Что такое блюз в жизни

Не просто музыка, а состояние души

Блюз – когда хорошему человеку плохо. Это не просто слова и устойчивое выражение. Если ты знаешь текст того или иного блюза, то ты понимаешь, что это эмоциональное состояние, а не набор букв.

Можно даже сказать, что знать текст необязательно. Достаточно уметь слышать само исполнение. То, КАК блюзмен поёт своей душой, которая истекает чистыми слезами.

Именно блюз – источник самого сильного эмоционального состояния.

На втором месте, пожалуй, будет рок-н-ролл, где блюзовая тоска сменяется радостью, весельем и сексуальной энергетикой. Но боль, которую несёт в себе блюз, – намного сильнее.

Причины этой боли уводят нас далеко в прошлое, имея под собой сильный отпечаток истории, когда чернокожие рабы исполняли ритмичные песни на плантациях или каменоломнях, чтобы не умереть от апатии, подбодрить себя песней и голосом, которые у них отнять было нельзя.

Тогда это жанр назывался «work song/рабочая песня».

Аллан Ломакс записал целый альбом в своё время, использовав реальные песни заключённых во время работы. Когда слышишь эти голоса – хочется плакать и заявить о свободе, которая в то время была простым словом («как будто сейчас иначе?» – говорит внутренний голос).

Подобное было и у нас, когда бурлаки на Волге пели свои песни, но есть всё-таки колоссальная разница между бурлаками и чернокожими рабами.

Первые были рабами в своей собственной стране несколько сотен лет, а вторых привезли в чужую.

Именно поэтому в нас всегда будет присутствовать смирение и изначальный рабский подход ко всему, чтобы мы не сделали, тогда как афроамериканцы, которые были на силу затащены на чужой участок земли, – боролись за свою свободу, стараясь сделать этот участок своим домом.

Так появился блюз, а значит «тоска» – по родине, любимой женщине, материальном благополучии и вообще жизни.

Соединив в себе спиричуэлс и ритмы «рабочей песни», блюз обрёл ту форму и структуру, которые мы знаем, а вместе с ним и новые тексты, уже не ограничивающиеся мольбой о свободе, возвращении домой и о ещё одном заработанном долларе за день.

Это «тоска» заключена в неуловимом чувстве, которое ушло в тот момент, когда ты нуждался в нём больше всего на свете.

Это чувство больше, чем дружба, любовь, радость, счастье, семья, детство, Бог.

Это чувство – сам факт твоего существования, которое из себя самого создаёт желание жить.

И человек начинает петь об этом.

Вот это и есть блюз.

Белые могут петь его, но это будет стилизацией и просто пародией, хотя и не без гениальности для некоторых исполнителей, разумеется, но любой чёрный блюз лучше любого самого крутого Эрика Клэптона.

Для аналогии подойдёт такой вариант: любой может проронить слезу у стены плача, но только еврей будет плакать по-настоящему.

Есть множество разновидностей блюза, но всё-таки самый чистый в своём проявлении, это блюз 20-х годов, вызывающий ту самую меланхолию, тоску, но именно от того, что ты поёшь об этом или слушаешь это – тебе становится легче.

Королём Блюза по праву считается B.B. King/Би Би Кинг.

И хотя есть более быстрые, крутые виртуозы, хард-блюзмены и блюзовые экспериментаторы, Би Кинг всё-таки сторонник старой школы, который пропитан блюзом до мозга костей.

Ниже представлен концерт, который прошёл в тюрьме. Кинг назвал это своим лучшим выступлением.

Достаточно просто посмотреть его, чтобы понять, что это вообще за состояние, как блюзом болеют и как им же лечатся.

Особенно это хорошо видно на лицах заключённых, отбывающих свой срок.

