Что случилось с емельяном пугачевым
Трагическая участь Емельяна Пугачёва
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Емельян Иванович Пугачёв (1742 — 10 [21] января 1775, Москва) — донской казак, предводитель Крестьянской войны 1773—1775 годов в России. Пользуясь слухами, что император Пётр III жив, Пугачёв назвался им; он был одним из нескольких десятков самозванцев, выдававших себя за Петра, и самым удачливым из них.
Емельян Пугачёв родился в казачей станице[1] Зимовейской Донской области (в настоящее время станица Пугачёвская Волгоградской области, здесь же ранее родился Степан Разин).
Отец — Иван Михайлович Пугачёв, скончался в 1762 году, мать — Анна Михайловна, скончалась около 1771 года. Фамилия Пугачёв произошла от прозвища деда — Михаила Пугача. В семье, кроме Емельяна, был брат — Дементий и две сестры — Ульяна и Федосья.
Как указывал на допросе сам Пугачёв, семья его принадлежала к православной вере, в отличие от большинства донских и яицких казаков, придерживающихся старообрядчества. Пугачёв пребывал на службе с 18 лет.
Участвовал в Семилетней войне 1756—1763 годов, со своим полком состоял в дивизии графа Чёрнышева. Со смертью Петра III войска были возвращены в Россию. С 1763 по 1767 год Пугачёв проходил службу в своей станице, где у него в 1764 году родился сын Трофим и 1768 году — дочь Аграфена. В перерыве между рождениями детей Пугачёв был командирован в Польшу с командой есаула Елисея Яковлева для поиска и возвращения в Россию бежавших старообрядцев.
С началом русско-турецкой войны в 1769 году Пугачёв в команде полковника Кутейникова направляется к Бендерам. При взятии Бендер 16 (27) сентября 1770 года под командованием графа Панина отличился и хорунжий Пугачёв.
Как-то он отправился в поездку за рыбой в Яицкий городок, где встретился с одним из участников восстания 1772 года Денисом Пьяновым. В разговоре с ним Пугачёв обсуждал возможность организации побега скрывающихся участников восстания на Кубань и впервые назвал себя спасшимся Петром III, возможно, что неожиданно и для самого себя. В ходе разговора Пьянов упомянул царицынского Петра III, в ответ Пугачёв заявил: «Я-де вить не купец, а государь Петр Фёдорович, я та-де был и в Царицыне, та Бог меня и добрыя люди сохранили, а вместо меня засекли караульного солдата, а и в Питере сохранил меня один афицер». По возвращении в Мечетную слободу по доносу бывшего с ним в поездке крестьянина Филиппова Пугачёва арестовали и направили для проведения следствия сначала в Симбирск, затем в январе 1773 года — в Казань.
В мае того же года Пугачёв сговорился о побеге с отбывавшим вместе заключение купцом Парфеном Дружининым и караульным солдатом Григорием Мищенковым. Расставшись с ними после удачного побега 29 мая, в начале августа 1773 года Пугачёв добрался в земли Яицкого войска в Таловый умёт в 60 вёрстах от Яицкого городка, на постоялый двор отставного солдата Степана Оболяева по прозвищу Ерёмина Курица. Пугачёв был с ним в хороших отношениях, дважды останавливаясь во время первой поездки в Яицкий городок в ноябре—декабре 1772 года. Объявив о побеге из тюрьмы и снова назвавшись «императором Петром Фёдоровичем», он попросил Оболяева организовать ему встречи с кем-либо из зачинщиков предыдущего восстания, в течение
нескольких дней встречался с казаками Г.Закладновым, Д. Караваевым и С. Кунишниковым, объявил им о том, что он «Пётр III», обсуждал с ними возможность нового выступления. Затем Пугачёв вместе с Оболяевым отправились в Мечетную слободу чтобы найти грамотного человека для составления «царских указов». В Мечетной слободе он был опознан, Оболяев был схвачен, а Пугачёву удалось бежать и добраться в Таловый Умёт, где его ожидали яицкие казаки Д. Караваев, М. Шигаев, И. Зарубин-Чика и Т. Мясников. Пересказав им снова историю своего «чудесного спасения» при заговоре «жены», обсудив возможность выступления и ближайшие планы, Пугачёв 31 августа переехал от возможных поисков на хутор казака Кожевникова, в то время как его сообщники направились в Яицкий городок.
