Что такое византийская иконопись
Византийские иконы
Византия, как государство, существовала в период 4-15 столетий, и за это время искусство Византии, в том числе иконописи, распространилось по всему миру. Византийские иконы — вид живописи средневековья, в изображениях которых иллюстрировались библейские персонажи.
История написания
В период появления первых изображений из библейской жизни в Византии, в стране хозяйствовала чума, голод, войны, человеческая жизнь постоянно висела на волоске. Помощь и спасение приходили после молитвенных воззваний к Богу, святые образа даровали исцеляющую силу, благополучие и радость жизни.
Доиконоборческий период
Картины святых, нарисованные на полотнах или досках, стали называть иконами. В это время появляется новая техника написания изображений, названная впоследствии энкаустикой, в основе которой лежит искусство смешивания краски и воск. Благодаря уникальной формуле красок изображения сохраняло свой первоначальный вид долгое время.
Доиконоборческий период в византийской живописи характеризуется поверхностными изображениями главных черт лиц, без написания точных деталей. Византийские изображения этого периода узнаваемы по размытым, грубым чертам лица.
Примером написания византийской иконы доиконоборческого периода является святой образ Иисуса «Христос Пантократор», черты Святого лика Спасителя выглядят естественно и передают всю глубину Его любви и страданий.
В иконоборческое время написание святых образов было приостановлено, когда противники поклонения иконам не только запрещали молиться около них, но и уничтожали святые лики повсеместно. В этот период иконописцы писали свои произведения под страхом смерти, вместо людей изображались живые существа, как символы веры.
Об иконах в православии:
Многие мастера кисти переехали в Италию, византийская икона приобрела другую символику, в ней стало больше религиозного и священного восприятия.
На заметку! Святые образа иконоборческого периода узнаваемы по ликам и золотому нимбу, сияющему вокруг их голов.
При написании святых образов существовало несколько категорий:
В середине девятого века начинается македонский период написания картин в Византии, изображающих лики святых.
Основной характеристикой икон этого времени являются мелкие детали и отсутствие лишних украшений, полное сосредоточение на лице святого. Замерший пристальный взгляд огромных глаз, смотрящего с изображения лика, на лице которого отсутствовали эмоции и чувства, завораживал.
Комниновский период
С приходом 11 столетия произошла настоящая революция в иконописи, аскетизм сменяет гармония, наступает комниновский период священной картины. Святые лики приобретают одухотворенность и поэтичность. В это время была написана чудотворная икона «Владимирская», перевезенная в Русь в начале 12 века.
Прекрасный образ Богоматери и Младенца передает любовь Богородицы к Сыну. Ее глаза наполнены грустью, узкое лицо, немного вытянутый нос — характерные черты библейских картин Византии этого периода.
Афинский Византийский музей хранит изображение 12 века «Воскрешение Лазаря», на нем нет позолоты, дорогостоящее золото заменили красным фоном, что положило начало традициям написания на Руси краснофонных изображений святых.
Появление житийских образов
В начале 13 столетия появились житийские картины, на них изображались картины из жизни святых, которые располагали часто вокруг святого лика. Примером житийского образа может служить святой лик Катерины.
В середине 13 столетия в Византии появляются иконы, выполненные на рельефных досках. Особенно часто иконописцы любили создавать в рельефном изображении Георгия Победоносца.
Святой Георгий изображен в молитвенном состоянии, он стоит перед Спасителем, чей образ мы видим справа вверху. По периметру иконы располагаются сцены жизнеописания святого. В этом изображении можно найти элементы событий от прошлого до будущего.
Палеологовский период
Святые изображения палеологовского периода, приходящегося на середину 13 столетия, кардинальным образом отличаются от картин, написанных в раннем периоде христианства. Святые образа скорее напоминают искусно выполненные портреты.
Представительницей 15 века является прекрасная икона Божьей Матери «Кардиотисса». Уникальность этого святого образа не только в прекрасном написании, сумевшем наполнить святой образ искренними эмоциями, а еще в том, что известно имя ее автора.
