Дзержинский что сделал плохого
«В душу может возвратиться спокойствие — не то спокойствие кладбища, спокойствие трупа, но спокойствие боли и радости жизни. Это спокойствие, которому учил Христос, исполнилось. Боль, несущая освобождение, освобождение его братьев и сестер. Боль его, когда прощал, говоря: не знают, что делают. Ибо знал, верил, что узнают. И сегодня из этой общей муки скорее, чем раньше, может прийти это сказочное королевство, королевство любви и справедливости общей».
В Москве вновь обсуждают возвращение на Лубянскую площадь памятника Феликсу Дзержинскому — основателю советских спецслужб, которого одни считают «рыцарем революции», а другие — одним из главных большевистских палачей. Anews разбирается, каким человеком был первый советский чекист, а также напоминает непростую судьбу его памятника.
От набожности к революции. Биография Феликса Эдмундовича Дзержинского
Феликс Эдмундович Дзержинский родился 30 августа 1877 года в семье мелких дворян в родовом имении Дзержиново Виленской губернии (сейчас — территория Минской области в Белоруссии).
Герб рода Дзержинских
Впрочем, особенной роскоши дворянский статус семье не обеспечивал — отец будущего революционера Эдмунд Дзержинский работал преподавателем в гимназии (в прошлом мужчина преподавал в Таганроге и был учителем математики у Антона Чехова).
При крещении мальчик получил двойное латинско-польское имя — Феликс Шченсны, — обе части которого означают «счастливый». Дело в том, что, будучи на позднем сроке беременности, его мать упала в погреб, что спровоцировало преждевременные роды — но несмотря на это, ребенок появился на свет совершенно здоровым.
В детстве Дзержинский очень сильно увлекался религией, он даже собирался поступать в римско-католическую семинарию — и хотя в итоге пошел учиться в светскую гимназию, лучшие оценки там имел по предмету «Закон Божий».
Тот факт, что именно в гимназии 18-летний юноша увлекся революционными идеями, которые в итоге привели его во главу отрицающего религию большевистского движения, может показаться странным. Однако сам Дзержинский отмечал, что именно христианское учение в итоге привело его к мыслям о необходимости революции:
«Страдание может стать источником веры в жизнь — само укажет выход и смысл всего. И в душу может возвратиться спокойствие — не то спокойствие кладбища, спокойствие трупа, но спокойствие боли и радости жизни. Это спокойствие, которому учил Христос, исполнилось. Боль, несущая освобождение, освобождение его братьев и сестер.
Боль его, когда прощал, говоря: не знают, что делают. Ибо знал, верил, что узнают. И сегодня из этой общей муки скорее, чем раньше, может прийти это сказочное королевство, королевство любви и справедливости общей».
Трансформацию человека, которого стремление к «королевству любви и справедливости общей» в итоге сделало одним из главных революционных гонителей церкви, отмечал и философ Николай Бердяев. В 1922 году, перед высылкой, он побывал на допросе у Дзержинского и рассказал о своих впечатлениях:
«Думаю, что он не был плохим человеком, и даже по природе не был человеком жестоким. Это был фанатик. Производил впечатление человека одержимого. В нем было что-то жуткое. В прошлом он хотел стать католическим монахом и свою фанатическую веру перенес на коммунизм».
Концлагеря и расстрелы. Во главе «красного террора»
Мрачный ореол вокруг своей фигуры Дзержинский заработал, став первым, кто возглавил карательную систему советского государства.
6 декабря 1917 года Совет народных комиссаров (правительство в России после революции) поручил ему «составить особую комиссию для выяснения возможностей борьбы с забастовкой путем самых энергичных революционных мер». Уже на следующий день Дзержинский сделал доклад «Об организации и составе комиссии по борьбе с саботажем».
После этого с одобрения СНК была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК), Дзержинский был назначен ее председателем и оставался им с небольшим перерывом до февраля 1922 года.
Возглавив ВЧК, Дзержинский стал основоположником и главным оперативным руководителем «красного террора». Интересно, что это понятие пришло не из народной молвы, а возникло совершенно официально.
«О красном терроре» — так называется постановление СНК от 5 сентября 1918 года. В документе прямо указано:
«Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Председателя ВЧК, находит:
что при данной ситуации обеспечение тыла путем террора является прямой необходимостью;
что для усиления деятельности ВЧК и внесения в нее большей планомерности необходимо направить туда возможно большее число ответственных партийных товарищей;
что необходимо обеспечить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях;
что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам;
что необходимо опубликовать имена всех расстрелянных, а также основания применения к ним этой меры».
Вполне понятный посыл документа, тем не менее, оценивается историками по-разному. Существуют две главные позиции:
1. Документ лишь официально оформил жестокую политику советского государства, проводившуюся с самой революции. Иной политики такое государство проводить не могло, так как изначально было нацелено на уничтожение «враждебных классов» общества: дворян, духовенства, кулаков, предпринимателей и т.д.