Источник

Что такое блюз в жизни

Что такое блюз, история блюза

Двадцатый век в истории человечества принято считать «веком научно-технического прогресса», однако это означает не только умственное, но также нравственное и культурное движение вперёд. Общественное сознание на протяжении столетия настолько быстро менялось, что в искусстве и, особенно, в музыке появлялось и формировалось множество новых направлений, среди которых особо следует выделить электронную, хип-хоп, рок-музыку, джаз и, несомненно, блюз – лаконичный музыкальный жанр, способный в любом человеке разбудить сильные эмоции и чувства. Зародившись в дискриминирующих негритянских гетто, он окутал своим звучанием поначалу афроамериканцев и значительную часть белого населения Америки, а вскоре стремительно распространился по всему миру.

Историю блюза и множество интересных фактов читайте на нашей странице.

Что такое блюз?

Помимо этого для основанной на импровизации музыкальной составляющей блюза тоже существовал ряд конкретных правил. Строящаяся по принципу «вопрос — ответ» она опиралась на минорную пентатонику или же на натуральный мажор, но с пониженными третьей, пятой и седьмой ступенями. Схема блюзовой гармонии довольно проста, так как включала в себя только основные функции: тонику, субдоминанту и доминанту – первую, четвёртую и пятую ступени лада.

Классическая блюзовая аккордовая последовательность, обычно заключающаяся в двенадцать тактов, читалась так: T-T-T-T-S-S-T-T-D-D-T-T, где T – это тоника, S – субдоминанта, D – доминанта. Иногда, чтобы раскрасить окончание куплета интригующим неоконченным звучанием, исполнитель в конце квадрата менял аккорд тоники на доминанту.

Музыкальный размер в блюзовых композициях четырёхдольный (4/4), но обычно аккомпанемент исполнялся триольной пульсацией с пропущенной второй долей.

Популярные блюзовые композиции

История блюза

Соединённые Штаты Америки на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий. Уже в то время эта страна считалась одной из наиболее развитых мировых держав. Однако не всё так хорошо и гладко было в данном государстве, и тому причиной была расовая дискриминация, которая унижала миллионное афроамериканское население. Рабский труд, скудный заработок, борьба за выживание, бесправие и суды Линча за малейшую провинность – всё это сопровождало отвергнутых белым обществом темнокожих людей в их неустроенной жизни. Свою душевную боль и отчаяние они выражали в песнях, которые были пропитаны печалью. Из-за такого эмоционального настроя подобного рода грустные напевы впоследствии стали называть печальным словом блюз.

Истоки блюза следует искать в те далёкие времена, когда в Америку стали завозить рабочую силу с Африканского континента. Темнокожих невольников заставляли выполнять самую тяжёлую и грязную работу. Они надрывались на плантациях и трудились как прислуга белых господ. Единственным утешением в нелёгкой жизни афроамериканцев были песни. Поначалу это были этнические ритуальные мелодии, которые переселенцы слышали на родине, а затем по мере привыкания к новой жизни у них стали появляться иные напевы, такие как трудовые песни-переклички, имеющие название филд-холлер, и невольнические духовные песнопения, именуемые спиричуэлс.

Гражданская война и последующая отмена рабства счастья и свободы темнокожему населению не принесли: оно оказалось отвергнутым белым обществом. Работая на лесозаготовках, хлопковых плантациях, строительстве железных дорог, судоверфях, а также бродяжничая по стране в поисках мизерного случайного заработка, афроамериканцы в свободное время всё также пели песни. Однако теперь это были уже не коллективные распевы, а пропитанная безграничной грустью музыка одинокого человека, рассказывающая о его чувствах и надеждах на лучшую жизнь. Затем данная форма выражения неравноправного положения темнокожего населения Америки постепенно стала преобразовываться и в ней уже стали появляться оптимистичные, а порой даже радостные мотивы. Такие композиции, окрашенные юмором и иронией, оказывали позитивное воздействие на слушателей. Со временем сотни певцов, аккомпанирующих себе на гитаре и банджо , колесили по стране, непроизвольно содействуя развитию нового музыкального направления. Стоит заметить, что поскольку темнокожие граждане Америки по большей части проживали в южных штатах, таких как Техас, Луизиана, Миссисипи и Джоржия, то родиной печального вокального жанра, впоследствии получившего название блюз, считается именно этот регион.

