Что такое вброс на выборах
Вброс
Вброс в ящик для голосования избирательных бюллетеней с отметками относится к самым грубым способам фальсификации.
Вброс может быть осуществлен:
Содержание
Технология подготовки вброса [ ]
Бюллетени для вброса [ ]
Для обеспечения вброса фальсификаторам необходимы бюллетени. Поскольку каждый бюллетень, используемый на участке, должен быть снабжен печатью и подписями двух членов УИК, наиболее «чистым» источником бюллетеней является непосредственно участковая комиссия. Другим источником бюллетеней может служить вышестоящая комиссия, в которой легально остается резервный тираж, а нелегально могут находиться и подлежащие уничтожению лишние экземпляры, изготовленные типографией; наконец, вместо подлинных бюллетеней могут использоваться и полностью фальсифицированные бланки — вероятность того, что члены комиссии при подсчете на крупном участке не заметят подделки, достаточно велика.
Однако наличие дополнительно изготовленных бюллетеней (и на бланках из резервного тиража, и на поддельных бланках) непременно будет выявлено при правильно проведенном подсчете: бланки бюллетеней являются документом строгой отчетности, и обнаружение сколько-нибудь значительного числа лишних бланков приведет к скандалу. Поэтому основным способом обеспечения вброса является передача вбросчику бюллетеней из участковой комиссии.
Легализация вброса [ ]
При честном голосовании каждому выданному бюллетеню соответствует отметка в книгах списка избирателей. Собственно вброс означает, что в ящике для голосования оказались бюллетени, которые избиратели не получали. Для сокрытия факта вброса соучастник вбросчика из числа членов комиссии должен внести в список избирателей фальшивые записи о выдаче бюллетеней. Естественно, что для этого член комиссии должен располагать более или менее достоверной информацией о том, кто из избирателей не придет голосовать — именно поэтому участникам наблюдения рекомендуется проверять отсутствие пометок в книгах списка избирателей (см. статью Карандашные пометки в списке избирателей). Кроме того, необходимо внимательно следить за тем, чтобы члены комиссии не вносили записи в книги в отсутствие избирателей.
Сфальсифицированные записи в книгах могут вноситься и до вброса, и после него. Если записи были внесены, но вброс не состоялся, то при подсчете будет выявлено, что избиратели получали и унесли домой аномально большое число бюллетеней; если вброс состоялся, но записи в книги внести не успели, то ситуация окажется еще более странной, ее «приличное» объяснение выглядит так: бюллетени слипались при выдаче, а хитрые избиратели это обнаруживали, но не отдавали лишний бюллетень назад, а ставили на нем отметку и опускали в урну.
Вброс бюллетеней перед опечатыванием урны [ ]
Опечатывание ящиков для голосования, как правило, является рутинной процедурой. Участникам наблюдения необходимо:
Наиболее распространенная проблема, с которой может столкнуться наблюдатель — это опечатывание ящика для голосования задолго до открытия участка и прибытия участников наблюдения, хотя закон требует производить опечатывание непосредственно перед открытием участка:
3. В день голосования непосредственно перед наступлением времени голосования председатель участковой комиссии предъявляет к осмотру членам участковой комиссии, присутствующим лицам, указанным в пункте 3 статьи 30 настоящего Федерального закона, пустые ящики для голосования (соответствующие отсеки технического средства подсчета голосов — при его использовании), которые вслед за этим опечатываются печатью участковой комиссии (пломбируются).
Время опечатывания в данной норме не указано явно, но вытекает из формулировки «непосредственно перед наступлением времени голосования», то есть между двумя событиями — опечатыванием урн и началом времени голосования — не должно происходить иных действий комиссии, они должны следовать подряд, одно за другим. (Стоит проверять данную норму в региональном законодательстве на наличие более точного указания на время опечатывания)
Если председатель УИК намерен опечатать урну задолго до открытия участка, но это происходит в присутствии участников наблюдения, то следует напомнить председателю о требованиях законодательства. Однако даже если он настаивает на немедленном опечатывании, такое нарушение не является критическим, но участникам наблюдения необходимо установить тщательный контроль за урной с момента опечатывания (что, конечно, снизит их возможности для выполнения других утренних задач, например, в отношении изучения списка избирателей).