Википедия
Как бы то ни было, сам ход тех событий представляет собой масштабный разгул насилия и репрессий. И Дзержинский самым ярким образом обозначал роль ВЧК в происходившем.
Около двух месяцев даже издавался «Еженедельник ВЧК», сообщавший о достижениях на ниве красного террора, включая отправки в концентрационные лагеря, расстрелы и прочую ликвидацию «врагов революции».
Википедия
Так, например, по сводкам одного из номеров, в городе Вятка (теперь — Киров) Уральская ЧК произвела в течение одной недели казнь 23 «бывших жандармов», 154 «контрреволюционеров», 8 «монархистов», 28 «членов партии кадетов», 186 «офицеров» и 10 «меньшевиков и правых эсеров». ЧК Иваново-Вознесенска (теперь — Иваново) сообщила о 181 заложниках, уничтожении 25 «контрреволюционеров» и основании «концентрационного лагеря на 1000 мест». ЧК города Себежа ликвидировала «16 кулаков и попа, отслужившего молебен в память кровавого тирана Николая II».
Осуществлялись в рамках красного террора и массовые депортации. Например, осенью 1920 года около 9 тысяч семей (примерно 45 тысяч человек) терских казаков были выселены из ряда станиц и депортированы в Архангельскую губернию. Самовольное возвращение выселенных казаков пресекалось. Освободившаяся земля была передана нагорной ингушской и чеченской бедноте.
Возвращаясь к гонениям на церковь — Дзержинский явно заявлял о своей роли и здесь. В 1921 году он писал:
«Церковь разваливается, этому нам надо помочь, но никоим образом не возрождать ее в обновленной форме. Поэтому церковную политику развала должна вести ВЧК, а не кто-либо другой. Официальные или полуофициальные сношения партии с попами недопустимы.
Наша ставка на коммунизм, а не религию. Ликвидировать может только ВЧК».
Поначалу деятельность Дзержинского даже подвергалась критике внутри самой партии. В частности, 25 октября ряд видных членов партии осудил «полновластие организации, ставящей себя не только выше Советов, но и выше самой партии».
Нарком внутренних дел Петровский вместе с членами Центрального комитета Бухариным и Ольминским требовал принять меры по ограничению «произвола организации, напичканной преступниками, садистами и разложившимися элементами люмпен-пролетариата». Каменев, назначенный председателем комиссии политического контроля, предложил упразднить ВЧК.
Все эти разговоры разом прекратил Владимир Ленин. Глава советского государства заявил о решительной защите ВЧК, «подвергшейся, за некоторые свои действия, несправедливым обвинениям со стороны ограниченной интеллигенции, … неспособной взглянуть на вопрос террора в более широкой перспективе».
Тем не менее, выпуск «Еженедельника ВЧК» все же был прекращен. Сама политика красного террора общепринято считается завершенной в 1922 году.
Общее число жертв тех репрессий оценивается от 1,2 до 2 миллионов человек. Доктор исторических наук Сергей Волков указывает, что порой называются и еще большие цифры, но в таких случаях к жертвам относят смерти от голода и болезней оставшихся без средств к существованию членов семей расстрелянных и т.п.
Число казненных по приговорам ВЧК разными историками оценивается от 50 до 140 тысяч человек.
Друг детей
Вместе с тем, некоторые аспекты деятельности Дзержинского оцениваются и в явно позитивном ключе. По воспоминаниям наркома просвещения Анатолия Луначарского, глава советских чекистов говорил:
«Я хочу бросить некоторую часть моих личных сил, а главное, сил ВЧК, на борьбу с детской беспризорностью. Я уже говорил кое с кем; я хотел бы стать сам во главе этой комиссии; я хочу реально включить в работу аппарат ВЧК.
К этому меня побуждает второе соображение: я думаю, что наш аппарат один из наиболее четко работающих. Его разветвления есть повсюду. С ним считаются. Его побаиваются. А между тем даже в таком деле, как спасение и снабжение детей, встречается и халатность и даже хищничество!
27 января 1921 года Дзержинский добился создания Комиссии по улучшению жизни детей и возглавил ее. В рамках работы этой комиссии была организована система детских учреждений — приемников-распределителей (временного пребывания), детских домов, «коммун» и «детских городков».
Беспризорные дети получают питание в колонии для несовершеннолетних в 1921 году. Кадр документального фильма «Подвиг»
За пять лет работы Дзержинского во главе Комиссии численность беспризорных детей уменьшилась с 5–7 миллионов до 450 тысяч. Восемь бывших беспризорников стали впоследствии членами Академии наук СССР.
Дзержинский активно участвовал и в организации общественной жизни. Пытаясь систематизировать физическую подготовку сотрудников органов внутренних дел, он создал одно из самых известных отечественных спортивных обществ — «Динамо».
Википедия
Откуда прозвище «Железный Феликс»?
