Что сказал пифагор о философии
Берегите слезы ваших детей, дабы они могли проливать их на вашей могиле.
Благоразумная супруга! Если желаешь, чтобы муж твой свободное время проводил подле тебя, то постарайся, чтоб он ни в каком ином месте не находил столько приятности, удовольствия, скромности и нежности.
Будем относиться благоразумно и справедливо ко всем, не только к благоразумным и справедливым, и не будем честными с честными и злыми со злыми.
(Гиерокл. Комментарий к «Пифагорейским золотым стихам», 230b)
Будь благословенно божественное число, породившее богов и людей.
Будь другом истины до мученичества, но не будь ее защитником до нетерпимости.
Во время гнева не должно ни говорить, ни действовать.
Все исследуй, давай разуму первое место.
Все, что познается, имеет число, ибо невозможно ни понять ничего, ни познать без него.
(«О природе», фрагмент)
Гармония есть (. ) согласие разногласного.
(Филолай. Фрагм. 44)
Где (. ) необходимость, там и возможность.
(«Пифагорейские золотые стихи», 8)
Две вещи делают человека богоподобным: жизнь для блага общества и правдивость.
Делай великое, не обещая великого.
Для познания нравов какого ни есть народа старайся прежде изучить его язык.
Душа совершает круг неизбежности, чередою облекаясь то в одну, то в другую жизнь.
(Диоген Лаэртский, VIII, 14)
Если можешь быть орлом, не стремись стать первым среди галок.
Если совершается с удовольствием постыдное, то удовольствие проходит, а стыд остается; если же совершается с усилием достойное, то усилие проходит, а достойное остается.
(Гиерокл. Комментарий к «Пифагорейским золотым стихам», 454b)
Живи с людьми так, чтобы твои друзья не стали недругами, а недруги стали друзьями.
Избери себе друга; ты не можешь быть счастлив один: счастье есть дело двоих.
Как ни коротки слова «да» и «нет», все же они требуют самого серьезного размышления.
Как старинное вино непригодно к тому, чтобы его много пить, так и грубое обращение непригодно для собеседования.
Кубок жизни был бы сладок до приторности, если бы не падало в него горьких слез.
Лесть подобна оружию, нарисованному на картине: она доставляет приятность, а пользы никакой.
Молчи или говори что-нибудь получше молчания.
Не делай ничего постыдного ни в присутствии других, ни втайне. Первым твоим законом должно быть уважение к себе самому.
Не закрывай глаз, когда хочешь спать, не разобравши всех своих поступков за прошедший день.
Никто не должен преступать меру ни в пище, ни в питии.
Одно и то же, что от полыни горечь отнять и что у слова дерзость отсечь.
Одному только разуму, как мудрому попечителю, должно вверять всю жизнь.
Омывай полученную обиду не в крови, а в Лете, реке забвения.
Пифагор запрещает без приказания полководца, то есть божества, оставлять свой сторожевой пост, покидая жизнь. (О самоубийстве).
(Цицерон. «Катон Старший, или О старости», 20, 76)
Пифагор запрещает молиться о себе, потому что, в чем наша польза, мы не знаем.
(Диоген Лаэртский, VIII, 9)
Погрешности свои старайся не прикрывать словами, но врачевать обличениями.
Полезнее камень наобум бросить, чем слово пустое.
Похоти уступай зимой, не уступай летом; менее опасна она весной и осенью, опасна же во всякую пору и для здоровья нехороша.
(Диоген Лаэртский, VIII, 9)
Прежде всего не теряй самоуважения!
Просыпаясь утром, спроси себя: «Что я должен сделать?» Вечером, прежде чем заснуть: «Что я сделал?»
Пьянство есть упражнение в безумстве.
Спроси у пьяницы, как бы он мог перестать пьянствовать? Я отвечу за него: пусть почаще вспоминает о делах, какие он делает в пьяном виде.
Среди говорящих тварей есть боги, есть люди, а еще есть Пифагор.
(Ямвлих «О пифагорейской жизни», 31)
Только неблагородный человек способен в глаза хвалить, а за глаза злословить.
У друзей все общее, и дружба есть равенство.
(Диоген Лаэртский, VIII, 10)
У хвастунов, так же как и в позлащенном оружии, внутреннее не соответствует наружному.
Уходя на чужбину, не оборачивайся.
