Что такое былинный эпос
Русский героический эпос. Былины.
Русский героический эпос. Былины
Былины – стихотворный героический эпос Древней Руси, отразивший события исторической жизни русского народа. Древнее название былин на русском севере – «старина». Современное название жанра – «былины» – было введено еще в первой половине XIX века фольклористом И.П. Сахаровым на основании известного выражения из «Слова о полку Игореве» – «былины сего вре- мени».
Время сложения былин определяется по-разному. Одни ученые считают, что это ранний жанр, сложившийся еще во времена Киевской Руси (X–XI века), другие – жанр поздний, возникший в средние века, во время создания и укрепления Московского централизованного государства. Наибольшего расцвета жанр былин достиг в XVII–XVIII веках, а к XX веку он приходит в забвение.
Былины, по замечанию В.П. Аникина, это «героические песни, возникшие как выражение исторического сознания народа в восточно-славянскую эпоху и развившиеся в условиях Древней Руси…».
Былины воспроизводят идеалы социальной справедливости, прославляют русских богатырей как защитников народа. Они раскрывают общественные нравственно-эстетические идеалы, отражая историческую действительность в образах. В былинах жизненная основа соединена с вымыслом. Они обладают торжественно-патетическим тоном, их стиль соответствует назначению прославить необыкновенных людей и величественные события истории.
О высоком эмоциональном воздействии былин на слу- шателей вспоминал известный фольклорист П.Н. Рыбников. Впервые он услышал живое исполнение былины в двенадцати километрах от Петрозаводска, на острове Шуй-Наволок. После трудного плавания по весеннему, бурному Онежскому озеру, устроившись на ночлег у костра, Рыбников незаметно заснул…
Главным персонажем былин являются богатыри. Они воплощают идеал мужественного, преданного родине и народу человека. Герой сражается в одиночку против полчищ вражеских сил. Среди былин выделяется группа наиболее древних. Это так называемые былины о «старших» богатырях, связанные с мифологией. Герои этих произведений являются олицетворением непознанных сил природы, связанные с мифологией. Таковы Святогор и Волхв Всеславьевич, Дунай и Михайло Потык.
Во второй период своей истории на смену древнейшим богатырям пришли герои нового времени – Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович. Это богатыри так называемого киевского цикла былин. Под циклизацией понимается объединение былинных образов и сюжетов вокруг отдельных персонажей и мест действия. Так сложился киевский цикл былин, связанный с городом Киевом.
В большинстве былин изображен мир Киевской Руси. В Киев едут богатыри на службу князю Владимиру, его же защищают они от вражеских полчищ. Содержание этих былин носит преимущественно героический, воинский характер.
Другим крупным центром древнерусского государства был Новгород. Былины новгородского цикла – бытовые, новеллистические. Героями этих былин были куп- цы, князья, крестьяне, гусляры (Садко, Вольга, Микула, Василий Буслаев, Блуд Хотенович).
Мир, изображенный в былинах, это вся Русская земля. Так, Илья Муромец с заставы богатырской видит высокие горы, луга зеленые, леса темные. Былинный мир «светел» и «солнечен», но ему угрожают вражеские силы: надвигаются темные тучи, туман, гроза, меркнут солнце и звезды от несметных вражеских полчищ. Это мир противопоставления добра и зла, светлых и темных сил. В нем борются богатыри с проявлением зла, насилия. Без этой борьбы невозможен былинный мир.
Каждому богатырю присуща определенная, доминирующая черта характера. Илья Муромец олицетворяет силу, это самый мощный русский богатырь после Святогора. Добрыня тоже сильный и храбрый воин, змееборец, но еще и богатырь-дипломат. Его князь Владимир отправляет с особыми дипломатическими поручениями. Алеша Попович олицетворяет смекалку и хитрость. «Не силой возьмет, так хитростью» – говорится про него в былинах. Монументальные образы богатырей и грандиозные свершения – плод художественного обобщения, воплощение в одном человеке способностей и силы народа или социальной группы, преувеличение реально существующего, т. е. гиперболизация и идеализация. Поэтический язык былин торжественно-напевный и ритмически организованный. Его особые художественные средства – сравнения, метафоры, эпитеты – воспроизводят картины и образы эпически возвышенные, грандиозные, а при изображении врагов – страшные, безобразные.
