Что такое догматы и ересь

Догмат и ересь

Догмат и ересь

Итак, путь Богопознания представляет собой образ жизни, а не образ мыслей. С другой стороны, известно, что сама Церковь выработала определенные теоретические положения, или догматы веры, как их принято называть сегодня. Не возникает ли здесь противоречия?

Если мы подойдем к этому вопросу с исторической точки зрения, то увидим, что в течение первых трех веков своего существования Церковь не прибегала к теоретическим формулировкам хранимой ею истины, не обладала еще системой определяющих веру догматов. Ранняя Церковь просто жила верой; истина воспринималась и переживалась первыми христианами как нечто очевидное, непосредственно данное и потому не нуждающееся в теоретической обработке. Конечно, уже в первые десятилетия новой эры возник особый язык, способный в терминах и образах выражать церковный опыт, — язык Евангелия, апостольских посланий, текстов, связанных с внутренней жизнью общин. Но в этом языке мы не обнаружим ни теоретических положений, ни умозрительных формулировок. Он просто выявляет и обобщает живой опыт веры.

То, что мы сегодня называем догматом, возникает лишь в тот момент, когда истина Церкви подвергается опасности со стороны ереси. Слово «ересь» означает выбор, предпочтение какой-либо одной части истины в ущерб целому, в ущерб истине «кафолической». Ересь противостоит кафоличности. Еретик возводит в абсолют одну из граней цельного опыта Церкви, таким образом неизбежно превращая его в нечто одностороннее и ограниченное. Подобная абсолютизация всегда носит рассудочный характер; она есть результат умозрительного выбора, связанного, как правило, с упрощенным и схематичным восприятием церковной истины. Классические примеры ересей — несторианство и монофизитство. Первое абсолютизирует человеческую природу во Христе, второе — природу Божественную. В обоих случаях подрывается и в конце концов разрушается полнота веры в Божественное воплощение, Богочеловечество Христа. Несторианство сводит ее к провозглашению нравственного идеала совершенного человека, монофизитство — к абстрактной идее невоплощенного Бога.

Церковь отвечает на еретическую угрозу тем, что устанавливает пределы истины, то есть определяет границы живого религиозного опыта. Знаменательно, что первым наименованием догмата было греческое слово horos — предел, граница (лат. terminus). Сегодняшние догматы — это «пределы», установленные Вселенскими Соборами; это те отвлеченные положения, в которых Церковь выражает свой опыт веры, указывая границы, отделяющие истину от ее еретических искажений.

Читайте также

2. Предание и догмат

2. Предание и догмат Хотя Церковь по существу своему постоянно тождественна сама себе, она живет в истории. Поэтому та божественная Истина, которая в ней живет, постоянно оказывается перед лицом новых вызовов и должна выражаться по–новому. Христианское благовестив

Догмат и мистика

Догмат и мистика Сравнительно реже и меньше в их писаниях говорится о догме; догматические «формулы» остаются как будто в тени, но они не игнорируются. Догмат является у них, как и естественно, первоосновой в деле Богопознания, но такой, которая сама по себе существенного

Догмат

Догмат Именно с уникальностью личности Христа связан один из центральных парадоксов христианства: религия, основанная на проповеди любви и свободы, одновременно является и самой догматической религией мира.В других религиях есть ортопраксия, но нет ортодоксии. Есть

10. Догмат о Святой Троице и «арианская ересь»

10. Догмат о Святой Троице и «арианская ересь» Христианское учение о Триединстве Бога сложилось в IV в., в жарких спорах с религиозным разномыслием. Догмат о Святой Троице признается основой христианского вероучения и главной богословской проблемой христианства. Вместе с

Глава VIII Ересь Нестория и Третий Вселенский Собор. Ересь Евтихия и Четвертый Собор. Пятый Вселенский Собор

Глава VIII Ересь Нестория и Третий Вселенский Собор. Ересь Евтихия и Четвертый Собор. Пятый Вселенский Собор Едва утихли на Западе споры о пелагианстве, как на Востоке началось сильное волнение по поводу лжеучения Нестория. Антиохийский пресвитер Несторий был избран в 428

Глава VIII Ересь Нестория и Третий Вселенский Собор. Ересь Евтихия и Четвертый Собор. Пятый Вселенский Собор

Глава VIII Ересь Нестория и Третий Вселенский Собор. Ересь Евтихия и Четвертый Собор. Пятый Вселенский Собор Едва утихли на Западе споры о пелагианстве, как на Востоке началось сильное волнение по поводу лжеучения Нестория. Антиохийский пресвитер Несторий был избран в 428

97. Догмат о Святой Троице и «арианская ересь»

97. Догмат о Святой Троице и «арианская ересь» Христианское учение о Триединстве Бога сложилось в IV в., в жарких спорах с религиозным разномыслием. Догмат о Святой Троице признается основой христианского вероучения и главной богословской проблемой христианства. Вместе с

Догмат и канон

Догмат и канон В церковной терминологии принято называть догматами истины христианского учения, истины веры, а канонами — предписания, относящиеся к церковному строю, к церковному управлению, к обязанностям церковной иерархии, священнослужителям и обязанностям

Ересь Монофизитов, или ересь Евтихия

Ересь Монофизитов, или ересь Евтихия Ересь монофизитов возникла в среде александрийских монахов и была реакцией на несторианство, умалявшее Божественную природу Спасителя. Монофизиты считали, что человеческая природа Спасителя была поглощена Его Божественной

l) Критерий. Догмат

l) Критерий. Догмат Но эта констатация неожиданно дает нам в руки общий и исчерпывающий критерий, очерчивающий границы, в которых теологический плюрализм является допустимым. Выше мы рассмотрели этот критерий лишь в некоторых его христологических аспектах. С неменьшим

История и Догмат

История и Догмат Прежде всего необходимо понять, что Библия — трудная книга, «книга за семью печатями». С течением времени она легче не становится. Однако дело не в том, что Библия, например, написана на незнакомом языке или содержит непонятные слова, не подающиеся

Взрывоопасный догмат

Взрывоопасный догмат Создавши по образу Твоему, Человеколюбче, человека, и умерщвлена грехом преступления ради, распенся на лобнем, спасл еси.Воскресный канон, глас 3, песнь 4.Яко непобедимому оружию, щиту непреобориму, и яко скипетру Божественному, поклонимся Кресту

Догмат (Dogma).

Догмат (Dogma). В НЗ словомdogma определяется заповедь, предписание, решение, повеление (Лк 2:1; Деян 16:4; 17:7; Еф2:15; Кол 2:14; Евр 11:23). Впоздней греческой философии название «догмат» закрепилось за доктринальным положением, выражавшим официальную точку зрения того или иного учителя

III. Догмат искупления.

III. Догмат искупления. В своем богословском исповедании св. Афанасий исходил из созерцания исторического лика Христа, Богочеловека и Спасителя, и тринитарный вопрос о рождении и единосущии Сына Божия для него есть прежде всего христологическй и сотериологический

5. Вера и догмат.