(Диоген Лаэртский, VIII, 18)
Чаще теряют меру в питье, чем в еде.
(Гиерокл. Комментарий к «Пифагорейским золотым стихам», 456а)
Человек умирает в опьянении от вина; он беснуется в опьянении от любви.
Числу все вещи подобны.
(Ямвлих. «О пифагорейской жизни», 162)
Что бы о тебе ни думали, делай то, что ты считаешь справедливым. Будь одинаково равнодушным и к порицанию, и к похвале.
Шутку, как и соль, должно употреблять с умеренностью.
Пифагор – цитаты и афоризмы о дружбе, смерти, душе, счастье, несчастье и разуме
Пифагор Самосский – известный философ Древней Греции, математик, создатель религиозной школы, политический деятель.
Родился Пифагор на острове Самос в 580 году до Р.Х. Именно поэтому ему дали прозвище Самосский. Его отец, Мнесарх, был резчиком драгоценных камней и был выходцем из Тира. Мать, Пифаида, была родственницей Анкея. Согласно воспоминаниям его последователей, Пифагор отличался удивительной красотой и большой одаренностью с самого рождения.
Образование у молодого человека было хорошим. Он имел много наставников, таких как Ферекид Сиросский. В 18 лет юный философ отправляется в Египет по совету Фалеса. Пройдя все трудности испытаний, Пифагор начал обучаться у египетских жрецов. В Египте известный философ пробыл около 22 лет.
После этого Пифагор поехал в Вавилон, в котором 12 лет обучался у местных жрецов и колдунов. В 530 году до Р.Х. философ вернулся на родину. Некоторое время он прожил в пещере, так как статус полураба при тиране Поликрате его не интересовала. После этого он Пифагор переехал в Протон. Причиной его переезда являлись демократические взгляды у влиятельных людей. Сам же великий политический деятель придерживался рабовладельческой аристократии.
После множества скитаний мыслитель осел в Кротоне, где организовал собственную религиозно-философскую школу. Там, помимо знаний в области философии, Пифагор пропагандировал особый образ жизни.
По Греции прокатилась волна восстаний демократов, которые добрались и до Кротона. Отрицая их взгляды, Пифагор и его ученики переселились в Метапонт. В городе бушевали бунты среди народа, а также ночные бои. В одну из таких ночей и погиб известный философ, в возрасте 90 лет. После смерти Пифагора религиозная школа также прекратила свое существование.
Как многие мыслители того времени, Пифагор предпочитал передавать свои идеи в устной форме, поэтому большинство из них до сих пор остаются загадкой. Даже его знаменитая теорема ставится под сомнения некоторыми историками, ведь она была известна и другим древним народам. Платон часто цитировал Пифагора, называя его великим философом Древней Греции.
Вокруг имени известного мыслителя ходит множество легенд. Кто-то утверждает, что он имел сверхъестественные силы и умел общаться с духами. Другие гарантируют, что он оказывал огромное влияние на общество не только благодаря своим рассуждениям, но и с помощью магии.
Пифагору также приписывают открытие целых чисел, их свойств и пропорций. Он был первым ученым, который утверждал, что Земля имеет форму шара. Он уверял своих учеников, что Солнце, Земля и Луна движутся иначе, чем звезды. Известный философ оставил после себя множество высказываний и афоризмов, которые мы предлагаем вам рассмотреть.
Афоризмы про дружбу
Афоризмы о жизни
Высказывания о разуме и знании
Афоризмы о счастье
Высказывания о душе
Высказывания о пороках
Высказывания о несчастье
Высказывания о смерти
Человек умирает в опьянении от вина; он беснуется в опьянении от любви.
Цитаты Пифагора
Законодательство должно быть голосом разума, а судья — голосом закона.
Одинаково опасно и безумному вручать меч и бесчестному власть.
Глупо признавать главным разум и с этим мнением принимать решения о прочих предметах, а на его развитие не тратить ни времени, ни усилий. Так, забота о теле подобна худшим друзьям и быстро нас оставляет, в то время как образование, подобно прекрасным и благородным людям, остается нам верным до нашей смерти, а некоторых одаривает бессмертной славой после смерти.
Где, как известно, необходимость, там и возможность.
Только неблагородный человек способен в глаза хвалить, а за глаза злословить.