Несмотря на то, что блюз изначально был «чёрной» музыкой, с наименованием нового жанра американцев познакомил «белый» человек. В 1909 году скрипач и дирижёр Харт Анкер Ванд сочинил, впоследствии ставшую весьма популярной, песню под названием «Даллас Блюз», которая была напечатана лишь в 1912 году. Чуть позже были изданы ещё две композиции, сочинённые другими авторами, но в названии которых тоже присутствовало особенное слово, однако ни одна из них пока не была настоящим блюзом. Определённая форма классического блюза, с его характерными особенностями, определилась лишь к 1920-му году. Все существовавшие ранее композиции, построенные на свободном самовыражении, стали называть сельскими или архаическими.

После окончания в середине тридцатых годов блюзового бума и небольшого затишья до начала пятидесятых годов на сцену стали выходить совсем иные исполнители. Они пели блюз, но он уже сильно отличался от композиций прежнего стиля. Мадди Уотерс, Би Би Кинг , Чарли Масселвайт, Хаулин Вулф и Джон Ли Хукер увели жанр в новое русло. Вследствие чего на основе блюза один за одним стали появляться быстро завоёвывающие популярность поджанры, такие как ритм-н-блюз, блюз-рок, рок-н-ролл, буги-вуги.

Далее блюз во всех своих многочисленных направлениях продолжал активно развиваться, выдвигая всё новых и новых талантливых исполнителей, таких как Альберт Коллинз, Тадж-Махал, Рай Кудер, Бонни Райтт. Сегодня жанр представляют Бен Харпер, Попа Чабби, Джо Бонамасса, Джон Майер, Саманта Фиш, Джоанна Коннор, Бет Харт, Джонни Лэнг.

Интересные факты о блюзе

Блюз. Сегодня это один из самых загадочных и, безусловно, привлекательных музыкальных жанров. Как слушатели, так и исполнители неизменно попадают под его завораживающее воздействие, способное пробудить сильные чувства. Настоящие почитатели жанра утверждают, что блюз это голос души и слушать его нужно только сердцем на одном дыхании.

Понравилась страница? Поделитесь с друзьями:

Блюз

Источник

blueshistory

история мирового блюза

Взгляд на историю блюза, джаза и рока с позиции психотерапии от врача-нарколога Данилина А.Г. Ниже приведен отрывок из его книги «Homo servus: Человек зависимый» М.:Зебра Е, 2009. из главы «Почему наркотики связаны с популярной музыкой?»

В самом начале XX в. из недр культуры чернокожего населения Америки в западную Европу стал проникать блюз. Он возник из ритма тамтамов, его корни находятся глубоко в языческой древности. Блюз начал стремительно ассимилироваться американской и европейской музыкой. Почему-то этот непривычный ритм стал необходим культуре белых.

Скорость распространения новых ритмов была сравнима с эпидемией. Их влияние на культуру нарождающегося столетия было настолько велико, что его нельзя объяснить иначе, как тем, что ритмы эти отвечали на какую-то потребность белого человека.

Влияния были взаимными. Блюз, с его языческими ритмами, менялся под воздействием европейской, христианской музыки, а последняя тянулась к блюзу.

Случайны ли это процессы? Бывают ли вообще случайности в области культуры?
Именно блюзовый ритм XX в. помогал человеку сохранять индивидуальность и устойчивое ощущение собственного «Я» наперекор всем попыткам манипулировать человеческим сознанием. Мелодия блюза то расходится, вовлекая в свое пространство трансцендентную надежду, то усыхает до ломаного пунктира, символизируя неустойчивость, тревожную готовность, невротизм бытия.

