Джоан роулинг сейчас чем занимается
Как мир разлюбил Джоан Роулинг и почему дело не только в ее твитах о менструации
Кто не мечтал получить сову из Хогвартса, тот не жил. С момента выхода «Гарри Поттера и Философского камня» в 1997-м волшебный мир стал общим наваждением. С каждой книгой росла серьезность происходящего. Из сказки «Гарри Поттер» превратился в роман воспитания, превозносящий силу любви и показывающий ужас дискриминации. Чтение серии в самом деле помогает стать толерантнее — это доказано. Джоан Роулинг любили так же, как и созданный ею мир: ее называли мамой Ро, и для многих она и правда стала материнской фигурой, доброй и принимающей. Сегодня те же поклонники сравнивают Роулинг с Амбридж и Волдемортом, а Дэниел Рэдклифф, Эмма Уотсон и Эдди Рэдмейн публично ее критикуют. Сотрудники издательства Hachette UK, где должна была выйти новая книга Роулинг, отказываются с ней работать (но книга, кажется, все равно выйдет).
Поводом для всего этого стал один твит. В месяц прайда в своем аккаунте Роулинг репостнула статью с фразой «люди, которые менструируют» в заголовке и сопроводила это саркастичной подписью: «Уверена, у нас было какое-то слово для таких людей. Кто-нибудь, помогите мне». Далее она добавила несколько искаженных вариантов слова «женщина», будто пытаясь вспомнить, как это слово звучит на самом деле. За этим последовал взрыв: комментарий посчитали трансфобным. Не исправили ситуацию и следующие твиты, в которых Роулинг обозначила, что в отказе от концепции пола видит стирание самой женской идентичности, хотя транслюдей уважает и любит.
Феминизм с оговорками
Для многих из них книги Роулинг в детском и подростковом возрасте были спасением. В них воспевались любовь и принятие, равенство для всех и возможность быть другим, не чувствуя себя чужим. И мисгендеринг Роулинг оказался предательством: «Когда я росла, осознавая себя трансперсоной, ваши книги были для меня возможностью сбежать от реальности… Это решение поддержать людей, которые меня ненавидят, ранит. Это доводит до слез. Почему. Почему?» — таких комментариев было немало.
Позже свои взгляды Роулинг еще раз обозначила в объемном эссе. В нем же она поделилась историей семейного насилия из своего прошлого, которая во многом повлияла на ее становление, это произошло, по словам писательницы, в том месте и в то время, когда она была уязвима, и мужчина этим воспользовался. «Я верю в то, что большинство транслюдей не просто не представляют ни для кого никакой угрозы, но и находятся под угрозой в большей степени, — писала она. — Я хочу, чтобы трансженщины были в безопасности. Но в то же время я не хочу, чтобы биологические женщины оказывались в меньшей безопасности. Когда вы открываете двери туалетов или раздевалок для каждого мужчины, который считает или чувствует себя женщиной, — а подтверждающие гендер сертификаты выдаются без хирургического или гормонального вмешательства, — вы открываете дверь для любого мужчины, который пожелает зайти внутрь. Это простая правда». Ярлык TERF, — трансэксклюзивной феминистки, который прикрепился к ее имени и ассоциируется со схожими с этим взглядами, Роулинг назвала мизогинным клеймом, которое используют, чтобы заставить женщину замолчать.
Это не первый раз, когда Роулинг обвиняют в трансфобии. Это часть системы ее взглядов, которую она демонстрировала не раз, поддерживая в соцсетях радикальных феминисток. Более того, взгляды писательницы нашли отражение и в ее работах, рассказывает журналистка и трансженщина Кейтлин Бернс. Не в «Гарри Поттере» — в «Шелкопряде» из серии про сыщика Корморана Страйка. Одна из героинь, Пиппа, пытается напасть на Страйка, но он ее обезоруживает. Проверив ее ID и заметив кадык, он понимает, что она трансженщина, и, когда она пытается сбежать, обещает отправить ее за решетку: «Это совсем не будет для тебя весело, Пиппа. Не сейчас, когда ты еще не сделала себе операцию», — намекая на то, что Пиппа отправится в мужскую тюрьму.