Внизу изображения можно прочитать подпись — рука Ангела, принадлежавшая знаменитому византийскому художнику 15 века Ангелосу Акотантосу. Название «Кардиотисса» взято от слова «кардиология» — сердечность. В этом образе передано множество эмоций и сюжетных линий.
Младенец смотрит в Небеса. Он играет, мы проводим параллель с образом Богоматери «Взыграние Младенца», в откинутой назад спинке — знак снятия с креста.
Важно! Византийская иконопись положила начало соединения в одном образе трагедии и торжества, когда в величайшем горе можно увидеть замечательную победу.
Именно в 15 столетии византийцы поставили изготовление образов на поток, когда в течение 1,5 месяц были изготовлены 700 святых ликов Божьей Матери.
Связь древнерусской иконописи с византийской
Древнерусская иконография начала свое развитие на примерах византийских картинах, в основном написанными римскими иконописцами. В 14-15 веке на Руси творили свои шедевры византийские и греческие художники, учителем русского иконописца Андрея Рублева был Феофан Грек из Византии, которым написана икона Богоматери «Донская».
Святые изображения, написанные до 14 столетия в Руси, трудно отличить от шедевров византийской иконописи.
Византийская икона
Икона (от греческого – «образ, изображение») это живописное, мозаичное или рельефное изображение Господа Иисуса Христа, Божией Матери и святых, а также событий из Священной или Церковной истории.
Первые христианские иконы были написаны до возникновения Византийской империи, образовавшейся в 4-м веке. Согласно Преданию первые иконы были созданы евангелистом Лукой в первом веке от Рождества Христова. Светские ученые считают, что культ икон зародился во втором веке. Вопрос «кто из них прав?» выходит за хронологические рамки нашей работы.
ИЗ ИСТОРИИ ВИЗАНТИЙСКОЙ ИКОНЫ
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ И СИМВОЛИЧЕСКИЙ ЯЗЫК ИКОНЫ
Икона является своего рода окном в духовный мир. Отсюда ее особый язык, где каждый знак – символ, обозначающий нечто большее, чем он сам.
Лицо на иконе это лик, повернутый к Богу, личность, преображенная в свете вечности. Лик в иконе – самое главное, а главное в лике – глаза. Известное выражение «глаза – зеркало души» родилось в системе христианского мировоззрения. Большое значение в иконе придается также рукам, многое говорящим о личности человека. Каждый жест рук осмысливается по-своему, несет определенную духовную информацию, каждой новой ситуации соответствует свой жест. Лик и руки иконописец, как правило, выписывал очень тщательно. Фигуры же обычно изображались как бы «облегченно», так, чтобы тело выглядело невесомым и бесплотным. Тела в иконах словно парят в пространстве, зависая над землей. Иконописное изображение стремится передать соединение внешней хрупкости и внутренней мощи. Тела на иконах имеют удлиненные пропорции, что является выражением одухотворенности человека, его преображенного состояния. Икона являет нам образ нового человека, преображенного, целомудренного.
Как всякое живописное произведение, икона имеет дело с цветом. Фон классической византийской иконы – золотой. Это одновременно цвет и свет. Золото обозначает сияние Божественной славы, это свет нетварный, символ Небесного Иерусалима. Золотой цвет служит выражением самого ценного в духовном мире. Наиболее близким по смыслу к золотому стоит белый цвет. Он также является цветам и светом одновременно, но применяется гораздо реже золотого. Белый цвет символизирует чистоту, непорочность и причастность божественному миру. Красный и синий цвета, как правило, выступают вместе. Они символизируют милость и истину, красоту и добро, земное и небесное, то есть те начала, которые в падшем мире разделены и противоборствуют, а в Боге соединяются и взаимодействуют.