В разных былинах повторяются мотивы и образы, сюжетные элементы, одинаковые сцены, строки и группы строк. Так, через все былины киевского цикла проходят образы князя Владимира, города Киева, богатырей. Былины, как и другие произведения народного творчества, не имеют закрепленного текста. Передаваясь из уст в уста, они изменялись, варьировались. Каждая былина имела бесконечное множество вариантов.
В былинах совершаются сказочные чудеса: перевоплощение персонажей, оживление мертвых, оборотничество. В них присутствуют мифологические образы врагов и фантастические элементы, но фантастика иная, чем в сказке. Она основана на народно-исторических представлениях. Известный фольклорист XIX века А.Ф. Гильфердинг писал:
«Когда человек усомнится, чтобы богатырь мог носить палицу в сорок пуд или один положить на месте целое войско, эпическая поэзия в нем убита. А множество признаков убедили меня, что северно-русский крестьянин, поющий былины, и огромное большинство тех, которые его слушают, – безусловно верят в истину чудес, какие в былине изображаются. Былина сохраняла историческую память. Чудеса воспринимались как история в жизни народа».
В былинах много исторически достоверных примет: описание деталей, старинного вооружения воинов (меч, щит, копье, шлем, кольчуга). В них воспевается Киев-град, Чернигов, Муром, Галич. Называются другие древнерусские города. События разворачиваются и в Древнем Новгороде. В них обозначены имена некоторых исторических деятелей: князь Владимир Святославич, Владимир Всеволодович Мономах. Эти князья соединились в народном представлении в один собирательный образ князя Владимира – «Красно Солнышко».
В былинах много фантастики, вымысла. Но вымысел является поэтической правдой. В былинах отразились исторические условия жизни славянского народа: завоевательные походы печенегов и половцев на Русь, разорение селений, полон женщин и детей, разграбление бо- гатств. Позднее, в XIII–XIV веках, Русь находилась под игом монголо-татар, что тоже отражено в былинах. В годы народных испытаний они вселяли любовь к родной земле. Не случайно былина – это героическая народная песня о подвиге защитников Русской земли.
Однако былины рисуют не только героические подвиги богатырей, вражеские нашествия, битвы, но и повседневную человеческую жизнь в ее социально-бытовых проявлениях и исторических условиях. Это находит отражение в цикле новгородских былин. В них богатыри заметно отличаются от былинных героев русского эпоса. Былины про Садко и Василия Буслаева включают не просто новые оригинальные темы и сюжеты, но и новые эпические образы, новые типы героев, которые не знают другие былинные циклы. Новгородские богатыри, в отличие от богатырей героического цикла, не совершают ратных подвигов. Объясняется это тем, что Нов- город избежал ордынского нашествия, полчища Батыя не дошли до города. Однако новгородцы могли не только бунтовать (В. Буслаев) и играть на гуслях (Садко), но и сражаться и одерживать блистательные победы над завоевателями с Запада.
Новгородским богатырем предстает Василий Буслаев. Ему посвящены две былины. В одной из них говорится о политической борьбе в Новгороде, в которой он принимает участие. Васька Буслаев бунтует против посадского люда, приходит на пиры и затевает ссоры с «купцами богатыми», «мужиками (мужами) новгородскими», вступает в поединок со «старцем» Пилигримом – представителем церкви. Со своей дружиной он «дерет- ся-бьется день до вечера». Посадские мужики «покорилися и помирилися» и обязались платить «на всякий год по три тысячи». Таким образом, в былине изображено столкновение между богатым новгородским посадом, именитыми мужиками и теми горожанами, которые отстаивали самостоятельность, независимость города.
Бунтарство героя проявляется даже в его кончине. В былине «Как Васька Буслаев молиться ездил» он нарушает запреты даже у гроба господня в Иерусалиме, купаясь голым в Иордан-реке. Там же он и погибает, остав- шись грешником. В.Г. Белинский писал, что «смерть Василия выходит прямо из его характера, удалого и буйного, который как бы напрашивается на беду и гибель».