Жизнь подобна зрелищу; в ней часто весьма дурные люди занимают наилучшие места.
Ничему не удивляйся: удивление произвело богов.
Собака есть изображение друга.
Тело своё не делай гробом своей души.
Не поднимайте пыли на жизненном пути.
Нет у тебя, человек, ничего, кроме души.
Не закрывай глаз, когда хочешь спать, не разобравши всех своих поступков за прошедший день.
Лесть подобна вооружению, нарисованному на картине: она доставляет приятность, а пользы никакой.
Старайся прежде быть мудрым, а ученым — когда будешь иметь свободное время.
Только одно божество может обладать всеобъемлющей мудростью, а человеку свойственно лишь стремиться к ней.
Какое бы ни постигло тебя несчастье, удержи его от слез: храни оные для пролития о несчастии других.
Спроси у пьяницы, как бы он мог перестать пьянствовать. Я отвечу за него: пусть почаще вспоминает о делах, какие он делает в пьяном виде.
Омывай полученную обиду не в крови, а в Лете, реке забвения.
Если не можешь иметь верного друга, будь сам себе другом.
Не делай никогда того, что тебе не знакомо, но научись всему, что следует знать.
«Любовь к мудрости»
От Пифагора — религиозного деятеля и пророка — мы переходим теперь к Пифагору — философу и ученому. На эту сторону его деятельности традиционно обращали больше внимания в исследовательской литературе[150]. Естественно, самосский мыслитель занимает почетное место в любом труде по истории античной философии и античной науки. Соответственно, в данной сфере больше выясненного, бесспорного и меньше разного рода загадок.
Являлся ли Пифагор первым философом? С точки зрения традиционных представлений о развитии эллинской философской мысли — никоим образом. Если уж кому-то отводят эту роль — то Фалесу. А после Фалеса был Анаксимандр (еще один претендент на звание «отца философии»)… И только еще несколько позже — Пифагор.
Всё это так. Однако следует учитывать, что ни Фалес, ни Анаксимандр сами себя философами не называли. Фалес причислялся еще к мудрецам, Анаксимандр — уже нет. Но в любом случае слов «философ», «философия» в их пору не существовало. По довольно согласному свидетельству источников, приоритет во введении этих терминов принадлежит именно герою нашей книги.
Необходимо небольшое пояснение. «Мудрость» по-древнегречески — «софия», мудрец — «софос». Стало быть, философия — «любовь к мудрости» (первый корень слова происходит от глагола «филео» — «любить»). И, соответственно, философ — любящий мудрость.
Итак, вот некоторые свидетельства, приписывающие именно Пифагору честь изобретения этих слов и объясняющие, почему он их придумал. Чем философ отличается от мудреца?
«Пифагор называл свое учение любомудрием (философией), а не мудростью. Упрекая семерых мудрецов (как их прозвали до него), он говорил, что никто не мудр, ибо человек по слабости своей природы часто не в силах достичь всего, а тот, кто стремится к нраву и образу жизни мудрого существа, может быть подобающе назван любомудром (философом)» (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. X. 10. 1).
«Философию философией [любомудрием], а себя философом [любомудром] впервые стал называть Пифагор, когда спорил в Сикионе с Леонтом, тираном Сикиона или Флиунта… Мудрецом же, по его словам, может быть только бог, а не человек. Ибо преждевременно было бы философию называть «мудростью», а упражняющегося в ней — «мудрецом», как если бы он изострил уже свой дух до предела; а философ [«любомудр»] — это просто тот, что испытывает влечение к мудрости» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. I. 12).
Объяснение, в общем-то, вполне последовательное и производящее впечатление аутентичного. Если исходить из него, получается, что Пифагор упрекал своих предшественников в чрезмерной самонадеянности. Они полагали, что мудрость уже открыта им, в то время как на самом деле путь к мудрости бесконечен. Поэтому лучше быть скромнее, говорить о своей любви к мудрости, влечении к мудрости, а не об обладании мудростью.
Мудрец знает, философ ищет. Поэтому мудрецы высказывали свои мнения в форме кратких декларативных изречений, афоризмов, не утруждая себя тем, чтобы их доказывать. А для философа аргументация своих тезисов решительно необходима.