Цвет в иконе неразрывно связан со светом. Икона пишется светом. Икона не знает светотени, так как изображает мир абсолютного света. Источник света находится не вовне, а внутри, ибо «Царство Божье внутри вас» есть. (Лк. 17.21). Мир иконы – это мир Небесного Иерусалима, который не нуждается «ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает» его. (Откр. 22.5)
Пространство и время иконы строятся по своим определенным законам, отличным от законов реалистического искусства и нашего обыденного сознания. Икона открывает нам новое бытие, она пишется с точки зрения вечности, поэтому в ней могут быть совмещены разновременные пласты. Прошлое, настоящее и будущее как бы сконцентрированы и существуют одновременно. Икона являет нам целостный мир, мир преображенный, поэтому что-то в нем может противоречить обычной земной логике. Пространство и время иконы внеприродны, они не подчинены законам этого мира. Мир на иконе предстает как бы вывернутым: не мы смотрим на него, а он окружает нас; взгляд направлен не извне, а как бы изнутри. Так создается «обратная перспектива»: по мере удаления от зрителя предметы не уменьшаются, а часто даже и увеличиваются; чем глубже мы входим в пространство иконы, тем шире становится диапазон видения. Мир иконы бесконечен, как бесконечно познание божественного мира. Точка схода всех линий находится не на плоскости иконы, а в том месте, где находится созерцающий, точнее – в сердце созерцающего. Оттуда расходятся условные линии, расширяя его видение.
Основные знаки иконописного письма – цвет, свет, жест, лик, пространство, время – но процесс прочтения иконы не складывается из этих знаков, как из кубиков. Важен контекст, внутри которого один и тот же символ может иметь различные толкования. Необходимо длительное созерцание иконы, в котором принимают участие и ум, и сердце.
К 19-му веку понимание символического языка византийской иконы было практически повсеместно утеряно. Даже в России, считавшей себя наследницей церковной и культурной традиции Византии, большинство православных христиан имели смутное представление о подлинном смысле иконы. Например, один из преподавателей Духовной Академии получил строгий выговор от московского митрополита Филарета за то, что ввел в курс церковной археологии отдел иконографии – «азбуки иконы». Церковное начальство усмотрело в этом пропаганду старообрядчества. Вице-президент Академии художеств Г. Г. Гагарин так характеризовал духовную и интеллектуальную атмосферу русского общества 19-го века: «Стоит только завести разговор о византийской живописи, и тотчас у большого числа слушателей непременно явится улыбка пренебрежения и иронии. Если же кто-нибудь решится сказать, что эта живопись заслуживает внимательного изучения, то шуткам и насмешкам не будет конца. Вам наговорят бездну остроумных замечаний о безобразии пропорций, об угловатости форм, о неуклюжести поз, о неловкости и дикости в композиции – и все это с гримасами, чтобы выразительнее изобразить уродливость отвергаемой живописи. Я нимало не защищаю недостатков, происшедших от неопытности или варварства времен, я не ищу в них ни правильности рисунка, ни верности перспективы, ни надлежащего освещения, ни рельефности, ни тысячи других качеств, составляющих принадлежность новейшего искусства. Но я ищу мысли и стиля и нахожу их».
За последние сто лет отношение к иконописному наследию изменилось кардинально. В начале 20-го века огромный вклад в осмысление иконы внесли Е. Н. Трубецкой, о. Сергий Булгаков и о. Павел Флоренский. (Хотя основное внимание они уделяли русской иконе, но великие русские иконы писались по византийским канонам.) Теперь уже не вызывает сомнений, что византийская икона – одно из высших достижений средневекового искусства. В конце 20-го века академик Б. В. Раушенбах, исследовавший различные формы живописи, высказал свое мнение о том, к чему привел отказ от каких-либо канонических рамок в изобразительном искусстве: «Средневековое искусство во многих отношениях выше искусства Возрождения. Я считаю, что Возрождение было не только движением вперед, оно связано и с потерями. Абстрактное искусство – полный упадок. …С точки зрения психологии я могу объяснить так: Средневековое искусство апеллирует к разуму, искусство Нового Времени и Возрождения – к чувствам, а абстрактное – к подсознанию. Это явное движение от человека к обезьяне»…
Византийские иконы
За время существования Византийского государства, период которого составил IV-XV век, культурное мировоззрение общества успело значительно преобразиться, благодаря появлению новых творческих взглядов и направлений в искусстве. Их уникальное многообразие художественных произведений, которые по-разному отражали сложившуюся в мире действительность, способствовали непременному развитию высших духовных ценностей, побуждая новые поколения общества к наибольшему просвещению. Среди самых распространенных видов культурного достояния Римской империи, особое внимание следует уделить иконописи.
