Что такое дунькина радость в ссср
Воспоминания детства. Дунькина радость
«Дунькина радость». Сейчас не каждый может сказать, что это такое. Реалии какого времени? Сороковых? Пятидесятых годов? Были они и много позднее.
В годы нашего детства конфеты «дунькина радость» были валютой среди детей. За сто граммов этого сладкого счастья мы могли сделать любую работу. Стоили они один рубль. Представить себе это современный ребёнок не может. Всего один рубль за килограмм сладких подушечек с повидлом внутри.
А ещё мы очень любили кофейные конфеты. Это была «дунькина радость», густо обсыпанная какао порошком. Круглые назывались «Орион», а кофейные подушечки носили название «Популярные». Они, действительно, были популярны среди детворы. Карамель почти шоколадная. Слижешь какао с конфетки, и она становится «дунькиной радостью».
В детстве мы с подружками любили ходить в небольшой продуктовый магазин, который находился недалеко от нашего дома. Наше внимание притягивал только кондитерский отдел, где за стеклом стояли простенькие стеклянные вазочки с конфетами, а пачки печенья «Привет» были сложены в незамысловатые пирамидки.
Среди конфет, которые чаще попадали нам на стол, были леденцы. Только в ту пору их называли ландрин. Иногда отец, возвращаясь из очередной командировки, привозил красивые металлические коробки с разноцветными леденцами. На обратной стороне коробки было написано: «ландрин» или «конфеты-монпасье».
Это сейчас я знаю, почему обычные леденцы назывались ландринками или монпасейками. Тогда же названия были загадочными.
По одной из легенд своё название они получили от мастера по фамилии Montpensier. Французские умельцы первыми научились их делать.
Откуда же взялось название ландрин?
Обычно конфеты продавались в обёртках, но однажды за неимением времени пришлось продавать их без бумажек. Фёдор предложил леденцы гимназисткам, которые были его постоянными покупательницами, в надежде, что те купят их в таком виде. Конфеты под названием «ландрин» быстро разошлись и потом стали пользоваться большим спросом.
Сам Фёдор был новгородским мужиком и фамилию свою получил от реки Ландры, на берегу которой стояла его деревня. Позднее он взял иностранное имя, стал Георгом.
А в начале 20-го века в центре Москвы был открыт кондитерский магазин «Георг Ландрин».
Я с детства помню вкус и аромат ландринок-леденцов, которые продавались в круглых жестяных коробках. Мелкие разноцветные леденцы различной формы глянцевые и матовые с обсыпкой, были с выраженным ароматом, который обеспечивали примеси пряностей.
В настоящее время в леденцы добавляют фруктовую эссенцию.
Жестяные баночки первое время служили копилками, куда складывались девчоночьи мелочи: брошки, скрепки, заколки. Потом мы выходили с этими баночками играть в «классики». Коробочки были разноцветными, с яркими рисунками.
Мы вас не забудем! «Подушечки», соевые батончики и другие сладости детства СССР
Мы жили в Сочи на первом этаже, а под нами как раз был склад того самого валютного магазина. Иногда, когда грузили очередную партию товаров, грузчики раздавали буклетики «Березки» нам во дворе. Я, конечно, забросила уборку и села рассматривать картинки из детства. Всякие там хрустальные вазы или пуховые платки мало привлекали мое внимание как в детстве, так и сейчас.
Например, огромная шоколадка какой-то Ленинградской фабрики. На ней еще были нарисованы мультяшные солдат, буденовец или моряк. Нам кто-то привез по блату такую, и мне родители через день давали по дольке, чтобы растянуть на подольше.
Нет, мы не нуждались, у нас была вполне себе обычная семья инженеров, плюс курортный южный город, в котором дети жили на подножном корме из дикорастущих фруктов и плодов. Но шоколадные конфетки были в радость и редкость, по «выдаче» родителей, а уж если они в коробке, то сохранялись «на праздник». До сих пор помню вид состарившихся, покрытых легким белесым налетом, конфет в коробке «Ассорти» на праздничном столе.
Нет, мы покупали, конечно, какие-то конфеты (карамельки и шоколадные), печенье и пирожные. Но все же самым сладким для меня был хлеб, намоченный водой из-под крана и посыпанный сахаром. «Советское пирожное» его еще называли.
Или вот «Картошка» еще? Уж не знаю точно, из чего ее делали, но до сих пор пробирает нервный трепет, когда вижу такое пирожное на витрине. Правда, все реже удается найти настоящую «Картошку», такую, пропитанную, не разваливающуюся при укусе, а медленно оплывающую, которую можно пальцами промять и сделать фигурку.
А еще, когда мы приезжали к бабушке в Ярославль, то она доставала «Апельсиново-лимонные дольки». В картонной коробочке-тубусе, синего цвета, с засахаренными мармеладными кусочками. Их тоже не давали сразу все на уничтожение детскими организмами, а выдавали по чуть-чуть.
Зато совершенно беспрепятственно и в любых количествах нам был положен «Сладкий горошек» за рубль десять, конфеты-подушечки и соевые батончики. Кстати, я их терпеть не могла, но вот находились дети, которые выросли и до сих пор их любят. Туда же отношу и сладкую плитку «Пальма», соевый заменитель шоколада. Гадость, гадость!
Отлично было после школы зайти в магазин и купить брикет «Заварного крема» или «Шоколадного», «Ванильного» или «Кофе в брикетах». Не для готовки, само собой, а просто, чтобы его сгрызть сухим. Вкусно было. И хлопья еще по 12 копеек, да? С мороженым. Только, я умоляю, не с томатным, в бумажном стаканчике, самым дешевым. Даже фруктовое было лучше!