Скрытый в корнях блюза, трагический диссонанс делал джаз не мелодическим, но духовным родственником христианской музыки. Культура хотела обновления, но сохраняла потребность в диссонансе как чувстве, охраняющем индивидуальность.

Само слияние ритма тамтамов и основ классической христианской музыки обусловливалось потребностью в слиянии духа и тела. Танец способствовал этому слиянию и, несомненно, исподволь учил чувствовать другого человека.

И вот что интересно: Роберт Лэнг, отрицательно относившийся к популярной музыке, пишет о нескольких своих пациентах, страдавших резко выраженной онтологической неуверенностью:
«Насколько я могу судить, существовала лишь одна ситуация, в которой они могли «дать себе волю»; это случалось, когда они слушали джаз».

Джаз способствовал тому, что Лэнг называл онтологической уверенностью.

Развивался и сам «рок-н-ролл». Его исполнители пытались двигаться в сторону от блюза, создавали самостоятельный «белый» ритм. Так возникла музыка в стиле «бит», а вслед за ней и тяжелый рок.
Но именно здесь, в начале 60-х гг. XX в., что-то случилось.

«Бит», а за ним и «рок» начали постепенно утрачивать связь со своими блюзовыми корнями. В рок-музыке мелодический ряд стал проще, утрачивалось пульсирующее теплое свинговое начало, и ритм выстукивался уже как бы ради самого себя.

Интерес к «трэшу» и «тяжелому металлу» не допускает в сознание какие-либо иные интересы. Последние требуют хоть какой-то умственной или духовной работы, а это трудно; металлический грохот позволяет личности отодвинуть рутину жизни без всяких иллюзий.

(c) Данилин А.Г.

И обязательно один богатый диссонансами блюз по теме:

Источник

Русские мифы о блюзе

О том, как с помощью одной ноты рассказать целую историю, поведал «Белый Майк», он же — профессор политических наук Калифорнийского университета Санта-Круз Майкл Урбан

Майкл Урбан — ученый, исследовательские интересы которого связаны в основном с современной Россией: с проблемами языка и идеологии, ротации элит и развития массовых социальных движений, государства и общества. Кроме того, он написал книгу о том, как в Россию пришел блюз, — Russia Gets the Blues: Music, Culture, and Community in Unsettled Times

Почему профессор-политолог решил написать книгу о блюзе, да еще в России? Кстати, как бы ты перевел ее название на русский язык?

В 1998 году в Петербурге я несколько месяцев вел курс, посвященный блюзу. Свободного времени у меня было много, и я успел познакомиться и подружиться с питерскими блюзменами, ходил на их концерты. Я тогда как раз пребывал в раздумьях, чем бы заняться, поскольку только что закончил книгу о политике и очень от нее устал. Я спрашивал себя: хочу ли я посвятить остаток своей жизни изучению дураков? И отвечал: «Не дай бог!» Я не мог найти новую тему для исследования, пока однажды не проснулся среди ночи и не подумал: «Конечно, блюз!» Через 10 минут я проснулся снова и придумал название книги: Russia Gets the Blues. Это игра слов, родившаяся у меня в голове. Перевести можно по-разному: «Россия впала в тоску», «Россия перенимает блюз» и, наконец, «Россия понимает блюз».

И когда некоторое время спустя я вновь приехал в Россию, то занялся очень простой вещью — принялся ходить по блюз-барам в Мос­кве и Питере, общаться с музыкантами в неформальной и даже домашней обстановке. А еще я познакомился с человеком по имени Андрей Евдокимов, который ведет передачу на «Эхо Москвы». И мы решили заняться книгой вместе, но он оказался ленивее, по­этому книжку я написал один. Хотя Андрей стал для меня главным источником информации о московском блюзе.

Почему блюз, а не джаз?

