Для чего бог дает страдания
Почему Бог допускает зло и несправедливость в жизни человека?
Почему Бог допускает зло и несправедливость в жизни человека? Такой вопрос на разных этапах жизни задавал себе, скорее всего, каждый верующий человек. Если Бог такой любящий, разве Он не может избавить человека от страданий? Почему Бог допускает эти плохие вещи в жизни людей, тем более верующих? На эти и другие вопросы мы попытаемся найти ответы в нашей статье. А поможет нам сегодня Гордон Фергюсон, известный христианский учитель и автор многих книг.
Почему Бог допускает зло: понимание проблемы страданий
Проблема с пониманием причин, почему Бог допускает зло или существование зла — это большое препятствие в первоначальном формировании веры в Бога. Даже после того, как мы пришли к вере, Сатана будет использовать эту проблему, чтобы постараться сбить нас с пути в трудные времена нашей жизни. Несколько лет назад я прочитал короткую, но хорошо обоснованную книгу Томаса Уоррена под названием “Доказали ли атеисты, что Бога нет?”. Спустя годы я не нашел лучшей книги на эту тему с точки зрения логики. В итоге я написал урок, представив основные аргументы этой книги в форме проповеди. Материал в этой статье адаптирован из той проповеди, впервые произнесенной много лет назад.
Рассматривая эту тему, держите в уме 2 вещи:
Определение основных понятий
Прежде чем мы продолжим, требуется определить основные понятия. Определения “добра” и “зла” жизненно необходимы. Единственное настоящее зло — это то, что в Библии называется “грехом”, потому что грех разрушает наши взаимоотношения с Богом и с нашими ближними. С другой стороны, единственное настоящее добро — это Библейская “праведность”, это то, что всегда хорошо, что развивает наши взаимоотношения с Богом и другими людьми. Мы можем назвать “инструментом зла” то, что приводит людей в итоге к неправильным вещам (ко греху). Это могут быть как “камни преткновения”, так и “камни, которыми вымощена дорога”, но они по своей природе не являются злыми. И мы можем назвать “инструментом добра” то, что приводит человека к подлинному добру.
Таким образом, одно и то же происшествие может быть как “инструментом добра”, так и “инструментом зла”, в зависимости от того, как человек посмотрел на него и как отреагировал на него. Болезнь — хороший пример того, что может быть как благословением, так и проклятием. Проблема со здоровьем может сподвигнуть человека или злословить Бога, или обратиться к Богу, в зависимости от сердца этого человека. На самом деле, боль сама по себе не обязательно является злом. Она может быть просто симптомом проблем со здоровьем, который мотивирует человека получить необходимую помощь, или она может быть неизбежным результатом перенесенной хирургической операции, спасшей человеку жизнь.
Определения некоторых качеств Бога необходимы для нашего понимания проблемы добра и зла. Когда мы говорим, что Бог “всезнающ”, мы говорим тем самым, что Он знает всё, что можно знать. Например, Он знал заранее, что человек согрешит и будет нуждаться в искуплении. Поэтому Он создал мир, учитывая это — мир, подходящий для духовного развития человека. Наш мир никогда не предназначался для того, чтобы быть вечным раем — для этого предназначены Небеса!
Когда мы говорим, что Бог “всемогущ”, мы осознаем, что Он может делать всё, что в принципе возможно сделать. Однако некоторые вещи невозможны по определению. Например, может ли Бог создать камень такой большой, что не сможет его поднять, или может ли Бог создать квадратный круг? Подобные вопросы производят такое впечатление, что, будь у Бога больше силы, Он бы смог. Но факт в том, что некоторые вещи — это не вопрос силы, даже Божьей силы! Он будет делать только то, что гармонирует с Его природой. Он не будет и не может лгать, например. И не будет вмешиваться в свободную волю человека. Описать Бога как справедливого — значит сказать, что Он должен вознаграждать добро и наказывать зло. Поскольку Он создал человека как существо со свободной волей, Его справедливость требует, чтобы Он позволял человеку совершать настоящий выбор.
Один из ключей к пониманию проблемы страданий и зла — понять, каково определение человека. По замыслу Бога, человек — это существо выбирающее, со свободой морального выбора (а не робот). Поэтому человек может выбирать, делать ли ему добро или зло, даже несмотря на то, что Бог отчаянно желает, чтобы он выбирал добро! Бог не мог создать человека (по определению) и затем отказать ему в праве выбирать. (Он мог бы сделать роботов без права выбора, но не человека!).