5. Вера и догмат. Мы определили содержание веры как откровение трансцендентного мира, или переживание Божества. Каково бы ни было наше суждение о вере по существу, но в себе содержание веры именно таково: вне ощущения реальности и объективности переживаемого нет места

Источник

Святоотеческое учение о догмате и ереси

Содержание

1. Догмат

В Священном Писании в книге Деяний Святых Апостолов догматами называются апостольские определения, имеющие уже непосредственное отношение к жизни христианской Церкви. «Проходя же по городам, они (апостолы Павел и Сила) передавали верным соблюдать определения (τα δογματα), постановленные апостолами и пресвитерами в Иерусалиме» (Дн. 16, 4). Это были вероучительные и дисциплинарные решения Апостольского Собора, которые имели силу обязательного закона для всех членов Церкви Христовой.

Выражение «догмат», употребляемое в догматическом богословии, обозначает точно выраженную, неизменную в Церковном сознании истину, обладающую 4 признаками:

1) Вероучительность или Теологичность. Этот признак принципиально отличает догматические истины от нравственных и других истин, ибо догматические истины всегда говорят о Боге и Его отношении к миру и человеку, а для нравственных истин главным предметом является человек в его отношении к Богу

2) Богооткровенность. Этот признак характеризует догматы как истины, открытые людям Самим Богом в Его Божественном Откровении

3) Церковность. Этот признак указывет на среду в которой сущесвуют догматы, а именно Церковь Христова есть единственный законный обладатель, хранитель и толковник догматических истин

Та истина, которая не имеет хотя бы одного из этих признаков, не может считаться догматом.

О великом значении догматов для всех верующих святые отцы высказывались ясно и недвусмысленно. Так свт. Кирилл Александрийский говорит: «Стараться следовать святым догматам – это достойно удивления. Это доставляет жизнь бесконечную и блаженную, и понесённый для этого труд не останется без возмездия. Свет дел, если он чужд правых догматов и неповреждённой веры, душе человеческой, как думаю, не доставит никакой пользы. Ибо, как вера без дел мертва есть ( Иак.2:20 ), так и противное истинно… А прямое видение глаз внутри сокровенных состоит в том, чтобы иметь возможность различать остро и точно, как следует, суждения, произносимые о Боге. Ибо мы видим в зерцале гадательно и знаем отчасти ( 1Кор.13:12 ), но, Кто из тьмы открывает бездну ( Иов.12:22 ), Тот прольёт свет истины тем, которые хотят составить о Нём правильное познание». То есть для правого разумения глубин догматических истин совершенно необходима благодать Духа Святого, Который обитает в Церкви, наполняя ее мистическое Тело. Посему вне Церкви возможно лишь формальное знание догматов, но не спасительное врастание в них. Кроме того, естественный человеческий разум, не облагодатствоанный Духом Божиим, не может вместить небесную сверх-естественную философию догматов и потому практически всегда искажает живые догматы веры уродливо проецируя их на плоскость рационального мышления.

2.Ересь

3. Церковная дисциплина, форма и содержание

Если отцы и учители Церкви Христовой стояли за абсолютную неизменность догматов по их существу, допуская и признавая лишь историческую необходимость терминологической шлифовки их формулировок, то иное мнение высказывают они о канонических и дисциплинарных вопросах. Так св. Дионисий Александрийский, говоря о церковной дисциплине, подчеркивает, что следует в таких делах «подчиняться предстоятелям отдельных Церквей, которые, в силу божественного посвящения, стоят во главе служения. А суд о делах их (самих епископов) предоставляем Господу нашему. Изложенная речь св. Дионисия с нарочитым различием предметов веры и дел церковных дисциплины замечательна: в ней ясно утверждено, что должно быть полное согласие вере между всеми епископами или должна быть соблюдаема едина вера во Вселенской Церкви; но возможно различие в поместных церквах в дисциплине; она предоставляется усмотрению епископа отдельной церкви. Это различие отнюдь не должно сопровождаться нарушением единения между епископами Вселенской Церкви, ибо ответ в таких делах епископ отдельной церкви несёт перед Господом. 13

Нужно помнить, что здесь имеются в виду, не догматы Церкви, но её дисциплина: если в первом случае должна быть сохраняема неизменность апостольского учения во все времена, то во втором случае, смотря по обстоятельствам, могут быть допущены добавления, ослабления, а иногда даже отменения. Соображаясь со всем этим, в рассматриваемом месте нужно видеть именно только проявление отеческого человеколюбия, несомненно вызванное обстоятельствами, не нарушающее апостольского установления, не противоречащее Писанию и возможное в области церковной дисциплины. 14

История Церкви знакома с плюрализмом форм выражения ее веры в Богослужебной практике. Наглядным примером тому служит разнообразие литургических анафор, чинопоследований служб суточного круга, церковных уставов встречающееся в обилии начиная уже с первых веков бытия христианства.

4. Экклезиологические соблазны

Единство, как и все остальные ключевые свойства Церкви суть отражение таинственного единства и бытия Святой Троицы. «То, что по природе превечно существует в отношениях Трех Божественных Лиц, дается по благодати человеческому существованию». 16 Способ единения Церкви – это образ Тринитарного единства. Таково тринитарное экклезиологическое основание. И Раскол или ересь ради изобретенных ими каких либо иных принципов готовы пожертвовать этим основанием Церкви и осуществляют борьбу за сохранение своего помрачения, продление смуты, свидетельствуя о том, что «никогда не знали по-настоящему ни Церкви, ни ее нерушимого единства, которое основывается на «раздробляемом и неразделяемом» Господе и на Святом Духе, «который, разделяемый не страждет и не перестает быть всецелым (св. Василий Великий, О Святом Духе)». 17

5. О старообрядческом расколе 17 века в Русской Церкви

Смешивая обpяд с догматом, Патpиах Hикон, как было сказано выше, смотpел на pазности в обpядах как на pазличие в веpе. Пpи таком воззpении наличие и yпотpебление двyх фоpм одного и того же обpяда исключается: одна из фоpм, в данном слyчае тpоепеpстие, пpизнается истинной, пpавославной, а дpyгая, в данном слyчае двyпеpстие, ложной, еpетической. Если Патpиаpх Hикон пpишел к твеpдомy yбеждению в пpавославном хаpактеpе совpеменных емy гpеческих обpядовых фоpм, в том числе тpоепеpстия, что на самом деле так и есть, а pyсские обpядовыефоpмы, в том числе двyпеpстие, пpизнал непpавильными и даже еpетическими, чего на самом деле нет, то пpотивники его pефоpм, пpидеpживаясь по сyществy одинаковых с Патpиаpхом Hиконом воззpений на обpяд, как на догмат, были yбеждены в обpатном. Когда двyпеpстие, пpинятое pyсскими от гpеков вместе с пpавославной веpой, былообъявлено за еpетический обpяд, то pевнители pyсской цеpковной обpядности, в поpядке ее охpанения, естественно, должны были yвидеть то же самое в тpоепеpстии.

Непосредственными причинами, вызвавшими старообрядческое движение можно считать:

1) богословское непонимание сути церковной реформы Патриархом Никоном и его противниками; сильная привязанность русских людей к обрядовой стороне христианской религии вплоть до усвоения церковным обрядам догматической неизменности (что объясняется недостатком просвещения).