Одной из самых поэтических и сказочных былин новгородского цикла является былина «Садко». В.Г. Белинский определил былину «как один из перлов русской народной поэзии, поэтический апофеоз Новгороду». Садко – бедный гусляр, разбогатевший благодаря искусной игре на гуслях и покровительству Морского царя. Как герой он выражает собой бесконечную силу и бесконечную удаль. Садко любит свою землю, свой город, семью. Поэтому он отказывается от несметных богатств, предложенных ему, и возвращается домой.
Итак, былины – это поэтические, художественные произведения. В них много неожиданного, удивительного, невероятного. Однако в основе своей они правдивы, передают народное понимание истории, народное представление о долге, чести, справедливости. Вместе с тем они искусно построены, язык их своеобразен.
Художественное своеобразие былин
Былины созданы тоническим (его еще называют былинным, народным) стихом. В произведениях, созданных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть разное количество слогов, но должно быть относительно равное количество ударений. В былинном стихе первое ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее – на третий слог от конца.
Для былин характерно сочетание реальных образов, имеющих четкий исторический смысл и обусловленных действительностью (образ Киева, стольного князя Владимира), с фантастическими образами (Змей Горыныч, Соловей-разбойник). Но ведущими в былинах являются образы, порожденные исторической действительностью.
Нередко былина начинается с запева. Он не связан с содержанием былины, а представляет самостоятельную картину, предшествующую основному эпическому рассказу. Исход – это концовка былины, краткое заключение, подводящее итог, или прибаутка («то старина, то и деяние», «на том старина и покончилась»).
Былина обычно начинается с зачина, определяющего место и время действия. Вслед за ним дается экспозиция, в которой выделяется герой произведения, чаще всего с использованием приема контраста.
Образ героя стоит в центре всего повествования. Эпическое величие образа былинного героя создается путем раскрытия его благородных чувств и переживаний, качества героя выявляются в его поступках.
Троекратность или троичность в былинах является одним из главных приемов изображения (на богатырской заставе стоят три богатыря, богатырь совершает три поездки – «Три поездки Ильи», Садко три раза купцы новгородские не зовут на пир, он же три раза бросает жребий и т. д.). Все эти элементы (троичность лиц, троекратность действия, словесные повторы) имеются во всех былинах. Большую роль в них играют и гиперболы, используемые для описания героя и его подвига. Гиперболично описание врагов (Тугарин, Соловей-разбойник), а также описание силы воина-богатыря. В этом проявляются фантастические элементы.
В основной повествовательной части былины широко применяются приемы параллелизма, ступенчатого сужения образов, антитезы.
Текст былины подразделяется на постоянные и переходные места. Переходные места – это части текста, созданные или импровизируемые сказителями при испол- нении; постоянные места – устойчивые, незначительно изменяемые, повторяемые в различных былинах (богатырский бой, поездки богатыря, седлание коня и т. п.). Сказители обычно с большей или меньшей точностью усваивают и повторяют их по ходу действия. Переходные же места сказитель говорит свободно, меняя текст, частично импровизируя его. Сочетание постоянных и переходных мест в пении былин является одним из жанровых признаков древнерусского эпоса.
Уяснению художественного своеобразия русских былин, их поэтики посвящена работа саратовского ученого А.П. Скафтымова «Поэтика и генезис былин». Исследователь считал, что «былина умеет создать интерес, умеет взволновать слушателя тревогой ожидания, заразить восторгом удивления и захватить честолюбивым торжеством победителя».
Д.С. Лихачев в книге «Поэтика древнерусской литературы» пишет о том, что время действия в былинах относится к условной эпохе русского прошлого. Для одних былин – это идеализированная эпоха князя Владимира Киевского, для других – это эпоха новгородской вольности. Действие былин происходит в эпоху русской неза- висимости, славы и могущества Руси. В эту эпоху «вечно» княжит князь Владимир, «вечно» живут богатыри. В былинах все время действия отнесено к условной эпохе русской старины.