Первая глава моей книги так и называется — «Почему блюз?». Дело в том, что люди, выросшие на рок-н-ролле, слушая блюз, думают: «Вот! Это настоящий рок-н-ролл!» Блюз более ритмичный, волнующий, интересный, манящий. У блюза есть секреты. И, пожалуй, главный из них — это сочетание мистичности и простоты. И в России это чувствуют. Но просто — не значит легко. Чтобы сыграть правильно, с одной нотой нужно во­зиться месяцами. Это когда слышишь, думаешь: «До чего же просто!» Но блюзмен чувствует в этом разные оттенки интонации, разные ассоциации — это и есть блюз: когда одна нота рассказывает целую историю. А в русской культуре очень важно общение без слов — с помощью жестов, взглядов, чувства. И в блюзе это начало очень сильно.

Говорят, блюз оказал большое влияние на советских певцов еще первой половины ХХ века.

Несомненно, оказал. Но я начинаю с перестроечных времен, поскольку именно тогда люди стали понимать, что является блюзом. В 80-е годы в Союзе были группы, игравшие блюз, но аудитория была рок-н-ролльной. После падения коммунизма рок-н-ролл перестал восприниматься как музыка массового социального протеста. И тогда он распался на множество музыкальных течений, у которых сформировались свои собственные изолированные аудитории.

Меня особенно удивил тот факт, что в первой советской блюз-команде играли не то сын, не то внук Микояна и, кажется, племянник Орджоникидзе. У них были электрогитары, пластинки. И репетировали они в знаменитом московском Доме на набережной. Вторая группа появилась пару лет спустя. Все ее участники были детьми сотрудников КГБ. Тут все решал доступ к информации: кто знал о блюзе, тому он мог стать интересен, а тот, кому он становился интересен, пробовал через него самовыражаться. Первые группы — это те, кто хотя бы изредка имели возможность выступать публично, например на танцплощадках.

Блюз — самая аполитичная музыка, какую только можно себе представить. Потому что в блюзе совершенно отсутствует такое понятие, как «мы»

Потом, в перестройку, информация о западной музыке стала куда более доступной. В 1992–93 годах уже можно было выступать в клубах. Тогда в России стали появляться европейцы и американцы. Похоже, именно эти молодые иностранцы, в основном американцы, любившие блюз и открывавшие его теперь России, стали неким катализатором, создавшим критическую массу пуб­лики, необходимую для развития блюза у вас.

Блюз родился в социальных «низах». Почему же в России он стал музыкой элиты?

Не просто в низах — на самом дне. Но москвичи создали миф о том, что блюз — это мировая культура, что культура блюза универсальна, а те, кто к ней причастен, — богема, аристократы духа. Пусть у них нет денег и они плохо одеты, но они не чета неотесанным нуворишам. Потом эти люди решили начать распространять блюз-культуру, делиться ею с другими. Но когда музыка начинает нравиться другим, она вульгаризируется и, преодолевая элитарный статус, становится популярной.

Говорят, сегодня в США блюз тоже стал неким противопоставлением элитной культуры всей остальной культуре.

Интересный вопрос. Я читал об этом и думаю, что суждение вроде «Блюз — тяжелое наследие капитализма» вполне справедливо. Это история об отверженных, раздавленных людях, переживших рабство и надеявшихся на то, что все станет лучше, но им стало значительно хуже. И это очень актуально для России, поскольку в последнее время ваша страна как раз переживает стремительное развитие капитализма. Думаю, русские, увлекшиеся блюзом, почувствовали именно этот музыкальный аспект.

Но блюз появился в России в перестройку, а это было время оптимизма и надежд на лучшее будущее. В Америке же он зародился в совсем другой атмосфере — гнетущего пессимизма.

Да, блюз появился в России в перестройку. Но какой блюз? Эрик Клэптон, Джимми Хендрикс — драйвовая музыка. А до настоящего, аутентичного блюза дело дошло только в 90-е. И это совпало с постперестроечными настроениями.

Получается, самая подходящая атмосфера для блюза — это ощущение утраты надежд?