2) неправильный метод реформ, исправления текста богослужебных книг и изменения церковных обрядов при Патриархе Никоне;

3) участие в этой реформе некоторых греческих иерархов, стремившихся поднять упавший после Флорентийской унии греческий авторитет в России, что привело не к желаемому смягчению противостояния, а к неоправданному его обострению вплоть до необоснованных анафематствований.

Исходя из пpавильного понимания pазличий междy догматом и обpядом, в соответствии с пpедначеpтанием Пpедсобоpного Пpисyтствия и Поместного Собоpа 1917–1918 гг., а также с pешением Патpиаpшего Священного Синода и епископата Рyсской Пpавославной Цеpкви от 10 (23) апpеля 1929 года, Поместный Собоp Рyсской Пpавославной Цеpкви 1971 года обоснованно yпpазднил клятвы со стаpообpядцев. Остается ожидать возвращения в лоно Матери-Церкви насколько это будет возможно большего числа отпавших некогда от нее в старообрядческий раскол 17 века.

Сильвестр, еп. Опыт Православного Догматического Богословия. К., 1892. С.2–3.

Источник

Словарик важных понятий

Истинно-Православной Церкви

Что такое ересь, раскол, догматы, единство Церкви, экуменизм и анафема

ЕРЕСЬ

Отклонение в вере от учения Церкви. Это отклонение так или иначе влияет на понимание спасения человека в Церкви, так как касается вопроса либо о том, Кто спасает (догматы о Боге, Троице, Христе), либо кого спасает (догматы о Церкви, антропология) и как спасает (догматы о Христе, антропология).

Понятие ереси основано на представлении, что вера (конкретного человека или церковного сообщества) в те или иные догматы христианства является существенной для его спасения. Неверное расположение ума о том, что относится к Богу и спасению, не является каким-то малозначащим фактом. Также, поскольку Церковь — святая, она несовместима с ересью. Еретики автоматически отторгают себя от святости Церкви и оказываются вне ее.

Простое непонимание догматики не есть ересь. Но оно становится ересью, если на неправильном понимании настаивают и/или его проповедуют публично как истинное понимание.

Ересь может принимать незаметные на первый взгляд формы. Например, частным, но очень распространенным в настоящее время случаем ереси является богословский агностицизм — то есть уверенность, будто и никто вообще не может знать о Боге или содержании того или иного догмата ничего достоверного.

ДОГМАТЫ И КАНОНЫ

Догматы можно понимать в нескольких значениях. Чаще всего говорят о догматах как богословских формулировках основных положений христианской веры. Например, Символ Веры полностью состоит из таких догматов. Эти догматы-определения обсуждались и утверждались на соборах. Кроме тех, которые вошли в Символ Веры, есть и другие, например, об иконопочитании и о божественных энергиях (о благодати). В таком смысле догмат это определение (по-гречески орос).

Эти догматы-определения не существуют отдельно от всей полноты учения Церкви. Поэтому в первом и главном значении догматы это православная вера, выраженная в словесных формулировках человеческого языка. Кроме того догматы это также реальность, на которую эти формулировки – символы веры – указывают. Словесные определения соответствуют Божественной реальности и причастны ей так же, как иконы, то есть реально. Чтобы понять догмат и получить от него пользу, нужно быть самому хоть сколько-то причастным этой реальности. Другими словами, смысл догматов раскрывается только через нашу веру.

Поскольку материалом догматов является человеческий язык, то, как и в случае с иконами, они появлялись (формулировались) в определенный исторический момент. Потребность выразить православное учение в точных формулировках возникало всегда с конкретной целью — оградить верных Церкви от возникшей ереси. Святые отцы обсуждали эти формулировки и принимали их как точное исповедание веры, чтобы определить границы, выходя за которые, попадешь в ересь (то есть начнешь мыслить о Боге и спасении неправославно). В этом смысле и ересь (как отступление от чистоты веры) и истинное учение могут существовать и существуют до всяких догматов, а догматы-определения только называют их своими именами: здесь ересь, а здесь православная вера.

Каноны — это церковное право, правила, по которым живет Церковь. Каноны можно назвать описанием анатомии и физиологии церковного организма. Это описание в разной степени учитывает внешние условия, в которых находится Церковь в конкретный исторический период. Каноны следуют из свойств, учения и предания Церкви и, следовательно, из той Божественной реальности, которую Церковь воплощает. Поэтому хотя каноны могут устаревать в историческом развитии и заменяться новыми, это не означает, что в них можно не разбираться или не соблюдать в церковной жизни.

ЕДИНСТВО ЦЕРКВИ

Одно из свойств Церкви. Единство означает единство учеников Христовых в вере и дано в приобщении Телу и Крови Христовым. Прежде всего единство Церкви — внутреннее, оно мистично и литургично. Только на основе такого единства возможно единство внешнее — административное и организационное. Единство Церкви, таким образом, не является вопросом подчинения высшему авторитету или послушания низших высшим. Оно осуществляется не внешними отношениями, даже не соборными решениями, пусть даже вселенскими, а духовно обнаруживается, прежде всего, в исповедании веры.

Единство связано с другим свойством Церкви — соборностью (или кафоличностью). Соборность означает, что полнота и единство Церкви как Тела Христова принадлежит всем православно верующим как единому народу Божию, где бы и когда бы они ни жили.

Единство предполагает возможность церковного общения между двумя или несколькими церковными группами, которые являются частями истинной Церкви Христовой. При церковном общении епископы, священники и миряне участвуют в общих таинствах, в совместной молитве, могут поминать имена друг друга за богослужением, могут подавать благословение.

В православном учении церковное общение возможно только при единстве в вере. Еретики полностью отлучены от Церкви и, следовательно, участие в таинствах с ними (согласно канонам) невозможно, пока они не вернутся в Церковь через покаяние.

ЭКУМЕНИЗМ

Экуменизм в положительном смысле — церковное движение, направленное на обращение еретичествующих церковных организаций в православную веру и, как следствие, достижение с ними церковного единства, либо направленное на уврачевание расколов.

Экуменизм в отрицательном смысле (экуменизм как ересь) это воспринятие псевдоцерковной организации в качестве части Церкви (Тела Христова) и признание в такой организации наличия благодати, то есть обоживающих действий Бога в пребывающих в ней верующих. В том числе, это признание действительности совершения таинств, в особенности Евхаристии, в других конфессиях. Такое признание может выражаться как в вероучительных заявлениях, так и в практическом поведении по отношению к клирикам и верующим этой организации (участие в их богослужениях, совместные молитвы, получение благословений от клириков, иное поведение, демонстрирующее, что данная организация воспринимается как Церковь).

Ересь экуменизма основана на неправославном представлении о Церкви, при котором границы Церкви не зависят от исповедуемых в ней догматов и соблюдения церковных канонов.

К экуменизму в этом смысле не относится другое повседневное поведение и общение с инославными, не касающееся церковных действий.

РАСКОЛ

Сообщество, отделившееся от Церкви (не подчиняющееся церковным властям; часто установившее собственную церковную иерархию) вследствие несогласия по церковно-практическим вопросам, не касающимся самой веры или касающимся веры лишь во вторую очередь, например, формальным элементам богослужения, церковной дисциплины или иным практическим вопросам, не имеющим вероучительного значения. В случае, если причина отделения обоснована, наряду с практическими вопросами, также вероучительно, то имеет место ересь, а не раскол.

