Что такое бердыш в древней руси

Символ царской Руси — легендарный бердыш

Древнерусское войско, в частности, его вооружение, форма, методика ведения боя, были сформированы на традициях Оттоманской империи и средневековой Европы. Что же касается амуниции или вооружения, то некоторые экземпляры стали настоящими символами своей эпохи, а не просто вошли в историю.

История

Бердыш – излюбленный объект исследования для историков, поэтому существует множество теорий его происхождения. По одной из таких теорий бердыш является модернизированной секирой с широким лезвием, применяемой в странах Прибалтики и Скандинавии. Сам термин, по мнению лингвистов, может иметь несколько корней. Здесь прослеживается венгерский, польский и немецкий след. Но именно поляки в России употребляли слово «bardysz» или «berdysz», которое, в свою очередь, произошло от «barducium».

О том, когда секиры появились на Руси, единого мнения нет. Первое упоминание о бердыше, как о вооружении воска, приходится на времена Ивана IV (Грозного). Ливонская война требовала незамедлительного реформирования армии. После знаменитых реформ Ивана Грозного русское войско пополнилось стрелецкими полками, которые были вооружены бердышами.

Устройство и изготовление

Часть лезвия, которая насаживалась на древко, называлась обухом. У обычного топора обух имеет то же самое значение. Край полотна, расположенный напротив лезвия, назывался тупьем, а второе острие, уходящее вниз – косицей. Лезвие опирается о древко в двух местах – в обухе и в косице. Элементом крепления являлись гвозди-заклепки или ремешки. Обух надевается на древко и через специальные скважины крепится заклепками.

Количество скважин зависит от длины лезвия. В основном делалось от 3 до 7 скважин. Косица к древку крепилась гвоздями или ремешком. Для возможности упора бердыша на нижней части ратовища крепился железный наконечник. Бердыши для конницы отличались меньшим размером. В их древке было два кольца, в которые вставлялся погонный ремень.

Полотна бердышей изготавливали из железа или стали. Производство не было особо затратным, так как древко орудия были деревянными. Аналогом русского бердыша является топор, алебарда или секира. Можно сказать, что косица – единственная деталь, отличающая данный тип лезвия, хотя, как уже было сказано ранее, на Руси встречались секиры с косицами.

В 1656 году вышел Царский указ, в котором определялись нормы для изготовления бердышей. В реалии же сделать два одинаковых полотна вряд ли удавалось, особенно если учесть, что над изготовлением трудились сотни кузнецов по разным городам. Единственное, что можно было нормировать, — масса изделия и длина древка. Боевые секиры достигали в длину 142 см, а церемониальные бердыши были гораздо длиннее (около 220 см). Обычный топор имел массу 1,5 кг, а церемониальный – 3 кг. Полотна праздничных орудий украшались резными узорами, кружками или точками, а также сложными фигурами с цветами, химерами и единорогами.

Боевое применение

На тыльной стороне лезвия имелись отверстия. По некоторым историческим данным, эти отверстия служили для крепления чехла. Действительно, в строю с открытым лезвием можно было пораниться или поранить своего соседа, поэтому в походах полотна прятали, обернув материей. Ярким примером боевого применения бердыша является оборона Пскова от поляков в 1581 году. Очевидцы тех событий писали об этом оружии, как об удивительной секире, способной наносить смертельные ужаснейшие раны. Но в ближнем бою без должной сноровки было не обойтись, так как длинное древко мешало бойцу свободно фехтовать.

Недостатки бердыша

Как было отмечено ранее, эффективность бердыша оспаривается многими историками и очевидцами. При желании можно ознакомиться с отрывками летописей, где указаны достоинства и недостатки секиры. Но уже к концу XVII века страсти по топорам в армии поутихли, так как наступал новый век – век массовых реформаций и реформаций в армии в частности.

Бердыш в культуре и компьютерных играх

От выбранного вооружения, в основном, зависел исход той или иной битвы. В армейском вооружении можно выделять целые эпохи. Была в истории и эпоха бердышей, которая не могла не оставить свой след и в культуре.

Возможно, режиссерская идея была направлена совсем на другое, поэтому данный эпизод за киноляп не принимается. Но при детальном рассмотрении оказывается, что топор, запущенный стрельцом с шевелящимся ухом – это не бердыш, а алебарда, причем швейцарская или немецкая. Алебарды были достаточно увесистыми, так что все в фильме становится на свои места.