Если же ящики оказались опечатанными без участия наблюдателей, то это с большой вероятностью свидетельствует о том, что вброс произведен (см. статью Отказ в предъявлении к осмотру пустых неопечатанных ящиков для голосования).
Вброс бюллетеней в период голосования [ ]
Чаще всего словом «вброс» называют именно вброс бюллетеней во время голосования. Порядок действия участника наблюдения определяется тем, задержан ли вбросчик и удалось ли предотвратить вброс.
Как распознать намерения вбросчика [ ]
Особенности поведения вбросчика определяются тем, что он должен маскировать пачку бюллетеней, и тем, что он боится разоблачения. Первое определяет особенности того, как он при выходе из кабины для голосования держит свой «легальный» бюллетень (в котором чаще всего бывает скрыта пачка, предназначенная для вброса); второе — влияет на его общую манеру поведения.
Следует понимать, что вброс бюллетеней в присутствии наблюдателей осуществляется достаточно небольшими пачками — пять-десять бюллетеней. Поэтому распознавание вбросчика является непростой и не всегда реальной задачей.
Наиболее распространенным способом вброса является проталкивание пачки бюллетеней, скрытой внутри сложенного «легального» бюллетеня. Не следует рассчитывать на то, что пачка будет заметна при проходе вбросчика от кабины к урне, скорее вы обратите внимание длительное нахождение избирателя в кабине для голосования или на необычное обращение с бюллетенем (скованность в движениях и т. п.) после выхода из кабины.
Важно! Попытки пристально разглядывать бюллетени в руках избирателей могут привести к конфликтам и обвинениям в попытках нарушить тайну голосования (а это влечет удаление или отстранение). Старайтесь не выглядеть назойливым.
Эффективным методом может оказаться обращение к предполагаемому вбросчику на пути к урне: вбросчик находится в состоянии напряжения, любая неожиданность его пугает. В тот момент, когда вы говорите ему: «Добрый день!» — он лихорадочно пытается понять, что происходит и где кроется опасность. Не исключена ситуация, что в паузу между приветствием и вашим дальнейшим вопросом он уже раскроется, предприняв неадекватные действия (например, направится к выходу вместо урны). Однако нужно быть готовым к тому, что ничего не произойдет: вашим собеседником может оказаться и обычный избиратель, и хладнокровный вбросчик. Поэтому вы должны быть готовы к продолжению беседы и понимать, что вы скажете дальше, какой вопрос зададите. Возможность дальнейшей беседы хороша еще и тем, что вы в ходе разговора можете сопровождать собеседника к урне, находясь непосредственно рядом с ним и его контролируя.
Не следует злоупотреблять «тестом на общение», критерии отбора потенциальных кандидатов должны быть таковы, чтобы вам не требовалось применять этот способ чаще чем раз в один-два часа. Более частое общение с избирателями повышает вероятность того, что недружественные участникам наблюдения лица (члены комиссии или заинтересованные в фальсификациях наблюдатели) попробуют обвинить вас в агитации.
Вбросчик пытается убежать до вброса [ ]
Если предполагаемый вбросчик в результате каких-то ваших действий (например, после вашей попытки обратиться к нему, или после вашего движения в сторону урны) ведет себя неадекватно и пытается покинуть участок, не дойдя до урны, либо очевидным образом пытается избавиться от лишних бюллетеней в руках, это является вполне достаточным основанием для того, чтобы попытаться ему помешать. Скорость и интенсивность вашей реакции должна быть соразмерна действиям предполагаемого вбросчика. В любом случае, не прибегайте к явному насилию, если правонарушение не очевидно: можно звать на помощь сотрудника полиции, можно встать у человека на пути, преградив выход, но если вы схватите человека, которому не удастся ничего вменить, то в лучшем случае вас удалят с участка, а в худшем — еще и отвезут в полицию. Старайтесь заметить, в какой карман предполагаемый вбросчик спрятал пачку — сотрудник полиции может предложить вбросчику показать содержимое кармана, но не будет задерживать и обыскивать его без веских оснований.