Если причина разделения только дисциплинарная и не касается ни вероучения, ни обрядов, ни каких бы то ни было принципов церковного устроения, то такого рода расколы в церковном праве часто имеют особое именование «самочинного сборища» (греч. «парасинагога»).

АНАФЕМА

Публично объявленное отлучение человека от церковного общения. Применяется к конкретным людям в качестве высшей дисциплинарной меры церковного наказания за тяжелые публичные прегрешения, направленные против Церкви, как правило, за еретическое или раскольническое движение. Анафематствованию подвергаются также те или иные богословские утверждения. Это означает, что такие утверждения не просто ложные, но вообще несовместимы с православной верой и поэтому ведут к отпадению от нее (в ересь).

В церковном смысле слова анафема не проклинает человека (например, еретика), желая ему зла, а констатирует его фактическое нахождение вне Церкви. Если он жив, то он имеет шанс покаяться и вернуться в Церковь. В Синодике с анафемами самым известным еретикам (который должен читаться в церкви на праздник Торжества Православия в первую неделю Великого поста) уточняется, что они сами уже возложили на себя анафему. Таким образом публичное анафематствование только доводит до всеобщего сведения уже свершившийся факт их отпадения (по факту ереси) от Церкви.

Хотя еретики, подвергшиеся анафеме, отпали от Церкви — Тела Христова, вопрос об их посмертной участи остается открытым, так как судит их Бог.

Заповедь прекращать церковное общение с еретиками есть уже в послании апостола Павла: еретика человека … отрицайся, ведый, яко развратися таковый, и согрешает, и есть самоосужден (Тит. 3, 10–11).

Акт публичного анафематствования не просто служит предостережением против отпадения в ересь и призывом к покаянию для тех, кто уже отпал, но становится и, своего рода, церковным законом (каноном), знание которого обязательно для епископов, священников и вообще всех тех, кто обучает народ православной вере. Если отсутствие предупреждающего сигнала «анафема» могло служить смягчающим обстоятельством для отпавших, то наличие анафемы служит отягчающим обстоятельством для тех, кто, зная о ней, решился ей пренебречь, а также для тех, кто не потрудился о ней узнать.

Источник

Святоотеческое учение о догмате и ереси

1. Догмат

Подобно многим хри­сти­ан­ским тер­ми­нам, слово «догмат», как пра­вило, упо­треб­ля­ется в раз­го­воре, в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции в иска­жен­ном виде причем слову этому при­да­ется отри­ца­тель­ный отте­нок чего-то мерт­вя­щего, застыв­шего в стаг­на­ции. На самом же деле слово το δόγμα про­ис­хо­дит от гре­че­ского гла­гола δοκει̃ν, кото­рый озна­чает «думать, пола­гать, верить». Но «δόγμα» озна­чает уже не мнение, а конеч­ный резуль­тат – твер­дое убеж­де­ние, поло­же­ние, став­шее пред­ме­том согла­сия, или рели­ги­оз­ную истину, став­шую пред­ме­том несо­мнен­ной веры.1

Поэтому еще в глу­бо­кой греко-рим­ской древ­но­сти термин «догмат» стали при­ла­гать к такого рода фило­соф­ским уче­ниям, кото­рые были обще­из­вестны и бес­спорны. У Пла­тона в диа­логе «Госу­дар­ство» дог­ма­тами назы­ва­ются поста­нов­ле­ния и реше­ния пра­ви­тель­ства, отно­ся­щи­еся к поня­тиям спра­вед­ли­вого и пре­крас­ного. Св. Исидор назы­вал Сократа «Зако­но­по­лож­ни­ком дог­ма­тов атти­че­ских», а учение Пла­тона и сто­и­ков – дог­ма­тами. Дог­ма­тами в этом же смысле могли назы­ваться древними цер­ков­ными писа­те­лями рели­ги­оз­ные веро­ва­ния языч­ни­ков (Созо­мен) и лже­уче­ния ере­ти­че­ские (Евсе­вий Кеса­рий­ский), как имев­шие при­тя­за­ния на усво­е­ние себе неоспо­ри­мой истины.2

В Свя­щен­ном Писа­нии в книге Деяний Святых Апо­сто­лов дог­ма­тами назы­ва­ются апо­столь­ские опре­де­ле­ния, име­ю­щие уже непо­сред­ствен­ное отно­ше­ние к жизни хри­сти­ан­ской Церкви. «Про­ходя же по горо­дам, они (апо­столы Павел и Сила) пере­да­вали верным соблю­дать опре­де­ле­ния (τα δογματα), поста­нов­лен­ные апо­сто­лами и пре­сви­те­рами в Иеру­са­лиме» (Дн. 16:4). Это были веро­учи­тель­ные и дис­ци­пли­нар­ные реше­ния Апо­столь­ского Собора, кото­рые имели силу обя­за­тель­ного закона для всех членов Церкви Хри­сто­вой.

Однако уже к IV веку в Церкви посте­пенно про­изо­шло раз­де­ле­ние поня­тий «догмат» и «канон». Само слово «догмат» стало при­ла­гаться только к пред­ме­там веро­уче­ния, а нрав­ствен­ные запо­веди и вопросы цер­ков­ной дис­ци­плины стали обо­зна­чаться тер­ми­нами «канон», «пра­вило». Дог­ма­тами стали назы­ваться истины веры в отли­чие от истин литур­ги­че­ских, кано­ни­че­ских, нрав­ствен­ных и т. д. Причем осо­бенно важно то, что на Все­лен­ских Собо­рах слово «догмат» упо­треб­ля­лось только для веро­учи­тель­ных истин, име­ю­щих несо­мнен­ный, непре­ре­ка­е­мый и непре­лож­ный харак­тер. Преп. Викен­тий Лирин­ский пишет: «Дог­ма­там небес­ной фило­со­фии не свой­ственно под­вер­гаться какому-либо изме­не­нию, отсе­че­нию или уро­до­ва­нию, подобно учре­жде­нию зем­ному, кото­рое может усо­вер­шаться только непре­рыв­ными поправ­ками»3.

