Что такое госмонополия на алкоголь и табак
Предлагается установить государственную монополию на алкоголь, табак и сахар
Ряд законодательных инициатив, предусматривающих такие поправки, внесла в Госдуму группа депутатов во главе с Михаилом Дегтяревым. Монополия на алкоголь в соответствии с первым из законопроектов 1 предполагает, что у государства будет исключительное право как на производство, так и на оборот спиртных напитков. Заниматься этими видами деятельности смогут только организации, крестьянские (фермерские) хозяйства и ИП, имеющие необходимую лицензию и выигравшие тендер по правилам Федерального закона от 5 апреля 2013 г. № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд». Предполагается также установление государственных квот на производство и оборот этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции. А импорт и экспорт крепких напитков будет осуществляться по разрешению властей. Формированием цен на этот вид товаров также займется государство.
Государственная монополия может быть введена и на производство и оборот табака, в том числе на экспорт, импорт, поставки, закупки, а также оптовую и розничную торговлю. Авторы соответствующего законопроекта 2 предлагают действовать по аналогичной схеме: формирование квот на производство табачных изделий, заключение госконтрактов с предпринимателями и т. д. Планируется принять для этого специальный закон. При этом «антитабачный» закон (Федеральный закон от 23 февраля 2013 г. № 15-ФЗ) станет применяться в части, не противоречащей новому регулированию.
Такой же механизм предполагается 3 использовать при закреплении государственной монополии на производство и оборот сахара.
Монополию в отношении всех этих товаров депутаты предлагают ввести с 1 января 2017 года. Свою идею они обосновывают двумя основными причинами. Во-первых, поправки призваны пополнить казну. Подчеркивается, что государство не будет владеть промышленными предприятиями и нести бремя содержания принадлежащего ему имущества. Доход от государственной монополии бюджет станет получать от разницы между закупочной и розничной ценами продукции, то есть в виде чистой прибыли. А во-вторых, разработчики законопроектов надеются, что их одобрение позволит сократить вредное воздействие, которое оказывают алкоголь, табак и сахар на здоровье россиян.
Монополия во хмелю
Павел Шапкин, руководитель Центра разработки национальной алкогольной политики:
Введение госмонополии на производство и продажу этилового спирта можно назвать положительным моментом. Тем более что она уже существует, по сути, в виде достаточно жесткого государственного регулирования производства.
В конце прошлой недели в Госдуму внесен законопроект, в котором депутаты предлагают ввести госмонополию. И с 1 января 2017 года деятельность по производству и обороту этилового спирта будут осуществлять только организации, в уставном капитале которых доля (вклад) участия Российской Федерации составляет более 50 процентов.
Кстати, подчеркну, что 60 процентов спирта в стране у нас и так производится при активном участии государства. И если говорить про госмонополии, то я все-таки больше за то, чтобы она распространялась на предприятия, которые производят непищевой спирт. Для того чтобы в конце концов стало понятно, что вообще с ними надо делать, так как сегодня многие из этих предприятий, по сути, брошены на произвол судьбы.
Если говорить о госмонополии на спирт, то я считаю, что закон все-таки должен быть одинаков и для госкорпораций, и для частных производителей.
Что же касается формы собственности на производство, то я сторонник госмонополии на государственную оптово-розничную торговлю спиртом. Устанавливать на само производство особого смысла нет.
Подчеркну, что инициатива о госмонополии на спирт уже не первый раз продвигается в Государственной Думе. Есть интересные варианты предложений, например, в которых прописана госмонополия на торговлю, в том числе и на оптово-розничную.
К этому варианту, кстати, есть заграничные примеры, можно назвать страны Скандинавии, США и Канаду. При этом в Скандинавии монополии на само производство тоже нет.
Отдельный момент в том, что целью введения монополии ставится пополнение доходов бюджета. Исходят авторы инициативы при этом из того, что 80 процентов продаваемой водки является нелегальной. Честно говоря, в этой цифре у меня лично большие сомнения, особенно после внедрения системы ЕГАИС на кассах, она теперь нелегальную водку вообще не пускает к продаже в розницу.
И все же с точки зрения развития коммуникаций создание такой глобальной системы очень полезно. С точки зрения государственного регулирования рынка это тоже прогресс. Поэтому госмонополия на спирт в целом тоже может толкнуть отрасль вперед.