Источник

Происхождение и использование бердышей в России XVII века

На основании анализа артефактов, письменных изобразительных источников, автор статьи делает новые выводы относительно происхождения и особенностей применения бердышей.

Власов Д.А.К вопросу о происхождении и бытовании бердышей в РоссииXVIIвека

По-видимому, оно появилось в Западной (Центральной) Европе. Своё происхождение, согласно предположению А.Н.Кирпичникова, бердыши ведут от широколезвийных секир. Подобные секиры —тип Б по классификации А.Н.Кирпичникова —почти Т-образной формы, имели хождение в Европе в X—XI веках, были распространены в Скандинавии и Прибалтике. На Руси они встречались, однако, очень редко —из 1326 топоров X—XIII веков, рассмотренных А.Н.Кирпичниковым (среди которых к боевым относятся 573), к типу Б принадлежат только два образца.

Очевидно, увеличение ширины лезвия привело к соответствующему увеличению нагрузки на рукоять в области обуха при рубящих ударах, поэтому, с целью увеличения прочности соединения железка с топорищем, нижняя часть полотна стала крепиться к рукояти.

На Руси, как установил О.В. Двуреченский, собственно бердыши появились в конце XVI века, в ходе Ливонской войны. Вместе с тем, в это время применялись также так называемые топоровидные бердыши —топоры с косицей, по форме полотна имеющие аналогии среди других русских топоров. На основании этого Двуреченский не исключает возможности независимого происхождения русских бердышей от этих топоров, без внешнего влияния. Однако, с учётом рассмотренных выше европейских аналогий, это маловероятно. В западном материале XIV века подобные топоровидные бердыши известны, но пока нет источников, подтверждающих их существование в Европе в конце XVI—начале XVII века.Возможно, они могли возникнуть и на Руси как гибридные формы бердышей и топоров.

К. Брюллов «Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году»

Пикинер русской армии 16 век

Небольшое упоминание о столкновении польской конницы с отрядом стрельцов в 1660 году, имеется в дневнике участника этой битвы шляхтича Яна Хризостома Пасека: «Жестокая тут настала резня в этой толпе, а наиболее ужасны были бердыши; четверти часа однако не прошло с начало этого смешения, а высекли их так, что ни один не ушёл, поскольку остались в чистом поле; а, говорили, их было около 100. Из наших тот, кто погиб, тот лежал, а кто был ранен –тот страдал от ран; подо мной коня гнедого пулей ранили в грудь, порезали ему бердышом лоб, а также колено. Ещё бы он мне послужил, если бы не эта коленная рана. ».

Слева направо: бердыш типа 1; бердыш типа 2; топорок

Некоторые сведения о технике работы бердышом можно извлечь из конструкции ратовища. Для удобства описания можно выделить три его сегмента —нижний (нижняя половина или треть древка), средний (на уровне косицы и немного ниже) и верхний (между косицей и обухом).На многих бердышах прослеживается выступ в нижней части ратовища. По всей видимости, он предназначался для того, чтобы воспрепятствовать выскальзыванию бердыша из рук при нанесении размашистых рубящих ударов, подобных показанным на миниатюрах Ремезовской летописи. В некоторых случаях выступ отличается более крутым наклоном сверху, чем снизу; в других —наклон одинаков, а в редких случаях —более крутой снизу. Необычным является ратовище бердыша из Харьковского Исторического музея—в нижней части оно снабжено двумя выступами, видимо, предназначенными для удобства двуручного хвата, а также загибом в самом низу древка, вместо втока.

Бердыши с аутентичными ратовищамии топорки, рис. Ф.Г. Солнцева (Древности Российского государства, изданные по высочайшему повелению государя императора Николая I. М., 1849—1855)

Таким образом, конструкция бердыша позволяет предположить два типа хвата. В первом варианте обе руки находятся в нижней части ратовища. Он используется для нанесения мощных рубящих и рубяще-режущих ударов,упомянутых в приведённых источниках. Во втором, более редком—одна рука располагается в верхней, другая —в средней или нижней части ратовища. Такой хват применим для нанесения колющих и рубяще-режущих ударов.