Если задержать вбросчика не удалось, но вы уверены в том, что такая попытка была, следует инициировать проверку баланса бюллетеней на участке, которая позволит проверить равенства фактического остатка бюллетеней у членов комиссии с ПРГ тому количеству, которое должно было бы у них оставаться в соответствии с записями в книгах списка избирателей. Недостача бюллетеней покажет на сообщника вбросчика.
Необходимость вызова полиции определяется по ситуации: если вбросчик не задержан, но члены комиссии и присутствующий в помещении для голосовании сотрудник полиции согласны с тем, что действительно была попытка вброса, то обращение в полицию желательно; если вы в явном меньшинстве, то в отсутствие надежных доказательств приготовления к вбросу (хотя бы в виде дисбаланса бюллетеней) вызывать полицию бессмысленно. В любом случае о происшествии следует незамедлительно известить штаб наблюдения.
В учебном видео ЦИК «Стрессоустойчивость» объясняется, что наблюдатели не имеют права задерживать вбросчика, и должны по факту вброса ограничиться обращением к председателю. На самом деле граждане РФ имеют право задерживать преступника самостоятельно. Статья 38 УК РФ:
1. Не является преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер.
А также разъяснение Верховного суда по данной статье:
Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27 сентября 2012 г. п. 19-20:
19. Право на задержание лица, совершившего преступление, имеют не только уполномоченные на то представители власти, но и иные лица, в том числе пострадавшие от преступления, или ставшие его непосредственными очевидцами, или лица, которым стало достоверно известно о его совершении. Положения статьи 38 УК РФ могут быть применены в отношении указанных лиц в случае причинения ими вреда при задержании лица, совершившего преступление. 20. К лицам, совершившим преступление, следует относить лиц, совершивших как оконченное, так и неоконченное преступление, а также соучастников соответствующего преступления. При этом наличие вступившего в законную силу обвинительного приговора в отношении таких лиц не является обязательным условием при решении вопроса о правомерности причинения им вреда в ходе задержания
Пресечение вброса [ ]
Наилучшим доказательством преступных намерений вбросчика является, конечно же, перехват пачки при попытке опускания бюллетеней в щель ящика. Однако в этом случае у вас почти нет шансов предотвратить вброс (хотя в Касимове подобное пресечение было реализовано на двух участках [1] ). Главные правила, которым необходимо следовать при пресечении вброса:
Независимо от того, удалось пресечь вброс или нет, удалось задержать вбросчика или нет, необходимо вызвать полицию и инициировать проверку баланса бюллетеней с тем, чтобы выявить пособника вбросчика. Если пресечь вброс не удалось — непременно подайте приведенную ниже жалобу, даже если вбросчик был задержан и полиция добросовестно проводит оформление случившегося. Своевременно поданная жалоба даст вам дополнительные аргументы в тот момент, когда при подсчете будут обнаружены пачки бюллетеней в ящике для голосования.
Если вброс произошел [ ]
Как это ни грустно, но наиболее частой оказывается ситуация, когда понимание, что, скорее всего, на ваших глазах произошел вброс, приходит к вам в тот момент, когда пачка бюллетеней с характерным стуком падает в урну или вы издали видите необычно сложенный бюллетень, опускаемый в ящик. Поднимать крик в этот момент уже поздно: вбросчик упрется и будет все отрицать, а никаких доказательств, кроме вашего обостренного слуха, у вас нет. Вы можете предпринять следующие шаги, в зависимости от конкретной ситуации:
Полученная совокупность относительно малозначимых обстоятельств: то, что вы заметили/услышали в момент предполагаемого вброса; то, что подозреваемый бросился бежать; то, что вы и другие свидетели видели, как человек, не имеющий надлежащей прописки, опускал бюллетень в урну (последнее даже и нельзя счесть малозначительным) — позволяет вам поставить вопрос о вызове полиции и инициировать проверку баланса бюллетеней.