Вадим Дробиз, Директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя:
Есть легальный рынок водки, с нее уже уплачивается акциз. При этом экспертное сообщество оценивает, что до 2016 года государство реально теряло большие средства на рынке, нелегальной водки было продано 250 миллионов литров. А в этом году нелегальная водка не продается. То есть получается, что от нелегального рынка государство с этого года ничего не теряет, так как уже работает ЕГАИС. Так что госмонополия не может что-то легализовать или нет. Если население готово покупать по 50 рублей «самопал», а государство легальную продает по 200, то население все равно найдет, где купить. А производители, пусть и кустарные, найдут спирт, чтобы сделать водку. Или сделают спирт сами.
Очередная “супер-инициатива” от чиновников: госмонополия на алкоголь, табак и сахар
Добрый день, друзья. То, о чем я сейчас буду говорить, немножко похоже на анекдот. Но, к великому сожалению, это не анекдот, и, наверное, мы уже привыкли к подобным инициативам наших депутатов и чиновников.
Читаю: «Предлагается установить государственную монополию на алкоголь, на табак и на сахар». Эти поправки в законодательство внесла группа депутатов Госдумы во главе с Михаилом Дегтяревым. Монополия на алкоголь, в соответствии с первым законопроектом, предполагает, что у государства будет исключительное право как на производство, так и на оборот спиртных напитков». Вы понимаете, какая штука интересная?
«При этом, имея монополию, государство все-таки будет проводить тендеры между бизнесменами и отдавать им право на производство тех или иных алкогольных продуктов. При этом предполагается установление государственных квот на производство и оборот этилового спирта». То есть теперь государство, в соответствии с законопроектом, собирается решать сколько, что произвести, какой ассортимент, и так далее и тому подобное. Импорт и экспорт крепких напитков также будет осуществляться в соответствии с данным законопроектом, если он станет законом, исключительно по разрешению властей. И, конечно же, цены на все это хозяйство будет устанавливать и формировать тоже государство.
В части, касающейся производства и оборота табака: все по законопроекту отходит в исключительную компетенцию государства, вплоть до розничной торговли. Ну и, конечно, будут привлекать бизнесменов, под эти цели. Бизнесменам, которые выиграют эти тендеры, будут давать квоты.
Как же государство будет получать деньги? «Доход от государственной монополии бюджет станет получать от разницы между закупочной и розничной ценами продукции, то есть в виде чистой прибыли». Я так понимаю, что бизнесмену оставят 5 копеек для того, чтобы он мог этим заниматься.
Такой же механизм, коллеги, предполагается использовать при закреплении государственной монополии на производство и оборот сахара. Я сам из деревни. У меня даже где-то права тракториста-машиниста валяются. Я работал в поле. Я из свекловичной области – из Воронежской области. Мне интересно, они как это собираются? Не врубаюсь. Если это будет полная госмонополия на оборот сахара, означает ли это, что сахарный завод, который там у нас, в районе Воронежской области, будет теперь уже в собственности государства? Поля, принадлежащие сахарному заводу, а там полно полей, которые сахарный завод купил, тоже теперь будут в собственности у государства? И свеклу будет выращивать тоже государство? То есть мы, наверное, должны будем ожидать падения урожая раз в 10 со всеми вытекающими последствиями? Возврата колхоза, наверное?
Знаете, я еще пойму что-то с чистым спиртом, монополию на чистый спирт. Но монополия на сахар… Давайте тогда еще введем монополию на конфеты, на памперсы, на булки. Ну, хватит уже, господа чиновники, строить социализм. У нас и так больше 60% российской экономики – это госэкономика. И поэтому мы неэффективны. Ну, какая к черту монополия на сахар? А знаете, какое оправдание они придумали? Внимание. «Поправки призваны пополнить казну». Так, может, воровать меньше надо и казна пополнится? Дать бизнесменам возможность работать? Создать условия, чтобы бизнесмены сами захотели легализовать бизнес? И все, и казна пополнится. Перестаньте кошмарить, в конце концов. Перестаньте сажать.
У нас в прошлом году, по данным генпрокуратуры, против мира бизнеса по экономическим статьям было возбуждено 234 600 уголовных дел. А по словам президента, сказанным месяц назад, из этих 235 тысяч возбужденных уголовных дел, 83% бизнесменов были разорены. Может быть, стоит перестать вот этим вот заниматься? По налоговым преступлениям в прошлом году рост уголовных дел составил 86%. Да я не говорю, что бизнесмены ангелы. Но давайте создадим им хоть какие-то внятные условия для того, чтобы они могли вести бизнес. Ведь нельзя поднять экономику путем ужесточения уголовного кодекса. Ужесточаем, ужесточаем, ограничиваем, ограничиваем.