Почва для восстания была готова: недовольство казаков, лишаемых воли, волнение крестьян, ожидавших освобождения после отобрания крестьян у монастырей, движение среди горно-заводских крестьян. Не многие казаки верили, что Пугачёв являлся Петром III, но все пошли за ним. Скрывая безграмотность, он не подписывал своих манифестов; впрочем, сохранился его
«автограф» на отдельном листе, имитирующий текст письменного документа, по поводу которого он говорил грамотным сподвижникам, что написано «по-латыни».
Предводитель Крестьянской войны
К вечеру 16 сентября 1773 г. на хуторе Толкачева вблизи Бударинского форпоста собралось около 40 яицких казаков, служивых калмыков и татар. Был зачитан написанный Почиталиным указ к Яицкому войску, вызвавший всеобщее одобрение. Пугачёв указа не подписал, объяснив это тем, что до приезда в Петербург подписывать бумаг не может. Попросив собравшихся собрать по ближайшим форпостам и хуторам сторонников, Пугачёв решил на следующий день выступить к Яицкому городку.
17 сентября отряд в 60 человек с развёрнутыми знамёнами двинулся в поход, собирая на попутных форпостах и хуторах людей, при подходе к Яицкому городку 18 сентября отряд насчитывал около 200 человек. В скором времени к Пугачёву через Чаган перебрались отряды Д.Лысова, чуть позже А.Овчинникова, кроме того восставшие окружили и уговорили сдаться команду из 200 казаков войскового старшины А.Витошнова, отправленную на вылазку. Тем не менее сил для штурма городка было недостаточно и после повторного приступа 19 сентября Пугачёв с войском направились вверх по Яику. В этот же день были казнены 11 казаков из отряда Витошнова, отказавшихся признать Пугачёва государем.
После взятия Чернореченской крепости Пугачёв был торжественно встречен в татарской Сеитовой слободе и Сакмарском городке, в котором несли службу откомандированные яицкие казаки. В Сеитовой слободе был составлен указ к мишарям и башкирам с призывом присоединяться к армии «государя», взамен обещалось владение лесами и реками, порохом и солью. Началось активное присоединение к восстанию башкир, татар, калмыков. 5 октября 1773 года Пугачёв подошёл к Оренбургу, часть оренбургских казаков — жителей Бердской слободы и Форштадта (казачьего пригорода Оренбурга) также влились в армию восставших. Началась осада, продлившаяся в итоге до середины марта 1774 года. Поспешно укрепив валы крепости, расширив и углубив ров, губернатор
Рейнсдорп с офицерами, после нескольких вылазок, успешно отбитых пугачёвцами, приняли решение держать осаду. Одной из главных причин была боязнь перехода казаков и солдат к мятежникам.
После наступления холодов армия восставших перенесла лагерь в Бердскую слободу в нескольких верстах от Оренбурга. В шестиоконном доме казака Ситникова оборудовали царский дворец — «Золотую палату», стены внутри которой были обклеены золотой фольгой. В течение всей осады Оренбурга в бердском лагере Пугачёв активно принимает участие в военном обучении и
боевых действиях. Яицкие казаки признавали позднее, что он «…лучше всех знал, как в порядке артиллерию содержать», «… пушки и прочие орудия большею частию наводил сам», «…знал он, как палить из пушек, из других орудий, и указывал всегда сам канонирам» (из протоколов допросов И. Почиталина, Т. Подурова, М. Шигаева), сказывался значительный военный опыт.
С приходом к командованию правительственными войсками А. Бибикова, пугачёвцы стали терпеть поражения, отдавая одну за одной взятые крепости на пограничных линиях. Продвигаясь в сторону осаждённого Оренбурга двумя колоннами под командованием генералов Мансурова и Голицына, они вынудили Пугачёва снять осаду со столицы края. 22 марта состоялось сражение у крепости Татищевой, наспех восстановленной восставшими. Несмотря на ожесточенность боя, вскоре стало ясно, что правительственная сторона одерживает верх. Пугачёв с сотней личной гвардии под командованием Тимофея Мясникова покинули крепость, защищать которую, прикрывая отход Пугачёва, остался походный атаман яицких казаков Андрей Овчинников.
После успешного штурма, в Магнитную прибывают крупные отряды яицких казаков под командованием Овчинникова, а также уральских крестьян и горнозаводских рабочих под командованием Белобородова и Максимова.