Вряд ли этот скандал стихнет скоро, слишком уж вразрез со многим, что заявляла в своих книгах Роулинг, идут для читателей такие взгляды. Но недовольство писательницей началось не с обвинений в трансфобии. В последнее время почти все послания от поклонников «Гарри Поттера» к его создательнице начинаются с призывов «Остановись!». От их политических или социальных взглядов это не зависит — Роулинг, кажется, успела не угодить всем. Для кого-то она стала показательной SJW, «воительницей за социальную справедливость», которая в попытках защитить и спасти всех угнетенных переходит границы здравого смысла. Для кого-то — типичной fake woke, чьи старания добавить вселенной Гарри Поттера разнообразия существуют лишь для того, чтобы прикрыть тылы. Для кого-то — TERF. Ну а для кого-то — алчной предпринимательницей, которая так хочет денег, что не замечает, как рушит собственную историю.
Притянутое разнообразие
В середине 1990-х, когда вышла первая книга о «мальчике, который выжил», вопросы diversity — расового, гендерного и так далее разнообразия — всерьез не обсуждались. Герои и героини были белыми, стройными и гетеросексуальными, а другие если и появлялись, то на вторых ролях и в качестве комических персонажей или антагонистов. «Гарри Поттер» в этом смысле был продуктом своего времени. Сейчас сложно этого не заметить. Скажем, рефреном в описании Дурслей шли упоминания их непривлекательности и полноты: связка «толстый = плохой» и сравнения Дадли со свиньями не смущали читателей. Даже сегодня разговоры о фэтфобии в «Гарри Поттере» так и не вышли за пределы блогов. А вот счета за расизм в книгах Роулинг выставляли. Опустим момент с домовыми эльфами, которым просто нравилось прислуживать, и насмешки над кампанией Гермионы по их освобождению. Займемся математикой: НЕбелых персонажей в книгах можно пересчитать по пальцам. Сестры Патил, Дин Томас, Кингсли Бруствер и Чжоу Чанг, с которой был связан один из первых скандалов. Имя первой азиатской героини Роулинг собрала из корейских фамилий, показав, что даже не утруждала себя ресерчем. Негетеросексуальных персонажей в серии тоже не было. До 2007 года.
Прошло несколько месяцев с выхода «Гарри Поттера и Даров смерти», последней книги серии. Джоан Роулинг неожиданно объявила, что Дамблдор, который еще том назад умер, гей. Кто-то разозлился: зачем портить сказку такими подробностями? Кто-то обрадовался: здорово увидеть в любимой истории репрезентацию ЛГБТ+. Кто-то недоумевал: почему в самой серии книг об этом не было ни слова? Даже в последней части, где Дамблдор наконец поделился с Гарри какой-то историей своей жизни? Так что, когда начались съемки «Фантастических тварей», многие надеялись увидеть историю любви, изменившую жизнь будущего директора. А получили в итоге одну строчку из уст Дамблдора: «Мы были больше чем братья». И новые подробности от самой Роулинг в интервью после выхода «Преступлений Гриндевальда»: «Их отношения были очень глубокими, страстными. Это были любовные отношения». Кому-то и это показалось чересчур, а кто-то пришел в ярость из-за квирбейтинга — попытки привлечь ЛГБТ+ обещанием репрезентации, которая оказывается просто маркетинговым приемом.
Другой скандал произошел в 2015-м, когда начали готовить постановку пьесы «Гарри Поттер и Проклятое дитя». Роль Гермионы досталась темнокожей актрисе Номе Думезвени. Части поклонников изменения показались попыткой угодить социальным настроениям. Часть обрадовалась: почему бы не исправить ошибки и не сделать каст более разнообразным? А потом Джоан Роулинг написала в Twitter: «Карие глаза, вьющиеся волосы, очень умная. Белая кожа никогда не упоминалась», сделав вид, что и не задумывала Гермиону белой. Фанаты быстро нашли цитаты из книг писательницы, опровергающие эти слова, — а заодно напомнили, что в кастинге фильмов она сама принимала участие и называла Эмму Уотсон идеальным воплощением героини.