Выра­же­ние «догмат», упо­треб­ля­е­мое в дог­ма­ти­че­ском бого­сло­вии, обо­зна­чает точно выра­жен­ную, неиз­мен­ную в Цер­ков­ном созна­нии истину, обла­да­ю­щую 4 при­зна­ками:

О вели­ком зна­че­нии дог­ма­тов для всех веру­ю­щих святые отцы выска­зы­ва­лись ясно и недву­смыс­ленно. Так свт. Кирилл Алек­сан­дрий­ский гово­рит: «Ста­раться сле­до­вать святым дог­ма­там – это достойно удив­ле­ния. Это достав­ляет жизнь бес­ко­неч­ную и бла­жен­ную, и поне­сён­ный для этого труд не оста­нется без воз­мез­дия. Свет дел, если он чужд правых дог­ма­тов и непо­вре­ждён­ной веры, душе чело­ве­че­ской, как думаю, не доста­вит ника­кой пользы. Ибо, как вера без дел мертва есть ( Иак.2:20 ), так и про­тив­ное истинно… А прямое виде­ние глаз внутри сокро­вен­ных состоит в том, чтобы иметь воз­мож­ность раз­ли­чать остро и точно, как сле­дует, суж­де­ния, про­из­но­си­мые о Боге. Ибо мы видим в зер­цале гада­тельно и знаем отча­сти ( 1Кор.13:12 ), но, Кто из тьмы откры­вает бездну ( Иов.12:22 ), Тот про­льёт свет истины тем, кото­рые хотят соста­вить о Нём пра­виль­ное позна­ние». То есть для пра­вого разу­ме­ния глубин дог­ма­ти­че­ских истин совер­шенно необ­хо­дима бла­го­дать Духа Свя­того, Кото­рый оби­тает в Церкви, напол­няя ее мисти­че­ское Тело. Посему вне Церкви воз­можно лишь фор­маль­ное знание дог­ма­тов, но не спа­си­тель­ное врас­та­ние в них. Кроме того, есте­ствен­ный чело­ве­че­ский разум, не обла­го­дат­ство­ван­ный Духом Божиим, не может вме­стить небес­ную сверхъ­есте­ствен­ную фило­со­фию дог­ма­тов и потому прак­ти­че­ски всегда иска­жает живые дог­маты веры урод­ливо про­еци­руя их на плос­кость раци­о­наль­ного мыш­ле­ния.

«Отсту­пить от правоты святых дог­ма­тов есть не что иное, как явно уснуть в смерть; от такой правоты отсту­паем, когда не сле­дуем Писа­ниям Бого­дух­но­вен­ным, а увле­ка­емся или пред­рас­суд­ками, или усер­дием и при­вя­зан­но­стью к тем, кото­рые содер­жат веру неправо, когда начи­наем пре­кло­нять силу нашего ума и вре­дить прежде всего своим душам. Должно поэтому согла­со­ваться с теми, кото­рые тща­тельно иссле­до­вали правую веру по разуму свя­щен­ных про­по­ве­дей, кото­рые и пере­дали нам Духом Святым. Так неко­то­рые содер­жа­ще­еся в Сим­воле Веры клонят туда, куда не должно, или потому, что не пони­мают пра­вильно силы слов Сим­вола, или потому, что, увлек­шись писа­ни­ями неко­то­рых, пришли к фаль­ши­вому смыслу. Осуж­де­ние должно отно­ситься не к одному, но ко всякой, так ска­зать, ереси, или хуле, кото­рую соста­вили ново­вво­ди­тели против бла­го­че­сти­вых дог­ма­тов Церкви»5.

2. Ересь

Свт. Марк Эфес­ский под­чёр­ки­вал, что «ере­ти­ком явля­ется и тот, кто хотя бы и немно­гим откло­ня­ется от Пра­во­слав­ной веры»6, а свт. Фотий Кон­стан­ти­но­поль­ский вслед за свт. Васи­лием Вели­ким гово­рил, что пре­не­бре­же­ние и малым чем в вопро­сах веро­уче­ния может вести к пол­ному пре­не­бре­же­нию док­трины Церкви.

Что же каса­ется самого поня­тия ереси, то по мысли свт. Гри­го­рия Бого­слова «ересь есть не что иное, как иска­же­ние веры, хра­ни­мой Цер­ко­вью. Не имея для себя опоры в истине, ересь при­ду­мы­вает для оправ­да­ния свои начала, она цеп­ля­ется слова и, извра­щая их смысл, и в конце концов отвер­гает тем и слова Писа­ния. Вместе с иска­же­нием веры ересь пред­став­ляет из себя также рас­тор­же­ние союза любви, насле­дия тоже оте­че­ского»7.

Согласно прот. Геор­гию Фло­ров­скому «ере­ти­че­ским явля­ется не только то, что дей­стви­тельно и прямо про­ти­во­ре­чит дог­ма­ти­че­скому веро­уче­нию, но так же и то, что при­сво­яет себе обще­обя­за­тель­ное и дог­ма­ти­че­ское зна­че­ние, заве­домо не имея его. Для заблуж­да­ю­ще­гося хри­сти­ан­ского созна­ния харак­терно именно это стрем­ле­ние к логи­че­скому исчер­па­нию веры, как бы к под­мене живого Бого­об­ще­ния рели­ги­озно-фило­соф­ской спе­ку­ля­цией о Боже­ствен­ном, жизни – уче­нием. Заблуж­де­ния и ереси всегда родятся из неко­его ущерб­ле­ния цер­ков­ной пол­ноты, из уга­са­ния цер­ков­ного само­чув­ствия, явля­ются след­ствием эго­и­сти­че­ского само­утвер­жде­ния и обособ­ле­ния. И в послед­нем счёте всякое отде­ле­ние от Церкви, всякий раскол или схизма есть – в зача­точ­ном виде – уже ересь, ересь против дог­мата о Церкви; исто­рия сви­де­тель­ствует, что в отко­лов­шихся сооб­ще­ствах рано или поздно, но совер­шенно неиз­бежно веро­уче­ние пре­тер­пе­вает глу­бо­кие иска­же­ния и извра­ще­ния и в конце концов может совер­шенно раз­ло­жится. Ибо, по рез­кому выра­же­нию св. Кипри­ана Кар­фа­ген­ского, «всякий, отде­ля­ю­щийся от Церкви, при­со­еди­ня­ется к жене неза­кон­ной…»8.

Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский заме­чает о ере­ти­ках еще сле­ду­ю­щее, что они «умыш­ляя соста­вит ересь под чужим именем, всегда почти ста­ра­ются найти мало­из­вест­ное сочи­не­ние какого-нибудь древ­него мужа, по неяс­но­сти своей как будто бла­го­при­ят­ству­ю­щее их учению и выстав­ляют на ветер память такого свя­того мужа, как будто прах какой, и что над­ле­жало погреб­сти мол­ча­нием, о том раз­гла­шают чрез неуми­ра­ю­щую нико­гда молву. Тем самым они в точ­но­сти под­ра­жают зачин­щику своему Хаму9.

Само слово «Ересь» – слово гре­че­ское (αιρεσις) – имеет несколько оттен­ков зна­че­ния и пере­во­дится как «взятие», «захват», «склон­ность», «секта». Может озна­чать также вообще какое-либо отдель­ное учение, направ­ле­ние, школу. Так, хри­сти­ан­ское учение при появ­ле­нии своем иногда назы­ва­лось ересию ( Деян.28:22 ). Но впо­след­ствии назва­ние «ересь» усво­и­лось един­ственно про­из­воль­ному и лож­ному учению о хри­сти­ан­стве, отде­ляв­ше­муся и отли­чав­ше­муся от учения Единой, Святой, Собор­ной, Апо­столь­ской Церкви на основе выбора, отде­ле­ния, вычле­не­ния из пол­ноты Цер­ков­ного веро­уче­ния неко­то­рой части, причем части иска­жен­ной, изуро­до­ван­ной, выдран­ной из еди­ного живого орга­низма Церкви. Это по-види­мому свя­зано с глав­ным зна­че­нием соот­вет­ству­ю­щего гла­гола αιρεω – «захва­ты­вать», «при­вле­кать на свою сто­рону»10.