Можно обратить внимание еще на то, что, согласно утверждению Пифагора (представленному в явной форме у Диогена Лаэртского и, видимо, подразумеваемому у Диодора Сицилийского), подлинно мудр только бог, человеку же это в принципе не дано. Здесь мы имеем, таким образом, «ниточку», связывающую философию Пифагора с религией. Фигура мыслителя обретает большую целостность.
Но если Пифагор — автор термина «философия», можно ли из этого сделать вывод, что он являлся и первым представителем мировой философии? Повторим: если отталкиваться от общепринятой точки зрения — то, конечно, нельзя. Но возможен ведь и иной ход мысли. Ему следует, например, один из крупнейших современных отечественных специалистов по древнегреческой философии Ю. А. Шичалин.
Так, он высказывает следующее соображение: «Покамест определенная культура не знает того или иного понятия, не фиксирует это понятие с помощью определенного термина, пока она тем самым не осознаёт, не мыслит его как известную ей духовную реальность, он в известном смысле и не существует»[151].
Что вытекает из сказанного? Вещь достаточно принципиальная: пока не существовало термина «философия» — не существовало и самой философии. Раз этот термин вводит Пифагор — значит, философия рождается только вместе с ним.
Далеко не каждый подпишется под этими словами, но и нельзя не согласиться, что определенный резон они имеют. Возможно ли явление до термина — вообще говоря, вопрос не простой. Аналогичным образом обстоит дело (если оставаться на почве той же древнегреческой цивилизации), например, с феноменом демократии. Нередко можно встретить мнение, что основатель античной (а стало быть, и мировой) демократии — афинянин Солон, действовавший в начале VI века до н. э.[152] Однако доподлинно известно: само слово «демократия» появилось много позже Солона — не ранее середины V века до н. э. Так мог ли Солон ввести то, о чем ни он сам, ни его современники не имели понятия? Поэтому более близкой к истине представляется точка зрения, согласно которой «отцом демократии» Солона считать нельзя. Установленное им государственное устройство было лишь первым шагом к будущему демократическому правлению[153].
Далее, Ю. А. Шичалин подчеркивает, что говорить о философии в полном смысле слова можно лишь начиная с того времени, когда появляются философские школы. А первой из таковых была именно школа Пифагора. Правда, более ранних философов (Фалеса, Анаксимандра и нескольких других) объединяют иногда в «милетскую школу», но это объединение является вполне условным и искусственным. А вот у пифагорейцев действительно устанавливается правильная преемственность учения — от учителя к ученикам и далее. Стало быть, и с этой стороны Пифагор — подлинный основоположник философии.
Но кем же тогда были пресловутые Фалес, Анаксимандр и иже с ними, если не философами, как принято считать? Ю. А. Шичалин полагает, что их точнее было бы называть учеными, естествоиспытателями. Они ведь действительно занимались проблемами природы, физического мира, размышляли о законах, управляющих этим миром.
Впрочем, как бы то ни было, ни в одной книге об античной философии ее история не начинается с Пифагора. Такова традиция, и вряд ли какие-либо доводы способны ее изменить. Тем не менее нужно отдавать себе отчет в том, что роль великого самосца в становлении мировой философской мысли — и на ключевом этапе, у самых ее истоков! — исключительно велика.
Наряду с одной крайней позицией, утверждающей, что до Пифагора не было философов, есть и другая, не признающая философом самого Пифагора. Он-де являлся религиозным учителем, пророком, чудотворцем — кем угодно, но не представителем философии как определенной формы познания и мышления. Для философии характерен рационализм, а в учении Пифагора слишком уж много элементов иррационального.
Помимо всего прочего, указывается на то, что Пифагор не писал философских трудов. Это, кажется, можно считать соответствующим действительности. Отсутствие сочинений Пифагора подтверждается целым рядом античных свидетельств. Процитируем несколько важнейших.
«Нет ни одного сочинения, которое признавалось бы принадлежащим ему самому [Пифагору], но многие описали его жизнь…» (Иосиф Флавии. Против Апиона. I. 163).
«Ни Пифагор, ни Сократ, ни Аркесилай, ни Карнеад ничего не написали» (Плутарх. Моралии. 328а). Из лиц, упомянутых здесь помимо Пифагора, Сократ всем хорошо известен, а философы Аркесилай и Карнеад жили уже в эпоху эллинизма.
