапарт сказал донскому атаману Платову: «я так очарован вашими казаками, что желал бы иметь их в своей армии. Не можете ли вы сформировать мне хоть тысяч 20 казаков»? Платов отшутился и предложил императору Франции прислать на Дон 20 тысяч французских барышень и тогда через два десятка лет он получит 20 тысяч отменных казаков.
По данным издателя «Русского Архива», П. И. Бартенев, сохранилось документ, в котором говорится, что после вступления французских войск в Москву, Наполеон присылал Платову курьера с просьбой не помогать русским, а присоединиться к его армии, обещая за то казакам деньги, почести и славу. Что ответил атаман неизвестно. Во время отступления «великой армии» именно казаки приносили французам больше всего проблем.
В своих записках генерал Моран отмечал, что больше всего проблем причиняли казаки, которые с азиатским остервенением набрасывались на французские фланги. Они как свирепые пчелы наносили множество уколов армии, которая была подобна потерявшему все силы льву. Другой наполеоновский генерал — Ле-Валетт, говорил, что одно слово «казак» приводило подчиненных ему солдат и офицеров в ужас. Согласно его мнению, стратегический и тактический гений Наполеона был парализован действиями казаков.
источник
«Они были побеждены!»: что сказал Наполеон про русскую армию после Бородинского сражения
Бородинская битва закончилась больше двух сотен лет назад. Тем удивительнее тот факт, что событие, о котором сохранилось большое количество документальных свидетельств, до сих пор является предметом дискуссий у историков. Вероятно, именно количество информации позволяет выдвигать больше трактовок события. И само по себе сражение обладает рядом уникальных свойств, которые ставят его в особое положение в военной истории человечества: размеры армии, число потерь и присвоение звания победителей обеими сторонами.
Размеры армии
Из всей вереницы войн, в которых только суждено было оказаться России, особое место по справедливости отводится Отечественной войне 1812 года. Фактически, до начала Второй Мировой войны именно этот вооруженный конфликт считался наиболее драматичным и знаковым в истории страны. Примечательно, например, что в самом начале Первой мировой войны ее называли не иначе как Второй Отечественной, как бы проводя аналогию по значимости с событиями 1812 года. Апогеем тех давних боев стало легендарное Бородино.
Так вышло, что с самого начала наполеоновского вторжения в Россию генералы армии императора Александра выбрали тактику отступления. На самом деле такое решение имело свои стратегические обоснования: постепенно отступая в тыл, можно было подготовить армию и набрать в нее новых рекрутов. Помимо того, войско Наполеона, продвигаясь вглубь страны, страдало от потерь и сложностей быта, что явно не способствовало повышению боевого духа.
В народе, однако, такая тактика не пользовалась большим успехом, а поэтому Александр I принял решение сместить Барклая де Толли, а на его место поставил Михаила Васильевича Кутузова, любимого ученика самого Суворова. Первое время Кутузов продолжал отступление вглубь страны, но затем решил дать генеральное сражение, которое и случилось 7 сентября 1812 года в ста с небольшим километрах от Москвы, близ местечка Бородино.
Из всех однодневных битв, которые когда-либо гремели на планете, именно Бородинская битва является самым масштабным сражением. Ученые, говоря о численности войск, указывают разные данные, но средние показания сходятся на том, что на стороне Кутузова билось около 120 тысяч человек (хотя данные разных исследователей варьируются в пределах от 112 до 160 тысяч), а под знаменами французского императора было собрано 130 тысяч человек. В общей сложности выходит, что в Бородинском сражении сошлось около 250 тысяч солдат.
На стороне французов был качественный перевес в пехоте (тем более, что большая часть солдат наполеоновского войска состояла из видавших виды ветеранов) и кавалерии, у русских же был некоторый перевес в артиллерии. Большое значение также имел тот факт, что основной массив русской армии состоял из довольно плохо обученного ополчения.