У известного прозвища Феликса Дзержинского существует несколько версий происхождения. Первая и, как считается, любимая сотрудниками спецслужб, рассказывает, что оно появилось сразу после переезда чекистов в «фирменное» здание на Лубянской площади.
У председателя ВЧК был кабинет на втором этаже с окнами на улицу — и как-то в одно из окон влетела граната. Дзержинский мгновенно сориентировался… и бросился в большой железный сейф, оставшийся от прежних хозяев.
Другая версия далеко не столь остросюжетная. Она утверждает, что прозвище первоначально принадлежало не начальнику ВЧК, а культовому техническому устройству — арифмометру «Феликс-М», выпускавшемуся с 1929 по 1978 год.
Википедия
Массивное счетное устройство и назвали Железным Феликсом, а уже потом это прозвище прицепилось ко все более и более одиозной памяти о главе ВЧК.
Наконец, существует довольно изящная версия, говорящая, что первые буквы имени Дзержинского в латинском написании — Fe — соответствуют обозначению железа в периодической таблице Менделеева.
К сожалению, у нее есть одно слабое место. Утверждается, что прозвище прилипло к Дзержинскому из-за связанной с польским происхождением привычки подписывать документы латинскими буквами. Однако история таких росписей не сохранила — только кириллические варианты.
Коррупция доконала? Как закончил Дзержинский
Однако сколько бы железным ни был Феликс, и он не смог выдержать столкновения с отечественной бюрократией и коррупцией. С февраля 1924 года бывший глава ВЧК стал председателем Высшего совета народного хозяйства.
На этом посте мужчина показал себя довольно прагматичным руководителем — сотрудников он выбирал по профессиональным качествам, а не по политической благонадежности. Дзержинский отмечал: «Говорят, что, мол, в ВСНХ — меньшевистское засилье. Пожелаю, чтобы и в других наркоматах было такое же засилье. Это засилье превосходных работников. Они работают не за страх, а за совесть».
Венцом его деятельности стал двухчасовой доклад на пленуме ЦК 20 июля 1926 года, посвященном состоянию экономики СССР. Дзержинский не стеснялся в выражениях, критикуя все и вся:
«Неудержимое раздутие штатов, возникновение все новых и новых аппаратов, чудовищная бюрократизация всякого дела — горы бумаг и сотни тысяч писак; захваты больших зданий и помещений; автомобильная эпидемия; миллионы излишеств. Это легальное кормление и пожирание госимущества — этой саранчой. В придачу к этому неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения…
Если вы посмотрите на весь наш аппарат, если вы посмотрите на всю нашу систему управления, если вы посмотрите на наш неслыханный бюрократизм, на нашу неслыханную возню со всевозможными согласованиями, то от всего этого я прихожу прямо в ужас. Нельзя так работать!»
По свидетельствам очевидцев, во время доклада Дзержинский уже выглядел нездоровым. Эмоциональнейшее выступление же закончилось нервным срывом и сердечным приступом, от которого политик в тот же день скончался.
Похоронили Феликса Дзержинского у Кремлевской стены.
Сносить нельзя вернуть. Памятник Дзержинскому на Лубянке
После похорон в честь Дзержинского была переименована Лубянская площадь. 20 декабря 1958 года бывшему главе ВЧК там был установлен памятник.
Вечером 22 августа 1991 года после провала попытки государственного переворота ГКЧП тысячи людей стали собираться вокруг здания КГБ на Лубянской площади. Разгоряченная толпа уже собиралась брать штурмом здание КГБ.
Идея повалить памятник Дзержинскому возникла стихийно. Люди взбирались на статую, цепляли канат, тут же появился грузовик, к которому уже начали крепить концы каната. Если бы памятник повалили таким способом, то мог быть разрушен не только сам памятник, но и прилегающие к поверхности конструкции станции метро.
Википедия
Чтобы избежать таких разрушений, Сергей Станкевич, в то время народный депутат СССР и одновременно депутат и заместитель председателя Моссовета, обратился к собравшимся, и по его инициативе Моссовет срочно принял постановление об удалении монумента, после чего скульптура была аккуратно снята с постамента при помощи строительного крана и вывезена на пустырь неподалеку от нового здания Третьяковской галереи. В октябре 1991 года по решению Президиума Моссовета памятник Дзержинскому в числе прочих памятников, снятых с пьедесталов, был помещен в парк искусств «Музеон».
С того момента неоднократно предпринимались инициативы о возвращении памятника на Лубянскую площадь. В 2002 году это предложил мэр города Юрий Лужков, но вскоре был вынужден отказаться от предложения из-за общественных протестов.
12 июня 2015 года Московская городская избирательная комиссия разрешила КПРФ провести в Москве референдум о восстановлении памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади. Сторонникам Геннадия Зюганова удалось собрать 150 тысяч подписей за проведение референдума, но уже на следующий день глава московского горкома партии Валерий Рашкин заявил, что сдавать эти подписи никто никуда пока не будет: «Мы откладываем сдачу подписных листов… до решения суда и решения комиссии по монументальному искусству и затем уже продолжим борьбу за проведение референдума на новой основе».