После взятия Магнитной крепости Пугачёв повёл свое войско, постепенно пополняя его заводскими крестьянами, на северо-восток, взяв крепости Карагайскую, Петропавловскую и Степную, 20 мая успехом завершился штурм Троицкой крепости. Но следующим утром спавший лагерь Пугачёва атаковали правительственные войска генерала И. А. Деколонга, в результате большая часть
восставших были разбиты, пленены или рассеяны, а Пугачёву вновь пришлось бежать лишь с ограниченным числом казаков на запад в сторону Челябы. Положение улучшилось, когда к казакам присоединились основные силы восставших башкир под командованием Салавата Юлаева, в результате чего в боях 3 и 5 июня настигнувшему Пугачёва Михельсону не удалось добиться заметного успеха.
Взяв предместья и основную часть Казани, 12 июля Пугачёв освободил из тюремных камер Казанской секретной комиссии 415 человек — пленных восставших, членов их семей, среди них он обнаружил и свою семью — первую жену Софью с тремя детьми, Трофимом, Аграфеной и Христиной. Семья Е. И. Пугачёва была доставлена в Казань 17 марта 1774 года, где находилась под
надзором секретной комиссии и содержалась в тюремном помещении комиссии. Вплоть до пленения под Чёрным Яром, семья Пугачёва оставалась с войском, жили в отдельной палатке, а на вопрос своих соратников Пугачёв сказал, что «ето-де друга моего Емельяна Иваныча, донскова казака, жена, он-де за мое имя засечен кнутом». Был среди освобождённых и игумен Филарет, которого держали под подозрением, что именно он подал Пугачёву мысль принять имя Петра III.
После окончательного поражения 15 июля у Казани, армия восставших переправилась на правый берег Волги. Большая часть башкир отказалась следовать дальше за Пугачёвым и во главе с Салаватом Юлаевым вернулась в район Уфы, где боевые действия продолжались вплоть до ноября 1774 года.
Несмотря на то, что с Пугачёвым на постоянной основе оставалось не более 2000 казаков, города и деревни Среднего Поволжья оказывали ему по большей части торжественный прием. 23 июля жители Алатыря «встретили … почти все за городом с хлебом и с солью, а попы — с крестами». Пугачёв велел освободить «содержащихся в тюрьме колодников, казенное вино выпустить, а соль брать всякому безденежно».
24 августа (5 сентября) 1774 Михельсон разбил мятежников у Чёрного Яра.
Пленение, следствие и казнь
После поражения в битве у Солениковой ватаги Е. И. Пугачёв с остатками своего войска бежал вдоль Волги на юго-восток и к вечеру 25 августа переправился с правого берега Волги в 20 верстах выше Чёрного Яра сперва на один из волжских островов, а с него — на левый берег Волги. Переправившись, Е. И. Пугачёв повёл отряд на восток, перешёл Ахтубу, на левом берегу которой
было устроено совещание о дальнейших действиях. Пугачёв предлагал пойти вниз по Волге к Каспийскому морю, а оттуда пробираться скрытными дорогами на Украину, к запорожским казакам, или в Турцию, подобно некрасовцам, либо уйти в Башкирию или в Сибирь.
Он не знал о уже сложившемся к этому времени в его отряде заговоре казацких полковников, решивших в обмен на Пугачёва получить от правительства помилование. Обсуждение заговора началось в середине августа, в нём приняли участие И. А. Творогов, Ф. Ф. Чумаков, И. П. Федулёв и ещё полтора десятка яицких казаков. Они наотрез отказались от любых предложений Пугачёва и в свою очередь предложили двигаться в сторону Узеней. Отряд двинулся к Узеням кружным путем: сначала вверх по течению Ахтубы, затем левым берегом Волги до Николаевской слободы напротив Камышина, оттуда на юго-восток к озеру Эльтон,
а с Эльтона на северо-восток к Узеням. 8 сентября остановились у Большого Узеня. Здесь заговорщики бросились вязать Пугачёва, пока остальные казаки отряда находились в отдалении.
На пути к Яицкому городку Пугачёв дважды предпринимал попытки к бегству, но неудачно. При приближении к Яицкому городку Творогов и Чумаков выехали вперёд для обсуждения условий сдачи, встреченный ими поисковый отряд сотника Харчева доставил Пугачёва в Яицкий городок 15 сентября. В тот же день был проведён первый его допрос, на следующий день ещё один. Следователь Маврин подробно выяснил детали биографии Пугачёва, детали хода восстания и планы в его завершающей части. Проводя допрос, Маврин отметил в донесении начальнику секретных комиссий генерал-майору П. С. Потёмкину, что Пугачёв держался с большим достоинством и мужеством. Позднее прибывший в Яицкий городок генерал-поручик А. В. Суворов лично допросил самозванца 17 сентября, а 18 сентября сформировал и возглавил отряд для конвоирования Пугачёва в Симбирск. Для перевозки была изготовлена и установлена на двухколёсную арбу тесная клетка, в которой Пугачёв не мог выпрямиться и хотя бы расправить тело.