Что делать после успешного вброса [ ]
Во всех случаях, когда вы не сумели пресечь вброс, но смогли заставить членов комиссии в той или иной степени признать вероятность этого, следует подать жалобу:
berezinan55
berezinan55berezinan55
На каком этапе можно исказить данные о народном волеизъявлении? На участках дежурят независимые журналисты и неподкупные наблюдатели, урны просматриваются, считают все вместе – какой тут возможен мухлеж, удивляются непосвященные.
К сожалению, способов – много. На прежних выборах было опробованы следующие:
Вброс. В урны опускают по паре сотен лишних бюллетеней на каждом участке. Легче всего провести эту операцию утром, до начала голосования.
Конечно, по закону при опечатывании урны должны присутствовать члены комиссии, делегированные в ее состав всеми партиями, а также наблюдатели. Но что им делать, если, подойдя к участку, они наткнутся на запертые двери? Не влезать же в школу через разбитое окно! Ровно в восемь двери, разумеется, распахнутся. «Как, Вам не сказали, что проход организован через черный ход?– удивится председатель УИКа. – Надо было позвонить Марьивановне, и она бы всех пустила. Но сейчас уже поздно, урна опечатана, и наблюдатель от одной важной партии уже проголосовал, вскрывать ее нельзя».
Такой метод был опробован во время муниципальных выборов в «Дачном». На одном участке не допущенные к опечатыванию урны наблюдатели устроили скандал, в ходе которого урна была перевернута. Из нее высыпалось 200 бюллетеней. Вбросы можно проводить также в течение дня – для этого нужна сплоченная компания «специально обученных» избирателей, которые окружат урну, закрыв ее от наблюдателей.
Вброс-2. Подставной человек, не со своим паспортом (паспорт перед этим ему дадут нужные люди в нужном месте) приходит на участок. Голосующему выдаются бюллетени, он расписывается и проходит в кабинку для голосования. Потом человек проходит к урне и вкидывает целую пачку (бюллетени особым образом складывают и даже проглаживают утюгом, чтобы пачка была компактной). «Кидатель» встает под нужным углом, кидает так, чтобы бюллетени в урне рассыпались и топает ножкой в тот момент, когда бюллетени упадут в ящик. Обычно вброс делается во время концерта, когда шумно.
В махинациях участвуют не все члены комиссии, многие не знают, что творят «сослуживцы» за их спинами. На участках, где бывают фальсификации, «в деле» 3-4 человека: секретарь, председатель и член комиссии, который сидит на списках по тому адресу, что значится в паспорте подставного человека.
Мертвые души. Вброшенные бюллетени надо легализовать, чтобы их количество совпало с количеством граждан, пришедших на участок. Лишние голоса приписывают людям, которые никогда не ходят на выборы, или тем, кто уже взял открепительный талон, поэтому вряд ли заглянет на свой родной участок.
Домашняя работа. Определенное количество бюллетеней может быть вброшено благодаря голосованию на дому. По закону, сопровождать переносную урну имеют право наблюдатели от разных партий. Но на деле им могут сказать, что в машине нет мест…или просто не поставить в известность о том, что группа с переносной урной направляется на обход участка.
На выборах в муниципальный совет «Автово», в течение всего дня представители «Справедливой России» отлавливали «единороссов», пытавшихся организовать обход в одиночестве.
Подлоги на участках могут быть выявлены благодаря наблюдателям и обычным гражданам. Правда и то, что далеко не все председатели УИКов и члены комиссий соглашаются участвовать в фальсификациях. Конечно, случаев, когда бы их привлекли за это к ответственности, нет. Но многие люди дорожат своей репутацией. Поэтому есть и другие способы фальсификаций, в которых они не задействованы так явно.
Мобильные блондинки. Как известно, Законодательное Собрание разрешило голосовать гражданам, имеющим временную регистрацию. Ее получают в уведомительном порядке – владелец квартиры, где появился новый квартирант, может об этом и не узнать. И не исключено, что в этом году с участка на участок будут колесить целые «мобильные группы» избирателей с пачками временных регистраций. Такие нарушения пресечь практически невозможно.