А в телевизоре нам рассказывают какие-то мелочные идеи по помощи бизнесу. Что я имею в виду под мелочными идеями? Ну, смягчили наказание. Сейчас законопроект разрабатывается, когда если у нас сейчас бизнесмена можно посадить за недоимку в 2 млн. рублей, то теперь будет 3,5 млн. рублей. Да какая разница? 2 миллиона или 3,5? Если он обналичил один раз деньги в 10 миллионов рублей, то все равно у него уголовная статья! Так, может быть, наведем порядок в этой области? Может быть, наведем порядок среди банков, в конце концов? Потому что буквально вчера я проводил семинар, на котором присутствовало 430 бизнесменов. На мой вопрос: «Поднимите руки, кто работает легально» не было поднято ни одной руки. А когда я задал вопрос: «Кому было бы интересно посмотреть, что будет с обналом в России?» (Я категорический противник этого, я об этом говорю), то был поднят лес рук.
Может быть, создадим какие-то внятные условия для того, чтобы мир бизнеса уходил из этой «замечательной» зоны? Может быть, перестанем их давить и перестанем вводить эти замечательные госмонополии? Нашли, как пополнять бюджет: сделать госмонополию на сахар.
Я очень надеюсь, что Михаил Дегтярев передумает, отзовет свой законопроект, и он не будет принят. И у нас с 1 январа 2017 года не будет монополии на сахар,как минимум. Да и на сигареты тоже. Огромное спасибо, уважаемы коллеги. Надеюсь, это сообщение пошло вам на пользу.
Владимир Туров
Руководитель юридической компании «Туров и партнеры», практикующий и ведущий специалист по налоговому планированию, построению индивидуальных налоговых схем и холдингов, оптимизации финансовых потоков.
Депутаты предлагают ввести госмонополию на производство алкоголя, табака и сахара
Согласно внесенным законопроектам, производство и оборот табака, алкоголя и сахара смогут осуществлять только лицензированные организации, с которыми государство, в лице уполномоченного федерального органа исполнительной власти, заключило договор.
Как отмечают авторы инициативы, введение государственной монополии позволит повысить контроль в этой сфере. «Необходимость разработки настоящего законопроекта продиктована углублением ряда проблем медицинского и социально-экономического порядка: большим вредом табака для здоровья людей; общедоступностью приобретения табачных изделий», — отмечается авторами законопроектов.
Депутаты обращают внимание на тот факт, что доходы от реализации алкоголя могут составлять до 20% бюджета страны.
«Введение государственной монополии на алкоголь, табак и сахар позволит обеспечить экономические интересы России, усилив роль государства в экономике. Государственное регулирование этих социально важных отраслей производства будет способствовать повышению конкурентоспособности России на мировой арене», — говорится в обосновании законопроектов.
Государство возвращает себе монополию на спирт
Горючее достояние
С третьей попытки российское государство возвращает себе монополию на производство спирта. Причём на сей раз правительство само берёт быка за рога, не полагаясь более на законодателей – те, как показала практика, всякий раз оказываются бессильными против лоббистов отрасли, приносящей запредельную прибыль. До конца текущего года в госсобственность будут возвращены восемь заводов, производящих спирт. Чего ждать от этой сделки ценой в 6,5 млрд рублей? Станет ли водка чище, а государство – богаче?
Сложно сказать с уверенностью, сколько наших соотечественников ежегодно умирает от некачественного алкоголя: то ли 72 500 человек, как уверяет официальная статистика Роспотребнадзора, то ли все 400 000 – именно столько насчитал полтора года назад депутат Госдумы Олег Нилов, работая над законопроектом о введении госмонополии на производство этилового спирта. От наркотиков, если что, умирает в четыре раза меньше людей. А какие баснословные финансовые потери несёт казна, и говорить страшно: согласно выкладкам зампреда думского комитета по промышленности Павла Дорохина, восстановление госмонополии на производство спирта принесёт в бюджет до 3 трлн руб-
лей в год. «В середине 80-х годов доходы от реализации винно-водочной продукции составляли до 30% бюджета Советского Союза», – вспоминает сенатор Игорь Чернышёв. Так не пора ли вернуть государству право единолично производить спирт?