Число потерь
Сражение, длившееся 12 часов, оказалось исключительно кровавым. По разным данным, потери французов составили от 30 до 40 тысяч человек убитыми и ранеными, потери русских – в пределах 39 тысяч человек (ряд источников сообщает о 46 тысячах человек, но эти данные сомнительны).Даже если мы примем минимальные показатели и определимся с совокупным числом потерь обеих сторон в размере 70 тысяч человек, то получается страшная картина: в час обе армии в среднем теряли по 6 тысяч человек.
Помимо того, Бородинская битва унесла жизни многих признанных военачальников. Например, во время боя был смертельно ранен отечественный полководец из древнего грузинского царского рода Петр Багратион.
Итог сражения
Любопытно, что в российской исторической науке принято считать, что победа в Бородинском сражении принадлежит русским, а во французской историографической традиции считается, что в битве победили войска Наполеона. На самом деле, обе эти точки зрения имеют право на существование.
Французы, говоря о своей победе, опираются на тот несомненный факт, что по итогам сражения за ними осталось поле боя, и армия императора достигла поставленной полководцем цели, открыв себе путь на Москву. Аргументы же российской стороны заключаются в том, что у Кутузова получилось сохранить свою армию, а разорение Москвы Наполеоном было меньшим из зол.
Возможно, эти слова императора полны бравады, так как он нарочно значительно преувеличил численность своего противника, с целью возвысить храбрость и отвагу своих войск. Тем более, что несколькими годами позднее он будет говорить уже о 250 тысячах солдат в русской армии, а свою армию будет называть 80 тысячами смельчаков.
Кутузов же был не в пример своему противнику лаконичен, он отрапортовал Александру I следующим образом: «Баталия, 26 числа бывшая, была самая кровопролитнейшая из всех тех, которые в новейших временах известны. Место баталии нами одержано совершенно, и неприятель ретировался тогда в ту позицию, в которой пришёл нас атаковать».
Русские вправе не считать Бородино поражением
12 неудач Наполеона Бонапарта. Казалось бы, современные историки примирились с тем, что Бородинское сражение завершилось для Великой армии Наполеона победой, хотя точнее было бы назвать это почти победой. Русская армия не уходила со своих позиций, пусть каждый раз и новых, пока к этому не последовал приказ главнокомандующего.
О позиции и силах сторон
Наполеон сам признавал, что Бородино не стало для него такой же победой, как Аустерлиц или Иена, Ваграм или Фридланд. Как бы ни переводить с французского его известные слова, для русских они могут звучать только так: «Из пятидесяти сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех».
Точно так же не кто иной, а сам великий полководец признал, что при Бородино «русские стяжали право быть непобедимыми…» Однако почему-то именно среди русских историков продолжаются дискуссии о том, почему мы упорно не желаем считать великую битву победой противника.
Ведь левый фланг изначально прикрывал, ко всему прочему, и Шевардинский редут – передовую позицию, за которую французам пришлось уплатить немалую цену. Выстроить же затем что-то более существенное, чем флеши, не позволило время. Впрочем, чтобы прорвать здесь русский фронт, французам в любом случае пришлось преодолевать несколько последовательных рубежей, в том числе глубокий овраг, высоту и горящую деревню Семёновское.
Другое дело, что Кутузова на самом деле куда больше беспокоил именно правый фланг, а всю мощь корпусов, выставленных Наполеоном против позиций 2-й Западной армии, русский главнокомандующий считал чем-то вроде блефа. Возможно, Кутузов действительно ошибся, рассчитывая на то, что Наполеон будет оперировать в обход именно его правого крыла, чтобы отрезать русской армии пути отступления к Москве.
А вот если Наполеон предпримет подобный манёвр уже слева, ему можно для начала и во фланг ударить – корпусом Тучкова. Это достаточно сильное соединение, к тому же поддержанное во второй линии почти 10-тысячным московским ополчением начальник штаба кутузовской армии Беннигсен зачем-то из засады вернул в линию, выставив буквально напоказ польским вольтижёрам корпуса Понятовского.