По слову свт. Игна­тия Кав­каз­ского (Брян­ча­ни­нова): «ересь – это страш­ный грех, заклю­ча­ю­щий в себе хулу на Свя­того Духа, совер­шенно отчуж­дает чело­века от Бога и пре­дает во власть сатаны. К ересям должно отне­сти и то учение, кото­рое, не при­ка­са­ясь ни дог­ма­тов, ни таинств, отвер­гает житель­ство по запо­ве­дям Хри­сто­вым и по наруж­но­сти кажется как бы не враж­деб­ным хри­сти­ан­ству, а в сущ­но­сти вполне враж­дебно ему: оно – отре­че­ние от Христа»11. Не слу­чайно преп. Сера­фим Саров­ский пере­дал через пре­дан­ного ему Ман­ту­рова живу­щим вокруг Сарова ста­ро­об­ряд­цам, чтобы «они вер­ну­лись ко Христу». А эти люди были аскеты и молит­вен­ники по боль­шей части не иска­жав­шие ни Символ Веры в его сущ­но­сти, ни другие дог­маты, но погре­шив­шие против Церкви как Еди­ного Тела Хри­стова.

В Цер­ков­ной исто­рии известно не мало слу­чаев, когда «многие про­во­дили самую стро­гую подвиж­ни­че­скую жизнь, пре­бы­вая в ереси или рас­коле; когда ж при­няли Пра­во­сла­вие, под­верг­лись раз­лич­ным сла­бо­стям. К какому это должно при­ве­сти заклю­че­нию? К такому, что в первом состо­я­нии враг не рато­вал против них, при­зна­вая их своими, а во втором – вос­стал против тех лютою войною, как против таких, кото­рые явно объ­явили и испо­ве­дали себя про­тив­ни­ками его»12.

3. Цер­ков­ная дис­ци­плина, форма и содер­жа­ние

Если отцы и учи­тели Церкви Хри­сто­вой стояли за абсо­лют­ную неиз­мен­ность дог­ма­тов по их суще­ству, допус­кая и при­зна­вая лишь исто­ри­че­скую необ­хо­ди­мость тер­ми­но­ло­ги­че­ской шли­фовки их фор­му­ли­ро­вок, то иное мнение выска­зы­вают они о кано­ни­че­ских и дис­ци­пли­нар­ных вопро­сах. Так св. Дио­ни­сий Алек­сан­дрий­ский, говоря о цер­ков­ной дис­ци­плине, под­чер­ки­вает, что сле­дует в таких делах «под­чи­няться пред­сто­я­те­лям отдель­ных Церк­вей, кото­рые, в силу боже­ствен­ного посвя­ще­ния, стоят во главе слу­же­ния. А суд о делах их (самих епи­ско­пов) предо­став­ляем Гос­поду нашему. Изло­жен­ная речь св. Дио­ни­сия с наро­чи­тым раз­ли­чием пред­ме­тов веры и дел цер­ков­ных дис­ци­плины заме­ча­тельна: в ней ясно утвер­ждено, что должно быть полное согла­сие вере между всеми епи­ско­пами или должна быть соблю­да­ема едина вера во Все­лен­ской Церкви; но воз­можно раз­ли­чие в помест­ных церк­вах в дис­ци­плине; она предо­став­ля­ется усмот­ре­нию епи­скопа отдель­ной церкви. Это раз­ли­чие отнюдь не должно сопро­вож­даться нару­ше­нием еди­не­ния между епи­ско­пами Все­лен­ской Церкви, ибо ответ в таких делах епи­скоп отдель­ной церкви несёт перед Гос­по­дом.13

Нужно пом­нить, что здесь име­ются в виду, не дог­маты Церкви, но её дис­ци­плина: если в первом случае должна быть сохра­ня­ема неиз­мен­ность апо­столь­ского учения во все вре­мена, то во втором случае, смотря по обсто­я­тель­ствам, могут быть допу­щены добав­ле­ния, ослаб­ле­ния, а иногда даже отме­не­ния. Сооб­ра­жа­ясь со всем этим, в рас­смат­ри­ва­е­мом месте нужно видеть именно только про­яв­ле­ние оте­че­ского чело­ве­ко­лю­бия, несо­мненно вызван­ное обсто­я­тель­ствами, не нару­ша­ю­щее апо­столь­ского уста­нов­ле­ния, не про­ти­во­ре­ча­щее Писа­нию и воз­мож­ное в обла­сти цер­ков­ной дис­ци­плины.14

Ста­ро­об­ряд­че­ский раскол в Рус­ской Церкви был вызван раз­лич­ными при­чи­нами, среди кото­рых с дог­ма­ти­че­ской точки зрения важно ука­зать на не раз­ли­че­ние в созна­нии боль­шин­ства членов Рус­ской Церкви того вре­мени между поня­ти­ями дог­ма­ти­че­скими и дис­ци­пли­нарно-кано­ни­че­скими, а также не пони­ма­ние раз­ницы между формой, како­вой в Бого­слу­же­нии выра­жа­ется вера, и содер­жа­нием этой веры. И если Цер­ковь в ходе своей свя­щен­ной исто­рии могла и счи­тала нужным менять и усо­вер­шать формы, сло­вес­ные фор­мулы кото­рыми выра­жа­лось неиз­менно и бережно хра­ни­мое Ею Ее же веро­уче­ние, то тем паче Цер­ковь исто­ри­че­ски при­зна­вала воз­мож­ность и порой необ­хо­ди­мость гиб­ко­сти в вопро­сах форм выра­же­ния Ее веро­уче­ния в Бого­слу­же­нии. Нагляд­ным при­ме­ром тому может слу­жить поле­мика ста­ро­об­ряд­цев о форме Креста Хри­стова, в кото­рой многие из них наста­и­вали на исклю­чи­тель­ном зна­че­нии и воз­мож­но­сти изоб­ра­жать его только 8‑конечным. Св. пра­вед­ный отец Иоанн Крон­штад­ский в своей ака­де­ми­че­ской работе пишет по этому поводу сле­ду­ю­щее: «крест мы чтим как истин­ный и нико­гда не спорим и не спо­рили о концах, потому что почи­таем его ради Гос­пода, а не ради числа концов» «без­молв­ное, умное, бла­го­го­вей­ное почи­та­ние Креста эти люди (ста­ро­об­рядцы) обра­тили в болт­ли­вый, дерз­кий и без­рас­суд­ный спор о концах его, мало того – в страш­ные и неле­пые хулы против него» (назы­вают 4‑конечный крест печа­тью анти­хри­ста!). Многие их муд­ро­ва­ния были «вредны уже тем, что сильно отзы­ва­лись новиз­ною и само­на­де­ян­ной и бес­стыд­ной удалью»15.

Исто­рия Церкви зна­кома с плю­ра­лиз­мом форм выра­же­ния ее веры в Бого­слу­жеб­ной прак­тике. Нагляд­ным при­ме­ром тому служит раз­но­об­ра­зие литур­ги­че­ских анафор, чино­по­сле­до­ва­ний служб суточ­ного круга, цер­ков­ных уста­вов встре­ча­ю­ще­еся в обилии начи­ная уже с первых веков бытия хри­сти­ан­ства.