Былины: о героическом русском эпосе и детском чтении
Художник: Владимир Перцов – А что вы сейчас с вашим мальчиком читаете? – спрашивают меня.
Мои знакомые – интеллигентные, думающие, внимательные родители. Спрашивают с неподдельным интересом, им важно. У них тоже пятилетний мальчик. Думают, что-то необычное, современное, остроумное я им сейчас порекомендую.
– Ну, мы про космос книгу читаем. И былины.
Несколько секунд недоумённого молчания.
– Ну… да. Сам просит. Третий раз уже читаем.
– Но там ведь ничего не понятно! И язык такой древний. Правда, слушает?
Художник: Владимир Перцов Понимаю, что на этот раз мои рекомендации – мимо. Иду за сыном в садик не то чтобы расстроенная, но в странных чувствах. Может, и правда, что-то странное и сложное навязываю? Может, ему не это совсем надо?
По дороге домой сын щебечет не переставая. Даня принёс нового робота, а с Никитой они играли в машинки, а на прогулке его хвалили за поведение. Небольшая пауза, я быстро вклиниваюсь.
– Скажи, сынок, тебе нравятся былины?
Смотрит на меня недоумённо, дескать, что за странные вопросы.
– А что тебе там больше всего нравится?
Рассказывает долго, увлечённо. Про Илью Муромца и Соловья-разбойника, про Добрыню Никитича и змея, про Вольгу, про Микулу-Селяниновича. Про Святогора-богатыря – с особенной какой-то интонацией: осторожно, что ли.
Это не сказки, это не песни. Особенные они, былины. И вечные
И тут я вспоминаю себя в детстве. Я очень любила былины. Любила Киев с его золотыми маковками, и речку Смородину (такое название красивое, а от него жутью веет), и шатры белополотняные в чистом поле, и неспешный слог, и бесконечные повторения – из текста в текст. Особенно любила Василису Микуличну. А Святогор вызывал смешанные чувства – страха и восхищения. Осмыслить саму фразу о том, что «не носит его мать-сыра земля», было сложно, но и притягивала она чем-то.
Былины – особая штука. Это не сказки, это не песни. Особенные они, былины. И вечные. Об этом свидетельствует, прежде всего, неиссякающий детский интерес: и герои, и сюжеты – цельные, увлекательные. Главное, чтобы родителям хватило внутренней смелости и свободы открыть их для ребёнка. И для себя тоже.
Былинные герои – зачем и откуда?
Конашков Федор Андреевич Если говорить о научной классификации, то былины относятся к героическому эпосу. И это важный момент: изначально у них была иная задача, чем, например, у сказок. Былины (или «старины», так говорили сказители) воспринимались как «дела давно минувших дней», но дела вполне реальные.
Моя книга былин, адаптированная для детей, создана выдающимся фольклористом Александром Нечаевым. Он был настоящим энтузиастом своего дела, много ездил по северным деревням, кропотливо собирал материал. В одной из таких экспедиций, в олонецкой деревне, он встретил сказителя Фёдора Конашкова. Слушая его исполнение, Нечаев отметил важную деталь: «Подлинное искусство не терпит фальши, лжи, а Фёдор Конашков убеждённо верил в то, о чём пел, и потому пение его так заразительно действовало на слушателей».
К сожалению, у нас нет возможности послушать старых сказителей, но и то, что осталось, – огромное богатство. Богатыри, словно бы вырастающие из страниц детской книги, – не просто сказочные герои. Каким бы ни был далёким от нас источник этих произведений – он лежит не в фантазии, а в реальности. То есть, конечно, чудеса, удивительные метаморфозы, происходящие с героями, злодеи, наделённые необыкновенными способностями, битвы, которые разворачиваются перед нами, – причудливый, веками наслаивавшийся вымысел. Но сами образы богатырей, рождённые в древности, в основе своей имеют образы реальных людей, искусных воинов, защитников родной земли.