Атеист хочет знать, почему Бог не создал человека неспособным ко злу, но тем самым он спрашивает, почему Бог в принципе создал человека (поскольку свобода выбора — это часть определения, что значит быть человеком). Мы хотим иметь детей, даже зная, что они будут неоднократно делать выбор, который принесёт вред. Бог хотел благословить нас через взаимоотношения с Ним и с другими людьми, а вы не можете иметь взаимоотношений, если вы робот — для этого требуется выбор.
Другое необходимое определение — это определение физического мира, в котором мы живем. Мы должны помнить, с какими целями он сотворен. Он был сотворен как идеальная среда для духовных целей. Некоторые из необходимых характеристик такого мира включают следующие:
Причины человеческих страданий
Стоит сказать слово о причинах человеческих страданий. Истинное зло (грех) всегда происходит из свободного выбора человека. Бог не хочет, чтобы человек делал такой выбор, и Он удивительным образом трудился в течение веков, влияя на выбор людей, чтобы он был праведным. Одного взгляда на Иисуса на кресте должно быть достаточно, чтобы доказать это утверждение! Тем не менее намерение Бога таково, чтобы мы смотрели на все вызовы, свойственные нашему временному миру, с верой, и реагировали на них по вере, чтобы Он мог достичь Своих целей через них.
Такие вещи, как болезни — это часть временного мира, и они могут стать “инструментом добра” в том, чтобы помочь нам опереться на Бога. Природные катастрофы напоминают нам о нашей хрупкости и помогают нам осознавать, что мы нуждаемся в Боге. Некоторые, а может быть, и большинство из этих катастроф восходят своими корнями к тем изменениям, которые претерпела окружающая среда после потопа, описанного в книге Бытие — а этот потоп (а значит, косвенно и последующие экологические изменения) был вызван человеческим грехом. Некоторые катаклизмы сегодня связаны с тем, что мы сами сделали, загрязняя и нанося вред нашей окружающей среде, но сам факт того, что мы испытываем действие стихийных бедствий, согласуется с целью Бога тренировать нас духовно. Они напоминают нам, что в жизни есть определенность (в том, что она закончится) и есть неопределенность (в том, что мы не знаем, когда).
Теперь давайте рассмотрим замысел, стоящий за человеческими страданиями. Божье позволение страданий напрямую связано с Его целью духовного развития человечества. Большая часть человеческих страданий вызвана непосредственно свободной моральной волей людей. Чтобы страдание произвело желаемое Богом влияние на совершаемый нами выбор, оно должно выпадать всем нам “случайно”, “беспорядочным” образом. (Если бы страдания случались только с неправедными людьми, то искушение искать Бога из неправильных побуждений было бы слишком сильно!).
Мы получаем многообразную пользу от страданий, если мы отвечаем на наши обстоятельства верой в Бога. Страдание создает условия для того, чтобы человек жил жизнью самоотречения, а это — самая лучшая из всех возможных жизней. Страдание дает человеку возможность развивать его моральный характер (Послание Иакова 1:2-4; Римлянам 5:1-5).
Бог допускает страдания, ведь Он может приводить людей к Себе через страдания — или в самом начале, или позже, если они покинули Его. Страдания предоставляют самый лучший способ испытать, насколько человек любит (например, вызывая необходимость выбирать — пострадать или согрешить?). Страдание может развить в нас сострадание к нашим ближним. Оно помогает человеку больше ценить свою любовь к Богу и Божью любовь к нему, его любовь к ближним и любовь ближних к нему. Страдание поможет любому человеку сильнее ценить ту жизнь, что грядет. И наконец, наше страдание влияет на других людей, побуждая их стать христианами, потому что они видят нашу реакцию на страдания, которая так сильно отличается от реакции неверующих. Крест, который мы мужественно несем в своих жизнях — это по-прежнему “козырь” для других (Послание Колоссянам 1:24).
