Что такое время голованова
Шеф-пилот «Аэрофлота». О маршале Голованове А.Е.
Всего два года после получения диплома летчика, а столько событий! Работа Наркомтяжпроме, командование летным отрядом тяжелых самолетов «Аэрофлота». И вот в январе 1935 года новое назначение – начальником только что созданного Восточно-Сибирского управления гражданской авиации.
Будучи по натуре прирожденным пилотом, Голованов высоко ценил труд летчиков, знающие его люди вспоминали, что Александр Евгеньевич отличался широкой душой и стремлением помочь. Он проявлял заботу об авиаторах, интересовался условиями жизни, часто бывал в общежитиях, помогал. По его инициативе создали специальную службу информации в диспетчерской аэропорта, куда в любое время суток могла зайти жена летчика и узнать, в какой точке трассы находится ее муж и когда ожидается его возвращение.
Трудился в управлении искусный рационализатор, инженер В. Урдаев. Однажды его пригласили к Голованову. Инженер терялся в догадках: «Зачем же я потребовался начальству?». Оказалось, что командир узнал о слабом здоровье инженера и достал ему нужную путевку в Кисловодск.
В начале осени 1936 года в Иркутск приехала большая группа молодых летчиков. Голованов основательно познакомился с каждым из них. А потом внимательно следил за их ростом, помогал. Многие из новичков (Г. Филановский, А. Денисов, И. Шаров, Л. Русак, Н. Куратник и другие) стали мастерами своего дела, внесли весомый вклад в развитие авиационных сообщений в Сибири.
Были подобные «друзья» и у Голованова, благодаря которым он оказался под угрозой ареста. Это случилось в 1938 году. Один из товарищей предупредил Голованова, что поступил клеветнический донос, на основании которого ночью его собираются арестовать. Последствия нетрудно было предугадать: автоматическое исключение из партии, суд и приговор. Голованов прекрасно сознавал это и не стал испытывать судьбу: быстро собрался, поспешил на железнодорожный вокзал и уехал в Москву искать защиты.
В Москве Голованов сразу же обратился в ЦК партии с заявлением, в котором квалифицировал донос на него как клеветнический и просил тщательно разобраться. Заявление проверили, и указанные в нем «факты» не подтвердились. Правда, Голованова освободили от обязанностей начальника управления и назначили рядовым пилотом в Московское транспортное управление.
Голованов летал уверенно, надежно, без замечаний. Вскоре его назначили шеф-пилотом эскадрильи особого назначения. Должность предусматривала выполнение заданий, которые зачастую выходили за рамки обычных полетов. Она требовала постоянной готовности к вылету. Даже во время нахождения дома, на отдыхе мог раздаться звонок. Десятки особых заданий выполнил экипаж шеф-пилота Аэрофлота А. Голованова. Наиболее запомнилось ему вот это, которое пришлось на май 1939 года.
В самолете, который вел экипаж А. Голованова, летела группа старших командиров во главе с Я. Смушкевичем. Путь дальний, приходилось делать посадки в промежуточных аэропортах для заправки. После вылета из Новосибирска летчики и столкнулись с плохими погодными условиями в районе Красноярска, и дальше до самого Иркутска летели вслепую, взяв всю связь и самолетовождение на себя. В итоге все завершилось благополучно, более того, вылетев последним, экипаж Голованова произвел посадку первым.
За годы работы в Восточной Сибири он хорошо изучил этот район. Накопил, хотя и небольшой, опыт слепых полетов. Сейчас же представлялась удобная возможность проверить и свою подготовку, и экипаж для действий в экстремальных условиях. Закрепить навыки, которые (в этом он глубоко был уверен) потребуются в недалеком будущем. Длительный слепой полет даже вызвал волнение у «пассажиров», отличных боевых летчиков. Но через пятнадцать-двадцать минут все поверили в экипаж и успокоились. С Иркутска взяли курс на приграничный аэродром в Забайкалье, где летчиков ожидали истребители И-16 с улучшенным пулеметно-пушечным вооружением. На этих истребителях они улетели в Монголию.
В первых же воздушных боях прибывшие советские летчики нанесли ощутимые потери японской авиации. Своевременная переброска опытных воздушных бойцов помогла изменить фронтовую обстановку в нашу пользу.