Наконец, 18 декабря 2020 года общественная организация «Офицеры России» обратилась к Генеральному прокурору РФ с просьбой вернуть памятник Дзержинскому на Лубянскую площадь, так как московские власти в 1991-м не имели права демонтировать объект с таким статусом.
Императивного решения о возвращении памятника принято не было, но запущенный общественный процесс привел к решению провести с 25 февраля по 5 марта 2021 года голосование об установке памятника на Лубянской площади. Горожанам предстоит выбрать между Феликсом Дзержинским и Александром Невским. Ранее также рассматривались варианты с Юрием Андроповым и Иваном III, но они в итоге отпали.
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Другой Дзержинский.
Заветы «Железного Феликса» актуальны до сих пор
Другой Дзержинский. Заветы «Железного Феликса» актуальны до сих пор
11 сентября 1877 г. родился человек, единственное упоминание имени которого может гарантированно расколоть любую аудиторию на две части. По одному параметру они будут равны — по степени накала взаимной неприязни. Имя человека — Феликс Эдмундович Дзержинский.
«Психопат и палач! Лично расстреливал! Руки по локоть в крови!» — такова точка зрения тех, кто преобладает числом. «Пламенный рыцарь революции! А то, что расстреливал, так и надо! Ещё и мало расстреливал!» — таких меньше, но в уверенности по части отстаивания своей правоты им тоже не откажешь. Иногда этот хор звучит и вовсе в голове одного человека. Скажем, нобелевский лауреат, писатель Светлана Алексиевич к столетию Дзержинского опубликовала в журнале «Неман» удивительно тёплый трогательный очерк «Меч и пламя революции». А несколько десятков лет спустя подвергла всю систему ВЧК таким изощрённым проклятиям, что становится страшно.
К большому сожалению, хор этот настолько громогласен, что заменяет собой собственно историю. А она весьма любопытна. И даже беглое знакомство с тем Дзержинским, что в полемическом запале остался за кадром, способно по-хорошему удивить.
Комиссию, по настоянию Дзержинского, создали 27 января 1921 г. На тот момент по разным данным беспризорных в России насчитывалось от 5 до 7 млн. человек. Такой разлёт цифр не должен смущать — точный подсчёт был невозможен хотя бы по той причине, что значительная часть этих самых детей совсем недавно находилась на территории, которая контролировалась белыми. У них были совсем другие задачи — об улучшении положения беспризорных, да и обо всем остальном они предлагали подумать как-нибудь потом, после полной победы «Белого Дела».
Для разбора ситуации Дзержинский отправил в губернии, освобождённые от белых, члена Моссовета Асю Калинину. Та привезла отчёт: «Количество сирот и беспризорных детей растет с ужасающей быстротой. Дети, как это наблюдается во всех не только голодающих, но и производящих губерниях, десятками ходят голодные, холодные по миру за подаяниями, научаются разврату, обворовывают и наводят панику и ужас на села и деревни…»
Итак, к 1921 г. таковых насчитывалось от 5 до 7 млн. К моменту смерти Дзержинского в 1926 г. — не более 400 тысяч. ВЧК, действуя с жёсткостью, и даже жестокостью, сумела накормить, обогреть, одеть и спасти от болезней и гибели миллионы жизней. И это — факт, против которого вряд ли можно что-то выставить. Разве что его активное умалчивание.
Впрочем, если о том, что Дзержинский имел какое-то отношение к беспризорным, ещё как-то упоминают, пусть и неохотно, то о его действиях и словах на посту председателя ВСНХ говорят совсем мало. А ведь пост немалый. Если кто не помнит, ВСНХ — Высший совет народного хозяйства. То есть «Железный Феликс» значительную часть своей политической жизни в высшем эшелоне власти был завхозом.
Вот что он писал и говорил, находясь на этом посту.
«Мне недавно говорили, что в одном из крупнейших трестов до 40% средств тратится на содержание аппарата по сравнению с тем, что платится рабочим. Эта организация никуда не годится, раз она производит расход в таком размере на своё содержание». Думается, что под этими словами Дзержинского охотно подпишутся сотни и тысячи современных работников, задушенных «революцией менеджеров», когда на одного реально работающего человека приходится до десятка непонятных «директоров по развитию», «менеджеров по связям», «консультантов по продвижению» и прочих дармоедов.
А вот несколько слов Дзержинского о работе аппарата чиновников: «Неудержимое раздутие штатов, возникновение все новых и новых аппаратов, чудовищная бюрократизация всякого дела — горы бумаг и сотни тысяч писак; захваты больших зданий и помещений; автомобильная эпидемия; миллионы излишеств. Это легальное кормление и пожирание госимущества — этой саранчой. В придачу к этому неслыханное, бесстыдное взяточничество, хищения…». Здесь уже и комментировать ничего не надо — и так всё понятно. Кстати, меры, которые «Железный Феликс» предлагал применить к проворовавшимся чиновникам, вовсе не такие кровожадные, как могло бы показаться: «Изъятым чиновничеством следует колонизовать Север и безлюдные местности (Печора, Туруханка)».