Переписать историю и не угодить всем
Поклонников разозлило то, как Джоан Роулинг задним числом переписывала свой мир, чтобы сделать его более инклюзивным, хотя все помнили — он таким не был. Шутки не заставили себя ждать: «У нас был очень приятный ланч с моей давней подругой Джоан Роулинг. А потом она вдруг объявила, что я все это время был геем! Все посетители ресторана поднялись и начали аплодировать. Какая отважная писательница!» «Никто, абсолютно никто: … Джоан Роулинг: Волдеморт был чернокожим геем в депрессии». Тем более что эти попытки двигаться в сторону разнообразия, переписывая историю, были совершенно нечуткими. Как, например, когда Роулинг объявила, что 20 лет скрывала, что Нагайна, змея Волдеморта, была человеком. По словам писательницы, эта идея пришла к ней из индонезийского мифа (правда, на поверку он оказался индийским). А сыграла Нагайну-человека актриса из Южной Кореи, что многие зрители посчитали оскорблением — подтверждением того, что все азиаты «на одно лицо».
Иногда новые подробности рушили прежнюю, уже сложившуюся историю. Так вышло с «Проклятым дитя», написанным не Роулинг, но признанным ей каноном. Все целиком оно было посвящено путешествиям во времени, от манипуляций с которым Роулинг раз и навсегда отказалась, разрушив маховики времени. А сама история с дочерью Волдеморта превратила «Дитя» в не самый складный фанфик. Противоречат канону и многие детали «Фантастических тварей». Недовольство стратегией Роулинг добавлять новые бессмысленные детали достигло пика, когда на официальном сайте волшебной вселенной Pottermore появился рассказ об отношениях магов с сантехникой. «В Хогвартсе не всегда были ванные комнаты. Прежде чем позаимствовать у маглов сантехнические системы в XVIII веке, волшебники испражнялись прямо там, где стояли, а потом удаляли улики», — зачем.
Пример Роулинг, пожалуй, уникален. Сложно представить историю, которую любили бы так же массово, как «Гарри Поттера». Любили настолько сильно, что даже на проблематичные в 2020 году вещи были готовы закрыть глаза. На этой книге многие не просто выросли: фантастический мир волшебников был для многих безопасным пространством. Но из-за действий самой Роулинг, которая, опережая обвинения в устаревании взглядов, принялась переписывать уже созданное, вместо того, чтобы добавлять новых героев и истории, у многих возникло чувство обмана. Чувство, что «Гарри Поттер» — инструмент для зарабатывания денег. Что писательница пытается усидеть на двух стульях. Сложно убедить всех в том, что поддерживаешь сообщество, исключая из него букву Т. Сложно говорить о diversity, не прописывая полноценных, самостоятельных персонажей из меньшинств. Сложно убеждать в силе любви, если свои сообщения строишь на страхе. Даже с точки зрения маркетинга.
Щедрая Джоан: как автор Гарри Поттера потеряла свои миллиарды
Писательница Джоан Роулинг – очень щедрый человек и видный филантроп. Она занимается благотворительностью всерьез и профессионально
Созданный Джоан Роулинг фонд Lumos вызволяет детей из приютов в бедных странах Европы – преимущественно Восточной
«Это – политика, и никуда не денешься»
Социальные сети скорбят. Джоан Роулинг перестала быть миллиардершей. И не по безалаберности, а исключительно из-за человеколюбия. 160 миллионов потратила она на благотворительность, еще изрядное количество фунтов-стерлингов съели налоги – и в итоге состояние писательницы стало составлять всего 800 млн.
Все это так. Только вот новость, будоражащая общественность – совсем не новость. Из миллиардерши в миллионерши Роулинг переквалифицировалась два года назад (и можно только догадываться, отчего сейчас, накануне выхода очередного ее романа, вновь выплыла на поверхность).
Этот факт, впрочем, ничуть не уменьшает ее заслуг. Джоан Роулинг – очень щедрый человек и видный филантроп. Она не просто жертвует крупные суммы на разные нужды, она занимается благотворительностью всерьез и профессионально. Ее фонд Lumos помогает детям, вызволяя детей из приютов в бедных странах Европы – преимущественно Восточной.
По оценке ООН, в Центральной и Восточной Европе в сиротских учреждениях сейчас находится миллион детей. Цель Джоан Роулинг и ее фонда – чтобы каждый из них оказался в семье – кровной или приемной, а приюты перестали существовать вовсе.