Экипаж Голованова продолжал летать и в Забайкалье, и в Монголию. Порой проводил в воздухе до восемнадцати часов в сутки. За отличие в службе в период сражений на Халхин-Голе А. Голованову был вручен орден Красного Знамени. Получили награды и члены его экипажа. Полеты А. Голованова и его товарищей в Монголию занимают особое место в истории авиации. Их огромное значение было в том, что они позволили приобрести ценный опыт слепых полетов тяжелых самолетов на дальние расстояния.
В слепых полетах экипаж Голованова вышел на передовые позиции. Его попросили поделиться опытом, дать советы и рекомендации летчикам по внедрению таких полетов. Ответом явилась статья под названием «Мой авиационный год», опубликованная в журнале «Гражданская авиация». Говоря о слепых полетах, Голованов отмечал, что они возможны и на большие расстояния. Накопленный им опыт служил подтверждением такого вывода. Не было случая, чтобы экипаж возвращался из рейса, не долетев до конечного пункта.
Приведенные выдержки из статьи показывают, насколько далеко вперед смотрел Голованов, с энтузиазмом пропагандируя слепые полеты, которые ныне для экипажей стали обыденными. Тогда он буквально жил этими полетами, постоянно размышлял, как обеспечить им широкую дорогу.
После долгих размышлений Голованов отправил вождю такое письмо. На основе своего опыта он обосновал необходимость принятия срочных мер по обучению экипажей дальней бомбардировочной авиации, полетам в облаках и предложил организовать для этих целей специальное авиасоединение. Шло время, а ответа не было. Голованов уже перестал ждать (мало ли поступает писем на имя Сталина). И вот однажды, когда он по заданию улетел в Алма-Ату, туда поступила телеграмма, предлагавшая ему срочно вернуться.
В Москве Голованова с аэродрома сразу же повезли в Кремль, где проходило совещание у Сталина. При появлении в кабинете Голованова Сталин обратился к его письму. Он отметил, что высказанные им предложения заслуживают внимания. Потом изложил план, как практически реализовать это предложение: создать сначала полк и для пользы дела подчинить его не округу, а центру.
В свои преклонные годы он трудился так же неутомимо, как и в молодости. Весь его рабочий день был расписан по часам (давнишняя привычка к самодисциплине и порядку). Сам во всем показывал пример дисциплинированности и того же требовал от подчиненных. Случалось, поджимало время. И тогда он сокращал даже время на обед, но никогда не отменял его.
Голованов организовал в институте летно-испытательный отряд, мечтал со временем превратить весь институт в летно-испытательный. И очень стремился к этому. Но верх взяла другая точка зрения: научно-исследовательский институт определили головным по всей авиационной науке.
В шестидесятых годах в народном хозяйстве стали широко применяться вертолеты. Они явились незаменимыми помощниками в строительных и монтажных работах в самых труднопроходимых местах и на объектах, где с успехом совершали операции, непосильные монтажным кранам. Внедрением в практику винтокрылых машин много и настойчиво занимался Голованов, разрабатывая методики сложнейших операций. Выезды в командировки на места помогали успешно решать эту задачу.
На Ярославском шинном заводе с помощью вертолета устанавливались вулканизаторы, на третьем этаже действующего производственного корпуса, расположенного внутри заводского двора. Точный расчет проведения необычной операции могла обеспечить только наука. И творческая группа института, возглавляемая А. Головановым, успешно справилась с задачей. В крыше корпуса сделали проемы, и в них вертолет Ми-6 благополучно опустил все механизмы.
Так наука шла неизведанными тропами, накапливала и обобщала опыт применения вертолетов в народном хозяйстве, выдавала обоснованные рекомендации. Занимаясь научной работой, Голованов прекрасно понимал, что изучение зарубежного опыта, в котором было много поучительного, невозможно без знания иностранных языков. И уже в шестидесятилетнем возрасте он принялся за английский и успешно прошел необходимый курс обучения.
Недалеко от аэропорта Шереметьево была заложена аллея славы ветеранов летно-испытательного комплекса Государственного научно-исследовательского института гражданской авиации. Шумят на ветру березки и клены. Возле каждого из них табличка, напоминающая о том, в честь кого посажено деревцо. Среди них есть и клен, посаженный в честь Главного маршала авиации А.Е. Голованова, чей вклад в развитие гражданской авиации нашей страны сложно переоценить.