Какое отношение нам иметь к своим человеческим страданиям — зависит от того, каково возможное предназначение этих страданий. Когда мы рассматриваем несколько вариантов того, что Бог, возможно, старается достичь в наших жизнях, мы учимся, каков будет подходящий ответ веры. В одном случае, Бог может наказывать Своих детей для того, чтобы воспитать их, и в этом случае мы скромно подчиняемся. В другом — мы можем страдать от гонений из-за того, что мы — сыновья и дочери Бога, и в таком случае мы радуемся. В третьем, мы можем быть не в состоянии понять, почему же всё-таки мы страдаем, и в этом случае мы доверяем. Во всех случаях мы смотрим на крест Христа и видим, что Бог разделил с нами наше страдание, испытал его в полной мере и тем самым показал нам величайшую любовь. Теперь Он призывает нас последовать за Ним, доверяя, что наша вечная награда с лихвой перевесит временную борьбу.
Когда мы способны убрать с пути нашей веры препятствия, вызванные проблемой боли и страдания, мы оказываемся в гораздо лучшем положении для того, чтобы видеть Бога более ясно.
Автор: Гордон Фергюсон (ноябрь 1999 г.)
Перевод: Александр Пасечный
Нашли ошибку в статье? Выделите текст с ошибкой, а затем нажмите клавиши «ctrl» + «enter».
Православная Жизнь
Как научиться понимать страдания. О формуле страданий – Артем Перлик. Продолжение.
Святой Григорий Богослов: «Смысл всякого страдания, всякого бедствия в том, чтобы человек через покаяние и исправление соединился с Богом».
Соединение с Богом дарует душе блаженство, которое не может отнять никакая скорбь.
Другой важный момент – страдания праведников и младенцев. Зачем это нужно?
На вопрос о том, почему страдает добрый человек, отвечает один старец, которого я спросил об этом. Он говорит, что добрый, пройдя через страдания, становится ещё добрее, и светлее, и праведнее.
Один из подвижников поучает: перейдя из временной жизни в вечность, мы будем больше всего благодарны за страдания, а апостол Павел пишет: «…вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него». Почему так? Потому что у настоящей любви есть два признака: желание всегда быть с любимым и желание пострадать, пожертвовать собой для любимого.
Удивительное дело, но то, что обычному человеку представляется страданием, совсем не таким кажется любящему. Пример: роды причиняют маме боль, но она не помнит скорби от радости, ибо родился человек в мир. А воспитание, ухаживание за ребёнком – разве это не больно? Но для мамы это не больно, потому что она смотрит любовью.
Вот пример: у православной мамы двое детей. Один из них психически болен, а другой здоров. Больной постоянно причащается, исповедуется и молится. А здоровый – бездельник и хулиган. Кто из них более здоров для Бога?
И ещё история. В дом престарелых неблагодарный сын привёз свою маму – Евфросинию. Она очень страдала и стала ходить в находящийся рядом храм. Но квартира, хозяином которой стал её сын, не принесла ему счастья. Он спился, был изгнан из жилища и умер под забором. Единственным человеком, молящимся о нём, была мама. И посмотрите, как премудро Бог всё устроил – и Евфросинию привёл в Церковь, и, быть может, спасёт и сына за молитвы мамы.
Многие современные подвижницы пришли в Церковь именно через страдания: их били мужья, болели дети. Они стали жить чисто и свято. И сейчас, оглядываясь на свою прожитую жизнь, говорят, что рады тому, что Бог попустил им прежнюю боль. Допустим, одну женщину муж-садист с ребёнком на руках выгнал из дома, но сейчас одно имя её вселяет надежду. Она возвысилась над страданием и пришла не только к принятию Бога, но и к преображению.
Поэтому святой Василий Великий говорит, что Господь не столько избавляет праведников от неприятностей, сколько делает выше всего приключающегося. Великое дело, когда через страдания ты пришёл к свету и этот свет навсегда остаётся с тобой.
Авва Дорофей поучает: «Всё, что с нами бывает, принимать без смущения, со смиренномудрием и надеждой на Бога, веруя, что всё, что ни делает с нами Бог, Он делает по благости Своей, любя нас, и делает хорошо, и что это не может быть иначе хорошо, как только таким образом».
А святой Иоанн Кассиан Римлянин говорит, что Господь может исправить человека через страдания. Но есть на земле и такие люди, которых боль только озлобила бы, а не преобразила. И добрый Господь, не желая их мучить, дарует им земное счастье без страданий. Они грешат и не бывают наказуемы в этой жизни. Иоанн Кассиан называет таких людей несчастнейшими, ведь Сам Бог не видит возможности исцелить их душу через страдания.