Источник

Конструктивные особенности

Элементарными частями бердыша являются: колюще-рубящее полотно-топорище и древко-ратовище с заострённым концом — втоком, позволявшим легко вонзить его в землю. В свою очередь топорище состоит из венчающего его острия, наточенного лезвия, прилегающей к рукояти незаточенной косицы, располагающегося напротив лезвия тупья, и, конечно же, обуха.

Происхождение бердыша

Другими родственниками бердыша считаются распространённые в средневековой Европе алебарды, глефы, фальшарды, кузы, турецкие боевые топоры — тирпаны, и даже японские длинные ножи — нагамаки и нагинаты.

Первые художественные изображения бердыша обнаруживаются на страницах Библии Холкхэма (1327—1335 годы) и в манускрипте 1325—1375 годов, который хранится в Национальной библиотеке Франции.

Причина популяризации

Поскольку для изготовления бердышей не требовалось особых инженерных знаний, сложной технологии обработки металла и высокого кузнечного мастерства, они очень быстро заполонили рынок вооружения Московского государства, и в XV–XVII веках вошли в арсенал стрелецкого войска.

Вместе с тем для княжеской и царской охраны, участвовавшей в церемониальных действиях, изготавливались специальные бердыши, отличавшиеся особой прочностью топорища и изящностью декоративной отделки.

Однако с 1656 года царский указ стандартизировал производство бердышей: вес стрелецкого орудия — 1,5 кг, масса церемониального образца — 3 кг, длина древка — 1,42 м, на нижнем конце которого устанавливался железный наконечник – «копейцо».

Боевое применение

Его длинное закруглённое лезвие с лёгкостью скользило по защитным доспехам противника и без труда рассекало их.

Широкое лезвие топора помогало бойцам защищаться от огня неприятеля.

Воткнув древко бердыша в землю, стрельцы превращали его в отменный упор для стрельбы из тяжёлой пищали.

Кроме того из этих длиннодревковых орудий боя строились лёгкие противокавалерийские заграждения. Для этого в отверстия, присутствовавшие на задней части лезвия, вставляли кольца, через которые продевали верёвки, таким образом, связывая между собой, сразу несколько воткнутых под углом бердышей.

Источник

Бердыши и «люди огненного боя»

Бердыши и «люди огненного боя»

Еще одна интересная статья из жж коллеги oleggg888.

Содержание:

Далеко не сразу отозвался о новых видеобеседах О. В. Двуреченского – пока их заметил, пока нашел время просмотреть и обдумать, пока написал отзыв.

В них много не только об оружии, но и о тактических, экономических и социальных составляющих. Поэтому моих замечаний и уточнений много. По русской пехоте 17 и отчасти 16 вв. написано не мало – работы О. А. Курбатова (из давних и доступных работ – «Войска полковой службы Новгород­ского разряда в 1656-58 гг.»), А. В. Малова («Московские выборные полки») и др. Названная в видеолекции работа Марголина о вооружение стрельцов не потеряла актуальность, но тогда следует читать и его «К вопросу организации и социальному составу стрелецкого войска в 17 в.».

Экономика и военное дело

В видеолекции утверждается, что в заключительной части Ливонской войны поместная конница была плохо оснащённой («разутые, раздетые», «приходящие с чем попало»). Но смотры тех лет дают вполне себе доспешных и оружных бойцов. Из-за разорения была проблема нетства – неявки на службы. Т.е. больше была количественная, а не качественная проблема. При этом источники говорят о хорошем обеспечении русских гарнизонов припасами «огненного боя». Численность стрельцов существенно возросла – псковские стрельцы, противостоящие солдатам Батория, были набраны только в 1580 г. (равно как и новгородские). Можно говорить о смещении экономической структуры – рост казённого войска «огненного боя» при снижении «частной» поместной конницы. В целом о характере Баториевой войны я уже писал.

Полупики, рогатки и сошки

В видеолекции упоминается, что ещё на гравюрах 17 в. изображались стрельцы, стреляющие с бердыша. На самом деле такого нет – это действительно придумка 19, если не 20 в. На рисунках 2-й пол. 17 стрельцы либо с бердышом и ружьем в руках, либо с бердышом за спиной. Кстати, шпрингштеки и шведские перья, как считается, использовали как сошку (форкет), но о подобном использовании их русской пехотой неизвестно (более того, в Смоленскую войну солдаты имели одновременно полупику и форкет).