Синусоида маршала Голованова
Маршал же укрепился в мысли, что только мудрый и справедливый Сталин всегда будет решать его судьбу. Вера в это предопределила все его дальнейшие поступки и, в конечном счете, способствовала закату его блистательной карьеры. Благополучный для маршала конец этой истории помешал ему трезво взглянуть в глаза истине: его казус был едва ли не единственным. Как часто в годы Большого террора невинно оклеветанные люди взывали не к закону, а к справедливости вождя, да так и не дожидались её. При этом маршал не дал себе труда соотнести благополучный исход своего дела с другой историей, действующим лицом которой ему довелось быть двумя годам ранее. В 1942 году он не побоялся спросить у Сталина, за что сидит авиаконструктор Туполев, объявленный «врагом народа».
Маршал удовлетворялся тем, что решал вопрос об освобождение конкретного человека, что в тех условиях было колоссально много, но гнал от себя мысли о порочности самой системы.
Заместитель начальника ВВС РККА Я.В. Смушкевич с офицерами у самолета «Дуглас DC-3» на аэродроме Улан-Батор
С первых же дней формирования Отдельный 212-й дальнебомбардировочный полк, костяк которого составили опытные летчики Гражданского воздушного флота, хорошо владеющие элементами слепого полета, находился в особых условиях. Полк не подчинялся ни командующему округом, ни начальнику ВВС. Этот же особый статус Голованов сохранил и на посту командира авиационной дивизии, и на посту командующего Авиацией дальнего действия. В 41-м начался стремительный взлет подполковника Голованова. Судьба генерала Смушкевича закончилась трагически: 8 июня 1941 года, за две недели до начала войны, он был арестован, а 28 октября, в самые безнадежные дни войны, когда Красной армии так не хватало опытных военачальников, после бесчеловечных пыток, без суда расстрелян на полигоне НКВД под Куйбышевым.
День 23 ноября 1944 года стал важной вехой в истории Красной армии. Еще шла война, но Верховный Главнокомандующий уже стал думать о послевоенной структуре Вооруженных Сил и исподволь стал выстраивать жесткую вертикаль власти. В этот день Сталин подписал приказ № 0379 по Наркомату обороны о предварительном докладе заместителю наркома обороны генералу армии Булганину всех вопросов, подготавливаемых для представления в Ставку Верховного Главнокомандования. Отныне всем начальникам главных и центральных управлений НКО и командующим родов войск было запрещено обращаться наркому обороны товарищу Сталину, минуя Булганина. Исключение составили лишь три человека: начальник Генерального штаба, начальник Главного политического управления и начальник Главного управления контрразведки «СМЕРШ». А четыре дня спустя, 27 ноября было принято решение о слиянии АДД с ВВС, но ни Голованов, ни командующий ВВС Главный маршал авиации Новиков уже не имели права непосредственного доклада наркому обороны. Послевоенный закат карьеры Голованова идеально вписывается в логику сталинских действий по отношению к творцам Победы. Мало кому из них удалось избежать сталинского гнева и послевоенных гонений.
Маршал Советского Союза Жуков попал в опалу.
Маршал Советского Союза Рокоссовский был вынужден снять советскую военную форму и отправился служить в Польшу.
Адмирал флота Кузнецов был снят с поста главкома ВМФ и понижен в звании до контр-адмирала.
Главный маршал авиации Новиков был осуждён и посажен в тюрьму.
Маршал авиации Худяков был арестован и расстрелян.
Маршал бронетанковых войск Рыбалко, посмевший публично на заседании Высшего Военного Совета усомниться в целесообразности и законности как ареста Новикова, так и опалы Жукова, при загадочных обстоятельствах скончался в Кремлевской больнице. (Маршал называл свою больничную палату тюрьмой и мечтал о том, чтобы выбраться на волю.)
Главный маршал артиллерии Воронов был снят с поста командующего артиллерией Вооруженных Сил и только чудом избежал ареста.
Маршал артиллерии Яковлев и маршал авиации Ворожейкин были арестованы и вышли из тюрьмы только после смерти Сталина.