Пушкин так описывает встречу Суворова и Пугачёва: «Суворов с любопытством расспрашивал славного мятежника о его военных действиях и намерениях…» Военное искусство Пугачёва было Суворову любопытно. Но досталась ему роль конвоира. Суворов везет Пугачёва в Симбирск, куда должен был приехать граф Панин.
«Пугачёв сидел в деревянной клетке на двухколёсной телеге. Сильный отряд, при двух пушках, окружал его. Суворов от него не отлучался. В деревне Мостах (во ста сорока верстах от Самары) случился пожар близ избы, где ночевал Пугачёв. Его высадили из клетки, привязали к телеге вместе с его сыном, резвым и смелым мальчиком, и во всю ночь Суворов сам их караулил»
По окончании следствия манифестом Екатерины II от 19 декабря 1774 года был определён состав суда. Судьями были назначены 14 сенаторов, 11 «персон первых трёх классов», 4 члена Синода и 6 президентов коллегий. Наблюдать за проведением процесса был назначен генерал-прокурор Вяземский. Первоезаседание суда состоялось 30 декабря в Тронном зале Кремлевского дворца. Были оглашены и рассмотрены результаты следствия. 31 декабря утром в суд был доставлен Пугачёв. Стоя на коленях, он ответил на заготовленные вопросы о признании своих преступлений, после чего суд принял решение: «Емельку Пугачёва четвертовать, голову воткнуть на кол, части тела разнести по четырём частям города и положить на колёса, а после на тех местах сжечь». Вместе с Пугачёвым к четвертованию был приговорён и Афанасий Перфильев. Ещё три человека — М.Шигаев, Т.Подуров и В.Торнов были приговорены к повешению, а И.Зарубин — к отсечению головы, причём Чику-Зарубина должны были казнить в Уфе, осаду которой он вёл.
Приговор был приведён в исполнение 10 (21) января 1775 на Болотной площади. По рассказам современников (переданных, в частности в пушкинской «Истории Пугачёва»), палач имел тайное указание от Екатерины II сократить мучения осуждённых, и Пугачёву с Перфильевым сначала отсекли головы и лишь потом четвертовали. Стоя на эшафоте, Пугачёв крестился на соборы, кланялся на все стороны и говорил: «Прости, народ православный, отпусти мне, в чём я согрубил перед тобой… прости, народ православный!» Через несколько минут отрубленная палачом голова была показана народу и оказалась на спице, остальные части тела — на колесе. Казнь Перфильева была последним официальным четвертованием в России.
Много в истории России было крестьянских войн, восстаний и бунтов. Терпеливый и многострадальный народ за несколько веков не раз восставал против своих угнетателей и жестоко карал их за жадность и бездушие. Каждый раз на гребне народного гнева появлялась некая таинственная личность, являвшая собой всю силу народного негодования. Таким воплощением кровавого
безумия был Стенька Разин, тот же образ имел и Емельян Пугачев. Рождённые в одной станице, они имели схожую судьбу и сыграли большую роль в жизни Российской империи. Общим был и их трагический конец.
Рассматривая «пугачёвщину» необходимо установить, что же представляло собой это страшное и кровопролитное явление.
Назвать движение крестьянской войной нельзя, так как к повстанцам примыкали и рабочие с уральских заводов, и вольные бродячие люди, и даже дворяне. Переходило на сторону Пугачёва и духовенство, и военные. Ядром же армии, как и в восстании Разина, оставалось вольное и свободолюбивое казачество. Большинство историков именуют подъём русского народа бунтом, поэтому и мы примкнём к их числу и согласимся с этой точкой зрения.
Предпосылок для появления главного бунтаря было предостаточно. Правление Екатерины II, хотя и называется «золотым веком просвещения», не может именоваться таковым в полной мере. Императрица уделяла внимание более дворянам и государственному управлению, в отношении же крестьян, рабочих и казаков принятые меры носили угнетающий характер. Вольное Запорожье подверглось жесткому подчинению со стороны государственных губернаторов, начиная с развития Оренбурга и назначения в город представителя императорской власти. Казаков принуждали нести определённые повинности, самой тяжёлой из которых оказалась обязательная служба в рядах регулярной армии. Неоднократные волнения на Дону жестоко подавлялись, а бравые и славные воины подвергались унижениям в виде публичной порки и вырыванию ноздрей, что служило дополнительным раздражителем.