Путин выступал за национализацию производства спирта ещё 10 лет назад
Казалось бы, госмонополию вот-вот вернут. Ан нет! Лоббисты немедленно уловили, что сладкой жизни приходит конец. Но что можно сделать, если президент прямо указывает: нужно вернуть монополию государству? И процесс, что называется, заморочили. В то время как Минсельхоз выступил за полную национализацию спиртовых производств, Минэкономразвития предложило оставить заводы их собственникам, но разрешить им продавать спирт исключительно государству. А депутат Валерий Драганов, курировавший в нижней палате вопросы юридического сопровождения производства и оборота алкоголя, трактовал прямое указание Путина следующим образом: «Президент скорее всего имеет в виду не 100-процентную монополию на производство и оборот, а лишь жёсткий учёт спирта, чтобы не появлялось на рынке отравы». В конечном счёте госмонополию тогда так и не вернули. Зато спиртозаводчики сохранили за собой прибыльное производство.
Второй раз к теме госмонополии на спирт парламентарии вернулись весной позапрошлого года – с подачи «Справедливой России» и лично Олега Нилова. Казалось бы, чего проще: если производство этилового спирта будут осуществлять исключительно государственные и муниципальные предприятия (или на худой конец товарищества с преобладающей долей государства в уставном капитале), то в промышленных масштабах, как это делается сейчас, суррогат будет попросту некому производить. Тем не менее процесс снова застопорился – усилиями того же спиртового лобби.
В соответствии с данными французских СМИ, мужчина доставлен в больницу, а в его крови обнаружены наркотики. Каких-либо данных о его состоянии не уточнется.
Частники продают технический спирт под видом питьевого
Здесь следует сделать отступление и объяснить, почему доверять производство спирта частникам чревато непредсказуемыми последствиями. Как известно, человек слаб и подвержен множеству искушений. А противостоять искушению сверхприбылями, как опять же показывает жизнь, и вовсе невозможно. Спиртозаводчик может выпускать либо чистый питьевой спирт, либо технический, содержащий порядка 0,05% ядовитых примесей. Выпускаешь питьевой спирт – платишь акциз. Выпускаешь технический – от уплаты акциза освобождаешься. К тому же сбыт технического спирта практически не регулируется. Как вы думаете, по какому пути пойдёт частный предприниматель? То-то и оно: из полутора десятков крупных негосударственных производств официально производили питьевой продукт всего два завода. Остальные гнали технический спирт, но сбывали его и производителям суррогата, и даже некоторым официальным производителям водки.
Это данные законодателей. Однако вице-премьер Александр Хлопонин намедни озвучил иную, ещё более вопиющую статистику: лишь 2% продукции, произведённой 25 частными спиртовыми заводами, выпускающими спирт для медицинских нужд, отгружается по назначению. «А остальное куда?» – риторически поинтересовался вице-премьер.
«Частники зарабатывают на поставках «палева» сотни миллиардов рублей в год, – признаёт Олег Нилов. – При этом бюджет несёт соразмерные потери, а здоровье нации год от года приходит в упадок». Разумеется, спиртозаводчики кровно заинтересованы в сохранении сверхприбыли, а потому всячески сопротивляются введению государственной монополии, нередко манипулируя общественным мнением. Дескать, государство решило вернуться к советской практике и попирает рыночные принципы. На самом деле действующее законодательство оговаривало возможность возвращения государством монополии – читайте закон о госрегулировании производства и оборота спирта от 22 ноября 1995 года. Так что никаких подтасовок.
На сегодняшний день государство контролирует то ли 60, то ли 80% производства спирта в стране – отсутствие внятной однозначной статистики на сей счёт на самом деле ясно показывает, насколько эффективен контроль. То ли дело в Российской империи или советской России, когда государство контролировало не только производство, но и продажу спирта и водки! Но ситуация, кажется, вот-вот кардинально изменится.
Геннадий ЗЮГАНОВ, председатель фракции КПРФ в Госдуме:
– Мы, коммунисты, ещё 15 лет назад говорили президенту, что необходимо вернуть государственную монополию хотя бы на производство спирта – хотя лучше бы на всю спиртоводочную промышленность. В царское время монополия давала казне 30–35 рублей из 100, в советское время – 20–25 рублей из 100, а сегодня – только 80 копеек. Деньги, которые могли бы существенно помочь бюджету, оседают в карманах частников. Если возврат к монополии не сорвётся, как уже не раз бывало, если хватит политической воли у президента и правительства, тогда будут в казне значительные суммы, позволяющие поднять и стипендии, и пенсии, и зарплаты, одновременно вложить в производство, которое даст возможность заработать, а не только торговать нефтью и газом. И не стоит спекулировать тем, что, мол, снова в России будет «пьяный» бюджет и народ начнёт спиваться. Пьянство русского народа – миф, у нас потребление алкоголя всегда было вдвое и втрое ниже, чем в странах Северной Европы.