История византийских икон
Это старинный религиозный жанр средневековой живописи, где авторам предстояло наглядно проиллюстрировать образы мифических персонажей, взятые из библии. Изображения священных лиц, которые римским художникам удавалось полностью отобразить на твердой поверхности, стало называться иконой. В основе создания первых византийских икон, лежит старинная техника написания, получившая широкую популярность в античные времена. Она назвалась энкаустика. В процессе её использования, иконописцам приходилось разбавлять свои краски, смешивая их с воском, который являлся главным действующим веществом. Его уникальная формула, покрывающая внешнюю сторону священного полотна, позволяла иконе долгое время сохранять свой первозданный вид в первоначальной исходной форме. Помимо этого, главные черты лица, отражающие подлинный взгляд религиозных личностей представлялись художественными творцами весьма поверхностно, с отсутствием точной детализации. Именно поэтому в первых работах, Доиконоборческого периода, охватывающий период 6 – 7 века, можно сразу же обратить внимание на грубые и в некоторых местах размытые черты лица. К числу их главных произведений следует отнести синайскую икону Апостола Петра.
Далее, с наступлением Иконоборческого периода, традиционное создание религиозных икон оказалось крайне затруднено. В первую очередь, это было связано с новыми общественно-политическими движениями, которые активно предпринимались в Византии на протяжении нескольких сотен лет. Ярые противники религиозной культуры стремились полностью запретить многовековое почитание икон, при помощи их полного уничтожения.
Однако, византийские иконы все-таки продолжили создавать, осуществляя данный процесс в строгой секретности от государственного надзора. На тот момент времени, действующие иконописцы решили полностью поменять ранее сложившееся отношение к пониманию церковной веры.
Символика и образы византийской иконы
Новый художественный замысел способствовал окончательному изменению прежней символики, которая знаменовалась переходом от старого натуралистического восприятия чувственного мира к более религиозному и священному его отражению. Теперь образы византийских икон придерживаются иных рукописных канонов. В них, обычные человеческие лица заменены на лики, вокруг которых в полукруглой форме сиял золотистый нимб. В зависимости от степени святости героев, которые представлены в библейской мифологии, наименование их ликов стало подразделяться на такие категории как Апостолы; Бессребреники; Благоверные; Великомученики; Мученики, и.т.д. Всего их насчитывается 18 видов. Наглядным примером, демонстрирующий применение новых художественных канонов, является икона Иисуса Христа в византийском стиле, которая называется Христос Пантократор.
В основе её создания были задействованы новые цветовые формы, представляющие собой сочетание натуральных и порошковых красок размешанные в жидкости. Основные черты лица, которые художнику удалось придать данной святыне, оказались настолько естественными и правильно переданными, что и в остальных последующих работах, Божий взгляд стал представлялся точно в таком же, виде, который предшествовал ранее созданному оригиналу.
Значение икон
В трудные времена массового голода, эпидемии чумы и народных восстаний, когда жизни и здоровью людей угрожала серьезная опасность, значение Византийских святынь оказывалось крайне велико в оказании помощи и спасении. Их чудотворные свойства позволяли исцелить маленьких детей и взрослых от многих сердечно-сосудистых и головных болезней. Кроме того, люди старались обращаться к ним заблаговременно, с целью формирования жизненного благополучия родным и близким.
Влияние на древнерусскую иконографию
Иконы Византии, во всем своем эстетическом великолепии сумели внести неоценимый вклад в развитие древнерусской иконографии. Поскольку главными основоположниками культурно-религиозного просвещения, в первую очередь следует выделить именно римских художников-иконописцев. Свои накопленные знания по созданию церковного великолепия они успели передать не только своему будущему поколению, но и другим существовавшим на тот промежуток времени государствам, одним из которых являлась Древняя Русь.
Пять византийских икон, ради которых стоит идти в Третьяковку
Почему византийскую икону мы не отличаем от русской?
Выставка «Шедевры Византии» – большое и редкое событие, которое нельзя пропустить. Первый раз в Москву привезли целое собрание византийских икон. Это особенно ценно потому, что получить серьезное представление о византийской иконописи по нескольким произведениям, находящимся в Пушкинском музее, не так просто.