Lumos был создан семь лет назад и за это время помог семи тысячам детей. В Молдове фонду удалось сократить количество детей, проживающих в приютах, на 63% (в 2008 году их было 11 544, сегодня – 4 300) и помочь закрыть треть сиротских учреждений. Фонд является сейчас одной из влиятельнейших организаций, работающих в этой области. Это – настоящая высокопрофессиональная организация, деятельность которой распространяется на всю Европу.
«Дом, который построила Джо» в Кишиневе. Здесь живут дети, которых фонд Lumos вызволил из приюта
Обитатели Дома – Лиза, Толя, Ион и Мария – с письмом от основательницы, которое Джоан написала от руки
Роулинг с мужем Нилом на фоне логотипа фонда
Роулинг удалось привлечь в команду блестящих специалистов – детских психологов, социальных работников, медиков. У организации налажены связи с государственными и местными властями по всей Европе. Цель – внести изменения в законодательство, бытующие практики помещения детей в приюты, бороться с мифами и предубеждениями, изменить – ни много ни мало – отношение целых наций к этой теме. Задача глобальная, но Роулинг не боится. Она прекрасно понимает, что не просто занимается фандрайзингом, а вовлечена в политическую и философскую борьбу.
– Это – политика, никуда не деться, – говорит она. – Когда в экс-коммунистических странах полагают, что сиротское учреждение – лучший выход для ребенка, я принципиально не согласна. Я не считаю, что капитализм лучше. Но лучше семьи для ребенка ничего быть не может – в этом я уверена твердо.
Нелегкое время для матерей-одиночек
Для самой писательницы нет ничего важнее семьи в жизни. С мужем и тремя детьми она живет в Эдинбурге, а Лондон навещает изредка, по делам – издательским и филантропическим. Ее муж Нил по профессии врач, что, как шутит Роулинг, помогает им обоим твердо стоять ногами на земле и не терять связи с действительностью. Впрочем, ей это вряд ли грозит. Ведь Роулинг не родилась миллиардершей.
– Если вы когда-то были очень-очень бедной матерью-одиночкой, – говорит она, – вы поймете женщин, которые вынуждены отдавать своих детей в сиротские учреждения, потому что им просто нечего есть.
До того, как стать знаменитой, она успела поработать учительницей в Португалии, выйти замуж за тамошнего тележурналиста, родить дочь, развестись и вернуться в Великобританию. Она осталась одна, в темной ледяной квартирке, с грудным ребенком на руках, без средств к существованию – и именно тогда, когда британский премьер Джон Мейджер выступил с речью, где назвал матерей-одиночек «корнем всех болезней общества». На увеличение крошечного пособия по безработице надеяться в такой ситуации не приходилось. Что оставалось делать? Написать главный детский бестселлер века.
Шутка, конечно. Она тогда хваталась за любую работу и работала так много, как только могла. А параллельно – писала книжку о мальчике-сироте. Первые две главы книги дала прочитать сестре, решив про себя, что если та не засмеется, она бросит свою сумасшедшую затею. Сестра засмеялась, и Роулинг села за письменный стол на долгие годы.
Рано утром, уложив маленькую Джессику в рюкзак, она шла гулять по улицам: торчать в гротоподобной съемной берлоге не было сил. К тому же, там было жутко холодно. Часа через два, когда младенец унимался и засыпал, усаживалась за столиком кафе, заказывала чашку кофе со стаканом воды и принималась писать. На большее денег не хватало, так что иногда, когда Джоан спускалась по лестнице кафе, у нее дрожали ноги от кофеинового передоза.
Не имея никаких связей в издательском мире, Роулинг отправила рукопись двум литературным агентам, чьи фамилии значились первыми в телефонном справочнике. Довольно скоро в берлоге-гроте раздался телефонный звонок: звонил один из агентов с предложением 100 тысяч долларов гонорара. Дальнейшее – история, больше, конечно, напоминающая волшебную сказку. Безработная мать-одиночка очень быстро превратилась в одну из самых богатых женщин мира. Сегодня она жертвует огромные суммы денег на борьбу с бедностью, так как знает, что это такое:
– Сейчас я – едва ли не самый везучий человек на Земле, что и говорить. А ведь была настолько бедной, насколько вообще можно это вообразить. Иногда у меня не было денег – вообще, ни пенни. Все уходили на еду и памперсы для дочки. Нередко я могла накормить лишь ее, а сама ложилась спать голодной.