Боевые качества стрелецкого строя

В видеолекции утверждается, что стрельцы были приемлемым войском в момент создания, а в 17 в. стали чуть ли не архаизмом, объективно не способным освоить мушкетёрско-пикинёрский строй. Но «пищальный» (без пикинеров) строй сам по себе не некая ущербность, а полноценный вариант пехотного строя. Например, А. В. Малов в «Выборных полках» (с. 69) принимает точку зрения, что польско-литовские и венгерские гайдуки, янычары, русские пищальники и стрельцы относятся к одному, восточноевропейскому, типу пехоты. Тут можно строить предположения о том, как пехота этих восточноевропейских стран оказывала влияние друг на друга. Но по факту – это приспособление к особенностям военного дела в целом. В войсках Восточной Европы большая часть полевой армии – активная и манёвренная кавалерия; большую роль играют рейдовые операции; в целом военные действия охватывают большие площади. Пикинеры сами по себе не могут дать глухую защиту аркебузирам от атакующих одновременно со всех сторон конных отрядов, тем более при многочасовой и даже многодневной «травле» (т. е. при постоянном боевом напряжении) или на марше. Поэтому практичней было развивать систему полевой фортификации, а пехоту делать полностью стрелковой – в приоритете оказывался огневой контакт, а для специа­ли­зи­рованных пикинеров задачи возникали слишком нечасто (для полноценного пикинерского строя нужны именно специализированные пикинеры, а не аркебузиры, берущие в руки пики по обстоятельствам – по психологическим причинам, аналогичным не позволившим кавалерии на необходимом уровне биться в пехотном строю 17-18 вв.). Иначе говоря, если в западноевропейской тактике мушкетёр был в связке с пикинёром, то в восточноевропейской тактике пехотинец-пищальник так же был в тесной связке с разнообразными видами полевой фортификации (это и естественные укрытия, и земляные укрепления, и вагенбург, и разного рода заграждения). А эта полевая фортификация существует не сама по себе – нужно уметь оперативно соорудить окопы и заграждения.

Западной пехоте приходилось приспосабливаться, когда не происходили «классические западно­европейские» условия боевых действий. Так шведы в 17 в. в войнах с поляками широко применяли заграждения из полупик, рогатки и прочие полевые укрепления, но на Германском фронте «забывали» про них. «Немецкие полки» Речи Посполитой чаще были чисто мушкетёрскими. Имперцы в конце 17 в. в Великой Турецкой войне активно использовали рогатки, но на западных фронтах не пользовали эти сложные в употреблении конструкции. Если 1-й половине 16 в. «пехота швейцарского строя», на 60–80 % состоящая из пикинёров, вполне самостоятельно, даже после поражения своей кавалерии, могла действовать в бою на открытой местности, отражая атаки уступающих по численности в разы жандармов и «легкоконников», и то к 17 в. победа в сражении в западноевропейских войнах стала определяться численным и качественным превосходством кавалерии (и говорить о пикинёрах, как инструменте взлома строя противника, о чём сказано в видеолекции, говорить уже не приходится). Не пикинёры и мушкетеры прикрывали друг друга, а пикинёры, мушкетёры и кавалеристы. А кавалерия – это во многом физические данные коней. Поэтому просто скопировать западную систему не имело смысла.

Из видеолекции можно понять, что как личное, так и строевое обучение строилось по сословно-семейному принципу, когда отцы обучали детей. Но в той же работе Марголина (про организацию стрельцов) отмечалось, что головам и сотникам предписывалось учить личный состав стрельбе «почасту», а неумеющих – «перед собой». Представление о консерватизме стрелецкого строя ничем не подкреплено. Заимствовать подходящие приёмы аркебузирского строя, варианты которых на Западе было много, ничего не мешало – тем более есть нарративное свидетельство об этом, относящееся к периоду появления стрельцов:

Причём там же, в компилятивном сочинение Тьеполо, стрельцы сравниваются с янычарами. Есть немало свидетельств о поступлении на русскую службу разными путями польско-литовских жолнёров и немецких солдат ещё в 1-й пол. 16 в. – поэтому условия для заимствования были изначально. И позднее, в Смутное время, новинки западноевропейского строя можно было заимствовать, воюя вместе или против западноевропейских солдат и польско-литовской пехоты.