Богатыри – не просто сказочные герои
И мой пятилетний сын это чувствует: не только восхищается силой Ильи Муромца, удалью Алёшки, возможностью Вольги превращаться в животных, птиц и рыб. Ему нравится сама идея богатырской заставы, его восхищает то, как вовремя появляются они на поле брани, вновь и вновь спасают стольный Киев-град от разорения.
Святость Ильи сблизила для маленького человека два мира, нет, даже три: книжный; героический; православный
А больше всего его поразило то, что Илья Муромец, оказывается, – святой. Он долго и внимательно соотносил иконописный образ и иллюстрацию в книге, расспрашивал, рассуждал и думал. Святость Ильи сблизила для маленького человека два мира, нет, даже три: книжный, литературно-художественный; былинный, героический; православный – тот, что он видит, чувствует и впитывает, приходя в храм, становясь на молитву дома.
И само слово «герой» вдруг вспыхивает новой гранью. И мы долго говорим о том, что настоящий герой – это не только тот, чья рука разит без промаха, но и тот, например, кто может забыть обиду на князя ради благополучия родной земли.
Былинный слог
Ритмическая организация у былин особая. Это тонический стих с особым соотношением ударений, что и придаёт напевность, плавность, неспешный ритм повествованию. Причём интересный момент: рифмы в былинах нет, но ритм занимает место ничуть не меньшее, чем в привычных нам силлабо-тонических стихотворениях. Проще говоря, сказители выстраивали информацию, подчиняя её ритму.
В детском пересказе былин, хотя он и прозаический, тонический ритм отчасти сохраняется. Это невероятно важно: не просто рассказать о богатырях, а почувствовать обволакивающее действие мелодии текста. Многих родителей пугает этот момент: вроде как, где мы с нашими гаджетами, мемами, мультсериалами, а где былины. Не стоит бояться: просто начните читать ребёнку вслух былинный текст. Главное – никуда не спешить, а он сам подхватит, как речной поток, понесёт дальше – в свою глубину.
Особенности структуры
Мне кажется, ребёнку полезно и важно видеть и пробовать новое. Былинный слог, да и само сюжетное строение, неторопливое повествование отличается от современных способов подачи информации. Хорошая книжка для нас – та, в которой нас лихо заносит на сюжетных поворотах, неожиданно переворачивает с ног на голову, не даёт замедлиться, задуматься – не дай Бог, заскучает читатель. Это не плохо и не хорошо – это данность.
А вот былины построены совсем не так. В них – обстоятельные зачины, подробное описание сборов богатыря, его доспеха, конской упряжи:
«И стал коня засёдлывать. Сперва накладывал потничек, а на потничек накладывал войлочек, на войлочек – седло черкасское недержанное. Подтягивал двенадцать подпругов шелковых со шпенёчками булатными, с пряжками красна золота, не для красы, для угожества, ради крепости богатырской: шелковые подпруги тянутся, не рвутся, булат гнётся, не ломается, а пряжки красного золота не ржавеют».
Многие сюжетные ходы повторяются из текста в текст, вновь и вновь. В каждом или почти в каждом богатырь седлает коня и надевает доспех, крестится и кланяется на все стороны, заходя в горницу, в его речи постоянно встречаются одни и те же формулировки. Практически в каждой былине встречаются троекратные повторения действий. Но при этом абсолютно нет впечатления скуки, того, что «я это всё уже знаю». Вспоминая себя в детстве и глядя на своих детей, я с уверенностью могу сказать, что такое возвращение к известному, повторение доставляет удовольствие и не надоедает.
В чём же секрет? Мне кажется – в утверждении незыблемости, верности действий и поступков, самой жизни. Богатырь знает, как поступить и что сказать, да и весь былинный мир – яркий, красочный, опасный порой – живёт по своим незыблемым законам. Читатель – маленький или большой, неважно – быстро воспринимает и усваивает их и внутренне радуется узнаванию этих деталей в процессе чтения.
Иллюстрации
Владимир Перцов Самые любимые – Владимира Перцова. В его рисунках живёт и дышит та самая былинная Русь. Он прекрасный стилизатор, в его иллюстрациях есть и бытовые подробности, и динамика, движение – словно бы везде бушует порывистый ветер, развевающий одежды, гривы коней, волосы, выбивающиеся из-под шлемов.