4. Эккле­зио­ло­ги­че­ские соблазны

Един­ство, как и все осталь­ные клю­че­вые свой­ства Церкви суть отра­же­ние таин­ствен­ного един­ства и бытия Святой Троицы. «То, что по при­роде пре­вечно суще­ствует в отно­ше­ниях Трех Боже­ствен­ных Лиц, дается по бла­го­дати чело­ве­че­скому суще­ство­ва­нию».16 Способ еди­не­ния Церкви – это образ Три­ни­тар­ного един­ства. Таково три­ни­тар­ное эккле­зио­ло­ги­че­ское осно­ва­ние. И Раскол или ересь ради изоб­ре­тен­ных ими каких либо иных прин­ци­пов готовы пожерт­во­вать этим осно­ва­нием Церкви и осу­ществ­ляют борьбу за сохра­не­ние своего помра­че­ния, про­дле­ние смуты, сви­де­тель­ствуя о том, что «нико­гда не знали по-насто­я­щему ни Церкви, ни ее неру­ши­мого един­ства, кото­рое осно­вы­ва­ется на «раз­дроб­ля­е­мом и нераз­де­ля­е­мом» Гос­поде и на Святом Духе, «кото­рый, раз­де­ля­е­мый не страж­дет и не пере­стает быть все­це­лым (св. Васи­лий Вели­кий, О Святом Духе)».17

По опре­де­ле­нию В.Н Лос­ского «есть два основ­ных соблазна о Церкви, к кото­рым можно при­ме­нить имена двух хри­сто­ло­ги­че­ских ересей – моно­фи­зит­ства и несто­ри­ан­ства. Эккле­зио­ло­ги­че­ские моно­фи­зиты желают только хра­нить Истину и умерщ­вляют цер­ков­ную ико­но­мию, ту многообраз­ную и всегда раз­лич­ную в зави­си­мо­сти от вре­мени и места дея­тель­но­сти Церкви, посред­ством кото­рой Она питает мир. Эк­клезиологические несто­ри­ане ради ико­но­мии готовы забыть о неиз­мен­ной пол­ноте Истины, оби­та­ю­щей в Церкви, и, вместо то­го чтобы опло­до­тво­рять ею мир, начи­нают искать во вне, в чело­ве­че­ском твор­че­стве (фило­соф­ском, худо­же­ствен­ном, соци­аль­ном и т. д.) пита­ния для Церкви. Первые забы­вают, что Цер­ковь хранит боже­ствен­ные сокро­вища ради спа­се­ния мира; вторые пере­стают видеть, что источ­ник жизни и веде­ния Церкви не мир, а Дух Святый»18.

Про­фес­сор Лос­ский В.Н. с болью отме­чал, что в наше время «поня­тие о Церкви как Эккле­зии с Ее кано­ни­че­ски-иерар­хи­че­ской струк­ту­рой, за един­ство и само­быт­ность кото­рой пред лицем мира ответ­ственны прежде всего иерархи, а затем каждый из нас, – исче­зает из созна­ния многих. Если кон­кретно-исто­ри­че­ская Цер­ковь не есть само под­лин­ное Тело Хри­стово, при­зван­ное суще­ство­вать в усло­виях совре­мен­ного мира, то конечно все ста­но­вится отно­си­тель­ным и без­раз­лич­ным19.

Рас­слаб­ле­ние цер­ков­ного созна­ния, грех уныния по отно­ше­нию к Церкви, неве­рие в пол­ноту Ее сил, кото­рые Она рано или поздно про­явит в ее исто­ри­че­ском пути – не новость. «Подоб­ные настро­е­ния, конечно, нали­че­ство­вали у многих и в эпоху все­лен­ских собо­ров. Доста­точно почи­тать древ­них исто­ри­ков или иные сви­де­тель­ства совре­мен­ни­ков, кото­рые за част­ными несо­вер­шен­ствами не умели рас­по­знать золо­тую линию Церкви»20. Отка­зы­ва­ясь от необ­хо­ди­мого для вся­кого хри­сти­а­нина подвига веры, в том числе, подвига веры в Цер­ковь Хри­стову, нетер­пе­ли­вые хри­сти­ане либо отка­зы­ва­ются от самой воз­мож­но­сти при­сут­ствия Пол­ноты Истины в земной жизни (цер­ков­ные несто­ри­ане), либо чрез­мерно спешат нащу­пать пол­ноту Ее реа­ли­за­ции в насто­я­щее время, но пре­ты­ка­ются о види­мые несо­вер­шен­ства Ее исто­ри­че­ского бытия. Созна­ние такого «цер­ков­ного моно­фи­зита» в конце концов также неиз­бежно отде­ляет мыс­ли­мую им «истин­ную Цер­ковь» от Ее реаль­ного Тела, и как ни пара­док­сально, посту­ли­руя чистую духов­ность, теряет Дух Божий и впа­дает в хулу на Него. Неспо­соб­ность ожи­да­ния с целью услы­шать веяние Духа Божия выбра­сы­вает сто­рон­ни­ков обеих край­но­стей из русла Свя­щен­ного Пре­да­ния Церкви.

Мы можем дать точное опре­де­ле­ние Свя­щен­ного Пре­да­ния, как кри­те­рия истины, сказав, «что оно есть жизнь Духа Свя­того в Церкви, жизнь, сооб­ща­ю­щая каж­дому члену Тела Хри­стова спо­соб­ность слы­шать, при­ни­мать, позна­вать Истину в при­су­щем ей свете, а не есте­ствен­ном свете чело­ве­че­ского разума. Это – тот истин­ный гнозис, кото­рый пода­ется дей­ствием Боже­ствен­ного Света, дабы про­све­тить нас позна­нием славы Божией ( 2Кор.4:5 ), это то един­ствен­ное «Пре­да­ние», кото­рое не зави­сит ни от какой «фило­со­фии», ни от всего того, что живет «по пре­да­нию чело­ве­че­скому, по сти­хиям мира, а не по Христу» ( Кол.2:8 ). В этой неза­ви­си­мо­сти от какой бы то ни было исто­ри­че­ской слу­чай­но­сти или есте­ствен­ной обу­слов­лен­но­сти – вся истин­ность, харак­тер­ная для вер­ти­каль­ной линии Пре­да­ния: она неот­де­лима от хри­сти­ан­ского гно­зиса 21, «Познайте Истину и Истина сде­лает вас сво­бод­ными» ( Ин.8:32 ). Нельзя ни познать Истины, ни понять слов Откро­ве­ния, не приняв Духа Свя­того, а «там, где Дух Гос­по­день, там и сво­бода» (Кор.3:17)».