В-третьих, сами обсуждения восстания и его причин считались нарушением закона при Екатерине II. Чего так боялась императрица, и почему бунтарь так сильно тревожил последующих монархов? Это мы вряд ли узнаем, поскольку большинство документов о нём было тщательно спрятано или уничтожено. Однако существуют мнения, что за спиной Пугачёва стояли известные французские и
польские влиятельные деятели.
Так как эти сведения крайне противоречивы и основаны на непроверенных фактах им не стоит безоговорочно доверять, но задуматься о подлинных причинах странного поведения царственных особ все же следует.
Добавлено: 22.01.2004 (Sergeant)
Источник: http://www.torturesru.com/
Автор: неизвестен
«» Отрубание головы мечом или топором применялось наверное в течение всей истории человечества. Иоанн Креститель был первой, описанной в Библии, жертвой этой казни. Этот метод был широко распространён во всех странах мира вплоть до ХХ века, и до сих пор применяется в Саудовской Аравии, Катаре и Йемене. Это эффективный и, возможно, более гуманный, чем современные средства, способ казни, но внешне он крайне жесток.
В Римской Империи отрубание головы применялось только по отношению к римским гражданам – всем прочим было уготовлено распятие на кресте, обезглавливание также широко применялось в Швеции, Дании, Франции (вплоть до 1792, когда его место заняло гильотина) и в Германии, где различные формы обезглавливания просуществовали вплоть до окончания Второй Мировой войны.
Также это было формой государственной казни в Китае до захвата там власти коммунистами. Дольше всего казнь топором продержалась в Швеции, там её вытеснила гильотина только в 1903 году и в Германии, где она официально просуществовала до 1938 года, а по некоторым данным, была вновь введена в действие в конце Второй Мировой войны, когда нацистское правительство упразднила гильотину, «как слишком гуманное средство» (см. Э.М.Ремарк «Время жить и время умирать»).
Рассмотрим таблицы кода ПОЛНОГО ИМЕНИ. \Если на Вашем экране будет смещение цифр и букв,
приведите в соответствие масштаб изображения\.
16 36 40 41 65 72 75 81 94 100 112 141 173 187 197 200 201 215 230 233 243 267
П У Г А Ч Ё В Е М Е Л Ь Я Н И В А Н О В И Ч
267 251 231 227 226 202 195 192 186 173 167 155 126 94 80 70 67 66 52 37 34 24
6 19 25 37 66 98 112 122 125 126 140 155 158 168 192 208 228 232 233 257 264 267
Е М Е Л Ь Я Н И В А Н О В И Ч П У Г А Ч Ё В
267 261 248 242 230 201 169 155 145 142 141 127 112 109 99 75 59 39 35 34 10 3
267 = 98-ГИБЕЛЬНОЕ + 169-КАЗНЬ БУНТАРЯ = 169-КАЗНЬ БУНТАРЯ + 14-БЕДА + 84-ОБЕЗГЛАВЛЕН = 70-ИСХОД + 197-ПОГИБАЮЩИЙ НА ПЛАХЕ, ЛИШЁННЫЙ ГОЛОВЫ.
Преобразуем обе таблицы в следующую таблицу:
17 18 27 44 72 75 93 103 121 140 146 159 187 188 205 224 230 247 257 267
Р А З Р Ы В С И С Т Е М Ы А Р Т Е Р И Й
267 250 249 240 223 195 192 174 164 146 127 121 108 80 79 62 43 37 20 10
Цифра 108 = ОБЕЗГЛАВЛИВАНИЕ. 146 = КРОВОТЕЧЕНИЕ. 226 = КРОВОТЕЧЕНИЕ АРТЕРИЙ.
267 = 146-КРОВОТЕЧЕНИЕ + 80-АРТЕРИЙ + 41-ШЕИ = 159-ПЛОХОЙ КОНЕЦ + 108-ОБЕЗГЛАВЛИВАНИЕ, КАЗНЁННЫЙ.
267 = ОТСЕЧЕНИЕ ГОЛОВЫ НА ПЛАХЕ.
Проведем прочтение таблиц:
ПУГАЧЁВ = 75 = ПРОБОЙ, РАЗРЫВ, КРОВЬ, СУДЬБА.