Временные. Серьезно повлиять на результаты выборов в ряде округов может голосование «на участках временного пребывания», организуемых по месту работы. Разрешение на организацию 22 таких участков горизбирком дал только 29 ноября, поэтому у оппозиционных партий немного шансов направить своих членов в соответствующие участковые комиссии.
В этих условиях голосование «под приглядом начальства» может оказаться на редкость единодушным. Впрочем, есть сигналы о том, что иногда «голосование по месту пребывания» сотрудникам навязывают и вопреки воле начальства – например, из Красногвардейского района поступали сигналы о том, что сотрудников небольших магазинчиков и кафешек вынуждают голосовать на рабочем месте. Причем от количества бюллетеней с галочкой напротив названия нужной партии, напрямую зависит, будет работать предприятие или нет.
Ширма. Наблюдателям расставляют стулья на нужном расстоянии, количество их ограничено. Заранее на участок приходят нужные избиратели, которые займут места, с которых всё хорошо видно, остальным достанутся невыгодные точки обзора. Если наблюдателей приходит больше, чем выставленное количество стульев, им предлагают пройти на другой участок.
Горячий душ. Наконец, еще один способ фальсификации результатов возможен уже после того, как участки закрылись. Результаты голосования, введенные в систему «ГАС Выборы» может не совпадать в тем, которое указано в итоговых протоколах.
В общем, возможностей повлиять на итоги волеизъявления достаточно много, и мало кто сомневается в том, что они будут использованы. В этих условиях многое зависит от явки на выборы.
Чем больше людей придет на участки и сами сделают выбор, тем меньшее влияние окажут подтасовки на общий результат.
http://maxpark.com/community/politic/content/5318017
Достаточно в графе напротив Путина нажать на бумагу каким-нибудь твердым предметом (обратная сторона шариковой ручки, ключи и т.д.) то на ней появится маленькая еле заметная вмятинка, которую второпях не заметит избиратель, но КОИБ безошибочно распознает в ней метку о голосовании.
Теперь если избиратель возьмёт ручку, фломастер и т.д. и нарисует графическую метку в клеточке напротив Путина, то графическая метка, опознанная КОИБом, совпадёт с меткой вдавливания, бюллетень будет признан действительным, а голосование по нему состоявшимся.
Если же избиратель нарисует графическую метку в любой другой клеточке кроме Путина, то он увидит в бюллетене лишь свою метку, опустит бюллетень в урну и пойдёт с участка с чувством выполненного долга.
Вброс бюллетеней
Вбро́с избира́тельных бюллете́ней — нарушение на выборах, заключающееся в помещении более 1 бюллетеня одним человеком в избирательный ящик с целью повлиять на итоги голосования.
Содержание
Суть метода
Во вбрасываемых бюллетенях проставляются отметки за кандидата, в пользу которого производится вброс. Вброс может быть сопряжён с другими нарушениями: подделкой бюллетеней, если вбрасываются ненастоящие бюллетени или ксерокопии, многократным голосованием по открепительным удостоверениям. Поскольку сам факт вброса достаточно легко определить по несоответствию числа выданных на участке бюллетеней с их количеством в урне, для сокрытия вброса могут применяться различные технологии фальсификации, в особенности, если задействован административный ресурс. Например, подделка в списках избирателей подписей граждан, не пришедших на выборы, или включение в них так называемых «мёртвых душ». Фальсификаторами применяются различные уловки для достижения своей цели. Для предотвращения вбросов необходим тщательный учёт выданных бюллетеней.
В России
В России для диагностики возможных нарушений применяется несколько контрольных соотношений, в случае, если они не совпадают, то итоги голосования по участку невозможно занести в систему ГАС Выборы. Превышение числа бюллетеней в урне над числом выданных согласно реестру бюллетеней, может свидетельствовать о вбросе. В случае, если это превышение значительно, то факт фальсификации считается установленным. Однако вброс бюллетеней может сопровождаться и фальсификацией отметок о выдаче бюллетеней избирателям. Это можно выявить лишь путём проверки подписей и указанных паспортных данных избирателей.
Борьба со вбросами
Так же с вбросами можно бороться путём наблюдения за членами избирательной комиссии, и не позволяя им вносить что-либо лишнее в списки избирателей. Тогда количество бюллетеней в урне окажется больше, чем количество выданных бюллетеней по спискам, а это основание для отмены результатов выборов на участке.