В видеолекции утверждается, что городовые стрельцы по боевым качествам резко уступали московским, в серьезные походы их не брали. Однако разрядные росписи с 1570-х гг. показывают городовых стрельцов вместе с московскими в крупных кампаниях. Действительно, в ряде городов в определённый период стрельцы несли только гарнизонную и полицейскую службу или (например, в Сибири) привлекались только к специфичным местным войнам. Но это не мешало основной массе городовых приказов нести полноценную «полковую службу» (т. е. походную) наравне с московскими приказами.

Солдатские полки нового строя

Из своеобразия «новой пехоты» можно назвать использование драгун только как конной пехоты (для восточноевропейских войн драгуны были бы слишком неуклюжей кавалерией). Русские солдаты, насыщенные шанцевым инструментом, по отзывам современников отличались умением возводить полевую фортификацию. При этом использовали и вагенбург, причем в модерни­зи­рованном виде – телеги, набитые землей, т. е. фактически подвижные туры. По факту солдаты были традиционной стрелковой таборной пехотой, но модернизированной на новый уровень.

До сих пор принято противопоставлять стрелецкие приказы и солдатские полки. Но в тактическом отношении разницы не было. Московских стрельцов стали обучать солдатскому строю с 1639 г. Уже некоторые бывшие солдаты – ветераны Смоленской войны были зачислены в стрельцы. Затем практика взаимного перетекания солдат и стрельцов всё ширилась. В 1657 г. посол Чемоданов уже мог писать, что московские стрельцы – «солдатского строя». Постепенно на обучение солдатскому строю переводили и городовых стрельцов полковой службе. Но и без официального перевода в обучение «солдатскому строю» (когда для этого специально назначали солдатских полковников) стрельцы полковой службы не уступали по тактическим возможностям солдатам, а то и превос­ходили новосозданные солдатские полки – об этом прямо говорят источники (так, О. А. Курбатов в «Новгородском полку» приводит по этому проводу пример: в отчете воеводы Потемкина в 1656 г.

И это при том, что олонецкие солдаты уже имели опыт походов 1654-55 гг.). Даже без официального обучения солдатскому строю стрелецкие офицеры и их подчинённые могли разным способами перенимать новинки пехотного строя, особенно служа в одних группировках с солдатами. По факту мы нигде не видим противопоставление солдатского и стрелецкого строя – их объединяли в людей пехотного строя (и известны соответствующие тактические расчёты – «а надобно пехоты, стрелецких приказов или солдатских полков…» ).

Первые упоминания русских бердышей

У О. В. Двуреченского в диссертации и в этой видеолекции указано, что первое упоминание бердышей у русских – это оборона Пскова в 1581 г. А в лекции ещё отмечает, что с их помощью велась оборона стен. Но это не совсем так, причём принципиально. В записках Гейденштейна при описании осады Заволочья в 1580 г. описывается вылазка русских на венгерских гайдуков (11 октября):

Затем упоминание бердышей относится к Смуте – новому периоду, когда русским приходилось сидеть в осадах. В дневнике о Смоленской осаде 1609-11 г. описывается:

В эпоху Флетчера и Немоевского о стрельцах писали многие иностранцы, но никто о бердышах не упоминал.

Введение бердышей в качестве штатного оружия

В описях вооружения посадских людей 1-й пол. 17 в. бердыши в значительном количестве упоминаются в западных городах (Псков, Смоленск), а в остальных стали распространённым явлением только во 2-й пол. 17 в. В описях вооружения стрельцов до 1650-х гг. значатся только пищали. Исключением является стрельцы судовой рати из указа 1613 г., когда они вместе с пищалями должны быть вооружены рогатинами (вооружение ратников судовой рати одновременно пищалями и рогатинами известно с конца 16 в.).

Документально бердыши у стрельцов (и одновременно у солдат и драгун) известны с самого конца 1650-х гг. Вначале их имели только часть состава полка, а через несколько лет в полках и приказах поголовно все солдаты и стрельцы стали вооружаться мушкетами и бердышами (причем одновременно у них были и полупики). Однозначные упоминания бердышей на вооружении стрельцов в записках и рисунках иностранцев встречаются только с 1660-х гг. – фактически синхронно с появлением их по документам. Изначально бердыши должны были заменять шпаги и сабли, но с 1670-х гг., когда экономическая ситуация улучшилась, зачастую одновременно был и бердыш, и клинок.