Кутузов рассчитывал контратаковать как раз из-за реки Колочи — во фланг обходящих его справа колонн французов. Это было бы вполне в духе тогдашнего военного искусства. А на случай удара французов слева три русских корпуса было вообще-то не так сложно перебросить южнее, как и случилось в ходе сражения.
Впрочем, всё же не позиция, а занявшая её русская армия сумела выстоять при Бородине. Ей противостояли около 130 тысяч отборных французских и союзных войск при 587 орудиях. Только в самые первые годы после войны появлялись данные о том, что наполеон располагал намного большими силами, чуть ли не до 180 тысяч, как при Ваграме, но они не подтвердились.
Численность Великой армии практически никем не подвергается сомнению, а вот споры о том, сколько на поле Бородинской битвы было русских солдат, не прекращаются и сегодня. Появились эксперты, утверждающие, что русских было не менее 160 тысяч за счёт никем не учтённых ополченцев и казаков.
Не будем много говорить о том, какую роль могли сыграть в сражении такие лишние десятки тысяч, отметим лишь, что уже почти не оспаривается численность регулярных русских полков. Так вот, в пехоте, регулярной кавалерии и артиллерии на день Бородинской битвы числилось не больше 115 тысяч человек.
При этом пушек у русских было даже больше, чем у французов – 640, причём особенно существенным было превосходство в орудиях большого калибра. Однако они, в отличие от французских, почти не могли свободно передвигаться по полю боя. Почти полторы сотни резервных пушек и гаубиц так и остались до конца дня в резерве, неся при этом потери в прислуге, которую постоянно привлекали на замену погибшим товарищам.
Как видим, говорить о каком-либо решающем превосходстве в силах той или иной стороны не приходится, хотя в боевые линии русские всё же не могли выставить столько же испытанных воинов.
Какой ценою им далась Москва
Итак, по итогам 12-часового боя французским войскам всё же удалось захватить позиции русской армии в центре и на левом крыле. Однако, сам по себе этот факт ещё не означал победу, тем более, что после прекращения боевых действий, французская армия отошла на исходные позиции.
Безусловно, нельзя не признать, в рядах наполеоновских войск после Бородина не могло быть и речи об отступлении. Однако и сразу наступать император, как ни удивительно, не спешил. Потери его армии, возможно, были всё же меньше, чем у русских, о чём чуть ниже, но тоже изрядно подорвали боеспособность целых соединений. Считается, что уже на следующее утро Наполеон хотел продолжить сражение и завершить разгром армии Кутузова.
Именно потери, с учётом возможностей получить подкрепление, и предрешили то, как продолжилась впоследствии компания 1812 года. Вряд ли заслуживают доверия многочисленные скептики, считающие, что Кутузов дал сражение лишь в угоду общественному мнению и настроению армии. И не стоит сомневаться в том, что изначально он сдавать Москву после единственного сражения, пусть и столь кровопролитного, всё-таки не планировал.
Другое дело, что Кутузов не рассчитывал и засесть в старой столице, как в неприступной крепости, понимая, что Москва к этому совершенно не подготовлена. Вопреки оптимизму и боевому задору её губернатора Ростопчина.
В документах и воспоминаниях современников есть немало фактов, подтверждающих, что Кутузов всерьёз рассчитывал отвлечь Наполеона от первопрестольной, сразу отходя либо в сторону Петербурга, либо к югу или юго-востоку. Вряд ли русский главнокомандующий при этом разыгрывал свой очередной спектакль на публику. Но ему потребовался весьма непродолжительный анализ таких перспектив, чтобы примириться с фактом – уводить армию придётся через Москву.
Говоря о потерях, начнём с французов, которым отечественные историки поначалу «прописали» больше 50 тысяч убитых и раненых. И это казалось вполне возможным с учётом того, что армия Наполеона потеряла намного больше генералов и офицеров по сравнению с русской. 49, в том числе 8 убитых, против 28, из которых погибли шестеро.