«Посидоний (крупный эллинистический философ. — И. С.) говорит, что уже Пифагор принимал Платоново учение о душе, заключая об этом на основании письменных сообщений некоторых из его учеников, поскольку до нашего времени не сохранилось ни одного сочинения самого Пифагора» (Гален. О взглядах Гиппократа и Платона. 459 Muller). Здесь формулировка более мягкая: сказано лишь, что труды Пифагора не сохранились. Но, наверное, потому и не сохранились, что их вообще не было?
Свидетельства такого рода можно было бы приводить и далее, но в этом уже вряд ли есть большой смысл. Им противостоит следующее высказывание Диогена Лаэртского:
«Некоторые говорят вздор, будто Пифагор не оставил ни одного писаного сочинения. Но сам физик Гераклит чуть не в голос кричит: «Пифагор, сын Мнесарха, превыше всех людей занимался изысканиями и, отобрав эти сочинения, создал свою мудрость, свое многознание, свое дурнописание». Так он судит потому, что сам Пифагор в начале сочинения «О природе» пишет: «Нет, клянусь воздухом, которым дышу, клянусь водой, которую пью, не приму я хулы за эти слова…» В действительности же Пифагором написаны три сочинения — «О воспитании», «О государстве» и «О природе». А сочинение, приписываемое Пифагору, принадлежит Лисиду, тарентинскому пифагорейцу, который бежал в Фивы и был учителем Эпаминонда. Далее, Гераклид, сын Сарапиона, в «Обзоре Сотиона» утверждает, что Пифагор написал, во-первых, книгу в стихах «О целокупном», во-вторых, «Священное слово», которое начинается так:
Юноши, молча почтите вниманием это вещанье…
в-третьих, «О душе», в-четвертых, «О благочестии», в-пятых, «Элофал, отец Эпихарма Косского», в-шестых, «Кротон» и другие произведения; но «Слово о таинствах» написано Гип-пасом, чтобы опорочить Пифагора, и многие сочинения Астона Кротонского тоже приписываются Пифагору» (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. VIII. 6—7).
Коль скоро перед нами точка зрения, диаметрально противоположная мнению большинства, необходимо всмотреться в этот отрывок пристальнее, дабы понять: что не в порядке? Разберемся прежде всего с цитатой из Гераклита, которая, несомненно, аутентична (Гераклит, фр. В 129 Diels — Kranz). Гераклит Эфесский, напомним, был современником Пифагора. И если окажется, что столь ранний автор признавал реальность существования Пифагоровых сочинений, то к его «показаниям» следует как минимум отнестись с большим вниманием.
Однако, как уже отмечалось в науке, «в действительности… Гераклит говорит об использовании чужих сочинений, а не о написании собственного… Но отрицать знакомство Пифагора с литературой того времени по меньшей мере странно: он просто не мог не опираться на труды своих предшественников… Прежде всего здесь следует назвать Анаксимандра и Анаксимена, чьи философские принципы нашли прямое отражение в пифагореизме, затем Ферекида Сиросского»[154].
Таким образом, «ларчик просто открывался». И ведь на самом деле, если еще раз перечитать вышеприведенный фрагмент Гераклита, станет ясно: говорится именно о том, что Пифагор работал с трудами других авторов. Соответственно, ничего нового мы тут не узнаём. Ранее уже отмечалось, что Пифагор еще в молодости общался и с Анаксимандром, и с Ферекидом. Ясно, что и их книги он должен был читать.
Таким образом, Диоген Лаэртский просто неправильно понял свидетельство Гераклита, посчитав, что тот говорит о произведениях самого Пифагора. Но, помимо этого, позднеантичный историк философии приводит, как видим, целый длинный список работ, якобы принадлежавших перу самосца. А с ними как быть?
Тут всё тоже не так сложно, как может показаться. Эти работы были на самом деле созданы позже, другими людьми, и только приписаны Пифагору. Зачем это делалось?
В наши дни хорошо известно явление плагиата, когда недобросовестный автор «ворует» чужие произведения, обозначая их своим именем. В античности такое тоже бывало, но редко. Значительно чаще встречалось нечто противоположное — то, что можно было бы назвать «антиплагиатом» или «плагиатом наоборот». А именно: малоизвестный автор, выпуская в свет свое сочинение, ставил над ним имя более известного — для того, чтобы придать своим писаниям больший авторитет. Тоже, конечно, в известном смысле недобросовестность, но совсем в ином духе.