Хорошо известно, что вся древнерусская иконопись вышла из византийской традиции, что на Руси работало очень много византийских художников. О многих домонгольских иконах до сих пор идут споры по поводу того, кем они написаны – греческими художниками-иконописцами, работавшими на Руси, или их талантливыми русскими учениками. Многие знают, что одновременно с Андреем Рублевым, как его старший коллега и, вероятно, учитель, работал византийский иконописец Феофан Грек. И он, судя по всему, был отнюдь не единственный из великих греческих художников, которые творили на Руси на рубеже XIV-XV веков.
И потому для нас византийская икона практически неотличима от русской. К сожалению, точных формальных критериев для определения «русскости», когда мы говорим об искусстве до середины XV века, наука так и не выработала. Но это отличие существует и в этом можно убедиться воочию на выставке в Третьяковке, ведь из афинского «Византийского и христианского музея» и некоторых других собраний к нам приехало несколько настоящих шедевров греческой иконописи.
Хочу еще раз поблагодарить людей, которые организовали эту выставку, и в первую очередь инициатора и куратора проекта, научного сотрудника Третьяковской галереи Елену Михайловну Саенкову, заведующую отделом древнерусского искусства Наталью Николаевну Шаредегу, да и весь отдел древнерусского искусства, который принял активное участие в подготовке этой уникальной выставки.
Воскрешение Лазаря (XII век)
Самая ранняя икона на выставке. Небольшого размера, находится в центре зала в витрине. Икона представляет собой часть тябла (или эпистилия) – деревянной расписанной балки или большой доски, которая в византийской традиции ставилась на перекрытие мраморных алтарных преград. Эти тябла были первоосновой будущего высокого иконостаса, возникшего на рубеже XIV-XV века.
В XII веке на эпистилии обычно были написаны 12 великих праздников (так называемый Додекаортон), а в центре часто размещали Деисус. Икона, которую мы видим на выставке – фрагмент такого эпистилия с одной сценой «Воскрешения Лазаря». Ценно, что мы знаем, откуда происходит этот эпистилий – с Афона. По всей видимости, в XIX веке он был распилен на части, которые оказались в совершенно разных местах. За последние годы исследователям удалось обнаружить несколько его частей.
Воскрешение Лазаря. XII век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
«Воскрешение Лазаря» находится в Афинском византийском музее. Другая часть, с изображением «Преображения Господня» оказалась в Государственном Эрмитаже, третья – со сценой «Тайной вечери» – находится в монастыре Ватопед на Афоне.
Икона, будучи не константинопольской, не столичной работой, демонстрирует тот высочайший уровень, которого достигла византийская иконопись в XII веке. Судя по стилю, икона относится к первой половине этого столетия и, с большой вероятностью, была написана на самом Афоне для монастырских нужд. В живописи мы не видим золота, которое всегда было дорогостоящим материалом.
Традиционный для Византии золотой фон здесь заменен красным. В ситуации, когда в распоряжении мастера не было золота, он использовал символический заменитель золота – красный цвет.
Так что перед нами один из ранних примеров краснофонных византийских икон – истоки традиции, получившей развитие на Руси XIII-XIV вв.
Богоматерь с Младенцем (начало XIII века)
Эта икона интересна не только своим стилистическим решением, которое не вполне вписывается в чисто византийскую традицию. Предполагают, что икона написана на Кипре, но, возможно, в ее создании принимал участие итальянский мастер. Стилистически она очень похожа на иконы Южной Италии, в течение столетий находившейся в орбите политического, культурного и религиозного влияния Византии.
Богоматерь с Младенцем. XIII век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
Впрочем, кипрское происхождение также исключить нельзя, потому что в начале XIII века на Кипре существовали совершенно разные стилевые манеры, и рядом с греческими работали и западные мастера. Вполне возможно, что особый стиль этой иконы – результат взаимодействия и своеобразного западного влияния, которое выражается, в первую очередь, в нарушении естественной пластики фигуры, которого греки обычно не допускали, и нарочитой экспрессии рисунка, а также декоративности деталей.