Нельзя не заметить, что расчёт по генералам неизбежно ведёт к ошибочной оценке общих потерь. Дело в том, что во всей русской армии в Бородинском сражении было задействовано всего 73 генерала, в то время как у французов только в кавалерии числилось 70 генералов. При этом, в каждой из армий в плен при Бородине попал всего один генерал – Бонами у французов, и Лихачёв у русских, оба с многочисленными ранениями.
Достаточно быстро стало понятно, что все ссылки на документы с высокими цифрами французских потерь настолько сомнительны, что было решено обратиться к боевым расписаниям частей и соединений Великой армии. До и после сражения у стен Москвы. Они и дали вполне обоснованные данные о французских потерях – немногим более 30 тысяч человек. Пленных было не более 1000, а пушек русские сумели взять всего 13. Против 15 орудий, захваченных французами, и это вообще-то совсем неплохой показатель с учётом того, что наши постоянно оборонялись.
Сумма в пределах 30-тысячных потерь не вполне соответствует тем многочисленным и вполне правдивым сведениям, которые есть в распоряжении историков по поводу состава французской армии, вступившей в Москву. Её численность лишь немного превысила 100 тысяч человек, а это значит, что те самые маршевые батальоны к Наполеону вроде бы и вовсе не пришли.
Но они на самом деле пришли, хотя и с опозданием в несколько дней. Также подтянулась и нетронутая дивизия Пино из Итальянской армии принца Евгения Богарне, и несколько полков из флангового охранения, которое, казалось, можно было несколько ослабить. Да, несколько тысяч человек Наполеону пришлось выделить на охрану коммуникаций, разведку и наблюдение за армией Кутузова.
Но и в таком случае у Наполеона осталось слишком мало сил, чтобы просто так признать его потери под Бородином меньше, чем в 30 тысяч. Впрочем, это, как и потери русской армии – тема для серии куда более глубоких исторических исследований.
Наша же задача в чём-то амбициознее, но в чём-то скромнее – попробовать аргументировать свой тезис о том, что под Бородином русская армия не терпела поражения. Здесь же лишь отметим – после настоящего поражения, даже с такими потерями, так спокойно, но вместе с тем скрытно, оперативно и организованно мало кто ещё отступал.
О русских потерях и. перспективах
О русских потерях судить намного сложнее. Хотя, казалось бы, очень многое известно абсолютно точно. Но отнюдь не всё.
Для русской армии никто и никогда не называл цифру потерь ниже 38,5 тысяч человек. Это уже больше французского минимума. И вряд ли вообще есть смысл доказывать, что наши потери были меньше. Парадокс, но под Бородином известный принцип – атакующий несёт потери больше обороняющегося, почти не работал. Точнее работал, но русские ведь слишком часто контратаковали.
К тому же, в день Бородина во всей армии царил единый дух – стоять насмерть. И стояли, не двигаясь с места под перекрёстным огнём французской артиллерии, под ударами железных людей из кавалерийских корпусов Мюрата. В густых колоннах, и далеко не всегда на высотах или же в укрытиях.
Французы в этом отношении были намного хитрее и предприимчивее – они ничуть не стеснялись уходить из-под огня. К тому же огонь этот со стороны наполеоновской артиллерии, вообще-то менее многочисленной, чем русская, был куда более интенсивным. Есть документально подтверждённая информация, что наши противники истратили под Бородином едва ли не втрое больше зарядов, чем русские.
В наше время в ряде изданий появились данные о том, что русская армия могла потерять до 60 тысяч человек. Среди прочего, в основание таких расчётов приводятся некие рукописные списки ополченцев до и после сражения, немыслимые потери среди казаков Платова, и прочие сомнительные данные. Между тем, завышение русских потерь напрямую связано с завышением численности армии Кутузова.
Раз за разом приписывая ей десятки тысяч ополченцев и тысячи казаков, такого рода исследователи ошибаются в главном – русские тогда ещё не разучились побеждать по-суворовски — не числом, а умением. А вот с умением у тех же казаков и ополченцев всё было, скажем прямо, не слишком ладно. И в регулярном сражении пользы от них было не так много, как от опытных солдат.