Нет. И в этом магия блюза: в этой музыке нет ощущения, что что-то изменится к лучшему, но… «А плевать, — думает человек, — все равно останусь оптимистом, все равно буду радоваться жизни». Ключевой элемент в блюзе — это умение смеяться в тяжелую минуту.

Ты писал, что блюз стал популярен в России, когда здесь возобладал неолиберализм?

Я бы сказал, сразу после коммунизма. А неолиберализм просто помог: при нем получила развитие индустрия ночных клубов, которая поддерживается большим количеством нуворишей. Блюз стал моден в их среде — можно сказать, он получил от неолиберализма некий духовный импульс. Удивительное дело: в Москве команд, играющих блюз, столько же, сколько в Чикаго, — около 50.

В чем отличие американской блюз-традиции от российской?

Думаю, у блюза вообще есть нечто общее с русской культурой. И это общее в ограниченном количестве слов, передающих эмоции; в ощущении того, что слова, в конце концов, не могут описать жизнь; в сочувствии; в глубоком понимании важного. Ведь в блюзе огромная часть смысла передается косвенно и мало о чем говорится прямо. Молчание передает очень многое, как и простой напев мелодии без слов. Думаю, этот способ выражения чувств хорошо понятен в России. В музыке замечательно то, что общение может осуществляться без слов. Изучая блюз, я был поражен тем, насколько значительна и невероятно мистична музыка. И что еще замечательно — два человека слышат одну и ту же музыку, но воспринимают ее по-разному. И это тоже общение. Это не из области сознательного — из области духовного.

Есть ли в российском блюзе что-то специфическое, относящееся только к нашей здешней реальности?

Блюзмены, с которыми мне доводилось общаться в России, говорили, что, когда играют блюз, чувствуют, как темнеют. Правда, в России пытаются играть русский блюз — на русском языке, иногда с использованием русских народных инструментов. Но не думаю, что эти эксперименты окажутся плодотворными. В основе блюза лежит глубокий опыт, который чернокожие получили в Америке после отмены рабства. Достаточно глубокий, чтобы представители других культур могли услышать в нем что-то свое. Это не попса, которая может меняться от страны к стране, оставаясь попсой и в России, и в Бразилии. С блюзом так не выходит. Он передает конкретный опыт именно афроамериканцев, выраженный именно в этой конкретной форме. Ты можешь это понять, пропустить через себя, но ничего нового выдумывать не надо. Просто слушай эту музыку, и не надо ничего лишнего.

Отчасти поэтому человеку, не рожденному чернокожим и не выросшему в этой традиции, с первого раза распробовать блюз, как правило, не удается. Это как виски — первый глоток кажется невкусным. Зато потом начинаешь понимать, что к чему.

А разница в технике исполнения оттого, что русские не слышали блюз с рождения: они узнали его уже взрослыми. Это как разница между родным языком и выученным позже. Иностранный язык, как бы хорошо человек им ни владел, как правило, звучит у него менее естественно, чем родной. К тому же блюз — это импровизация, и не только в музыке, но и в словах. А импровизировать на иностранном языке нелегко. Здесь необходимо не только знание лексики, но и владение специфическими интонациями. Ведь в блюзе очень многое строится на интонациях.

Что представляют собой люди, играющие блюз?

В Америке есть чернокожие, которые играют блюз. Но их очень немного. И есть белые, принадлежащие к среднему классу, которые услышали блюз и украли его у чернокожих. И как в России спорят — могут ли русские играть блюз, так и в Америке спорят — могут ли играть блюз белые. Отличным примером в этом смысле является Майк Блумфилд. Он, правда, уже умер. В 1964–65 годах он играл в первой смешанной черно-белой команде вместе с любимым мной Полом Баттерфилдом. Его как-то спросили:

— Что ты делаешь, Майк?

— Но Баттерфилд — белый.

— Мне плевать, что он похож на сэндвич с тунцом — он играет блюз!