И так далее, и тому подобное…
На этом фоне судьба Главного маршала авиации Голованова, хотя снятого в мае 48-го с должности командующего Дальней авиацией и чудом избежавшего ареста (он несколько месяцев скрывался на даче и более уже никогда не занимал высоких командных постов, соответствующих его воинскому званию), эта судьба кажется ещё сравнительно благополучной. После великой Победы Хозяин вновь окружил себя тем же «сбродом тонкошеих вождей», что и до войны. Более того, если перед войной Сталин «играл услугами полулюдей», то к концу его жизни ближний круг освоил это непростое искусство и стал манипулировать поведением подозрительного вождя. Как только Сталин начинал непосредственно работать с кем-нибудь из военачальников, министров или авиаконструкторов, как ближний круг начинал интриговать, стремясь очернить такого человека в глазах Хозяина. В итоге очередной калиф на час навсегда исчезал со сталинского горизонта.
«Я видел Сталина и общался с ним не один день и не один год и должен сказать, что всё в его поведении было естественно. Иной раз я спорил с ним, доказывая своё, а спустя некоторое время, пусть через год, через два, убеждался: да, он тогда был прав, а не я. Сталин давал мне возможность самому убедиться в ошибочности своих заключений, и я бы сказал, что такой метод педагогики был весьма эффективен.
Как-то сгоряча я сказал ему:
Система отторгла выдающегося человека. Архитектором этой системы был Сталин. Но лишь однажды Голованов-мемуарист поведал читателям о своих сомнениях в оправданности Большого террора: «…Сметая с нашего пути всё мешающее и сопротивляющееся, Сталин не замечает, как при этом страдает много и таких людей, в верности которых нельзя было сомневаться. Это рождало во мне боль и досаду: примеры были хорошо известны… Но, по моему разумению, нити таких бед тянулись к Сталину. Как же, думалось мне, он допускает такое?» 27 Однако было бы тщетно искать в книге ответ на этот риторический вопрос.
Мне дважды довелось видеть Александра Евгеньевича Голованова. Однажды он выступал у нас на военной кафедре в МГУ, другой раз я совершенно случайно столкнулся с ним в полупустом вагоне метро на станции Новослободская: Голованов был в маршальском мундире со всеми регалиями. Хорошо помню, что я обратил внимание на три полководческих ордена Суворова 1-й степени и потухшие серо-голубые глаза маршала.
1.Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… М.: Дельта НБ, 2004. С. 107.
2. Усачёв Е.А. Мой командующий // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полко-водца: Сборник документов и материалов. М.: Мосгорархив, 2001. С. 24
3. Костюков И.Г. Записки старшего адъютанта // Там же. С. 247.
4. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 349.
5. Голованова О.А. Если бы можно было вернуть время… // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С. 334.
6. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 428.
7. Там же. С. 435.
8. Там же. С. 431.
9. Там же. С. 434.
10. Там же. С. 109.
11. Фёдоров С.Я. Его ждали в полках// Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полко-водца: Сборник документов и материалов. С. 230.
12. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 25, 26.
13. Там же. С. 36.
14. Там же. С. 85.
15. Скрипко Н.С. По целям ближним и дальним // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С. 212.
16. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 15-16.
17. Решетников В.В. А.Голованов. Лавры и тернии. М.: Церера, 1998. С. 39.
18. Великая Отечественная. Командармы. Военный биографический словарь. М.; Жуковский: Кучково поле, 2005. С. 79.
19. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 505.
20. См. по указателю: На приёме у Сталина. Тетради (журналы) лиц, принятых И.В.Сталиным (1924-1953 гг.): Справочник / Научный редактор А.А.Чернобаев. М.: Новый хронограф, 2008. 784 с.
21. Голованова О.А. Если бы можно было вернуть время… // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С. 310
22. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 366.
23. Там же. С. 103, 111.
24. Искандер Ф.А. Сандро из Чегема. М.: Вся Москва, 1990. С. 138.
25 Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 113.
26. Мезох В.Ч. «Я вам скажу следующее…» // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С.349.
27. Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С. 28; Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… С. 37, 38.
28. Мезох В.Ч. «Я вам скажу следующее…» // Главный маршал авиации Голованов: Москва в жизни и судьбе полководца: Сборник документов и материалов. С. 355.
29. Голованова Т.В. Матерь Божия, сохрани ему жизнь // Там же. С. 286.