ЕМЕЛЬЯН ИВАНОВИЧ = 192 = СИСТЕМЫ АРТЕРИЙ = ГИБЕЛЬНОЕ СОСУДОВ = КОНЧИВШИЙ ЖИЗНЬ.
267 = 75-ПРОБОЙ + 192-СЕКИРОЙ ШЕЙНЫХ = 75-РАЗРЫВ + 191-СОННЫХ АРТЕРИЙ.
ПУГАЧЁВ ЕМЕЛЬЯН = 187 = 75- ПРОБОЙ, РАЗРЫВ + 112-УДАРОМ ШЕИ.
ИВАНОВИЧ = 80 = АРТЕРИЙ.
267 = 75-ПРОБОЙ, РАЗРЫВ + 71-УДАРОМ + 80-АРТЕРИЙ + 41-ШЕИ.
ИВАНОВИЧ ПУГАЧЁВ = 155 = СМЕРТЕЛЬНОЕ = ОБЕЗГЛАВЛЕН УДАРОМ.
ЕМЕЛЬЯН = 112 = 68-ПО ШЕЕ + 44-ПАГУБА.
267 = 44-ПАГУБА + 223-ОБЕЗГЛАВЛЕН УДАРОМ ПО ШЕЕ.
Код ДАТЫ ГИБЕЛИ: 10. \ 21 \. 01. 1775. Это = 10 + 01 + 17 + 75 = 103 = 27-МИГ + 76-УМРЁТ = 47-УБОЙ + 56-КАЗНЁН.
267 = 103 + 164-СМЕРТОНОСНО, КРОВОИЗЛИЯНИЕ.
Код ДНЯ ГИБЕЛИ = 101-ДЕСЯТОЕ, УМЕРШИЙ + 99-ЯНВАРЯ, БЫСТРО, КОНЧЕНО, УБОЙНЫЙ, ПО ГОРЛУ = 200 = ОТРУБИТЬ ГОЛОВУ = 92-ПОГИБШИЙ + 108-ОБЕЗГЛАВЛИВАНИЕ.
267 = 200-ДЕСЯТОЕ ЯНВАРЯ + 67-КАЗНИЛИ.
Код ПОЛНОЙ ДАТЫ ГИБЕЛИ = 200-ДЕСЯТОЕ ЯНВАРЯ + 92-ПОГИБШИЙ \ код ГОДА ГИБЕЛИ\ = 292 = 184-СМЕРТНАЯ КАЗНЬ + 108-ОБЕЗГЛАВЛИВАНИЕ.
Код ПОЛНЫХ ЛЕТ ЖИЗНИ = 123-ТРИДЦАТЬ, КАТАСТРОФА + 9-ДВА = 132 = УХОД ИЗ ЖИЗНИ.
267 = 132-ТРИДЦАТЬ ДВА + 135-ГИБЕЛЬ НА ПЛАХЕ.
245 лет назад в Москве состоялась казнь Емельяна Пугачева
Казнь Емельяна Пугачева
В 1773-1775 годах по землям Урала, Поволжья и Западной Сибири прокатился русский бунт, «бессмысленный и беспощадный». Одно из крупнейших восстаний в истории России, вдохновленное и возглавленное донским казаком Емельяном Пугачевым, выдававшим себя за «чудом спасшегося» императора Петра III, долгое время развивалось успешно для повстанцев. Строевые казаки, необученные крестьяне и ненадежные инородцы-степняки взяли приступом множество крепостей по Яику (река Урал), а также Казань, осадили Оренбург и Уфу, грозились походом на Москву. Усмирить бунтовщиков удалось лишь при помощи регулярных войск. Испуганная масштабной крестьянской войной Екатерина II отправила гасить бунт даже Александра Суворова.
Офицер сразу же допросил предводителя восстания.
«Богу было угодно наказать Россию через мое окаянство», — заявил Пугачев.
Затем Маврин, еще сомневавшийся насчет личности находящегося перед ним человека, вывел казака на улицу и показал толпе. Пугачев был узнан и сразу же разразился гневной отповедью:
«Вы погубили меня; вы несколько дней сряду меня упрашивали принять на себя имя покойного великого государя;
я долго отрицался, а когда и согласился, то все, что ни делал, было с вашей воли и согласия; вы же поступали часто без ведома моего и даже вопреки моей воли».