Словом, всякий, кто требует у нашего правительства искоренить коррупцию, хищения и взятки, всякий, кто задаёт президенту на прямой линии вопрос: «А где реальные посадки казнокрадов», сам того не подозревая, следует совету Маяковского: «Делай жизнь с товарища Дзержинского».
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Шокирующие подробности биографии Феликса Дзержинского
Oн стоял в центре огромной площади на высоком гранитном пьедестале спиной к казематам и лицом к Кремлю. Его длиннополая кавалерийская шинель расстегнута, правая рука в кармане крепко сжимает револьвер, левая нервно мнет фуражку. Скульптору удалось уловить главное в этом человек: самопожертвование, доброту, честность и справедливость. Ходили слухи, что благодарные Феликсу большевики распорядились отлить скульптуру из чистого золота, а кое-кто уверял, что тонны драгоценностей – весь золотой запас ГПУ–НКВД–КГБ – замурованы под постаментом.
Феликс Эдмундович Дзержинский родился 11 сентября 1877 года в имении Дзержиново Виленской губернии (Польша) в богатой дворянской семье. Мать – полька, отец – еврей. История создания этой семьи достаточно необычна: двадцатипятилетний домашний учитель Эдмунд Иосифович, взявшийся обучать точным наукам дочерей профессора Янушевского, соблазнил четырнадцатилетнюю Елену. Любовников быстро поженили и под предлогом «Елениной учебы в одном из лучших европейских колледжей» с глаз долой отправили в Таганрог. Эдмунд устроился в местную гимназию (одним из его учеников был Антон Чехов). Пошли дети… И семья вскоре вернулась на родину, пишет Sovsekretno.ru.
Будущий чекист появился на свет «в рубашке»
Беременная Елена Игнатьевна не заметила открытый люк подпола и провалилась. Той же ночью родился мальчик. Роды были трудными, но ребенок родился в рубашке, поэтому его назвали Феликс (Счастливый).
Ему было пять лет, когда от чахотки умер отец, а 32-летняя мать осталась с восьмью детьми. Если верить биографам Дзержинского, в детстве он был вундеркиндом. Действительно: с шести лет читал по-польски, с семи – по-русски и по-еврейски. Но учился Феликс средне. В первом классе остался на второй год. Хорошо успевал Феликс только по одному предмету – Закону Божьему, даже мечтал о сане священника, но вскоре разочаровался в религии.
Мать воспитывала детей в неприязни ко всему русскому, православному, рассказывая о польских патриотах, повешенных, расстрелянных или угнанных в Сибирь. Позже Дзержинский признавался: «Еще мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей».
В подобных семьях обычно с детства стремятся к учебе и знаниям, а затем к открытию собственного дела. Но Феликс рано стал крутить любовные романы. Потерял интерес к учебе. Однажды оскорбил и прилюдно дал пощечину учителю немецкого языка, за что был исключен из гимназии. Сблизился с уголовниками, занимался в подпольных кружках еврейской молодежи, участвовал в драках, расклеивал по городу антиправительственные листовки. В 1895 году вступил в литовскую социал-демократическую группу.
После смерти матери Феликс получил 1000 рублей наследства и быстро пропил их в местных пивных (на похороны он не явился, да и вообще не вспоминал ни мать, ни отца ни в письмах, ни устно, как будто их и не было вовсе), где целыми днями с такими же бездельниками, начитавшимися Маркса, обсуждал планы построения общества, в котором можно было бы не работать. Муж старшей сестры Альдоны, узнав о «проделках» шурина, выгнал его из дома, и Феликс начал жизнь профессионального революционера. Он создает «боювки» – группы вооруженной молодежи (среди его соратников той поры, например, известный большевик Антонов-Овсеенко). Они подначивают рабочих на вооруженную бузу, расправляются со штрейкбрехерами, организовывают теракты с десятками жертв. Весной 1897 года «боювка» Феликса искалечила железными прутьями группу рабочих, не желавших бастовать, и он вынужден был бежать в Ковно (Каунас).
По свидетельству боевиков Феликса, они беспощадно убивали всех, на кого падало подозрение в связях с полицией.
Особенно жестоко Дзержинский расправлялся с так называемыми черносотенцами.
И что интересно: Дзержинский шесть раз арестовывался (и с пистолетом в руках, и со множеством стопроцентных вещдоков), однако его почему-то не судили, а высылали в административном порядке, как это делали с дешевыми проститутками и тунеядцами. Почему? Есть данные, что главная причина – в слабой свидетельской базе. Свидетелей его преступлений соратники убивали, судей и прокуроров запугивали. По собственным воспоминаниям Дзержинского, он «откупался взяткой».