Как устроены фальсификации на выборах
Существует довольно вредный миф, что фальсификации голосований могут быть безграничными, что это очень простая технология, которая заключается в написании финального результата по своему вкусу. Для людей знакомых с избирательным процессом в России — это звучит как анекдот. Но многие считают, что так оно и есть и из-за этого не ходят голосовать. Я знаком с этим процессом очень хорошо и сейчас вам расскажу как всё работает.
Магистральный сюжет последних 20 лет политической истории России — совершенствование и постоянное изменение механизма избирательных фальсификаций. И в этом участвуют все — от Госдумы до участковых комиссий. Получение ожидаемого администрацией результата в финальном протоколе — огромный и сложный процесс, начинающийся задолго до назначения дня голосования.
Самый эффективный механизм электоральных фальсификаций — контроль на входе. С каждым годом процесс попадания в бюллетень на всех уровнях только усложняется.
Первый этап в этой схеме — контроль субъектов выдвижения. Количество легальных структур, имеющих право выдвигать кандидатов на выборах в России искусственно ограничено. Все последние 17 лет — это только федеральные политические партии. Лишь встраивание в их структуры, а конкретно — в 4 парламентских партии, может обеспечить кандидату выдвижение без сбора подписей. Федеральные партии контролируются с двух сторон: кнутом — нереалистичным порядком регистрации, и весьма упрощенным порядком с нее снятия и пряником — разрешением финансирования, или даже разнарядками лояльным олигархам финансировать те или иные партии. Эти два инструмента, административное давление и полный контроль финансирования, делают федеральные политические партии в полной мере подконтрольными политическому менеджменту и исключают возможность выдвижения от них потенциально опасных конкурентов.
Второй, не менее важный этап контроля на входе — это сам порядок регистрации кандидатов. Регистрация для участия в выборах даже самого нижнего, муниципального уровня, по сложности, по необходимости юридического сопровождения крайне сложна — вполне сравнима с ведением лицензируемой деятельности, вроде продажи алкоголя.
Наш«политический Убер», когда мы помогали избраться десяткам муниципальных депутатов в Москве и Петербурге, а сейчас помогаем в других городах, нацелен не столько на поддержку в непосредственном ведении кампании, сколько на преодоление запретительных бюрократических барьеров. Мы знаем, что избирательные комиссии придерутся к каждой запятой, каждому заголовку, каждой печати и каждой формулировке. И поэтому у нас каждый раз полный штаб юристов которые каждую запятую выверяют, а потом ещё и отсуживают кандидатов у избиркомов назад, когда те снимают их за то, что слова Политическая Партия в названии Яблока написали с маленькой буквы.
В целом процедура крайне сложна, а любая ошибка немедленно станет основанием для отказа в регистрации или снятия с выборов, пройти её без помощи опытных электоральных юристов и менеджеров нереально. Почему именно так? Почему важен контроль на входе? В чем проблема с фальсификацией самой процедуры?
Принято разделять «фальсификации выживания» и «фальсификации превосходства». Они, вроде как, очень похожи с точки зрения методов, но не имеют ничего общего с точки зрения политического смысла и легитимности.
В этой мысли мы пересекаемся с Екатериной Шульман. В свою защиту надо сказать, что это не оригинальная, а вполне академическая классификация, ссылки на научные исследования по электоральным фальсификациям в России — будут приведены в конце статьи.
Фальсификации выживания и превосходства.
Фальсификации превосходства мы наблюдали на всем протяжении нулевых годов. Что это такое? Это когда Более или менее понятно, что президент и правящая партия обладают поддержкой абсолютного большинства. Экономическая ситуация хорошая и становится только лучше, на стороне управленцев уже выстроенная система пропаганды. Дело совершенно не в официальных соцопросах, общество, в целом, чувствует, что действующая власть пользуется большой популярностью.