Как я могу не сочувствовать беднякам всем сердцем? Ведь я была в такой же ситуации. Но не совсем. В Великобритании существуют пособия, здесь никто не может отнять у тебя дочь и сказать: «Ей будет лучше в государственном учреждении, ты слишком бедна». А в странах Восточной Европы это вполне возможно… И слава Богу, мой ребенок был здоров. Что бы я делала в противном случае? Ведь я бы тогда не могла ни работать, ни купить ей лекарств…
Сирота Гарри
Помимо собственного тяжкого опыта у создательницы Гарри Поттера есть еще один вдохновитель – сам Гарри. К этой книге можно относиться по-разному. Сама писательница, кстати, утверждает, что речь в ней исключительно о борьбе добра и зла, а волшебство – лишь фон. Оставим этот спорный вопрос в стороне и взглянем на фигуру главного героя. Мальчик-сирота, попавший не в самую лучшую приемную семью, а после – в пансион, где ему пришлось выдержать немало тяжких испытаний.
Гарри – мальчик, лишенный родителей, любви и ласки, вынужденный бороться за выживание в жестоком мире. Мальчик, страдающий от одиночества. «Он оказался в очень враждебном окружении, – говорит Роулинг, – так что есть самые прямые параллели между моей благотворительной и писательской деятельностью. Большинство детей, с которыми наш фонд имеет дело, сироты при живых родителей. Причина их разлуки – крайняя бедность родителей или другие кризисные жизненные ситуации».
Миллионы фунтов, тысячи просьб
Роулинг вспоминает время, когда она неожиданно разбогатела. Первый аванс в 2 с половиной тысячи фунтов показался ей целым состоянием. А потом посыпались миллионы! А потом – мешки писем с просьбами, от людей, от благотворительных организаций.
– И тут ты начинаешь думать: я ведь теперь могу не только покупать все, что захочу, я могу еще и отдавать деньги, как-то помогать другим. Об этих вещах я прежде никогда даже не задумывалась. Но деньги надо тоже раздавать с умом – и тогда ты сможешь добиться действительно многого.
А ведь она очень долго не могла свыкнуться с тем, что богата и панически боялась лишиться всего, что заработала. Боялась совершить какую-нибудь ошибку, после которой придется сказать дочери: «Милая, у нас больше нет своего дома».
– Неважно, сколько денег было у меня на счету, я не могла избавиться от этого чувства, – признается писательница.
То есть, как мы понимаем, расставание с крупными суммами денег давалось мисс Роулинг не так легко, как кажется. Она и сейчас признается, что беспокоится о деньгах. Тем не менее, она сразу стала отдавать излишки на благотворительность:
– Не знаю, всегда ли я делала это наилучшим образом. Я жертвовала большие суммы денег на разные нужды, иногда это приносило мне моральное удовлетворение.
Мать Роулинг умерла от рассеянного склероза – и писательница отдавала много средств на борьбу с этим недугом, по заболеваемости которым Шотландия занимает одно из первых мест в мире. Клиника регенеративной неврологии при Эдинбургском университете была создана преимущественно на ее средства и получила имя матери – Энн Роулинг. Писательница жертвовала деньги на борьбу с бедностью, социальным неравенством, помощь неполным семьям и т.п.
– Но лишь страдания детей тронули меня настолько, что я решила основать свой собственный фонд, – говорит она. – Теперь мы сотрудничаем с системами опеки разных стран, на нас ссылаются, нас рекомендуют. Я не настолько самонадеянна, чтобы думать, будто знаю ответы на все вопросы. Самое главное, что мне удалось собрать в команде замечательных и умных людей.
Мальчик в клетке
Когда в 2004 году, будучи беременной третьей ребенком и совершенно счастливой в новом браке, Роулинг увидела в газете фотографию чешского мальчика в кровати – клетке (в них держат пациентов психиатрических клиник), она заплакала.
– Я не могу быть равнодушной в ситуации, когда люди оказываются совершенно беспомощными и безгласными, – рассказывает она. – Ничто на свете не может тронуть меня больше. Глядя на этого ребенка, я подумала, что невозможно представить себе более беспомощное существо. Он имеет ментальные особенности, его держат в нечеловеческих условиях, а папа с мамой даже не знают, что с ним. Одно время я преподавала детям с особенностями развития – и они мне особенно близки с тех пор. Именно тогда начался мой интерес к проблеме обездоленных детей, нуждающихся в помощи.