Судя по расходам, деньгами Дзержинский распоряжался немалыми. На фотографиях тех лет он в дорогих щегольских костюмах, лакированных ботинках. Разъезжает по странам Европы, живет в лучших отелях и санаториях Закопане, Радома, Петербурга, Кракова, отдыхает в Германии, Италии, Франции, ведет активную переписку со своими любовницами.
Все это требовало бешеных затрат. К тому же огромные суммы шли на зарплату боевикам (Дзержинский платил по 50 рублей в месяц каждому, в то время как средний рабочий получал 3 рубля), на издание газет, прокламаций, листовок, на организацию съездов, освобождение революционеров под залог, взятки чинам полиции, подделку документов и многое другое. Беглое знакомство с его расходами показывает: ежегодно сотни тысяч рублей. Кто же его финансировал?
По одной из версий, на организацию смуты в России денег не жалели ее враги, по другой – золотоносной жилой была экспроприация содержимого банков, попросту грабеж…
На вопрос, подвергался ли он репрессиям за революционную деятельность до Октябрьской революции, «первый чекист» писал в анкете: «Арестовывался в 97, 900, 905, 906, 908 и 912 годах, просидел всего 11 лет в тюрьме, в том числе на каторге (8 плюс 3), был три раза в ссылке, всегда бежал». Но за какие преступления – молчок. Из книг известно: 4 мая 1916 года Московская судебная палата приговорила его к 6 годам каторжных работ. Но ни слова о том, что при царском режиме к каторге приговаривались только убийцы…
Февральская революция застала Дзержинского в Бутырской тюрьме. Он как ребенок радовался тому, что научился шить на швейной машинке и даже впервые в жизни заработал 9 рублей, обшивая сокамерников. В свободное время играл в дурака и подглядывал за женщинами из соседней камеры через дыру в стене. («Женщины танцевали, ставили живые картины. Затем требовали такого же от мужчин. Мы становились в таком месте и в такую позу, чтоб они видели…» Ю. Красный-Ротштадт.)
1 марта 1917 года Феликса освободили. Вышел он из Бутырки еле живым – сокамерники, уличив в стукачестве начальнику тюрьмы, жестоко его избили. Однако в Польшу он не вернулся. Некоторое время болтался по Москве, а потом уехал в Петроград. Что интересно: выйдя из каземата с дырявыми карманами и в шапке на рыбьем меху, он вскоре начинает высылать своей любовнице Софье Мушкат в Швейцарию по 300 рублей в месяц в адрес кредитного банка в Цюрихе. И всю переписку и пересылку ведет через враждебную России Германию!.
Бывшие политические враги (большевики, эсеры и т.д.) на время объединяются в единый фронт и общими усилиями 7 ноября (25 октября по ст. ст.) захватывают капитанский мостик Российской империи. Вначале они клялись, что к власти пришли только до съезда Учредительного собрания, но едва депутаты приехали в Петроград, как их просто-напросто разогнали. «Морали в политике нет, – заявил Ленин, – а есть только целесообразность».
Активную роль в захвате власти играл Дзержинский. «Ленин стал совсем невменяемый, и если кто-то имеет на него влияние, так это только «товарищ Феликс». Дзержинский еще больший фанатик, – писал народный комиссар Леонид Красин, – и, в сущности, хитрая бестия, запугивающая Ленина контрреволюцией и тем, что она сметет нас всех и его в первую очередь. А Ленин, в этом я окончательно убедился, самый настоящий трус, дрожащий за свою шкуру. И Дзержинский играет на этой струнке…»
После Октября Ленин направил вечно грязного, небритого, постоянно всем недовольного «железного Феликса» в Наркомат внутренних дел как человека, знающего уголовный мир и тюремную жизнь. Туда он направлял всех, чьи головы уже стригли тюремные машинки…
Первой статистически официальной жертвой чекистов считается некий князь Эболи, который «от имени ВЧК грабил буржуев в ресторанах». С его расстрела пошел отсчет жертв тоталитарного режима. Под приговором – подпись Феликса Дзержинского.
Известный факт. В 1918 году на одном из заседаний Совнаркома, где обсуждался вопрос о снабжении, Ленин послал Дзержинскому записку: «Сколько у нас в тюрьмах злостных контрреволюционеров?» Первый чекист вывел на бумажке: «Около 1500». Точной цифры арестованных он не знал – за решетку сажали кого попало, не разбираясь. Владимир Ильич хмыкнул, поставил возле цифры крест и передал бумажку обратно. Феликс Эдмундович вышел.
Той же ночью «около 1500 злостных контрреволюционеров» поставили к стенке. Позже секретарь Ленина Фотиева разъясняла: «Произошло недоразумение. Владимир Ильич вовсе не хотел расстрела. Дзержинский его не понял. Наш вождь обычно ставит на записке крестик в знак того, что прочел ее и принял к сведению».