Второй повод для страдания таков: бывает, что добрый человек без страдания сбился бы с пути, не смог бы возрастать в добре. Люди этого не видят, а Бог видит.
Страдание связано с любовью ещё и как сострадание. Клайв Льюис пишет: «Нельзя пойти к несчастной матери и утешать её, когда ты сам не страдаешь». Нельзя утешить другого, если тебе за него не больно. Это знают мамы и святые. Когда к старцу Гавриилу Стародубу приходили за утешением, он начинал любить человека всем своим естеством, и в этом было высшее утешение. Так он учил и других: если хочешь кого-то утешить, полюби его по-настоящему – и тогда чужая боль становится твоей, а другой обретает вместо скорби радость.
Одна девушка, духовная дочь Нектария Оптинского, спросила, правда ли, что он берёт чужую боль на себя? И святой ответил, что это правда, ведь иначе нельзя утешить человека.
В любящем самое главное то, что он есть.
К батюшке Серафиму Саровскому приходили прежде всего потому, что он есть и он любит. Это было выше всех наставлений. Его слова, обращённые к каждому: «Радость моя!» – лучшее свидетельство его сердца.
Однажды один монах спросил батюшку Серафима о рае, и святой ответил, что Господь брал его в рай и показывал райские обители. Лицо Серафима, когда он говорил о рае, просветилось небесным светом, и он сказал: «Если б Вы только знали, какая радость, какая сладость ожидает нас на небе, то согласились бы жить в келье, по горло наполненной червями, и согласились бы, чтобы эти черви всю земную жизнь Вашу Вас ели, только чтоб не лишиться той радости на небеси».
Из этих слов вытекает ещё и то, что часто человеку тяжелы страдания из-за маловерия, а когда укрепляется вера, тогда и на страдания смотришь по-другому, как на Божий дар.
Страдания тяжелы, пока их не примешь как исходящие от Бога лично для тебя.
Страдания младенцев тоже связаны с любовью, ведь дети и родители – одно целое, Бог попускает что-то потерпеть младенцу ради очищения его родителей.
Епископ Митрофан Никитин говорил, что евангельский расслабленный страдал 38 лет – и не напрасно. Он встретил Христа. И Иов встретил Бога после страданий.
Он никогда не попускает и не попустит зла тем, кого любит.
«Виденью противопоставим веру, ночи, оканчивающейся в слезах, – рассвет утешения» (батюшка Иоанн Крестьянкин).
«Всякое страдание благо ради незаменимого Господа» (святой Иустин Сербский), а потом всегда наступает утешение и становится ясно, что даже в минуты кажущейся смерти и мучения Он «каждую секунду ласкает любовью сердца всех людей на земле» (старец Паисий Афонский). Потому что где Бог, там не может быть плохого, а Он – со всеми и всех Ему жалко. «А если кому-то кого-то жалко, – говорит святой Силуан Афонский, – значит, всё будет хорошо».
И ещё, самое важное и утешительное для нас. Наша вера – вера радости. Христос говорит апостолам: «Радуйтесь». И эта радость внутренняя, не связанная ни с какими внешними обстоятельствами.
Клайв Льюис пишет: «Вся злоба, вся зависть, все одиночество, вся похоть – ничто перед единым мигом райской радости. Зло даже злом не может быть в той полноте, в какой добро есть добро».
И Бог, по слову святого Серафима Саровского, не хочет, чтоб мы жили в одних только страданиях, Он желает нам радости и посылает нам утешение, которое безмерно выше любого страдания – Он посылает нам множество христиан, которые нас любят по-настоящему.
Христос утешает. Когда Он говорит ученикам: «В мире будете иметь скорбь» – то тут же добавляет в утешение: «Но мужайтесь: Я победил мир». То есть Господь не хочет, чтобы мы мучились и огорчались. Страдания нужны нам, но одновременно Бог не желает, чтобы мы страдали.
То, что Христос утешает, означает, что и ученики Его тоже должны утешать и нести ношу другого.