Любопытна иконография этой иконы. Младенец на ней показан в бело-голубой длинной рубахе с широкими полосами, которые идут от плеч к краям, при этом ноги Младенца обнажены. Длинную рубаху покрывает странный плащ, больше похожий на драпировку. По замыслу автора иконы, перед нами – некая плащаница, в которую обернуто тело Младенца.
На мой взгляд, эти одеяния имеют символический смысл и связаны с темой священства. Младенец Христос представлен и в образе Первосвященника. С этим замыслом связаны широкие полосы-клавы, идущие от плеча до нижнего края, – важная отличительная особенность архиерейского стихаря. Сочетание бело-голубых и золотоносных одежд, по всей видимости, связано с темой покровов на алтарном Престоле.
Как известно, Престол и в византийском храме, и в русском имеет два главных покрова. Нижнее одеяние – плащаница, льняной покров, который кладется на Престол, а поверх уже выкладывается драгоценная индития, часто сделанная из драгоценной ткани, украшенная золотой вышивкой, символизирующая небесную славу и царское достоинство. В византийских литургических толкованиях, в частности, в знаменитых толкованиях Симеона Солунского начала XV в., встречаем именно такое понимание двух покровов: погребальная Плащаница и одеяния небесного Владыки.
Еще одна очень характерная деталь этой иконографии – ножки Младенца обнажены до колен и Богоматерь зажимает рукой Его правую пятку. Эта акцентация пятки Младенца присутствует в целом ряде Богородичных иконографий и связана с темой Жертвоприношения и Евхаристии. Мы видим здесь перекличку с темой 23-го псалма и так называемого Эдемского обетования о том, что сын жены поразит искусителя в голову, а сам искуситель ужалит этого сына в пятку (см. Быт. 3:15).
Автор иконы подчеркивает мысль о Христе, который претерпел страдания, но именно через эти страдания поразил искусителя в голову и одержал победу над смертью.
Рельефная икона святого Георгия (середина XIII века)
Рельефные иконы, которые непривычны для нас, в Византии хорошо известны. Кстати, в рельефе довольно часто изображался именно святой Георгий. Византийские иконы делались из золота и серебра, и их было довольно много (об этом мы знаем из дошедших до нас описей византийских монастырей). Несколько таких замечательных икон сохранились, и их можно увидеть в сокровищнице собора Сан-Марко в Венеции, куда они попали в качестве трофеев Четвертого крестового похода.
Деревянные рельефные иконы – попытка заменить драгоценности более экономичными материалами. В дереве привлекала и возможность чувственной осязаемости скульптурного образа. Хотя в Византии скульптура как иконная техника была не очень распространена, надо помнить, что улицы Константинополя до разорения его крестоносцами в XIII веке были уставлены античными статуями. И скульптурные образы были у византийцев, что называется, «в крови».
Великомученик Георгий, со сценами жития. Великомученицы Марина и Ирина (?). Двусторонняя икона. XIII век. Дерево, резьба, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
На иконе в рост показан молящийся святой Георгий, который обращается к Христу, как бы слетающему с небес в правом верхнем углу средника этой иконы. На полях – подробный житийный цикл. Над образом показаны два архангела, которые фланкируют не сохранившийся образ «Престола Уготованного (Этимасии)». Он вносит в икону очень важное временное измерение, напоминая о грядущем Втором пришествии.
То есть речь идет не о реальном времени, или даже историческом измерении древнехристианской истории, а о так называемом иконном или литургическом времени, в котором в единое целое сплетено прошлое, настоящее и будущее.
В этой иконе, как и на многих других иконах середины XIII века, видны определенные западные черты. В эту эпоху основная часть Византийской империи занята крестоносцами. Можно предположить, что заказчица иконы могла быть связана с этой средой. Об этом говорит очень не византийский, не греческий щит Георгия, который весьма напоминает щиты с гербами западных рыцарей. По краям щит окружает своеобразный орнамент, в котором легко узнать имитацию арабского куфического письма, в эту эпоху оно было особенно популярно и считалось знаком сакрального.