В Польше пехота получила бердыши с погонными ремнями в 1670-х гг. («Мушкетеры вместо сабель должны иметь укрепленный на ремне бердыш… Польская пехота всегда устрашала турок, как с пиками, так и с бердышами, поскольку в рубке он мощнее коротких турецких сабель» – писал в те годы А. М. Фредро), хотя бердыши были известны давно и широко применялись. Разница чуть более чем в десятилетие показывает понятную картину достаточно быстрого заимствования простого, но эффективного нововведения.

Применение и эффективность бердышей и полупик

Резюме

Источник

О русских бердышах, Чубинский А.Н. (Москва)

Ил. 1. Бердыши из «Исторического описания одежды и вооружения российских войск» А.В. Висковатова. 1841 г.

Ил. 2. «Бердыши и топоры» из альбома Ф.Г. Солнцева «Одежды Русского государства» 1869 г.

Результатом более чем полуторавекового исследования бердышей явилось создание типологической схемы, автором которой можно считать эрудированного археолога О.В. Двуреченского. Эта типология (ил. 3) включает четыре типа, выделенные по форме лопасти топора (при перечислении типов даются также их названия, употребляющиеся другими исследователями):

Ил. 3. Типология русских бердышей по О.В. Двуреченском

Возвращаясь к типологии О.В. Двуреченского, отметим ее внешнюю эффективность. На первый взгляд, пользуясь этой схемой, имеющиеся в музеях бердыши легко сгруппировать и подготовить для дальнейшего исследования. Но первые два типа не имеют формальных морфологических критериев, по которым их можно было бы различить. Более того, если составить ряд из бердышей с постепенно увеличивающимися размерами (ил. 4) то мы увидим плавный переход от образцов, близких по форме к бытовым топорам, к классическим бердышам с вытянутой лопастью и выраженным острием. На представленной иллюстрации невозможно понять, где именно кончаются бердыши типа 1 и начинаются бердыши типа 2.

Ил. 4. Бердыши. Россия, XVI–XVII вв. (?). Музеи Московского Кремля

Ил. 6. «Топоры» из «Исторического описания одежды и вооружения российских войск» А.В. Висковатова. 1841 г.

Другая ранняя фиксация слова бердыш содержится в отчете русского посольства, отправленного к императору Рудольфу II в 1596 г.

Ил. 7. Топор посольский. Москва, конец XVI в. Музеи Московского Кремля

Ил. 8. Бердыш. Украина (?), 1648 г. (?). Национальный музей в Кракове

Ил. 9. Бердыш двойной. Россия, до 1673 г. (?). ВИМАИВиВС

Ил. 10. Бердыш. Москва, до 1689 г. Музеи Московского Кремля

Ил. 11. Изображение бердыша-ружья и подписи на нем на акварели первой половины XIX в. Музеи Московского Кремля

Ил. 12. Изображение бердыша и подпись из альбома Эрика Пальмквиста 1663 г.

Ил. 13. Бердыш и топорок. Россия, вторая половина XVII в. Музеи Московского Кремля

Объединяющей деталью для вышеперечисленных массовых видов бердышей служит форма обушной части, общая с традиционными русскими дровосечными или плотницкими топорами. Для этой формы характерна проушина с сечением в виде треугольника со сглаженными углами и обух с выступом в нижней части (этот выступ уменьшал нагрузку на заднее ребро древка). Такую же обушную часть имеют топорки без косицы, которые, по нашему предположению, в XVI–XVII вв. также могли именоваться бердышами.

Итак, отличительной чертой русского бердыша была не варьирующаяся форма лопасти и не крепежная косица, а характерная обушная часть, общая для боевых и бытовых топоров. Тем самым предположение Д.А. Власова о том, что «бердыш на Руси… был заимствован у польско-венгерской пехоты» лишается доказательной силы. Тем более, этот исследователь, несмотря на декларированные им аналогии русских бердышей в Европе, не привел ни одного музейного европейского «бердыша», который бы повторял по форме хотя бы один русский образец.

Ил. 14. Бердыш (berdysz). Польша, ок. 1673 г. Музей Войска Польского

2 Как справедливо заметил А.Е. Писарев, единственным исключением является бердыш из раскопок, проведенных на месте битвы под Берестечком 1651 г.; этот образец с классической бердышной лопастью имеет точную верхнюю датировку. В публикации А.Е. Писарева также приведены фотографии двух бердышей из собрания ГИМа, на которых гравированы даты (Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты. С. 18, 27). Мы сомневаемся в том, что эти даты, как и изображения, были нанесены в XVII в.