Победа с честным результатом 55% на персональных выборах, с точки зрения юридической, ничем не будет отличаться от победы с результатом 70%. И то, и другое — победа в один тур, лишние проценты не дадут больше полномочий, а их отсутствие — никак не скажется на их объеме. Но когда преемник, наследник, кронпринц действующего лидера нации получает чуть больше 50% — это выглядит не так красиво, как хотелось бы. Нужен убедительный разгром, чтобы все оппоненты в сумме не набрали и половины его голосов. Здесь идут в действие «фальсификации превосходства», на которых условные 55-57% Дмитрия Медведева в 2008 году превращаются в 70%, с отрывом от ближайшего конкурента в 5 раз.
Такого рода фальсификации даже особо не скрываются. Они не влияют на результат, они призваны показать, что электоральный менеджмент полностью контролирует избирательный процесс.
Фальсификации превосходства не вызывают протестов. В 2008 году все понимали, что преемник Владимира Путина, кем бы он ни был, выиграет президентские выборы в один тур. При фальсификациях или без них. Что было сверх результата подрисовано для красоты — это детали, они на исход не повлияли. Коротко эта мысль формулируется так: вы думаете, если бы честно посчитали — другой результат был бы? Общество в целом такую логику принимает, хоть она и странная.
Совсем другое дело — фальсификации выживания. Когда вопрос об исходе выборов вдруг перестает быть риторическим. Когда общественная поддержка «главного кандидата» очевидно падает ниже формально необходимой для обеспечения итогов голосования. Тогда это совсем другое дело.
Продолжим, мы о фальсификациях выживания. Когда мы наблюдали такое у нас? Например, в 2011 году. С точки зрения процедуры, парламентские выборы 6-го созыва Государственной Думы были не хуже и не лучше парламентских 2007 и президентских 2008, но в 2011-м году было вполне очевидно, что Единая Россия просто не имеет и близко той поддержки, какую показывают итоговые протоколы. Фальсификации выживания — это очень опасные игры с легитимностью. Речь уже не идет о дополнительном бантике на и без того победном результате. Речь идет о том, что результат победителя не соответствует занимаемой им должности. Он просто не имеет права быть президентом, депутатом или губернатором.
Фальсификации выживания, когда итоговый результат значимо и очевидно расходится с общественными настроениями — вызывают протесты, разрушают легитимность. Именно в этот момент все возмущение вбросами, удалением наблюдателей и СМИ, давлением на избирателей переходит из роликов в Интернете — к настоящему несогласию общества с происходящим.
Может родиться очень логичный вопрос: а почему нельзя просто нарисовать финальный результат? Руководство ЦИКа, мягко говоря, не выглядит борцами за правду и справедливость. Система под контролем. К чему эти вбросы, борьба с наблюдателями? Какая разница, как считают снизу, если мы контролируем результат сверху и можем просто написать нужные цифры?
Ответ тут такой же, как на вопрос, почему вообще очень сложно подделать любую статистику, а в практическом воплощении — почему обман инвесторов или налоговой в отчетности, рано или поздно, будет выявлен? Почему финансовый директор в одиночку не может рисовать цифры на свой вкус? Почему в приписках или, напротив, занижении цифр должна участвовать вся вертикаль организации?
Потому что любая большая цифра складывается из множества маленьких. Эти маленькие цифры влияют друг на друга совершенно нетривиальным образом, и каждая с каждой должна биться. Даже если вы Макдональдс, даже если у вас 40 тыс. ресторанов — цифра в годовом отчете все равно формируется каждым гамбургером, каждой накладной, каждым подрядом, каждой зарплатой каждой уборщицы в индийском Макавто, каждой пачкой салфеток. Рисуя финальный результат, чтобы обмануть налоговую или инвесторов, вам нужно каждую из этих цифр подверстать к каждой. В противном случае будут вопрос: друзья, вы говорите, что выручка филиала в Техасе упала на 20%, а почему вы Колы закупили на четверть больше? Или: у вас там два одинаковых ресторана на расстоянии километра, почему у них цифры в три раза расходятся?
Электоральные фальсификации — еще сложнее. Помимо очевидного: распределение результатов и явки по участкам (кривая Гаусса, ставшая в России «Кривой Шпилькина»), помимо контрольных сумм в протоколах — у нас под рукой обширная история предыдущих выборов.