Ангел. Фрагмент иконы «Великомученик Георгий, со сценами жития. Великомученицы Марина и Ирина (?)». Двусторонняя икона. XIII век. Дерево, резьба, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
В нижней левой части, у ног святого Георгия – женская фигурка в богатом, но очень строгом облачении, которая в молитве припадает к стопам святого. Это и есть неизвестная нам заказчица этой иконы, по всей видимости соименная одной из двух святых жен, изображенных на обороте иконы (одна подписана именем «Марина», вторая мученица в царских одеяниях является изображением святой Екатерины или святой Ирины).
Святой Георгий – покровитель воинов, и, учитывая это, можно предположить, что заказанная неизвестной женой икона – обетный образ с молитвой о муже, который в это очень неспокойное время где-то сражается и нуждается в самом непосредственном покровительстве главного воина из чина мучеников.
Икона Богоматери с Младенцем с Распятием на обороте (XIV век)
Самая замечательная в художественном отношении икона этой выставки – большая икона Богоматери с Младенцем с Распятием на обороте. Это шедевр константинопольской живописи, с огромной вероятностью написанный выдающимся, можно даже сказать, великим художником в первой половине XIV века, время расцвета так называемого «Палеологовского Ренессанса».
В эту эпоху появляются знаменитые мозаики и фрески монастыря Хора в Константинополе, многим известного под турецким именем Кахрие-Джами. К сожалению, икона сильно пострадала, видимо, от целенаправленного разрушения: от образа Богоматери с Младенцем сохранилось буквально несколько фрагментов. К великому сожалению, мы видим в основном поздние дописи. Оборот с распятием сохранился гораздо лучше. Но и тут кто-то целенаправленно уничтожил лики.
Но даже то, что сохранилось, говорит о руке выдающегося художника. Причем не просто большого мастера, а человека незаурядного таланта, который ставил перед собой особые духовные задачи.
Он убирает из сцены Распятия все лишнее, концентрируя внимание на трех главных фигурах, в которых, с одной стороны, прочитывается античная основа, никогда не исчезавшая в византийском искусстве – потрясающая скульптурная пластика, которая, однако, преображена духовной энергией. К примеру, фигуры Богоматери и Иоанна Богослова – словно бы написаны на грани реального и сверхъестественного, но эта грань оказывается не перейденной.
Фигура Богоматери, укутанная в одеяния, написана лазуритом – очень дорогой краской, ценившейся буквально на вес золота. По краю мафория – золотая кайма с длинными кистями. Византийского толкования этой детали не сохранилось. Однако в одной из своих работ я предположил, что она тоже связана с идеей священства. Потому что такие же кисти по краю одеяния, еще дополненные золотыми колокольчиками, были важной особенностью одеяний ветхозаветного первосвященника в Иерусалимском храме. Художник очень деликатно напоминает об этой внутренней связи Богоматери, которая приносит в жертву Своего Сына, с темой священства.
Распятие. Оборот двусторонней иконы «Богоматерь Одигитрия. Распятие». XIV век. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
Гора Голгофа показана как небольшой холмик, за ним видна невысокая стена града Иерусалима, которая на других иконах бывает значительно более внушительной. Но здесь художник словно бы показывает сцену Распятия на уровне птичьего полета. И поэтому стена Иерусалима оказывается в глубине, а все внимание за счет выбранного ракурса концентрируется на главной фигуре Христа и обрамляющих Его фигурах Иоанна Богослова и Богоматери, создающих образ возвышенного пространственного действа.
Пространственная составляющая имеет принципиальное значение для понимания замысла всей двусторонней иконы, которая обычно является процессионным образом, воспринимаемым в пространстве и движении. Сочетание двух изображений – Богоматери Одигитрии с одной стороны и Распятия – имеет свой высокий прототип. Эти же два изображения были на двух сторонах палладиума Византии – иконы Одигитрии Константинопольской.