3 В кавычки мы заключаем авторские современные термины, которые, с нашей точки зрения, являются неудачными.

5 Такое название заставляет подозревать, что речь идет о двузубце или боевых вилах.

7 Тучков С.А. Военный словарь. М., [1818] 2008. C. 51. Также «копье» упоминается как часть бердыша в издании 1911 г., см.: Оружейная палата. Путеводитель. Составили хранители Оружейной Палаты Ю.В. Арсеньев и В.К. Трутовский. М., 1911. С. 130.

8 См., например: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. СПб.; М., 1882. С. 417, статья «Топор».

9 Бобров Л.А. Русские бердыши и «топорки» из сибирских музеев. С. 301.

12 Сказка крестьян деревни Гилевой о жестоких поступках сына боярского Федора Фефилова. 1683 // ДАИ. Т. X. Акты, относящиеся к расколу в Сибири. № VII. С. 11.

13 Отказные книги подьячего Пушкарского приказа Сергея Севергина боярину Льву Кирилловичу Нарышкину на Тульские, Каширские и Алексинские железные заводы. 1690 // Крепостная мануфактура в России. Ч. 1. Тульские и Каширские железные заводы. Л., 1930.

15 Шейка присутствует у всех бердышей и у большинства топоров.

16 См.: Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в XIII-XV вв. Л., 1976. С. 22.

17 Как отдельную деталь описать косицу удается не всегда. Надо полагать, что в ряде случаев косица приваривалась к нижнему концу лопасти, но в других случаях она являлась вытянутой при ковке частью лопасти, причем иногда не имела ясно выраженной границы с последней.

20 Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты.

21 Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в XIII-XV вв. С. 22-23.

25 Висковатов А.В. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Ч. 1. СПб. 1841. Табл. 69. Думается, что эпоху Николая I еще были живы представления о бердышах как о функциональном оружии, и материалы А.В. Висковатова в известной мере заслуживают доверия.

27 В издании Музея Войска Польского (Marianna Brzuskiewicz et al. Zbiory Muzeum Wojska Polskiego w Warszawie. Warszaw, 1997. S. 12) бердышом назван «каплевидный» топор (скорее всего, хозяйственного назначения), который бытовал лишь в Европе в XV-XVI вв. и известен под названиями долвар (фр., англ. doloire) и wagoner’s axe.

29 Висковатов А.В. Историческое описание одежды и вооружения российских войск. Сноска 170. С. СXXIII.

30 Ларин Б.А. Русско-английский словарь-дневник Ричарда Джемса 1618-1619. Л., 1959. С. 192.

31 Приходно-расходные книги Болдина-Дорогобужского монастыря // РИБ. Т. 37. Петроград, 1923. С. 75.

32 Выписи из статейного списка посольства Афонасия Резанова 1592 // Новые документы о России конца XVI – начала XVII в. М.: МГУ, 1967. С. 92.

33 Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Памятники дипломатических сношений с Римскою империею. Т. II. С 1594 по 1621 год. СПб., 1852. С. 313.

34 Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Памятники дипломатических сношений с Империею Римскою. Т. I. С 1488 по 1594. СПб., 1851. С. 671.

35 Власов Д.А. К вопросу о происхождении и бытовании бердышей в России XVII века. С. 458.

37 Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты. С. 16.

38 Дневник Марины Мнишек. М., 1995. С. 40, 53.

39 См. Rzeczy Polskich w Moskwie za Dymitra opisanie przez jednego tam obecnego. Roku MDCV do rokn MDCIX // Акты исторические, относящиеся к России, извлеченные из иностранных архивов и библиотек. А. И. Тургеневым. СПб., 1842. Т. 2. С. 163.

40 Памятники русской старины в западных губерниях, издаваемые с высочайшего соизволения П.Н. Батюшковым. [Альбом]. Вып. 7. Холмская Русь. СПб., 1885. Ил. № 15; Сущук Юрiй. Гетьманьскi клейноди та особистi речi Богдана Хмельницького у колекцiях музеїв Европи (пошук, знахiдки, атрибцiя). Київ, 2006. С. 44, 88, 89; Тоїчкін Д.В. Козацька шабля XVII–XVIII ст. Історико-зброєзнавче дослідження. Киев, 2007. С. 290.