Узнав о поимке Пугачева, через несколько дней в Яицкий городок прибыл Александр Суворов. Он сам допрашивал вождя крестьянской войны, а затем повез его в Симбирск для продолжения следственных действий с участием другого ликвидатора восстания графа Петра Панина. Всю дорогу Пугачев сидел в деревянной клетке на двухколесной телеге. Ночами Суворов лично караулил самозванца, пока тот не предстал перед Паниным.
Этот эпизод описывал в своем научно-исследовательском труде «История Пугачева» Александр Пушкин: «Пугачева привезли прямо на двор к графу Панину, который встретил его на крыльце, окруженный своим штабом. «Кто ты таков?» — спросил он у самозванца. «Емельян Иванов Пугачев», — отвечал тот. «Как же смел ты, вор, назваться государем?» — продолжал Панин. «Я не ворон (возразил Пугачев, играя словами и изъясняясь, по своему обыкновению, иносказательно), я вороненок, а ворон-то еще летает». Панин, заметя, что дерзость Пугачева поразила народ, столпившийся около двора, ударил самозванца по лицу до крови и вырвал у него клок бороды. Пугачев стал на колени и просил помилования. Он посажен был под крепкий караул, скованный по рукам и по ногам, с железным обручем около поясницы, на цепи, привинченной к стене».
В Москву закованного в цепи арестованного этапировали в зимней кибитке на сменных лошадях. По прибытии его приковали к стене на Монетном дворе. По информации Пушкина, добытой в основном путем опроса остававшихся в живых участников событий, в течение двух месяцев горожане могли лицезреть самозванца. Дворяне смотрели на него со страхом и ненавистью, а многие простые люди — с тайным восхищением и надеждой. Если верить автору «Истории Пугачева», «многие женщины падали в обморок от его огненного взора и грозного голоса».
«Казнь Пугачева и его сообщников совершилась в Москве 10 января (по старому стилю. – «Газета.Ru») 1775 года. С утра бесчисленное множество народа столпилось на Болоте, где воздвигнут был высокий намост. На нем сидели палачи и пили вино в ожидании жертв. Около намоста стояли три виселицы. Кругом выстроены были пехотные полки. Офицеры были в шубах по причине жестокого мороза. Кровли домов и лавок усеяны были людьми; низкая площадь и ближние улицы заставлены каретами и колясками. Вдруг все заколебалось и зашумело; закричали: «Везут, везут!» Вслед за отрядом кирасир ехали сани с высоким амвоном. На нем с открытою головою сидел Пугачев, насупротив его духовник. Тут же находился чиновник Тайной экспедиции. Пугачев, пока его везли, кланялся на обе стороны. За санями следовала еще конница и шла толпа прочих осужденных».
На казни присутствовал писатель-мемуарист, известный ученый-ботаник Андрей Болотов. Свои впечатления от увиденного он подробно записал для потомков. По его словам, вся площадь на Болоте и дорога на нее от Каменного моста были запружены народом. Однако с Болотовым находился приятель, «которого все полицейские знали, и которому все там коротко было известно».
«Он, подхватя меня, не бегал, а летал со мною, совался всюду и всюду для приискивания удобнейшего места для смотрения. Мы вскоре за сим увидели молодца, везомого на превысокой колеснице в сопровождении многочисленного конвоя из конных войск. Сидел он с кем-то рядом, а против его сидел поп. Повозка была устроена каким-то особым образом и совсем открытая, дабы весь народ мог сего злодея видеть.
Все смотрели на него с пожирающими глазами, и тихий шепот и гул оттого раздавался в народе.
Товарища моего, как знакомого и известного человека, а при нем и меня, пропускали без задержания, к тому ж мы были и дворяне, а дворян и господ пропускали всех без остановки; и как их набралось тут превеликое множество, то, судя по тому, что Пугачев наиболее против их восставал, то и можно было происшествие и зрелище тогдашнее почесть и назвать истинным торжеством дворян над сим общим их врагом и злодеем», — отмечал Болотов.
Другой свидетель, поэт и баснописец Иван Дмитриев также акцентировал внимание на большом количестве пришедших понаблюдать за экзекуцией людей: «Все кровли домов и лавок, на высотах с обеих сторон ее, усеяны были людьми обоего пола и различного состояния. Любопытные зрители даже вспрыгивали на козлы и запятки карет и колясок».
«Очевидец (в то время едва вышедший из отрочества, ныне старец, увенчанный славою поэта и государственного мужа) описывает следующим образом кровавое позорище:
«Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимец его Перфильев в препровождении духовника и двух чиновников едва взошли на эшафот, раздалось повелительное слово: на караул, и один из чиновников начал читать манифест. Почти каждое слово до меня доходило.