Иногда к такому приему прибегали из самых благих побуждений. И особенно этим отличалась как раз пифагорейская школа. Она существовала, как известно, на протяжении целого ряда столетий — и всё это время ее представители относились с исключительным пиететом к «отцу-основателю». Потому-то многие пифагорейцы подписывали свои труды не собственными именами, а именем Пифагора. Тем самым они как бы признавали его подлинным автором всего ими написанного, а себе отводили лишь скромную роль людей, просто излагающих взгляды учителя.
Так и получилось, что даже много позже смерти Пифагора продолжали появляться произведения, написанные будто бы им, а на самом деле — его последователями. Диоген Лаэртский, кстати, и сам на это указывает; он даже готов признать, что Пифагору приписывали чужие сочинения и по совсем другой причине — будто бы чтобы опорочить его. Этого-то как раз могло и не быть…
В любом случае, если Пифагор ничего не писал, это никоим образом не повод «отчуждать» его от философии. Были ведь и другие представители античной философской мысли, не оставившие письменных трудов. Самый известный — Сократ[155].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
Для мудрости нет предела
Для мудрости нет предела 12 ноября 2000 года. Бискайский залив45°30’ с. ш., 08°32’ з. д.08:30. Ночь была очень сложная, ветер встречный, дождь холодный. Идут пароходы.11:00. Встает солнце, а над мачтой яхты тучи и идет дождь. Воздух стал теплее, волна подлиннее, а впереди простор.
Красота («Я заблудился в дебрях мудрости…»)
Красота («Я заблудился в дебрях мудрости…») Я заблудился в дебрях мудрости, А знаю — просто надо жить И о минувшей благокудрости Бесцельно и грешно грустить… Все так, как есть и быть положено, И виноватых в мире нет, И горе лишь затем умножено, Чтоб к радости стремился
Дорогой мудрости
Дорогой мудрости О том, как Сенека понимал восхождение к мудрости, мы узнаем из одного из последних сохранившихся писем к Луцилию. Первый шаг на этом пути состоит в умении определять истинные ценности. Благодаря этому мы впервые постигаем понятие «ценности природы и
ПОСТИЖЕНИЕ МУДРОСТИ ТОЛЬТЕКОВ
ПОСТИЖЕНИЕ МУДРОСТИ ТОЛЬТЕКОВ — Обстоятельства, при которых произошло мое первое знакомство с учением дона Хуана, — пишет в своей книге «Мудрость тольтеков» Норберт Классен, — сделали «магию» для меня не только помощницей в жизни, но и моим жизненным путем. В то время у
Йеше Цогьял Победоносный Океан Мудрости
Йеше Цогьял Победоносный Океан Мудрости Карола Шнайдер-ВалднерЙеше Цогьял жила в VIII веке. Ее относят к числу женщин, достигших Просветления в Тибете в период становления буддизма в этой стране. Следуя советам своего учителя, Цогьял всю жизнь открыто пренебрегала
Ощущение старости и мудрости
Ощущение старости и мудрости Странно в 55 лет воспринимать себя стариком.— Какая-то неизменяемая сущность, сохранившаяся с детства до наших дней, с ужасом косится на изменившихся друзей и с ещё большим страхом обнаруживает перемены во мне самом. Старость — это
Беседы: нельзя ли «позаимствовать мудрости»?
Беседы: нельзя ли «позаимствовать мудрости»? К беседам мы относим такие собрания вопросов и ответов, в создании которых сам Махарши не принимал никакого участия, разве только просматривал и давал разрешение на публикацию. Наиболее известны среди них два самых ранних
Глава 4 Волнение речей над глубинами мудрости
Глава 4 Волнение речей над глубинами мудрости Махарши почти ничего не писал и вообще был невысокого мнения о литературном труде, ибо считал, что поэт или писатель не приобретают ничего нового, зато теряют не только душевный покой, но и необходимую для духовного развития
Беседы: нельзя ли «позаимствовать мудрости»?
Беседы: нельзя ли «позаимствовать мудрости»? К беседам мы относим такие собрания вопросов и ответов, в создании которых сам Махарши не принимал никакого участия, разве только просматривал и давал разрешение на публикацию. Наиболее известны среди них два самых ранних