В Америке больше людей вроде тех, с кем играю я. Один из нашей команды — металлург, другой — довольно низкооплачиваемый компьютерщик, третий — безработный, бывший когда-то инженером. А в России блюз играют больше люди с университетским образованием. Потому что университет — это окно в мир, там можно узнать что-то о других культурах. А в Америке блюз доступен любому — он привычнее, его чаще слышно.

Ты можешь представить себе российского блюзмена, выступающего в США?

Я даже знаю двоих. Один из них — Сергей Воронов. Сейчас он арт-директор клуба B.B. King. Он был членом группы «Парк Горького».

Блюз — это музыка для мужчин или для женщин?

Есть разные стили. И на первом этапе развития блюза в Америке самыми коммерчески успешными исполнителями были женщины. Анджела Дэвис написала книгу о блюзе, в которой говорится, что его особый язык нес в себе элемент освобождения чернокожих женщин. И отражал проблемы, возникшие у них, когда появилась возможность принимать самостоятельные решения. Так было до 30-х годов прошлого века, когда из-за Великой депрессии возможность покупать пластинки и билеты на концерты у людей резко сократилась. Это стало концом эпохи женского блюза и началом нового стиля, окончательно ставшего главным после Второй мировой, — стиля в основном мужского. Женщины, как правило, сами не играли — им нужна была сопровождающая группа. А мужчина мог сесть в поезд, уехать в другой город, выйти там на улицу и начать играть. Мужчинам-блюзменам было экономически легче выжить.

В России несколько другая история. Сюда блюз проник главным образом в своем британском варианте. Это блюз 60-х годов в исполнении таких людей, как Эрик Клэптон, — мужской и эгоистичный, сексистский. Этот стиль довольно примитивен, и знакомство с блюзом только через него может сильно исказить представление о блюзе. Я как-то дал послушать одному своему российскому приятелю-блюз­мену пластинку — кажется, это была пластинка Ледбелли — и он сказал: «Да это ни черта не блюз вообще! Вот Эрик Клэптон. » Но потом он послушал еще и еще… Слушал-слушал, а потом говорит: «Это здорово! Вот это блюз!»

Политизирован ли блюз подобно, скажем, хип-хопу?

Я спрашивал об этом российских блюзменов. И лучший ответ, который я услышал, звучит так: «Блюз — самая аполитичная музыка, какую только можно себе представить. Потому что в блюзе совершенно отсутствует такое понятие, как “мы”». «Я поехал с утра на работу, и моя машина заглохла», — поет блюзмен. Все повествование в блюзе идет от первого лица единственного числа. Но поется о том, что может почувствовать каждый. Никогда в блюзе не услышишь ничего вроде: «Ты должен делать так-то и так-то» или «Мы должны думать вот так», — никаких нотаций.

Что еще можно сказать о блюзе и политике? Думаю, что блюз является самым мощным орудием против расизма в России. 70 лет здесь людям внушали: «Не будьте расистами, расизм это плохо!» И что? В России все равно появились расисты. А блюз ничего не внушает. Он говорит: «Вот мы играем эту музыку. Вам нравится?» Но это же очевидно: если вам не нравятся черные, значит, не нравится и эта музыка. А если она вам не нравится, чего ж вы ее слушаете? И абсолютно ясно становится, что расизм — это глупость.

Еще одна удивительная вещь в блюзе — ощущение движения. Оно присутствует в ритме, в интонациях. «Мы здесь. Здесь плохо, но мы движемся, оставляя плохое позади» — вот что в этом ритме. И, конечно, слова. Вспомни сотни и сотни блюзовых песен: I’m gonna move — «Я ухожу» — поется в них. И в блюзе нет таких понятий, как «закон» или «норма». Блюзмен просто поет о том, что происходит, и о том, как он на это реагирует. А реагирует он как человек, который вынужден быть самостоятельным, быть сам себе опорой в жизни, бороться с обстоятельствами. И даже когда бороться уже невозможно, «все равно, — говорит он, — ничего, все о’кей». Это как религия — помогает людям жить дальше, несмотря на трудности. Блюз — это такой тайм-аут в бесконечной череде проблем и трудностей.