Роулинг поклялась положить этому конец. Очень скоро состоялась ее первая поездка в Румынию, где она увидела кровати-клетки своими глазами и сделал все, чтобы привлечь внимание общественности к этому изуверству. На самом деле, особенно много делать ей не пришлось: голос создательницы Гарри Поттера будет услышан, даже если она заговорит шепотом. Все, что говорит Джоан Роулинг, мгновенно разносится по всему свету. Это, конечно, немало помогло ей в создании фонда и расширении его деятельности на всю Европу. Все последние семь лет она совершает тайные поездки в Румынию, Молдову, Чехию, Украину. То, что Джоан видела там, то, что узнавала, лишь укрепляло ее решимость действовать.
– Мы обязаны сделать все, чтобы эти зверства прекратились и никогда больше не повторялись, – сказала она в одном из недавних и очень редких интервью газете Daily Mail. – Коммунистическая установка – государство должно забирать детей и хранить их в мусорном ящике – должна остаться в прошлом. А о том, что в Европе ежегодно без вести пропадает миллион детей, надо кричать с каждой крыши!
Грустные встречи
Писательница вспоминает о нескольких встречах с детьми в разных странах, которые она посещала.
– Был один мальчик с глубокими ментальными нарушениями. Его буквально вырвали из собственной семьи и бросили в это закрытое учреждение, которое больше напоминало тюрьму. Я ни о чем другом думать не могла, – рассказала она корреспонденту Daily Mail. – Все мысли – как вызволить оттуда и других таких же детей. Я очень эмоциональный человек. Когда сталкиваешься с подобными ситуациями, это мне изрядно мешает. Например, в том же приюте я увидела крошечную девочку, стояла у ее кроватки и повторяла про себя: «Я возьму ее себе».
Это была иррациональная реакция, не существовало никакой реальной возможности взять ее с собой в Лондон. Но это очень сильное чувство, это – материнское чувство. Ты думаешь: «Я спасу этого ребенка, пусть единственного, но спасу».
Джоан рассказывает о другом мальчике, с которым познакомилась в Чехии. Тот попал в приют, потому что семья жила в крайней нищете. Потом, уже будучи подростком, воссоединился с матерью. А спустя два месяца та скоропостижно скончалась.
– Он рассказывал мне это через переводчика, который зачем-то спросил мальчика: «А что ты почувствовал тогда?» Мне хотелось крикнуть: «Не надо!» – но было уже поздно. А мальчик ответил просто: «Тот, кто не испытал подобного, никогда этого не поймет».
В другом детдоме к ней подбежала группа детей, и Роулинг имела неосторожность улыбнуться одной из девочек.
– Она сразу села мне на колени и не хотела никуда отпускать. У нее были очень короткие волосы – вероятно, из-за соображений гигиены. Но никого милее я на свете не встречала. Самое страшное то, что этих детей, так изголодавшихся по ласке, очень легко поманить за собой, похитить, вовлечь в преступность, проституцию, во что угодно. Не секрет, что из таких приютов пропадает очень много детей.
Фонд Lumos занимается сбором средств, но большая часть денег идет непосредственно от самой основательницы. Джоан немного неловко, что она отдает своему детищу так много: «это может быть воспринято как причуды невероятно богатой женщины». Но без этого она просто не могла бы жить.
Не только дети
Впрочем, Роулинг не забывает и о других людях, нуждающихся в поддержке. Деятельность фонда пока не распространяется на Англию: пока еще она не придумала, как именно это сделать. Зато помогает, например, бывшим военнослужащим и их семьям. Работая над предпоследним своим романом (детективом «Зов кукушки»), она прибегала к консультациям представителей армии и узнала, что их жизнь нелегка.
И так удачно сложилось, что юридическая фирма Russels раскрыла псевдоним автора: после поттерианы Роулинг решила больше не писать под настоящим именем. Суд велел выплатить писательнице изрядную сумму компенсации, которую та отдала в благотворительный фонд, поддерживающий нуждающихся военных. Туда же пойдет и часть доходов от продажи книги.