41 В музейной инвентарной карточке имеется запись: «Topor… prawdopodobnie falsyficat XIX wieku». Сущук Юрiй. Гетьманьскi клейноди та особистi речi Богдана Хмельницького у колекцiях музеїв Европи. С. 64.

42 Дело о пограблении Соловецкого монастыря воеводою Иваном Мещериновым // ЧОИДР. 1884. Кн. I. С. 22–41.

46 Некий Иван Мещеринов упоминался при Тульских железных заводах в 1660-е гг.

47 Книги описные князь Васильевых и сына его князь Алексеевых всяких животов Голицыных на из московском большом и на загородном дворех, что за Никитскими вороты в привозных // Розыскные дела о Федоре Шакловитом и его сообщниках. Т. IV. СПб., 1893. Ст. 135. Других прорезных бердышей не было ни в собрании музея, ни в ранних описях Оружейной палаты.

49 Богатская И.А. «Российские древности» в произведениях графики первой половины XIX века. Т. 1. М., 2014. С. 363, № 431.

51 Опись имуществу князя Василия и сына его Алексея Голицыных, принятому в Оружейную палату в 1689–1690 гг. Л. 1–90. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Д. 938. Л. 38 об.

52 Также в надписи приведены несколько строк из Псалма 117, молитвы об оборении врагов, и из Книги Притч.

53 Заметки о России, сделанные Эриком Пальмквистом в 1674 году. М., 2012. Л. 28, с. 254.

56 Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты. С. 25.

57 Грамота Маркела, архиепископа Вологодского и Великопермского в Спасо-Прилуцкий монастырь. 1656 // ААЭ. Т. 4. № 91. С. 131.

58 Память из Приказа Большого дворца о сделании топорков и бердышей с крюками. 1658. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Д. 5913. Л. 1.

59 Цитируется по: Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты. С. 15.

60 Смотренный список города Суздаля. 1676 // ДАИ. Т. 9. № 9. С. 21.

61 Царская грамота вяземскому воеводе Андрею Бутримову. 1687 // ДАИ. Т. 12. № 5. IV. С. 16–17.

62 Дело об уплате денег Петру Марселису за железные изделия. 1669 // Крепостная мануфактура в России. Ч. 1. Тульские и Каширские железные заводы. Л., 1930. № 100. С. 370.

63 Челобитная Петра Марселиса в Посольский приказ о приеме в Пушкарский приказ железных изделий. 1668 // Крепостная мануфактура в России. Ч. 1. Тульские и Каширские железные заводы. Л., 1930. С. 362.

64 Росписной список, по которому окольничий и воевода Иван Иванович Головин принял город Псков от воеводы Кирилы Нарышкина. Ок. 1699. РГАДА. Ф. 159. Дела новой разборки. Оп. 1. Д. 220. Л. 9.

65 Опись имуществу князя Василия и сына его Алексея Голицыных, принятому в Оружейную палату в 1689–1690 гг. Л. 1–90. РГАДА Ф. 396. Оп. 2. Д. 938. Л. 38 об.

66 Сказание Авраамия Палицина. Издание Императорской археографической комиссии. СПб., 1909. С. 189-190.

67 Две памяти из Пушкарского приказа в Посольский приказ о принятых с Тульских и Каширских заводов железных изделиях. 1668 // Крепостная мануфактура в России. Ч. 1. Тульские и Каширские железные заводы. Л., 1930. № 97. С. 368.

69 Дело об уплате денег Петру Марселису за поставленные в 178 году в Пушкарский приказ материалы. 1670 // Крепостная мануфактура в России. Ч. 1. С. 412.

70 Если исходить из величины русского фунта в 409 г., то приведенные в источнике данные позволяют определить вес образцового бердыша в 998 г.

73 Акты Александрова Свирского монастыря XVII в. Архив СПбИИ РАН. Ф. 3. Оп. 1. № 157. Ст. 4. [Картотека древнерусского словаря. Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН].

75 Писарев А.Е. Бердыши русской пехоты. С. 29.

76 Такое крепление, по меньшей мере, не технологично, так как ослабляет наиболее уязвимую часть древка. Автор благодарит за это ценное наблюдение научного сотрудника Государственного Эрмитажа А. Богданова.

78 Возможно, топоры подобной формы появились в западнорусских землях или на территории Речи Посполитой, а сохранившиеся образцы могут являться трофеями.

Источник