При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, также и станицы, где он родился, обер-полицеймейстер спрашивал его громко: «Ты ли донской казак, Емелька Пугачев?» Он столь же громко ответствовал: «Так, государь, я донской казак, Зимовейской станицы, Емелька Пугачев». Потом, во все продолжение чтения манифеста, он, глядя на собор, часто крестился, между тем как сподвижник его Перфильев, немалого роста, сутулый, рябой и свиреповидный, стоял неподвижно, потупя глаза в землю. По прочтении манифеста духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота», — рассказывается у Пушкина.
Как вспоминал Болотов, на эшафоте Пугачев «стоял в длинном нагольном овчинном тулупе, почти в онемении, и сам вне себя, и только что крестился и молился». Увидев самозванца вблизи, ученый был поражен его внешним обликом:
«Вид и образ его показался мне совсем несоответствующим таким деяниям, какие производил сей изверг.
Он походил не столько на зверообразного какого-нибудь лютого разбойника, как на какого-либо маркитантишка или харчевника плюгавого. Бородка небольшая, волосы всклокоченные и весь вид, ничего не значащий и столь мало похожий на покойного императора Петра Третьего, которого случилось мне так много раз и так близко видать, что я, смотря на него, сам себе несколько раз в мыслях говорил: «Боже мой! До какого ослепления могла дойтить наша глупая и легковерная чернь, и как можно было сквернавца сего почесть Петром Третьим!»
Прежде чем приступить к экзекуции, палач снял с Пугачева тулуп и другую одежду, оставив в нижнем белье.
«Пугачев сделал с крестным знамением несколько земных поклонов, обратясь к соборам, потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся во все стороны, говоря прерывающимся голосом: «Прости, народ православный; отпусти мне, в чем я согрубил пред тобою. прости, народ православный!» При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп; стали раздирать рукава шелкового малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, повалился навзничь, и в миг окровавленная голова уже висела в воздухе», — говорится у Пушкина.
«Вместо того, чтоб, в силу сентенции, наперед ого четвертовать и отрубить ему руки и ноги, палач вдруг отрубил ему прежде всего голову, и богу уже известно, каким образом это сделалось: не то палач был к тому от злодеев подкуплен, чтоб он не дал ему долго мучиться, не то произошло от действительной ошибки и смятения палача, никогда в жизнь свою смертной казни не производившего; но как бы то ни было, но мы услышали только, что стоявший там подле самого его какой-то чиновник вдруг на палача с сердцем закричал: «Ах, сукин сын! что ты это сделал! — и потом: — Ну, скорее — руки и ноги».
В самый тот момент пошла стукотня и на прочих плахах, и вмиг после того очутилась голова Пугачева, взоткнутая на железную спицу, на верху столба, а отрубленные его члены и кровавый труп,— лежащими на колесе.
А в самую ту ж минуту столкнуты были с лестниц и все висельники; так что мы, оглянувшись, увидели их всех висящими, и лестницы отнятые прочь. Превеликий гул от аханья и многого восклицания раздался тогда по всему несчетному множеству народа, смотревшего на сие редкое и необыкновенное зрелище», — подытоживал Болотов.
По свидетельству князя Александра Вяземского, присутствовавшего на экзекуции на правах представителя верховной власти, Перфильев «перенес ту же казнь, что и Пугачев, но с тою только разницею, что голова его не была насажена на железный шпиль, а положена вместе с его останками на колесо рядом с останками Пугачева». Перед этим Перфильев как приверженец старой веры отказался исповедоваться у священника-никонианина, чем разозлил распорядителей казни.
Отрубленные конечности четвертованных мятежников были разнесены по московским заставам и через несколько дней сожжены вместе с телами. Пепел развеяли палачи. Согласно Пушкину, «помилованные мятежники были на другой день казней приведены пред Грановитою палату. Им объявили прощение и при всем народе сняли с них оковы».
Многие менее известные сподвижники Пугачева были казнены на местах. Одних посадили на кол, других четвертовали. По Волге запустили плоты с виселицами, на которых болтались пойманные бунтовщики.
Помимо Пушкина, большим любителем истории Пугачева был Владимир Ленин. Вождь большевиков считал пугачевское восстание настоящей гражданской войной и не сомневался, что именно она вынудила Александра II отменить крепостное право — освободить крестьян «сверху» до того, как аналогичный процесс начался бы «снизу».