Потому-то их и брали в Главную армию только слаженными частями и соединениями, как то же Московское ополчение, вставшее во вторую линию за корпусом Тучкова. Кстати, занимаясь подобными сомнительными подсчётами, впору и вовсе записать в Великую армию всех сопровождавших её обозников и маркитанток. Не говоря уже о медиках и поварах.
Что осталось в резерве?
Французы не принудили русских не то, что к бегству, как это было под Аустерлицем и Фридландом, но и даже к сколько-нибудь существенному отходу. И уж точно никакого преследования со стороны французов не было и в помине.
Русским любят напомнить, что Наполеон под Бородином так и не ввёл в действие свою гвардию, но, вопреки сложившейся легенде, русская гвардия также к вечеру 26 августа (7 сентября) оставалась почти нетронутой. Три полка лейб-гвардии, блистательно отразившие многочисленные атаки французской тяжёлой кавалерии – Литовский, Измайловский и Финляндский достаточно спокойно, отнюдь не под напором врага, заняли свои позиции во второй линии, оставив первую за передвинутыми с правого крыла корпусами Остермана и Дохтурова.
Потери в составе этих русских гвардейских полков, как свидетельствуют документы, были значительными, но об утрате боеспособности не могло быть и речи. Между тем, в корпусах Даву, Нея и Жюно, а также в Итальянской армии принца Евгения ряд полков уже к вечеру 26 августа пришлось сводить в батальоны. Иначе ударные колонны оказались бы настолько малочисленными, что не выдержали бы уже первой атаки в случае возобновления боя.
Ну а что касается Преображенского и Семёновского гвардейских полков, то они ограничили своё участие в сражении тем, что после потери флешей и Курганной батареи поддержали линию новых позиций армии, которая после отступления на километр-полтора, не более, была уже почти в полном порядке. Главное, что она была готова к продолжению битвы.
В итоге русские всё же могли бы противопоставить 18-тысячной французской гвардии около 8-9 тысяч своих отборных войск. К тому же Кутузов по-прежнему рассчитывал на то, что уже к Бородинскому полю подоспеют обещанные московским губернатором Ростопчиным подкрепления. В их составе, кстати, как утверждал Ростопчин, должны были присутствовать не только ратники, но и несколько тысяч бойцов из регулярных полков.
Но едва ли не важнейшим преимуществом, которое к концу сражения сохранилось за русскими, было преимущество в артиллерии, особенно в отношении боеприпасов. К тому же почти 150 русских орудий из резерва сохранили без существенных потерь свою прислугу, хотя нескольким тысячам артиллеристов всё же пришлось отправится на передовые позиции на помощь товарищам.
Разговоры же о том, что французы не хотели ночевать среди трупов – не самое лучшее оправдание их отхода на исходные позиции. Конечно, в этом присутствовала определённая уверенность в том, что у русских нет сил для наступления, но и сами наполеоновские войска в бой уже не слишком рвались.
Наполеон очень рассчитывал на то, что буквально на следующий день к нему подтянутся маршевые батальоны, но они запаздывали в силу целого ряда причин. Среди них, едва ли не важнейшей, оказались действия первых русских партизанских отрядов.
Есть достаточно много свидетельств, особенно с французской стороны, тому, что французский главнокомандующий на самом деле испытал немалое облегчение, когда узнал, что русские ранним утром 27 августа ушли со своих новых позиций. Именно этот факт, а затем и оставление Москвы, похоже, убедили самого Наполеона в том, что его войска всё же победили при Бородине, или на французский манер — в битве на Москве-реке.
Пусть и не разгромом, а, что называется, по очкам. Мы же останемся при своём мнении: русские при Бородине не проиграли даже по очкам. Отступать и оставлять Москву пришлось вовсе не из-за поражения, а совсем по иным причинам.