Правительство ищет деньги, а покупатели – алкоголь подешевле
В правительстве уже давно ломали голову, откуда бы на пике кризиса привлечь в бюджет сотню-другую миллиардов? Между тем лидер КПРФ Геннадий Зюганов, кажется, уже устал повторять: возвращение госмонополии на производство спирта позволит пополнить бюджет на сумму от 1,5 до 3 триллионов. То ли Зюганова наконец-то услышали в Белом доме, то ли никаких иных вариантов пополнить федеральную кубышку у правительства не нашлось, но на днях вице-премьер Александр Хлопонин сообщил о завершении крупнейшей в новейшей российской истории сделки – национализации восьми региональных спиртовых производств (их собственник – предприниматель Валерий Яковлев). В Тульской области под монополизацию подпадают ООО «Зернопродукт», ООО «Абсолют» и ООО «Эталон», в Северной Осетии – ООО ДДД и ООО «Престиж», а также ООО «Премиум» в Кабардино-Балкарии и ЗАО «Ерофеев» в Новосибирской области.
Предприниматель Игорь Рыбаков раскритиковал берущих ипотеку россиян в своем влоге на собственном Youtube-канале. Об этом сообщают РИА Новости.
Есть, правда, одна загогулина: общая стоимость этих активов – порядка 6,5 млрд рублей, а у правительства нет то ли желания, то ли возможности единовременно потратить такие средства. Потому решено привлечь кредит в размере 4,5 млрд рублей. В нынешней ситуации это непросто, но до конца года правительство твёрдо намерено решить эту проблему, ведь все перечисленные производства уже внесены в список аффилированных лиц Росспиртпрома. Таким образом, к началу следующего года в стране окончательно сформируется монополист – Росспиртпром.
Всё, проблемы решены и потребители перестанут умирать от суррогатов? Бабушка надвое сказала, знаете ли. Обратим взоры на союзную Белоруссию. Там хоть и нет монополии, но тем не менее государство контролирует производство 90% крепкого алкоголя. Казалось бы, почему же тогда не снижается смертность потребителей горячительного? А всё просто: у белорусов, как и у нас, кризис, покупательная способность просела то ли на 25, то ли на все 40%, и население плавно перешло на самопальный продукт. При этом в сельских районах смертность значительно ниже, чем в городе: самогон, стало быть, в разы безопаснее водочного суррогата. Откровенно говоря, в нашей стране потребление заводского алкоголя тоже снижается – если верить Росстату, аж на 25% за два года, и причиной тому резкий рост акцизов. Таким образом, сложно сказать однозначно, перестанут россияне умирать десятками (или даже сотнями) тысяч от суррогатов или не перестанут.
Куда девается чистая прибыль Росспиртпрома?
И всё-таки введение монополии на производство и реализацию спирта – мера однозначно полезная. Хотя бы потому, что она позволит пролить свет на некоторые тёмные стороны производства крепкого алкоголя. Потому как это самое производство – Лох-Несс, Бермудский треугольник и чёрная дыра, вместе взятые. Вот смотрите: согласно расчётам Росстата, в минувшем году посредством легальной розничной торговли в стране было реализовано более миллиарда литров крепкого алкоголя. При этом, если считать по акцизам, статистика принципиально иная – реализовано 750 млн литров, а вовсе не миллиард с хвостиком. Что это значит? Что четвёртая часть товарооборота нашей легальной торговли – суррогат. Или вот ещё: как вы думаете, может ли быть нерентабельным производство спирта и водки? Не спешите с ответом, хотя он, кажется, очевиден – нет в мире легального производства, более доходного, чем производство горячительного. В позапрошлом году Росспиртпром при выручке в 4,5 млрд рублей ухитрился получить чистую прибыль, едва превысившую 100 миллионов. Слёзы, а не прибыль. Как так? Расхожее объяснение прежде звучало так: жмут конкуренты, частники. Теперь, когда частников не останется, низкие показатели прибыли придётся объяснять более внятно и убедительно.