Святой Григорий Богослов: «Здоровый и богатый пусть утешит больного и бедного; кто не упал – упавшего и разбившегося; весёлый – унывающего, наслаждающийся счастьем – утомлённого несчастиями. Воздай что-нибудь Богу в благодарность за то, что ты – один из тех, кто может оказывать благодеяния, а не из тех, кто нуждается в благодеянии, что не ты смотришь в чужие руки, а другие – в твои. Будь для несчастного богом, подражая милосердию Божию. Если и ничего не имеешь, поплачь вместе со страждущим: великое лекарство для него – милость, исходящая из твоего сердца и искренним состраданием намного облегчающая горе».
А если мы сами страдаем? И тогда надо помогать другим. Когда умерла жена святого Алексея Мечева, он очень страдал, и святой Иоанн Кронштадтский сказал ему разделять горе других людей, утешать их. Святой Алексей так и сделал, и жизнь его преобразилась – он вырос в святого старца. Соучастие в боли другого. Боль другого – моя. Только настоящей любовью можно утешить по-настоящему.
Старец Софроний Сахаров обобщает тему страданий, связывая их с благодатью: «Христианин никогда не сможет достигнуть ни любви к Богу, ни истинной любви к человеку, если не переживёт весьма многих и тяжких скорбей. Благодать приходит только в душу, которая исстрадалась».
И он же говорит: «Полнота истощания предваряет полноту совершенства».
Старец Иоанн Миронов рассуждает о страдании в том же ключе благодати и последующего утешения. Бог постоянно присутствует в нашей скорби, как мать, которая делает нужный укол смертельно больному ребёнку: «Нет такой скорби, в которую Господь не вливает хотя бы малую долю утешения. Он не сразу отнимает боль от нашего сердца – она нужна и полезна нам, но Он облегчает ее своим присутствием. Будем только стараться ловить эти светлые лучи, проникающие к нам.
В любви матери, столь естественной и знакомой каждому из нас, Господь олицетворяет для нас любовь Свою ко всякому человеку. Какая любящая мать не принуждает себя иногда огорчать своего ребенка, подвергая его наказанию или лишая удовольствия, когда она знает, что такое лишение должно послужить ему на пользу. Ребенок плачет, его маленькое горе кажется ему несправедливым, невыносимым, и сердце матери болит при виде этого горя, но имеет в виду благо ребенка, которое для нее дороже всего на свете. Как часто в нашем горе мы бываем похожи на безрассудных детей. Мы плачем безутешно, нам кажется, что посланное нам страшное испытание могло бы миновать нас, что оно выше наших сил, и мы не осознаем того высшего блага, которое мы приобретаем для вечности. Наверное, любящий Господь в Своем бесконечном милосердии жалеет нас не меньше, чем самая нежная мать. Несомненно, и для нас – придет час, когда печаль наша обратится в радость. Мы поймем тогда, что временные страдания ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас».
В страдании Божий человек обретает три истины. Он чувствует, что:
1. его страдание не напрасно, а имеет онтологическую, вселенскую важность, как и вся его жизнь;
2. страдание, очистив его, введёт его в свет;
3. свет не только будет потом, но и сейчас уже с ним, потому что Христос реально присутствует в глубине его страданий.
Человек испытывает острую муку, но одновременно эта острая мука становится острой радостью.
Все лучшие люди земли страдали, и все в конце концов увидели опыт страданий как небесный дар.
Бог меньшей болью защищает нас от большей боли, которая могла бы прийти к нам в будущем, если бы не было у нас меньшей боли.
Поэтому святой Иустин Сербский говорит: «Всякое страдание благо ради незаменимого Господа».
А святой Силуан Афонский каждого страдающего уверял: «Господь тебя неизреченно любит».
Доверие Богу и в страдании есть подвиг для человека. Человек, конечно же, желает избавления от страданий, и Бог даёт ему для этого средство – любовь тех, кем он любим. По мысли святого Серафима Саровского, Благой Бог не хочет, чтобы мы жили в одних только скорбях, и посылает нам тех, кто своей любовью и жалостью принимает нашу боль на себя, исполняя этим заповедь «Друг друга тяготы носите, и так исполните закон Христов».