5. О ста­ро­об­ряд­че­ском рас­коле 17 века в Рус­ской Церкви

Патpи­аpх Hикон, изме­няя pyс­ские бого­слy­жеб­ные чины и цеp­ков­ные обpяды по совpе­мен­ным емy гpе­че­ским обpаз­цам, исхо­дил из оши­боч­ного взгляда, что «сyще­ствy­ю­щие y нас с гpе­ками pаз­но­сти в чинах и обpя­дах pас­тле­вают нашy веpy»22, почемy yстpа­не­ние этих pаз­но­стей считал делом таким же необ­хо­ди­мым, как и «очи­ще­ние Пpа­во­сла­вия от еpесей и погpе­ше­ний»23. Отсюда кpyтая и поспеш­ная ломка pyс­ской цеp­ков­ной обpяд­но­сти, к котоpой Патpи­аpх Hикон пpи­стy­пил вскоpе после встyп­ле­ния на Патpи­аp­шyю кафедpy в 1658 годy. Еди­но­лич­ным и совеp­шенно немо­ти­виpо­ван­ным pас­поpя­же­нием Патpи­аpха Hикона отме­нялся пpеж­ний обычай класть пpи чтении молитвы св. Ефpема Сиpина 16 вели­ких покло­нов и совеp­шать кpест­ное зна­ме­ние двyмя пеpстами. За послед­ним обы­чаем, двy­пе­p­стием, стоял автоpи­тет Сто­гла­вого собоpа (1551), котоpый вменил в обя­зан­ность всем pyс­ским пpа­во­слав­ным хpи­сти­а­нам пола­гать на себя кpест­ное зна­ме­ние только двyмя пеpстами.

Патpи­аpх Hикон, пpи всем вели­чии своего поло­же­ния и патpи­аp­шей власти, не имел пpава еди­но­лично отме­нять поста­нов­ле­ние Сто­гла­вого Собоpа отно­си­тельно двy­пе­p­стия24.

Кроме того в фоpме пеp­сто­сло­же­ния yви­дели не что иное, как «еpесь». Так, Патpи­аpх Hикон в своей pечи наСо­боpе 1656 года заявил, что сло­же­нием пеp­стов пpи двy­пе­pст­ном кpест­ном зна­ме­нии «непpаво испо­ведyется таин­ство Пpе­свя­тыя Тpоицы… и таин­ство Вопло­ще­ния»25.

Сме­ши­вая обpяд с дог­ма­том, Патpиах Hикон, как было ска­зано выше, смо­тpел на pаз­но­сти в обpя­дах как на pаз­ли­чие в веpе. Пpи таком воз­зpе­нии нали­чие и yпо­тpеб­ле­ние двyх фоpм одного и того же обpяда исклю­ча­ется: одна из фоpм, в данном слyчае тpое­пе­p­стие, пpизна­ется истин­ной, пpа­во­слав­ной, а дpyгая, в данном слyчае двy­пе­p­стие, ложной, еpе­ти­че­ской. Если Патpи­аpх Hикон пpишел к твеp­домy yбеж­де­нию в пpа­во­слав­ном хаpак­теpе совpе­мен­ных емy гpе­че­ских обpя­до­вых фоpм, в том числе тpое­пе­p­стия, что на самом деле так и есть, а pyс­ские обpя­до­вы­ефоpмы, в том числе двy­пе­p­стие, пpизнал непpа­виль­ными и даже еpе­ти­че­скими, чего на самом деле нет, то пpо­тив­ники его pефоpм, пpи­деp­жи­ва­ясь по сyще­ствy оди­на­ко­вых с Патpи­аp­хом Hико­ном воз­зpе­ний на обpяд, как на догмат, были yбеж­дены в обpат­ном. Когда двy­пе­p­стие, пpи­ня­тое pyс­скими от гpеков вместе с пpа­во­слав­ной веpой, было объ­яв­лено за еpе­ти­че­ский обpяд, то pев­ни­тели pyс­ской цеp­ков­ной обpяд­но­сти, в поpядке ее охpа­не­ния, есте­ственно, должны были yви­деть то же самое в тpое­пе­p­стии.

Непо­сред­ствен­ными при­чи­нами, вызвав­шими ста­ро­об­ряд­че­ское дви­же­ние можно счи­тать:

Исходя из пpа­виль­ного пони­ма­ния pаз­ли­чий междy дог­ма­том и обpя­дом, в соот­вет­ствии с пpед­на­чеpта­нием Пpед­со­боp­ного Пpисyт­ствия и Помест­ного Собоpа 1917–1918 гг., а также с pеше­нием Патpи­аp­шего Свя­щен­ного Синода и епи­ско­пата Рyс­ской Пpа­во­слав­ной Цеpкви от 10 (23) апpеля 1929 года, Помест­ный Собоp Рyс­ской Пpа­во­слав­ной Цеpкви 1971 года обос­но­ванно yпpазд­нил клятвы со стаpо­обpяд­цев. Оста­ется ожи­дать воз­вра­ще­ния в лоно Матери-Церкви насколько это будет воз­можно боль­шего числа отпав­ших неко­гда от нее в ста­ро­об­ряд­че­ский раскол 17 века.

Лите­ра­тура:

1 Силь­вестр, еп. Опыт Пра­во­слав­ного Дог­ма­ти­че­ского Бого­сло­вия. К., 1892. С. 2–3.

3 Викен­тий Лирин­ский, преп. Напо­ми­на­ния (Трак­тат Пере­грина о древ­но­сти и все­общ­но­сти кафо­ли­че­ской веры против непо­треб­ных новизн всех ере­ти­ков). Казань, 1904. С. 42.

4 Кон­стан­тин (Горя­нов), архиеп. Курс лекций по Дог­ма­ти­че­скому бого­сло­вию, руко­пись. СПбПДА, 1999.

5 Кирилл, архи­епи­скоп Алек­сан­дрий­ский. «На святой символ» // Анто­ло­гия Восточ­ные отцы и учи­тели Церкви V века. М., 2000. С. 114–115.

7 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 441.

8 Фло­ров­ский Г.В. Избран­ные бого­слов­ские статьи. М., 2000. С. 30–31.

9 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 31Ц32.

10 Дво­рец­кий И.Х. Древ­не­гре­че­ско-рус­ский сло­варь. Т.1. М., 1958. С. 54.

11 Игна­тий (Брян­ча­ни­нов), свт. Поня­тие о ереси и рас­коле. СПб., 1997. С. 21.

13 Пре­по­доб­ный Викен­тий Лирин­ский о Свя­щен­ном Пре­да­нии Церкви. СПб., 2000. С. 232–233.

15 Иоанн Крон­штад­ский, прав. «О кресте Хри­сто­вом». М., 2007. С. 47, 151.

16 Васи­лий, архим. Вход­ное. Бого­ро­дице-Сер­ги­ева Пустынь, 2007. С. 61, 63.

17 Васи­лий, архим. Вход­ное. Бого­ро­дице-Сер­ги­ева Пустынь, 2007. С. 62–63.

18 Лос­ский В.Н. Вест­ник Рус­ского Западно-Евро­пей­ского Пат­ри­ар­шего Экзар­хата. № 1. 1950. С. 16.

21 Лос­ский В.H. Пре­да­ние и пре­да­ния // Журнал мос­ков­ской пат­ри­ар­хии, 1970, №4. С. 54.

22 Голy­бин­ский Е. К нашей поле­мике со стаpо­обpяд­цами. М., 1905. С. 61.

24 Доклад митpо­по­лита Ленин­гpад­ского и Hов­гоpод­ского HИКО­ДИМА на Помест­ном Собоpе 31 мая 1971 года.

25 Макаpий (Бул­га­ков), митр. Истоpия Рyс­ской Цеpкви, т. XII изд. 2. С. 192–193.

Источник