Несмотря на кажущуюся простоту слов, блюз невероятно поэтичен. Есть книга, которая называется «Блюз и поэтический дух», — там об этом отлично написано. Как-то старый друг прислал мне письмо про песню, которую слушал: про «одноглазую женщину, у которой слезы катятся из обоих глаз». Стихи так обычно не пишут. Это очень просто, до грубости. Но в этом — поэзия.

В культуре регги принято презирать работу, труд.

В одной блюзовой песне есть такая строчка: «Я не люблю работу, а работа не любит меня». У чернокожих огромный опыт работы — на плантациях. Но что это за опыт? Работа, работа, работа до изнеможения, за которую ни черта не платят. И это настраивает их против всей модели капитализма с его индивидуальным трудолюбием и стремлением прорваться наверх через упорный инициативный труд. Кто герой блюзовой песни? Человек, продающий амулеты-моджо, человек, которому везет в кости.

Как в России спорят — могут ли русские играть блюз, так в Америке спорят — могут ли играть блюз белые. Но это споры из серии про бразильцев и футбол. Одни блюзом живут, другие его играют

У меня есть опыт тесного общения с этими людьми. Я жил в Алабаме. И — не знаю почему, может, потому что я не был белым южанином — у меня была кличка «Белый Майк». Однажды в субботу я пришел на баскетбольную площадку, где не было никого, кроме одного черного паренька. Мы разговорились, я спросил, откуда он. Парень ответил, что из Лос-Анджелеса. Я сказал: «О, и я из Лос-Анд­же­леса». Говорю: приходи сюда в следующую субботу — тут будет побольше народу. А когда он пришел, местные чернокожие стали меня спрашивать: «Эй, Майк, а что он говорит?» Он же из Лос-Анджелеса, и местные его просто не понимали. Так я оказался в роли переводчика между чернокожими. И понял, что культура может значить больше, чем раса. Раса — это внешнее, а культура — внутри.

А в блюзе есть эротизм?

Да, это одна из его основ. Это музыка субботнего вечера. Воскресенье — это день Бога, но канун воскресенья — субботний вечер — это время дьявола, точно. И, конечно, важен объединяющий дух блюза. Если люди на концерте не стоят, не хлопают, не кричат: «Эй! Эй!», — это не блюз. Блюз — это сложный, многослойный феномен. Основной посыл в нем: «Я расскажу тебе, что со мной случилось». Но одновременно с этим возникает диалог. Неважно, что говорит при этом только один человек — исполнитель. Главное, что у слушателя рождается отклик. Что такое блюз?

— Кто-нибудь здесь понимает, о чем я?

— Я отдал ей все деньги, а она кинула меня и ушла с другим!

— Я понимаю тебя, брат!

Так что в блюзе есть два уровня общения — индивидуальный и групповой.

Видны ли в блюзе корни африканской культуры?

Конечно. Например, в названии места, куда люди приходят послушать блюз. Оно называется juke-joint — это что-то вроде салуна для бедняков, где постоянные драки, крепкие напитки, тяжелая музыка. Juke на языке африканских рабов означало «зло».

С чего лучше начинать знакомство с блюзом?

Не стоит начинать со старого блюза. Лучше начни с Би Би Кинга или Мадди Уотерса. Уотерс — мой кумир. Он открыл электрогитару — не технически, конечно, а инструментально. Он родился на плантации в Миссисипи. Научился играть блюз и превратил одну из комнат своего дома в juke-joint, кабачок для бедняков. Там он продавал свое домашнее виски. Там можно было играть в азартные игры. Люди там танцевали, а он играл. Он рассказывал историю про человека, который ходил и продавал амулеты-моджо по 20–30 долларов. И разбогател, потому что у него их все раскупали. Но все это было ложью. Потому что настоящий моджо можно купить только в Луизиане.

Источник