Утром оба сделали вид, что ничего чрезвычайного не произошло. Совнарком обсуждал архиважный вопрос: к Москве подходил долгожданный состав с продовольствием.
Верным помощником и заместителем Дзержинского стал Яков Петерс – с гривой черных волос, вдавленным носом, большим узкогубым ртом и мутными глазами. Он залил кровью Дон, Петербург, Киев, Кронштадт, Тамбов. Другой заместитель, Мартын Судрабс, больше известен под псевдонимом Лацис. Это ему принадлежит перл: «Установившиеся обычаи войны… по которым пленные не расстреливаются и прочее, все это смешно. Вырезать всех пленных в боях против тебя – вот закон гражданской войны». Лацис залил кровью Москву, Казань, Украину. Член Коллегии ВЧК Александр Эйдук не скрывал, что убийство для него – сексуальный экстаз. Современники запомнили его бледное лицо, перебитую руку и маузер – в другой. Начальник Особого отдела ВЧК Михаил Кедров уже в 1920-е годы угодил в сумасшедший дом. До этого он со своей любовницей Ревеккой Мейзель сажал в тюрьмы детей 8–14 лет и под предлогом классовой борьбы расстреливал. Особой жестокостью отличался «уполпред ЧК» Георгий Атарбеков. В Пятигорске с отрядом чекистов он шашками изрубил около ста захваченных заложников, а генерала Рузского лично зарезал кинжалом. При отступлении из Армавира он расстрелял в чекистских подвалах несколько тысяч грузин – офицеров, врачей, сестер милосердия, возвращающихся на родину после войны. Когда к Екатеринодару подступил врангелевский отряд, он приказал поставить к стенке еще около двух тысяч заключенных, большинство из которых ни в чем не были виновны.
В Харькове одно имя чекиста Саенко приводило в ужас. Этот щупленький, явно психически больной человечек с нервно дергающейся щекой, напичканный наркотиками, бегал по тюрьме, что на Холодной горе, весь в крови. Когда в Харьков вошли белые и отрыли трупы, у большинства были переломаны ребра, перебиты голени, отрублены головы, у всех следы пыток раскаленным железом.
В Грузии патологической жестокостью отличался комендант местной «чрезвычайки» Шульман, наркоман и гомосексуалист. Вот как описывает расстрел 118 человек очевидец: «Приговоренных выстроили шеренгами. Шульман и его помощник с наганами в руках пошли вдоль шеренги, стреляя в лоб приговоренным, время от времени останавливаясь, чтобы зарядить револьвер. Не все покорно подставляли головы. Многие бились, плакали, кричали, просили пощады. Иногда пуля Шульмана только ранила их, раненых сейчас же добивали выстрелами и штыками, а убитых сбрасывали в яму. Вся эта сцена продолжалась не менее трех часов».
А чего стоили зверства Арона Когана (больше известного под псевдонимом Бела Кун), Уншлихта, карлика и садиста Дерибаса, следователей ВЧК Миндлина и барона Пиляра фон Пильхау. Не отставали от мужчин и женщины-чекистки: в Крыму – Землячка, в Екатеринославле – Громова, в Киеве – «товарищ Роза», в Пензе – Бош, в Петрограде – Яковлева и Стасова, в Одессе – Островская. В той же Одессе, например, венгерка Ремовер самовольно расстреляла 80 арестованных. Впоследствии она была признана душевнобольной на почве половой извращенности.
Знал ли Дзержинский о зверствах, учиняемых от имени советской власти его подручными? На основании анализа сотен документов заявляю: знал и поощрял. Именно им подписано большинство ордеров на обыск и арест, его подпись стоит на приговорах, его перу принадлежат секретные инструкции о тотальной вербовке сексотов и тайных агентов во всех сферах общества. «Нужно всегда помнить приемы иезуитов, которые не шумели на всю площадь о своей работе и не выставляли напоказ, – поучал «железный Феликс» в секретных приказах, – а были скрытными людьми, которые обо всем знали и умели только действовать…» Главным направлением работы чекистов он считает тайное осведомительство и требует от каждого вербовать как можно больше сексотов. «Для приобретения секретных сотрудников, – поучает Дзержинский, – необходима постоянная и продолжительная беседа с арестованными, а также их родственниками и знакомыми… Заинтересовать полной реабилитацией при наличии компрометирующего материала, добытого обысками и агентурными сведениями… Воспользоваться неладами в организации и ссорами между отдельными лицами… Заинтересовать материально».
На какие только провокации не толкал он подчиненных своими инструкциями!
На Хмельницк налетает белогвардейский отряд. Большевики арестованы, их провели через весь город, подгоняя пинками и ружейными прикладами. Стены домов испещрены воззваниями, призывающими записываться в Белую гвардию… А на поверку оказалось, что все это провокация чекистов, решивших выявить врагов советской власти. Коммунисты поплатились липовыми синяками, зато выявленные тут же всем списком были пущены в расход.