Наверняка грядут изменения и в ценообразовании. Подорожает водка или, напротив, подешевеет? В производстве литр спирта сегодня стоит от 40 до 70 рублей. В прошлом году, после того как минимальная стоимость «поллитры» снизилась с 220 до 185 рублей, вдруг выяснилось, что при новом ценнике производить легальную продукцию якобы нерентабельно. И тогда ФАС предложила повысить стоимость до 240 рублей. Правда, специалисты, проведя целый комплекс расчётов, установили, что даже при 120 рублях за бутылку производители выходят в плюс. А 240 рублей – это уже сверхприбыль. Похоже, только установление полного государственного контроля позволит окончательно определиться в плане цены. В Советском Союзе цена поллитровки росла примерно раз в семь-восемь лет: 3 рубля 62 копейки за «флакон», затем – 4 рубля 12 копеек и так далее. Видимо, и в современной России процесс пойдёт аналогичным образом.
При всей видимой пользе национализации производства спирта от сделки с продажей заводов Валерия Яковлева государству остаётся неприятное послевкусие, как от «палёной» водки. Посудите сами: примерно за год до первой попытки национализации отрасли, в 2004 году, государство охотно распродавало спиртзаводы. Их раскупали как горячие пирожки и, к слову, среди покупателей вроде бы не было Валерия Яковлева, зато было семейство миллиардеров Ротенбергов. Годом позже, когда президент впервые заговорил о пользе национализации, возвращать прибыльные активы никто и не подумал. Зато сейчас, когда ужесточилось законодательство, а стоимость условной «поллитры» упала с 220 до 185 рублей, переставший приносить сверхприбыли бизнес кому-то очень хочется сбагрить. Когда ещё ФАС цену-то повысит – аж через два года!
Говорят, что немалая часть спиртзаводов досталась водочному магнату Яковлеву (которого, по странному стечению обстоятельств, знают очень немногие люди, – при таком-то размахе!) чуть ли не даром – после процедуры банкротства. Так почему бы не состричь государственной шерсти дважды – сперва выкупив за копейки полезный актив, а затем избавившись от него за несколько миллиардов? А что, неплохая и доходная схема: обанкроченное производство у государства выкупает частник, недорого, а затем, объединив несколько предприятий в холдинг, продаёт его тому же государству даже не втридорога – гораздо дороже! Сложно представить, чтобы за спиной столь предприимчивого бизнесмена не стояли бы высокопоставленные покровители, да такие, что выше и некуда. Вот и «Ведомости», поискав, но так и не найдя конечного бенефициара, лишь выдохнули: «Без административной поддержки он не смог бы так стремительно вырасти».
Первую в нашей стране винную монополию установил в 1474 году царь Иван III. Государство владело исключительным правом изготавливать и продавать крепкий алкоголь, иногда отдавая реализацию «на откуп» частникам. Первая монополия просуществовала до 1533 года – упразднил её Иван Грозный одним из первых царских указов. В 1652-м Алексей Тишайший вновь закрепил спиртовое производство за царской казной – почти на три десятилетия. В третий раз монополию установил Пётр I. Он же и отменил её 20 лет спустя, обложив частные винокурни особой пошлиной. Четвёртую и последнюю в империи попытку узурпировать производство спиртного предпринял при Александре III министр финансов Сергей Витте в 1894 году. Действовала последняя имперская монополия вплоть до 1913 года – в год 300-летия династии Романовых выручка от неё составила 26% доходов российского бюджета. Затем началась Первая мировая война, и торговлю спиртным официально запретили. Производившаяся под контролем государства водка – «казёнка» – считалась самым дешёвым крепким спиртным напитком (не считая нелегального самогона). Кстати, госмонополия распространялась исключительно на водочное производство, а прочие крепкие напитки могли производить и частники, приобретая акциз.
В пятый раз монополию возродили уже в советской России – воспользовавшись смертью Ленина в январе 1924 года. Вождь мирового пролетариата до конца жизни был против того, чтобы государство российское заново подмяло под себя столь прибыльную отрасль – с её помощью Ленин, вероятно, пытался форсировать НЭП. Так или иначе, пятая монополия действовала вплоть до распада СССР. В 1985 году, на момент старта горбачёвской антиалкогольной кампании, продажа водки составляла шестую часть всего советского товарооборота и треть доходов от торговли продовольствием.
Отменил монополию президент России Борис Ельцин в 1992 году. Правда, через год он передумал, подписав указ о восстановлении государственной монополии на производство, хранение и оптовую продажу алкогольной продукции. Но к тому времени подросли и окрепли лоббисты, фактически заблокировавшие действие президентского указа. Стали набирать силу частные производители крепких спиртных напитков, и в апреле 1998 года пришлось упразднить госинспекцию по обеспечению монополии на алкоголь.