Мы точно знаем, что в Москве поддержка власти растет от центра к окраинам. Если уменьшить Россию до Тверского района, то Яблоко там будет правящей партией. На север и запад поддержка власти растет медленнее, на юг и восток быстрее. Президентские выборы, парламентские, муниципальные, МГД, мэрские — это все неважно, цифры могут быть разные, но принцип всегда сохраняется: чем дороже район — тем ниже поддержка административных кандидатов.
Когда в 2011 году Москва показала результат Единой России в 46%, существенно выше большинства субъектов федерации, при результате Московской области в 32% — не могло остаться вопросов насчет связи с реальностью этого результата.
У этой задачи нет решения сверху-вниз, из центра. Подверстать все цифры почти 100 тыс. участковых избирательных комиссий к результатам вышестоящих, а затем — к заранее выставленной цифре таким образом, чтобы уши не торчали во все стороны невозможно. Любые фальсификации финального итога должны начинаться с самой базовой ступени, с участковой избирательной комиссии.
Итоги
Фальсификация выборов — сложнейший процесс, в котором должна принять участие вся административная вертикаль. Сгон бюджетного электората, вбросы и удаление наблюдателей, специальная роль «регионов электоральных аномалий» — все это не для красоты нужно. Это строго необходимые компоненты системы фальсификаций.
Чем процедура «всенародного голосования» принципиально отличается от обычных выборов? С одной стороны, разрушением процедуры. Резким упрощением фальсификации. Как за счет надомного и досрочного голосования, так и за счет особого порядка работы самих избирательных участков. С другой стороны, электоральный менеджмент здесь лишен своего главного рычага — недопуска. Нельзя пункт «нет» отсечь на входе, нельзя ему сказать, что подписи какие-то не такие, что он заявление послал не по тому адресу, нельзя ему перед носом захлопнуть дверь избиркома. Он в любом случае есть, его можно выбрать.
Но главное — 1 июля речь не будет идти о фальсификациях превосходства, общественные настроения вполне очевидно иные, это будут фальсификации выживания, совершенно другие с точки зрения их легитимности.
Мы имеем отвратительную процедуру, но это тот редкий момент, когда у нас есть кандидат на федеральных выборах и когда у этого кандидата, даже по официальным цифрам социологии, вполне неплохие шансы. Самое нелепое что можно сделать в такой момент, это отказаться от того чтобы потратить 30 минут и не проголосовать. Конечно, принимая все меры предосторожности, имея в виду идущую пандемию.
Украсть ваш голос в целом довольно сложно и опасно. Сделать это в Москве — совсем уж сложно. Сделать это в Москве незаметно — невозможно никак.
Однако, жуликам проще всего будет работать с вашим голосом если его не будет в урне. Тогда его даже красть не понадобится. Вы, и ещё 2 миллиона человек таких же как вы гордо сидите дома, а в это время 1 миллион бюджетников переголосовывает 700 тысяч оппозиционеров кто пришёл, и власть честно побеждает даже в Москве, без всяких фальсификаций.
Убеждение вас в том, что вам лучше голос свой в урну не кидать — важнейшая задача политического менеджмента. Они вам споют и про шулеров с которыми не стоит играть, и про нечестность процедуры, и про то, что всё предрешено — лишь бы вашего голоса не было в урне. Ведь если его там нет — им выиграть голосование проще всего.
Я продолжаю призывать всех лидеров оппозиции, в первую очередь Алексея Навального и Яблоко, проявить ответственность. Хватит призывать к бойкоту. Мы не сорвём голосование если не придём, мы лишь увеличим процент провластных голосов и легитимизируем таким образом результат. Нужно оставить свои личные обиды, прошлые травмы и персональную политическую стратегию и сработать на благо общего дела, приблизить перемены в нашей стране — нужно призвать всех людей оппозиционных взглядов проголосовать в этом голосовании, и во всех других. Наш бюллетень должен быть в урнах всегда. Наша явка должна быть выше чем явка подневольных бюджетников. И тогда может быть что-то изменится.