В Ветхом Завете есть такие слова Господа: «Утешайте, утешайте народ Мой». Сам Бог хочет, чтобы мы были утешены и Им, и друг другом. Когда мы утешаем друг друга по любви, в этот момент Сам Бог нами утешает другого несчастного человека, потому что Он хочет, чтобы всем было и светло и хорошо.
Авва Дорофей говорит, что «Бог настолько благ, что Он хочет, чтобы мы не хотели ничего из того, что Он попускает». То есть когда с кем-то случилось несчастье, мы не должны говорить, что такова Божья воля, чтобы он страдал, но обязаны всё сделать для того, чтобы тому человеку снова стало хорошо. Делая это, мы можем быть уверены, что и Бог хочет света, и радости, и мира для того страдальца, которому мы помогаем.
В завершение приведём слова Христа, которые Он сказал однажды Иосифу Исихасту: «И поверь тому, – писал афонский старец Иосиф Исихаст, – что я тебе скажу. Однажды из-за следующих одно за другим ужасных искушений возобладали во мне печаль и уныние. И судился я с Богом, что это несправедливо, что Он предаёт меня в столь многие искушения, не сдерживая их хоть немного, чтобы я хотя бы перевёл дыхание. И в этой горечи услышал я голос внутри себя, очень сладкий и очень чистый, с глубочайшим состраданием:
Зачем Бог попускает совершаться ужасным страданиям людей?
Зачем (почему) Бог это попускает, особенно — что касается безвинных детей и младенцев?
Проблема несправедливого страдания не нова. Над её разрешением бились философы разных эпох. С этой проблемой сталкивается каждый человек, переживший горе потери близкого человека. Вот именно на это личное горе и стоит обратить внимание. Как бы ни увлекательна была философская проблема «теодицеи» (оправдания Бога), когда душа рвётся на части и жизнь теряет всякий смысл, стройные логические аргументы даже для сугубо рационального человека не лучшее лекарство.
Положение верующего в этой ситуации доходчиво описал западный богослов: «Вы никогда не знаете, насколько сильно вы верите во что бы то ни было, пока истинность вашей веры не станет вопросом жизни или смерти. Легко утверждать, что данная веревка достаточно крепкая, если вы собираетесь обвязать ею коробку. Но, предположим, на этой же веревке вам предстоит повиснуть над пропастью. Вот тут-то вы и поймете, насколько вы уверены в крепости вашей веревки». Слишком часто крепости нашей верёвки – веры во Христа – оказывается недостаточно для того, чтобы понять и принять попущенное нам испытание.
Это касается любой беды. Но особенно нам больно, когда дорогой нам человек погибает без видимой нам причины, т.е. безвинно. Одно дело, когда родители скорбят о смерти сына-террориста, и совсем другое, когда отец или мать узнают о смерти своей маленькой дочки от рук маньяка-насильника. Ненависть к убийце, жажда мести доставляют некое душевное удовлетворения, но не помогают ответить на главный вопрос: «За что?».
Первое, что нам необходимо сделать в поисках ответа, это честно признаться себе – мы больше скорбим о себе, а не о погибшем, особенно когда речь идёт о погибшем невинно. Это нам больно, это наш мир опустел, и наша жизнь потеряла краски. И даже если мы тревожимся о посмертной участи погибшего, то эта тревога не является главной составляющей нашего горя. Незаслуженность этой личной боли делает её поистине невыносимой. В нашем сознании очень крепко «сидит» ветхозаветный принцип талиона – «око за око, зуб за зуб», на котором основана вся правовая система. И если я никого не убивал, то по какому праву убивают моего ребёнка?
Один из ярких примеров осознанного бунта – судьба Ивана Карамазова, одного из главных героев последнего романа Достоевского «Братья Карамазовы». Никто из его близких не погиб невинно. Вырос он в православной стране, возле стен известного монастыря. Вырос лишенным родительской любви и, став взрослым, очень озаботился проблемой невинного страдания детей. В то время человечество ещё не познало «чуда» ювенальной юстиции, и дети даже в православном государстве были людьми второго сорта. Родитель был полностью властен в судьбе своего ребёнка, и в случае его насильственной смерти подлежал уголовному наказанию, как за гибель скота!
Два противоположных примера проживания трагических жизненных обстоятельства мы находим в лице ветхозаветных праведников Авраама и Иова.