Томатное, как и карамельки такие же, помидорные, было ужасным. То ли дело «Барбариски» или «Рачки». До сих пор люблю. Еще чудесные «подушечки» или «Дунькина радость». В сахаре, какао. с повидлом внутри. Надо сказать. что их любили не только дети, но и взрослые. Мы-то потому что конфеты были дешевые. А взрослые именно по той же причине. Как оказалось потом, их покупали вместо сахара и гнали из «подушечек» самогон.
Жвачки. Это вообще отдельная статья. Их не было. Ну, то есть были какие-то, предположим прибалтийские клубничные, апельсиновые и мятные, как настоящие — в длинных пачках, пластинками.
Их еще наша родня увозила из Сочи блоками к себе, в Поволжье, и там передавала в качестве подарков детям, по пластинке. Или абхазские (грузинские?) апельсиновые в квадратиках. Разница была внушительной. Грузинские сжевывались за 15 минут в абсолютно безвкусную стеклоподобную массу, на которую мой папа клеил крючки в кухне. Держались они как на цементе, кстати. Когда появились «Турбо», «Дональды», «Love is» и все такое — мы, уже довольно взрослые, жевали их, как сумасшедшие, и собирали вкладыши, помните?
В выходной мы ходили с подружкой и нашими родителями в кино смотрели индийский фильм. Выходили с зареванными мамами и скучающими папами и шли в кафе-мороженое. Там мамы брали себе по бокалу сухого белого, папы — по шашлыку и пятьдесят коньяка, а нам доставались по три шарика мороженого с орешками и жидким шоколадом, и кофе глясе. В каждом городе до сих пор старожилы помнят такие культовые кафе, в которые ходили с родителями по выходным.
И молочный коктейль! По 11 копеек! Лучше ничего и не было. Некоторые из моих школьных друзей, жившие далеко от магазинов, где его продавали, ходили с бидончиками, чтобы после школы набрать полный и привезти домой, всей семье к ужину. А еще вода газированная из автоматов. 1 копейка без сиропа, 3 копейки с сиропом, 5 копеек с двойным сиропом. И ириски «Золотой ключик», как мы их называли — «мечта стоматолога». Пломбы вылетали, как Гагарин в космос!
Мы стали старше, чувства притупляются со временем, и поэтому кажется, что все тогда, вот тогда давно, было лучше, вкуснее, натуральнее и счастливее. Мне, конечно, гораздо больше по душе возможность выйти в магазин, купить коробку конфет и съесть ее прямо сейчас, не дожидаясь Нового года.
Но когда мой младший ребенок говорит, когда мы выбираем мороженое: «А мне фруктовое!», я улыбаюсь и вспоминаю себя — в шортах, соломенной шляпе и шлепанцах, тощую и коричневую от загара. И да, с фруктовым мороженым в руках.
Дунькина радость
АВТОРСКАЯ РУБРИКА ГАЛИНЫ ПЛОТНИКОВОЙ
Были такие дешевые конфетки – подушечки, в простонародье названные «дунькиной радостью». Радость в них была не только для неизвестной Дуньки: сосешь карамельку долго-долго, а потом на языке остается капелька повидла, как приз. Делали их из патоки и сахара. Нынче конфет в изобилии, но вот брать их я опасаюсь – состав смущает: красители, подсластители, закрепители, усилители. Присматриваюсь к сыру: названия разные, а состав практически один – эрзац с пальмовым маслом. С импортозамещением пока у нас не очень получается, это да.
С материальным благополучием пока тоже не все хорошо: с введением санкций армия бедняков пополнилась: нынче каждый шестой россиянин в таком статусе. (Это не я придумала, это социальный министр Голодец сказала.) Видит око, предположим, мясо или рыбу, да зуб неймет. Цены запредельные на все, кроме водки. А то, что подешевле, обязательно имеет в составе таблицу Менделеева.
Однако не дремлют ученые из Томского госуниверситета: они работают над созданием белковой муки из дождевых червей, которая решит проблему дефицита животного белка для россиян. Вона как. Специалисты выяснили, что содержащийся в этих червях белок ничем не уступает по своим свойствам белку ценных пород домашних животных. Следовательно, он может стать основой для ряда косметологических и диетических продуктов. Сейчас ученые планируют вывести высокопродуктивную породу червей, чтобы этой муки на всех хватило. В пример ставят Вьетнам, Китай и Японию, где уже применяют белковую муку из дождевых червей.
Меня же гложут сомнения: на всех ли хватит дождевых червей и осилим ли мы переход с традиционного русского меню на китайское или вьетнамское? Вот увижу я на этикетке, что в составе продукта есть мука из червей, захочу ли я его скушать? Сомневаюсь. Также сомневаюсь, что мука из червей заменит мне говядину или баранину. Ну не привычная я к экзотической кухне. Но отступать-то некуда, санкции собираются продлять и расширять, а то, что контрабандой везут, прямо на таможне и уничтожать будут, чтобы никому не досталось – ни старикам, ни детям. Да, время такое, да, мы за идею и на червяков подсядем, чтобы врагам насолить. Да, мы такие – гордые, самобытные, мы слюной захлебнемся, но вражеского продукта в рот не возьмем.
Да, я полна патриотизма, но чувствую, что совсем скоро стану каждой шестой в своей стране и будет мне радостью только «дунькина радость».