О размахе репрессий только в 1918 году свидетельствует официальная статистика, опубликованная в самой ЧК в те годы: «Подавлено 245 восстаний, раскрыто 142 контрреволюционные организации, расстреляно 6300 человек». Конечно, чекисты здесь явно поскромничали. По расчетам независимых социологов, на самом деле убито было несколько миллионов.
30 августа стреляют в Ленина. Чекисты в покушении обвиняют эсерку Фанни Каплан. Дзержинский дает добро на массовую бойню в Москве.
А теперь остановимся на частном моменте из жизни человека «с чистыми руками и горячим сердцем». В тот момент, когда страна находится в кольце Гражданской войны и объявлен «красный террор», когда ускоренными темпами создаются концлагеря, а волна повальных арестов захлестнула державу, Дзержинский под вымышленной фамилией Доманский вдруг уезжает за границу.
«По настоянию Ленина и Свердлова он в октябре 1918 года, измотанный нечеловеческим напряжением, уехал на несколько дней в Швейцарию, где находилась его семья», – напишет позже комендант Кремля чекист П. Мальков.
Была ли у Феликса семья? Действительно, в конце августа 1910 года 33-летний Феликс совершил вояж с 28-летней Софьей Мушкат на известный курорт Закопане. 28 ноября Софья уехала в Варшаву, и больше они не встречались.
23 июня 1911 года у нее родился сын Ян, которого она сдала в детский дом, так как ребенок страдал психическим расстройством. Возникает вопрос: если они считали себя мужем и женой, почему бы Мушкат не приехать в Россию, где муж далеко не последний человек? Почему поехал он сам, рискуя попасть в лапы спецслужб, зарубежной полиции или эмигрантов? Самое поразительное, что отправляется он не куда-нибудь, а в Германию, где общественность требовала незамедлительного и сурового наказания убийц Мирбаха и уж где в сказку о злодеях-эсерах, разумеется, никто не верил.
О предстоящем турне Дзержинского никаких официальных сообщений не последовало. Известно, правда, что вместе с ним был член Коллегии ВЧК и секретарь ВЦИК В. Аванесов, который мог взять под свою защиту «товарища Доманского» в случае каких-либо осложнений.
В сентябре 1918 года в Швейцарии открывается советская дипломатическая миссия. Первым секретарем ее назначен некий Брайтман. Он пристраивает туда Софью Мушкат, которая забирает сына Яна из детского дома. Дзержинский приезжает в Швейцарию и увозит семью на роскошный курорт Лугано, где занимает лучший отель. На фотографиях той поры он без бородки, в дорогом пальто и костюме, довольный жизнью, погодой и своими делами. Солдатскую гимнастерку и потертую шинель он оставил в своем кабинете на Лубянке.
Так с какой же целью Дзержинский ездил за границу? Обратимся к фактам.
5 ноября германское правительство разрывает дипломатические отношения с Советской Россией и высылает из Берлина советское посольство. 9 ноября под угрозой убийства семьи Вильгельм II отрекается от престола. 11 ноября революция в Австро-Венгрии (под руководством Белы Куна) свергает монархию Габсбургов.
За действия, несовместимые с дипломатией, швейцарское правительство высылает советскую дипломатическую миссию, а у Софьи Мушкат и Брайтманов проводятся обыски. В письме одному из заместителей Дзержинского, Я. Берзину, который был главным исполнителем «революций» и политических убийств за рубежом, Ленин настаивает, чтобы в качестве пропагандистов использовали зарубежных сионистов «Катера или Шнейдера из Цюриха», Нубакера из Женевы, руководителей итальянской мафии, проживающих в Лугано (!), требует для них золота не жалеть и платить им «за работу и поездки архищедро», «а русским дуракам раздайте работу, посылать вырезки, а не случайные номера…».
Не успев закрепиться у власти, большевики экспортируют революцию за границу. Для финансирования этих революций они могли давать только награбленное – золото, драгоценности, картины великих мастеров. Переправку всего этого можно было доверить только самым «железным товарищам». В результате в короткий срок пущен по ветру почти весь золотой запас России. А в банках Европы и Америки стали появляться счета: Троцкого – 1 млн долларов и 90 млн швейцарских франков; Ленина – 75 млн швейцарских франков; Зиновьева – 80 млн швейцарских франков; Ганецкого – 60 млн швейцарских франков и 10 млн долларов; Дзержинского – 80 млн швейцарских франков.
Кстати, из опубликованных писем Дзержинского своей сестре Альдоне, жившей в Вене с мужем-миллионером, видно, что он отправлял ценные вещи даже ей.
На Лубянской площади он «прожил» еще шестьдесят пять лет, пока не пришел август 1991 года. Правда, сейчас поговаривают, что он временно «отдыхает» где-то в подвалах Лубянки и ждет своего часа.