Его чудесная находка – фронтисписы с полноразмерными образами персонажей, которые предваряют титул. Дети очень любят рассматривать богатырей – мельчайшие подробности: плетение кольчуг, мечи и кинжалы, щиты и колчаны, притороченные к сёдлам. Обсуждают, почему богатыри вооружены по-разному, чем сражаются.
В его рисунках живёт и дышит та самая былинная Русь
Я читала отзывы об этих иллюстрациях, в которых есть опасения родителей: им кажется, что слишком уж грубые, условные это фигуры, не имеющие отношения к детству, жёсткие. Для меня в таких случаях всегда ценность иллюстрации определяет реакция маленьких читателей. Те, что создал Перцов, дети любят. Им вовсе не страшно. Их восхищают богатыри.
Архаизмы и что с ними делать
Главный страх для большинства современных родителей – это то, что чадо не поймёт. Кажется, что объяснять ему – скучно, долго и сложно. Кажется, что это должны делать учителя. Да и вообще, зачем нам все эти устаревшие слова, столетия назад вышедшие из употребления понятия? На собеседовании в престижную компанию их не спросят, денег от их знаний не прибавится.
Всё так, да не так. Во-первых, не так уж и сложно объяснить архаизм ребёнку: чаще всего это понятие как раз из практической сферы, и обозначает оно очень даже реальную вещь/явление. Во-вторых, учителя не должны. Ну, мы же не требуем от учителя физкультуры, чтобы он нам воспитал спортсмена-разрядника. Есть дела школьные, а есть домашнее чтение, и поясняться оно должно дома. Ну, а в-третьих – все историзмы и архаизмы, встречающиеся в пересказанных для детей былинах, можно растолковать, пользуясь словариком в конце книжки и Интернетом.
Знание природы человеческой, полученное на художественных примерах, останется неизменным
А зачем это нам? Что мы получим в итоге? А мы получим кругозор, опосредованное знание о мире, которое поможет и людей понимать, и события, их причины и следствия. Понимать поступки, их внутренние мотивы, эмоции, почву, откуда вырос, например, подвиг – или предательство. Это очень важное знание. Новым информационным технологиям, работе с соцсетями, маркетингу придётся учиться вновь и вновь, ведь они постоянно меняются. А знание природы человеческой, полученное на художественных примерах – живых, глубоких, мудрых, – останется неизменным.
А ещё, работая со словариком или отыскивая нужное понятие в сети, мы даём ребёнку невероятно важный навык – работы с информацией. Не просто захлопнуть книжку, увидев там «тавлеи», «булаву», «шалыгу» или «поляницу», а заинтересоваться, докопаться до сути, найти ответ, пример, применение. Любознательность тоже тренируется – как мышца. И, как натренированная мышца, оказывается полезной.
Былинные образы
Художник: Владимир Перцов Меня всегда восхищало, что богатыри – очень разные. У каждого не только свой характер, но и особая цель, миссия, если можно так сказать. При всей подчинённости былинных образов канонам жанра, они словно бы ломают шаблон и предстают перед нами живыми, неидеальными, а от этого более близкими. Они не просто скачут на богатырских конях, рубят врагов и пируют в княжеской горнице – они радуются и негодуют, горюют, ошибаются, хитрят, любят. Каждый – индивидуальность.
Илья Муромец – крестьянский сын. Его не очень-то жалуют в Киеве, в палатах княжеских. Илья неудобен, но без него не выдержать набегов Дикого Поля: сколько силы несметной он побивает, например, под Черниговом. Но главное – он стоит за правду. Ценность для Ильи – не золото и не почести (хотя, уважения он к себе требует). Богатырь не раз подчёркивает свою независимость от князя и бояр, но за землю Русскую стоит крепко: здесь для него всё определённо.
Они не просто рубят врагов – они радуются и негодуют, горюют, ошибаются, хитрят, любят
Достоверно неизвестно, насколько совпадает былинный образ Ильи Муромца и его житие, но святость богатыря кажется логичным завершением его воинского пути.