Богоматерь Одигитрия, с двунадесятыми праздниками. Престол Уготованный (Этимасия). Двусторонняя икона. Вторая половина XIV века. Дерево, темпера. Византийский и Христианский музей, Афины
Вероятнее всего, эта икона неизвестного происхождения воспроизводила тему Одигитрии Константинопольской. Не исключено, что она могла быть связана с главным чудесным действом, которое происходило с Одигитрией Константинопольской каждый вторник, когда ее выносили на площадь перед монастырем Одигон, и там происходило еженедельное чудо – икона начинала летать по кругу на площади и вращаться вокруг своей оси. У нас есть свидетельство об этом многих людей – представителей разных народов: и латинян, и испанцев, и русских, которые видели это удивительное действо.
Две стороны иконы на выставке в Москве напоминают нам, что две стороны Константинопольской иконы образовывали нерасторжимое двуединство Воплощения и Искупительной Жертвы.
Икона Богоматери Кардиотисса (XV век)
Икона выбрана создателями выставки как центральная. Здесь тот редкий случай для византийской традиции, когда мы знаем имя художника. Он подписал эту икону, на нижнем поле по-гречески написано – «Рука Ангела». Это знаменитый Ангелос Акотантос – художник первой половины XV века, от которого осталось достаточно большое число икон. О нем мы знаем больше, чем о других византийских мастерах. Сохранился целый ряд документов, и в том числе его завещание, которое он написал в 1436 году. Завещание ему не понадобилось, он умер значительно позже, но документ сохранился.
Греческая надпись на иконе «Матерь Божия Кардиотисса» – не особенность иконографического типа, а скорее эпитет – характеристика образа. Думаю, что даже человек, который не знаком с византийской иконографией, может догадаться, о чем идет речь: все мы знаем слово кардиология. Кардиотисса – сердечная.
Икона Богоматери Кардиотисса (XV век)
Особенно интересной с точки зрения иконографии является поза Младенца, который, с одной стороны, обнимает Богоматерь, а с другой – как бы опрокидывается назад. И если Богоматерь смотрит на нас, то Младенец смотрит в Небеса, как бы вдаль от Нее. Странная поза, которую иногда в русской традиции называли Взыграние. То есть на иконе – вроде бы играющий Младенец, но играет Он довольно странно и очень не по-младенчески. Именно в этой позе опрокидывающегося тела есть указание, прозрачный намек на тему Снятия с Креста, и соответственно страдания Богочеловека в момент Распятия.
Здесь мы встречаемся с великой византийской драматургией, когда трагедия и торжество объединяются в одно, праздник – это и величайшее горе, и одновременно замечательная победа, спасение человечества. Играющий Младенец провидит Свою грядущую жертву. И Богоматерь, страдая, принимает Божественный замысел.
В этой иконе – бесконечная глубина византийской традиции, но, если приглядеться, мы увидим изменения, которые приведут к новому пониманию иконы в очень скором времени. Икона написана на Крите, принадлежавшем в ту эпоху венецианцам. После падения Константинополя он стал главным центром иконописания во всем греческом мире.
В этой иконе выдающегося мастера Ангелоса мы видим, как он балансирует на грани превращения уникального образа в своего рода клише для стандартных воспроизведений. Уже несколько механистическими становятся изображения светов-пробелов, которые выглядят жесткой сеткой, положенной на живую пластическую основу, чего никогда не допускали художники более раннего времени.
Икона Богоматери Кардиотисса (XV век), фрагмент
Перед нами – выдающийся образ, но в определенном смысле уже пограничный, стоящий на рубеже Византии и пост-Византии, когда живые образы постепенно превращаются в холодные и несколько бездушные реплики. Мы знаем, что происходило на том же Крите менее чем через 50 лет после написания этой иконы. До нас дошли контракты венецианцев с ведущими иконописцами острова. По одному такому контракту 1499 года за 40 дней три иконописные мастерские должны были изготовить 700 икон Богоматери. В общем, понятно, что начинается своего рода художественная промышленность, духовное служение через создание святых образов превращается в ремесло на рынок, для которого пишутся тысячи икон.
Прекрасная икона Ангелоса Акотантоса являет собой яркий рубеж в многовековом процессе девальвации византийских ценностей, наследниками которой мы все являемся. Тем драгоценней и важнее становится знание о подлинной Византии, возможность лицезреть ее воочию, которую нам предоставила уникальная «выставка шедевров» в Третьяковской галерее.