История Авраама великого ветхозаветного патриарха, родоначальника богоизбранного народа начинается с его личной встречи с Богом, в результате которой он начинает Богу доверять во всём, даже в том, что полностью противоречит всякой логике, рассудку и любым преставлениям о справедливости. Сначала Авраам, следуя призыву Бога, оставляет место своего комфортного обитания и отправляется в полную неизвестность с одной лишь надеждой на то, что там Бог не только устроит его жизнь, но и подарит ему, престарелому мужу престарелой жены, наследника, от которого произойдёт многочисленный народ. В скором времени после рождения у столетнего Авраама сына Исаака, Бог повелевает именно этот плод обетования принести в жертву.
Здесь мы можем сказать, что Аврааму было легче, чем нам в подобной ситуации. Его – великого праведника – Бог почтил непосредственным общением с Собой. Не даёт нам Писание и никакой информации о внутренней борьбе Авраама перед закланием Исаака. Мы видим человека, безраздельно доверяющего Богу, но не понимаем, как он к этому пришёл. Обрести такое понимание нам поможет библейский рассказ о другом ветхозаветном праведнике – Иове.
Этот ответ вызывает восхищение, но не помогает нам решить проблему боли от несправедливой утраты, ведь нас в горе переполняет, как минимум, уныние, а то и откровенный ропот на Бога. Ответ мы находим в основной части Книги Иова. Дальнейшее поведение Иова после поражения его проказой может со стороны показаться откровенным бунтом против Бога. Он проклинает день своего рождения, не признаёт за собой никакой вины, за которую его можно было бы так наказать. И самое главное – он требует суда с Богом, требует встречи с Ним лицом к лицу. И Бог открывает ему Себя, не отвечая при этом ни на один из поставленных Иовом вопросов о справедливости его страданий.
Но Иову уже и не нужны эти логические ответы! Он встретился с Богом лицом к лицу и больше ему ничего не надо – ни объяснения причин страданий, ни каких-либо за них компенсаций: «Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле» (Иов.42:5,6).
В истории Иова и заключается ответ на поставленный вопрос. Нет на него логического ответа. Тайну страдания применительно к делу спасения каждого человека знает только Бог. Только Он видит сердце того, кто погибает без видимой вины, равно как и сердце того, кто остаётся жить, мучаясь болью утраты. Богу можно только довериться во всём, как это сделал Авраам. Но путь к истинному доверию лежит только через личную встречу с Богом в своём сердце. За эту встречу надо дерзновенно бороться на пределе своих сил. Человек, боясь потерять свой жизненный комфорт, часто уклоняется от этой встречи, памятуя, что «страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр.10:31). И только когда вся земная жизнь рушится, неимоверная боль помогает человеку вступить в борьбу. Не с Богом, а за Него, за живое общение с Ним.
Мог бы Бог выбрать другой, не столь экстремальный способ нашего духовного лечения? Мог бы. Богу подвластно всё, но не всегда Он хочет проявлять Свою безграничную власть. Бог захотел и создал человека по своему образу, наделив его богоподобной свободой, свободой служить Богу и уподобляться Ему во всём и свободой творить зло, уподобляясь дьяволу. Нельзя принудительно сделать человека добрым, поскольку тогда он перестанет быть человеком. Нельзя уничтожить только плохих людей в надежде, что хорошие после этого заживут хорошо. Способность творить зло заключена в каждом человеке, даже в невинном новорожденном младенце. И только Бог знает, как она в дальнейшем проявится.
Поэтому уничтожить зло, порождающее страдание, означает стереть человечество с лица земли либо превратить его в стадо совершенно послушных, а потому безгрешных животных. Не Бог источник зла. Человек вслед за Адамом сам распоряжается своей богоподобной свободой во вред всей вселенной. И все люди связаны друг с другом, как в деле спасения, так и в гибельном падении. Великий праведник помогает своей молитвой множеству людей сделать выбор в пользу Бога, а отъявленный злодей своим примером тянет их вслед за собой в ад, который они, опять же, выбирают вполне добровольно.
Непосредственная встреча с Христом снимает все логические вопросы о несправедливом страдании, потому что Он Сам испытал на себе таковые, причём в степени, неизмеримо большей, чем страдания любого внешне невинного человека, поскольку даже новорожденный младенец не лишён общей повреждённости человеческой природы «Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы» (Екл.7:20).