Добрыня Никитич – совсем другой. Не такой сильный, но образованный, мудрый, дипломатичный – он не раз выручает князя, выполняя сложные поручения за пределами Киева. Добрыня мастер вести речи с ханом Бахтияром, играть в тавлеи золочёные. А цель всё та же, что и у Ильи, – мир на русской земле.
Алёша, поповский сын, опять ломает стереотипы. Дерзкий, смешливый, остроумный, весельчак и балагур, он воспитывается отцом-священником вовсе не в строгости. «Лихостью-строгостью ничего не поделаешь, а вот вырастет, возмужает он, и все шалости-проказы как рукой снимутся», – говорит ростовский протопоп. А через несколько лет благословляет сына защищать родную землю: «На доброе дело прими наше благословение родительское, на худые дела не благословляем тебя!»
А вот ещё один образ – Вольга Всеславьевич, богатырь с таинственной историей рождения, умеющий оборачиваться и туром, и орлом. Хитрость и мудрость помогают ему в борьбе с вражескими силами, но и мечом, и копьём умеет бить и разить и он, и его «дружинушка хоробрая».
А ещё есть путешественник Соловей Будимирович и великий певец Садко, каждый из них – со своими талантами. Есть Микула Селянинович – весёлый крестьянин, легко поднимающий суму перемётную, в которой вся тяга земная: это не под силу славным воинам. И, конечно, особенно выделяется Святогор-богатырь – фигура загадочная, один из самых архаичных образов. Как говорят исследователи, это персонаж пограничный между миром живых и миром мёртвых. Однако в переложениях для детей Александра Нечаева нет сложных и спорных моментов из оригинальных былин – а вот величие образа Святогора видно в полной мере.
Былины и девочки
Я всегда любила былины. С удовольствием читала их сама. Это были захватывающие истории – а хорошо закрученный динамичный сюжет одинаково интересен и мальчишкам, и девчонкам. Поэтому, мне кажется, не стоит определять эти произведения как «чтение для мальчиков».
Не стоит определять эти произведения как «чтение для мальчиков»
А если вы всё же боитесь, что девочке всё это далеко и неинтересно, стоит начать с былины о Василисе Микуличне. Этот удивительный образ вообще заслуживает полнометражного фильма (есть советский мультфильм, очень хороший, снял его в 1975-м году режиссёр Роман Давыдов).
Василиса Микулична – верная жена СтавраГодиновича. Она ждёт его в тереме, но когда мужа постигает несчастье, делает всё возможное, да и невозможное тоже, чтобы выручить любимого из беды. Отрезает волосы, одевается в мужское платье, мчится в Киев, обманывает князя, состязается в скачках, игре в шахматы, стрельбе и борьбе, пирует, интригует – и вызволяет Ставра из темницы.
Эта былина всегда говорила мне о двух важных вещах. Первое – огромное уважение к женщине, восхищение её талантами, смелостью, предприимчивостью, мудростью – вовсе не только красотой. Вторая – женщина в русском эпосе (впрочем, не только в русском) – вовсе не безответное молчаливое создание. Это личность. И сказители бережно, как драгоценность, несут перед слушателями рассказ о ней, показывают, каким огнём могут вспыхивать её грани.
«Как и теперь, вспоминается мне восьмидесятилетний крепкий старик с седой бородой. В большой олонецкой избе вязал он рыболовную сеть. Проворно орудуя нехитрым приспособлением, он проворно метал ячеи и глуховатым голосом пел речитативом о прославленном богатыре Илье Муромце».
Так описывал свою встречу со сказителем Фёдором Конашковым Александр Нечаев. Ему удалась трудная, тонкая задача: пересказать это сокровище детям понятно и интересно, сохранив его суть, смысл, глубину и образность. А нам остаётся только усесться поудобнее с ребёнком и начать неторопливо:
«Возле города Мурома, в пригородном селе Карачарове, у крестьянина Ивана Тимофеевича да у жены его Евфросиньи Поликарповны родился долгожданный сын…».